«Курт Кобейн, солист рок-группы Нирвана, сегодня утром покончил с собой, приняв дозу наркотика, несовместимую с жизнью. Дикий-дикий несчастный мальчик.»
- Курт! Ответь твою мать! – девушка направилась к лестнице, ведущей в спальню Курта и Кортни. Повсюду валялось белье Лав, грязные маленькие носочки Френсис, пыль и прочий бардак, явно не делающий этот огромный дом таким престижным, как хотелось бы. Здесь нетрудно было сойти с ума. Но и Кортни вносила в и так адскую жизнь Курта яркие краски. Постоянные ссоры, попытки навязать музыканту свое мнение. Да черт возьми, эта сука управляла им! Еще чуть-чуть и ее план по сживанию его со света осуществится. Мерзость. Мерзость. Мерзость. - Кобейн! – крикнула Белл и, закончив подниматься по лестнице, подняла голову на дверь в «кабинет» Курта. Дверь была приоткрыта, и можно было заметить носы кед. - Курт? – с придыханием произнесла Тоби и кинулась в комнату. Мужчина не двигался, его светлые волосы разметались по лицу, а руки лежали на коленях. Грудь вздымалась, что свидетельствовало тому, что Кобейн жив, и с облегчением вздохнув, Белл осмотрелась. Возле Курта она обнаружила упаковку с бетаметадолом. В пачке был полный комплект и не хватало лишь шести таблеток. Не страшно. - Курт, ты слышишь меня? – тихо произнесла Тоби, убирая волосы друга с его лица и чуть поворачивая его к себе. Дыхание Кобейна было таким тихим, что девушка еле различала его в тихой комнате со своим собственным. Зрачки мужчины забегали сквозь закрытые веки и, спустя долгих полминуты, Курт все-таки открыл глаза. Он заметался, пытаясь понять, где он находится и кому будет отвечать. - Да, - раздался наконец ответ. Тихо, хрипло. Кобейн еле выдавливал слова. - Тебе надо в душ. Я помогу тебе. Надо подняться и принять гребанный душ, - дрожащим голосом повторяла музыканту девушка. Состояние друга вводило девушку в шок. Она боялась, что всемирно известный музыкант, мечта миллионов сейчас умрет на ее руках, а она ничего не сможет сделать. Тоби знала, что такое количество бетаметадола не опасно, но даже мысль о том, что Курта не станет, заставляла ее тело трястись, а сердце стягивать болезненным спазмом. - Я хотел… она изменила мне, Тоби, она предала меня, Тоби, - неразборчиво бормотал Кобейн, слабо сжимая руки девушки. – Я хотел уйти. Совсем, понимаешь? Я хочу умереть и чтобы она подохла вместе со мной. - О Господи, Курт, прошу тебя. О какой смерти ты можешь говорить? А как же миллионы твоих фанатов? Помнишь о них? Они любят тебя. Френсис Бин любит тебя. Ты нужен мне, Курт, - уже плача начала бормотать Белл. – Прошу тебя. Перестань. Мои приступы стали хуже, слышишь? Я ночами не могу проснуться от кошмаров, что со мной станет если тебя не будет, Курт? Его грудь слегка задрожала, пытаясь выпустить слезы, которые он, в конечном итоге, сдержал. Не дожидаясь ответа, Тоби поднялась на ноги и потянула Курта за плечи, побуждая того подняться. С трудом, но все же Кобейн поднялся, хватаясь за стену и за руки девушки. Она довела его до ванны, включила воду и помогла расстегнуть пуговицы рубашки, с которыми его пальцы не справлялись. Выйдя в спальню, Белл закурила сигарету и подошла к окну. Сознание вопило, что пора что-то делать. Что еще чуть-чуть и Курт решится сделать то, чего со временем не просто хотел, а жаждал. Смерть, освобождение для него. Желанная свобода от наркотиков, от обязанностей перед Нирваной и фанатами, от Кортни. Ему было действительно тяжело, он пытался быть свободным, но в то же время зависел от всего, что было в его жизни. Слишком часто он слышал от жены слова «Я люблю тебя», чтобы так просто выкинуть это из своей головы.«Ты лучший, Курт. Я люблю тебя. Чертовски, блять, люблю тебя. Лучший трахальщик всех времен.»
Постоянно. Постоянно. Постоянно. Невыносимо для него. Сейчас он в очередной раз стоит в душе, прислонившись к ледяной стене, и пытается снова стать человеком. Выйдя из душа в хлопковых штанах, Курт лег рядом с Тоби, что к тому времени уже сидела на постели, и положил голову к ней на колени. Молчание было достаточно долгим, чтобы показаться кому-либо неловким, но для того, чтобы понимать друг друга, Курту и Тоби не нужны были слова. Убрав мокрые волосы со лба мужчины, Белл произнесла, и голос ее был настолько печальным, что Кобейн без проблем заметил это. -К чему это, Курт? Что изменится? Ну, после смерти. Ты ведь ничего не изменишь. - Я изменю свою жизнь, - глухо произнес он в колени Тоби. Его ледяные пальцы выводили невидимые узоры на ее ногах. Он был увлечен этим детским занятием, ну или просто пытался сделать вид, чтобы не давать ответы на вопросы. Сейчас, когда ему стало лучше, он не хотел говорить об этом, не хотел пытаться объяснять, он хотел, чтобы его поняли. И Тобби Белл, девушка, которая когда-то смогла отказаться от наркотиков, прекрасно его понимала. - Иди сюда, - тихо сказала она и отодвинулась к стенке кровати, утягивая за собой Курта. Словно маленький обиженный мальчишка, Кобейн положил голову ей на грудь и обняв ее руками, тяжело вздохнул. - Мне не нужно все это. Не нужны люди, делающие из меня музыкальный идол и истину поколения. Все эти вручения и мероприятия сводят меня с ума. Фальшивость, грязь. Эти, получившие свое, мудаки говорят о любви, благодарности… преданности! Вруны. Вранье. Ложь! – его голос сорвался на крик, и Тоби мягко провела рукой по его щеке, пытаясь хоть немного успокоить друга. – Я просто хочу быть… кем-то. Это сложно понять, но я знаю, что ты поймешь. Я хочу значить для кого-то чуть больше, чем просто парень клево играющий на гитаре и что-то вроде того. Я думал…Я был уверен, что Кортни именно такой человек, но ей нужен не я, а мои деньги. -Ты не будешь один, Курт. На Кортни мир не сошелся. Но чтобы жить так, как живут другие, обычные люди, нужно бросать не только Кортни, Курт. Придется слезть с героина. Со всех наркотиков. Некоторое время Кобейн молчал, и девушка подумала, что на этом их разговор будет закончен, но мужчина задрожал. Слезы полились из его глаз и стали слышны всхлипы. Он плакал. Действительно плакал. Тоби никогда не видела его настолько слабым. Курт больше не мог пытаться сделать что-то сам, ему нужна помощь, иначе он все же сделает все, на что сил хватит, а сил не так уж и много. Крепко обняв его, она уткнулась лицом в его мокрые волосы. Успокоившись, музыкант позволил себе заснуть, сильно сжав девушку.