Зонт

pov Дэн Да детка, Роллинг Стоунс знают как сделать мой вечер, особенно вперемешку с ударяющимися о лобовое стекло, тяжелыми каплями ночного дождя. Плюс к этому прибавлялся шум воды, так как я ехал по набережной. Это было скорее похоже на романтическое свидание... с самим собой? Я чуть ухмыльнулся, шепча одними губами слова песни, такой запомнившейся из-за того, что мы всей группой пели ее после каждого удавшегося концерта. Ну не всей, конечно — часто Бриттани и Энди сваливали в противоположную сторону автобуса от нас, мы же делали вид что ничего не слышали и шумели так что мама дорогая! Толпа людей, скандировавшая мое имя, подпевающая нашим песням, тянущая руки к сцене, они все как один были словно под наркотиками — я знающий человек, всю молодость таскавшийся по концертам, часто вспоминаю это чувство, когда ты, окруженный сотнями таких же опьяненных музыкой тел, кричишь, болтаешься в такт вместе с ними. Вот блять, хоть и еду я ночью, но я утоп в своих мыслях напрочь и мог бы попасть в аварию, и тогда пока мама, пока папа, пока братья и сестра мои, пока Уэйн, сжавшись, бредущий по тротуару. Стоп, что??? Что этот засранец тут делает, среди ночи, в одной рубашке и без зонта? В голове промелькнула мысль быстро проехать мимо лучшего друга и окатить холодной водой, но я не настолько жесток. – Эй красавица, сколько за час? – я опустил стекло и сделал лицо как можно ехиднее, улыбнувшись во все во все тридцать два. – Иди нахуй, – буркнул Сермон, но тут же прыснул, – как видишь, группа молодая, специальности нет, сосу плохо, родители в другом штате а я не буржуй, – он смотрел на меня, как всегда приподняв бровь. От вида мокрой, прилипшей к телу рубашки мои руки покрылись мурашками, и я представил, каково ему сейчас, учитывая то, что на улице далеко не девяносто градусов, мы не на Гоа и сейчас ночь. – Запрыгивай, горе луковое, – и он без каких либо колебаний обогнул машину и сел вперед рядом со мной. Черт его