Иллюзия

*** – Вы уверены, что готовы пожертвовать столь большую сумму денег на данную процедуру? Вы уверены, что хотите подвергнуть риску свою жизнь? – Уверен. Иного пути нет. – Вы даете себе отчет о том, что эта процедура по вычеркиванию человека из мыслей, а соответственно, и из жизни, только лишь разрабатывается и мы не можем давать полной гарантии на благоприятный исход? – Девушка, будь я не уверен в своем решении, я бы не обратился за помощью к Вам. – В таком случае подпишите договор о том, что Вы несете полную ответственность за свою жизнь и Ваше решение является добровольным. – ... – Что ж, тогда в понедельник в 9:00 в 217 кабинете Вас будет ожидать доктор. Желаете обговорить детали операции сейчас или сразу перед началом процесса? – Думаю, перед началом процесса, да. – Тогда до скорой встречи, Дмитрий Николаевич. Помните, что Ваша жизнь в Ваших руках. – Спасибо. До встречи. *** – Считаю должным рассказать Вам о том, как будет проходить операция, чтобы Вы знали на что идете. В целом вся операция будет длиться порядком трех часов. Это с учетом ожидания действия общего наркоза. Для начала я вколю Вам препарат под названием Пропофол Каби, чтобы искусственно вызвать обратимое состояние торможения центральной нервной системы. Проще говоря, чтобы Вы уснули. Далее начинается ювелирная работа. Я сделаю небольшой, но глубокий надрез в височной области длиной примерно пару сантиметров, чтобы мне удалось проникнуть прямо к Вашему мозгу. Несомненно, мне придется контролировать Ваше состояние и при необходимости увеличивать дозу Пропофола. – Есть ли вероятность, что я не проснусь, что моя нервная система не возобновит свою работу? – Конечно, вероятность есть всегда, но в данной ситуации она крайне мала, несмотря на то, что данная процедура лишь разрабатывается. Мы проводили эту процедуру с обезьянами вида Бонобо. Это наиболее близкие к человеку обезьяны. Мы удаляли из их памяти различные фрагменты, что действительно приводило к утере конкретных воспоминаний. – То есть я первый человек, на ком будет испробована эта операция? – Нет, но и до Вас данная процедура не была опробована на сотнях людей. Именно такой способ избавления от конкретных воспоминаний был придуман в Европе 3 года тому назад. Если быть точнее, то ученый, который всю жизнь практикует новые полученные знания, впервые провел эту операцию в неком маленьком поселении около какого-то городка Франции. Он же впервые опробовал данный метод на человеке. – И каковы были последствия? – На удивление, операция прошла успешно. Этого трудно было ожидать, поскольку такой способ подобен неизведанным землям, куда еще не ступала нога человека. Подопытный, будем называть его так, действительно не помнил определенные моменты из своей жизни. Но, помимо тех воспоминаний, которые намеревался уничтожить ученый, он задел и другие воспоминания, из-за чего у пациента начались проблемы с памятью. Никакая информация не откладывалась в его голове, а в конечном итоге он был помещен в психиатрическую больницу, где и произошла остановка его сердца. – Все случаи оканчивались летальным исходом? – О, что Вы, нет. Конечно, нет. По сей день где-то в пределах нашего мира живут люди, решившие сделать эту операцию. Живут и радуются, что еще добавить. – А Вы прежде «вырывали» воспоминания из памяти людей? – Да, для меня это не впервые. Но и багажом с практикой я не могу похвастаться. – Что будет после? После того, как Вы сделаете надрез на моем виске. – После этого я проведу тоненькую трубочку, если ее можно так назвать, прямо к Вашему мозгу. Наш мозг состоит из множества волокон, так называемых «каналов», каждый из которых отвечает за отдельное воспоминание. Теперь Вы представляете, насколько много этих волокон и какого микроскопического они размера? Чтобы удалить из Ваших мыслей определенное воспоминание, мне нужно будет понять, какие из волокон отвечают за это воспоминание. Так сказать, по каким из «канальчиков» бегут мысли о том человеке, которого Вы хотите забыть. На каждое мое действие отведен конкретный временной промежуток. Поэтому, как раз к тому моменту, когда тоненькой трубочкой я дотронусь до Вашего мозга, Ваша нервная система начнет возобновлять свою работу. Здесь я должен буду вколоть препарат под названием Лидокаин, что является препаратом местного наркоза. Проще говоря, Вы начнете просыпаться, но благодаря вовремя введенному Лидокаину Вы не почувствуете наличие разреза в височной области и инородного предмета в голове, поскольку данный препарат обезболит зону разреза. Здесь нам и понадобится запись голоса человека, от воспоминаний о котором Вы хотите избавиться. Кстати, о голосе. Вы принесли запись? – Да, она здесь. – Отлично. Услышав знакомый голос, в вашей памяти начнут прокручиваться воспоминания, связанные с этим человеком. Волокна начнут пульсировать, что и покажет, какие из них следует удалить. После чего мне снова нужно будет ввести Вам дозу Пропофола. После того, как введенный препарат подействует, маленьким хирургическим скальпелем я удалю пульсирующие волокна мозга, что приведет к утере воспоминаний, от которых Вы и намеревались избавиться. Ну и дальше дело остается за малым – вытащить трубку и заштопать разрез. Через час-полтора Ваша нервная система полностью восстановит свою работу, и операцию можно считать завершенной. Хотя я все же настоятельно рекомендую Вам остаться здесь до завтрашнего утра, во избежание неблагоприятных ситуаций после действия такого количества анестезии. – Вы можете с полной уверенностью сказать о том, что я отныне не вспомню о тех моментах, что так настоятельно решил забыть? – Стопроцентную гарантию Вам может дать только глупец, поскольку никогда нельзя быть полностью уверенным в чем-то. Но в данной операции вероятность достижения цели очень высока. Вы все еще уверены в надобности проведения операции? – Да, абсолютно. – Должен Вам сказать, что, пусть и с приложением бОльших усилий, Вы сможете избавиться от мыслей о человеке и без хирургического вмешательства. – Я решил сразу «рубить с плеча», чтобы раз и навсегда отрезать различные разветвления на пути. – Тогда, думаю, мы можем начать. Вы готовы? – Да. – Встретимся через три-четыре часа, Дмитрий Николаевич. *** «Ой, да не вечер, да не вечер. Мне малым-мало спалось. Мне малым-мало спалось, Ой, да во сне привиделось... Мне малым-мало спалось, Ой, да во сне привиделось...» *** «Мася. Ну-ка не реви, не реви, не реви.» – Меня зовут Вилена – А сколько тебе лет? – Восемь. – А откуда ты? – Из Казани. – Ты такая молодец, ты знаешь? Знаешь, что ты молодец? Ты умничка. Масянечка. Ну, расскажите, какая она молодец. Давайте похлопаем ей все. Молодой человек не выдержал настолько напряженной и в то же время трогательной обстановки. Видя как та, о которой он, бывало, думал как о матери его детей, сидит на корточках, прижавшись к восьмилетней девочке, Билан просто не мог и дальше продолжать сидеть на месте. Он стал столь нужным и правильным дополнением этой щекочущей душу картины. Затянувшиеся взгляды на блондинку, так старательно пытающуюся успокоить растрогавшуюся малышку на сцене...Такие невесомые и, казалось бы, случайные касания кожи той, с которой не мог свести взгляд. Дима безмолвно осматривал лицо своей «спутницы», останавливая взгляд то на ее глазах, изучающих расстроенную малышку, то на ее губах, с которых слетали приободряющие слова. В ушах молодого человека стоял гул. Будто все вокруг замерло, давая Диме насладиться этим моментом. Он изучал черты ее лица, стараясь запомнить, будто видит их в последний раз. Поля посмотрела на Диму. Этот взгляд подобен глотку холодной воды после изнуряющей тренировки, горячему душу перед сном, ушату ледяной воды в знойный день, глотку кислорода после продолжительной задержки дыхания. «Еще глоток – и мы горим На раз, два, три. Потом не жди и не тоскуй. Гори огнем твой третий Рим...» *** «Мы рассадили нашу сладкую парочку Билана и Пелагею, но они все равно продолжают болтать...» Билан посмотрел в сторону его теперь уже точно отдаленной подруги и опустил взгляд. Они и так не были близки настолько, насколько этого хотелось бы молодому человеку. Часто он не понимал ее. Сегодня она могла придти к нему домой, сказать о том, насколько благодарна ему за все проведенное время вместе и даже порознь, уснуть у него под боком, слушая треск дров в камине или прижаться всем телом к молодому человеку, замерзнув от подувшего из открытого окна ветра. А уже завтра наутро Дима проснется, а от его белокурой подруги и след простыл. Ни единого намека на то, что этой ночью она была рядом. Так и сейчас, услышав столь значимую для него фразу его «коллеги по цеху» Димы Нагиева, Билан не мог отвести взгляда от Поли, что даже мельком не взглянула на своего «староиспеченного» друга. «Я по тебе скучаю...» Эта фраза, произнесенная Полей, острым лезвием вонзилась в сердце Билана. «Я тоже скучаю, Поль. Скучаю даже по тем моментам, которым, вероятно, не суждено сбыться.» *** «Я тебя отвоюю у всех других, у той одной, Ты не будешь ничей жених, я – ничьей женой...» В «Голосе» всегда настолько напряженная атмосфера, что невольно начинаешь вытворять самые различные глупости...А глупости ли? 3 сезон. Нокауты. Диме пришлось сделать выбор, но выбор был сделан не в пользу Айгюн Аскеровой. И черт бы побрал этот проект, если тогда Билан отсеял Ксану Сергиенко. Сложилась бы ситуация таким же образом? «Поль...Пелагея, ты же знаешь, что я не ощущаю под ногами землю, находясь рядом с тобой? Ты же знаешь, насколько трепетно и нежно мое отношение даже к мыслям о тебе? Ты знаешь...Я не смог удержаться, прости. Эти эмоции...Ну разве мне тебе это рассказывать?» Молодой человек, окрыленный чувствами, на этот раз не смог продолжать стоять на месте. Его инстинктивно повело к блондинке, что уже который год сводит с ума. Не беря во внимание ни взор телекамер, ни сотни людей, следивших за этой трепетной атмосферой, Билан поднял Пелагею на руки, прижавшись к столь желанному телу. «Я ведь не думал, Поль... Не думал ни о чем, кроме того, что я должен это сделать. И, черт... Снова тот аромат, который я ищу в каждом месте, где бываю, но который принадлежит лишь тебе. Меня преследовали эти дурманящие сознание нотки чего-то приторного, чего-то приятного, чего-то...твоего. Этот вечно преследующий меня шлейф...Он же сносит мне крышу...» *** «И снова эти эмоции, Поль...Что со мной делают они? Что со мной делаешь ты?» Снова «Голос», снова 3 сезон. Полуфинал. Выступление Ярослава Дронова, Алисы Игнатьевой и Гарика Сукачева. На этот раз Диме было слишком тяжело усидеть на месте, видя, как Пелагея находится в неком состоянии эйфории от результатов проделанной работы. Сев на подлокотник кресла своей белокурой коллеги, Дима приобнял блондинку. Разве сейчас что-то могло быть неправильным? Эта волшебная атмосфера в который раз побуждает молодого человека совершать чуть более безбашенные поступки, чем он совершает не в порыве эмоций. «Мне так нужны твои объятия...» *** – Я люблю тебя, Поль... – глядя в глаза белокурой девушке, на лице которой пару мгновений назад сияла улыбка, а сейчас та куда-то пропала, Дима нервно теребил подол пиджака, ожидая ее реакции. – Дим, ты же сам знаешь, что я не та, которая нужна тебе... – Тогда почему я уверен в обратном? – Ты же понимаешь, что у всего есть срок годности. А я, вероятно, очередная твоя временная привычка. – Тогда что же, ты никогда не испытывала чувства, которое полностью испепеляет тебя, как пламя испепеляет фитиль, и вновь возрождает, чуть ли не именуя тебя новым именем? – Дима сделал осторожный шаг в сторону Пелагеи, стараясь не спугнуть столь любимую особу. – Испытывала, Дим. И испытываю сейчас. Но могу ли я кричать о том, что это чувство породило меня вновь и останется со мной до конца жизни? Ни в чем нельзя быть уверенным. – Но ведь я уверен. Я люблю тебя, – молодой человек вновь сделал шаг к девушке, но на этот раз уже более уверенный. – Дим, не стоит... – Я готов всему миру кричать о том, насколько сильны мои чувства к тебе. Готов к тому, чтобы вся вселенная знала об искренности и вечности моей любви к тебе, – Дима сделал последний шаг к девушке, заключая ее в свои объятия. – Мы разрушаем сейчас в пух и прах тот высокий барьер, что строили столь долгое время, – Поля попыталась отстраниться от молодого человека, но все попытки были тщетными. – Я. Тебя. Люблю. – зарывшись в волосы девушки, шепотом произнес Билан, делая паузы между словами. – Весь мир и вся вселенная для меня – это ты. Ты – моя болезнь и мое лекарство. Пусть мои слова характерны лишь мечтателю и романтику, я не откажусь от них. Пускай я буду тем самым наивным мечтателем и глупым романтиком. Прежде всего я остаюсь музыкантом, имеющим вдохновение и музу. *** Он находился в небольшой комнатке, где были голые белые стены и белый холодный пол. Не было ни дверей, ни окон. Не было даже источника света, который так слепит глаза. Слишком много белого цвета. Слишком много света. Слишком мало места. Слишком...Казалось, в этом помещении нет даже кислорода, потому что вмиг стало невозможно дышать. Жадно пытаясь набрать воздух в легкие, Дима понимал, что легче не становилось. Будто организм отторгает кислород, будто легкие не хотят больше функционировать. Будто сердце не хочет биться и лениво отбивает последние удары. «Как же я тогда попал сюда, если здесь ни одного отверстия в стене, даже самого маленького? И главное куда "сюда"?» – крутилось в голове у Димы. Он ходил по этой комнате, пошатываясь и еле перебирая ногами, будто это могло хоть что-то изменить. Уже не было сил. «Но ведь всему есть конец!» – не сдавался разум парня, заставляя Билана приложить последние усилия, которых уже, будем считать, нет. Усилия для чего? Чтобы выбраться? Но как выбраться оттуда, где нет выхода, но есть вход, раз он сюда попал? Устало передвигая ноги, пытаясь ускориться, Дима обессиленно падает на пол. Боль электрическим разрядом проходит по его телу, наиболее отчетливее отдаваясь в висках. «Да что, черт, происходит?!» – не унимались мысли парня. Дима приподнимается на дрожащих руках, осознавая, что лежать и бездействовать – не выход. Совсем потерявшие силу конечности сдаются под тяжестью, и парень снова падает на холодный и такой чуждый ему пол. Очередная попытка встать. Очередная резкая и болезненная встреча с полом. «Да черт же возьми!» Сконцентрировав всю силу на трусящихся руках, Диме все же удалось подняться на ноги, жадно хватаясь за стену, в поисках поддержки и опоры, чтобы в очередной раз не свалиться на пол, потому что вряд ли он сможет вновь подняться, не имея даже грамма энергии. Стены давили на парня с четырех сторон, из-за чего ноги снова начали подкашиваться. «Нет, я должен выбраться отсюда.» Не давая отчет своим действиям, Дима безрезультатно врезался в стены, видимо, пытаясь проломить их. От очередного такого действия Билан вновь рухнул на пол, не имея сил даже скорчиться от боли, что прошла по всему его телу и вновь сконцентрировалась на висках. Прикрыв глаза, Дима, казалось, встает на ноги, открывает появившуюся откуда-то дверь в стене и выходит из этой комнаты пыток, будто до этого ничего и не происходило. А происходило ли? Но, открывая глаза, парень осознавал, что его тело все так же обездвижено, а стены по-прежнему подступают ближе к нему. Клаустрофобия? Перед глазами Димы возникает еле видный образ девушки. Быстро проморгавшись, что далось Билану с огромным трудом, поскольку его веки, подобно заржавевшим дверным петлям, напрочь отказывались функционировать и, казалось, издавали скрип, Дима понял, что образ не исчез. В очередной раз опустив веки, он зажмурился, а в голове сейчас был лишь один вопрос «Кто она?». Открыв глаза, парень вновь узрел перед собой все тот же образ девушки. «Да кто ты, черт возьми?!» Его злила вся эта ситуация. Почему он, молодой и успешный парень, известный певец, находится сейчас черт знает где, лежит без движения и не может издать ни звука? Почему рядом с ним ходит какая-то девушка и не может, черт возьми, поставить его на ноги и вывести отсюда?! Как она попала сюда? Кто она? Она так же, как и он, попала сюда, и совсем скоро на полу в этой «комнатушке» будут лежать два безжизненных тела? Так много вопросов и ни одного ответа. А девушка по-прежнему стояла напротив Билана. По-прежнему стояла, не производя ни единого движения. На ней было какое-то белое одеяние, мало волнующее Диму, поскольку он безуспешно вглядывался в ее лицо, которое никак не мог разглядеть. Лишь белокурые волосы, волнами опускавшиеся на плечи, и серо-зеленые глаза казались Билану чем-то родным и теплым, в отличие от всего, что сейчас его окружало. «Глаза...Прекрасные серо-зеленые глаза...» В следующее мгновение веки Димы будто налились свинцом. Не имея сил держать глаза открытыми, он стал полностью подвластен состоянию, что сейчас им овладело. Каждый раз закрывая глаза, ему становилось немного спокойнее, хотя бы потому, что белый свет этой белой комнаты не слепил глаза, а воздух, если его можно так назвать, что заполнял это «помещение», не дурманил сознание. А сейчас ему и вовсе стало легко... *** Девушка с белокурыми волосами, плавно опускающимися волнами на плечи, вошла в палату. Поспешно подойдя к, на удивление, высокой кровати, больше похожей на операционный стол, она схватила за руку парня, что занимал это ложе. Несмотря на то, что рядом с кроватью стояла прикроватная тумбочка, девушка оставила пакет и сумку прямо на полу. Это все мелочи. Дрожащими руками она держала руку молодого человека. На заметно напряженные плечи был накинут белый халат. Кажется, он был накинут для того, чтобы хоть немного согреть ее озябшее тело, но эта легкая материя служила лишь бесполезной накидкой. Тыльной стороной ладони левой руки девушка дотронулась до щеки парня. Как его тело, так и ее руки были обжигающе-холодными, но в этот момент девушке все казалось чересчур горячим в сравнении с ее ледяными руками. Нежно поглаживая лицо молодого человека, девушка очерчивала контуры скул, подбородка, носа. Она будто пыталась запомнить его черты такими, какие они есть сейчас, но какими не будут в будущем. Она будто в последний раз видит его лик, в последний раз имеет (ли?) возможность осязать его. Ее сердце бешено билось в груди, словно готовясь вырваться наружу. Дима приоткрыл веки, пытаясь избавиться от пелены, застилающей глаза. Не осознавая, в каком месте он находится, и не решаясь шевельнуться, молодой человек старался сфокусировать взор на чем-то одном. Попытки были тщетными. Перед глазами все плыло. Картинка никак не становилась четче. Приглушенный свет прикроватной лампы, мягко заливающий помещение... Глыба, похожая на бормашину советской стоматологии или на токарный станок, стояла чуть поодаль... Письменный стол, заваленный кипами каких-то папок и бумаг... «И...Девушка? Девушка, сидевшая прямо на полу, прильнувшая к моей руке, в которую она с такой силой вцепилась...» Решив как-то нарушить эту атмосферу сонного царства, Дима сконцентрировал силы, чтобы пошевелить рукой, тем самым пробудив гостью. Быстро опешив от сонного состояния, «таинственная незнакомка» поднялась на ноги, по-прежнему вцепившись в руку Билана. Она провела левой рукой по небритой щеке молодого человека, пристально глядя ему в глаза. – Родной мой... – чуть слышно прошептала блондинка. Ее голос дрожал от вмиг подступивших слез. – Извините... – хриплым голосом отозвался Дима, после чего прокашлялся, чтобы продолжить. – Девушка, Вы что-то хотели? Соленая влага оставила на ее щеках влажные дорожки. «Слишком поздно. Не успела. Не уберегла от такого безумного поступка. Что же ты сделал, мой наивный мечтатель? Что же ты сделал с нами?..» Пелагея вновь рухнула на колени перед кроватью, уткнувшись уже и без того опухшим лицом в одеяло, укрывавшее Диму, лишь бы парень не видел ее в таком состоянии. Все то, что строили они поэтапно долгие годы, врач удалил за какие-то считаные мгновения. «Прости меня, мой хороший, что не остановила. Прости, что стала причиной твоей боли и симптомами твоей болезни. Прости за эту губительную дистанцию между нами, которая, будь уверен, была лишь глупой предосторожностью и моей нелепой ошибкой...Любила, люблю и буду любить еще сильней...» Дима не осознавал, насколько близкий ему человек сейчас сидит рядом с ним. Человек, что был когда-то близок...Молодой человек не мог понять причины слез столь очаровательной, но, увы, незнакомой, девушки. Тонкая красная нить пронзила сердце, навсегда оставив в памяти эти прекрасные серо-зеленые глаза, которые отчего-то казались такими знакомыми и родными. А знаешь, все еще будет...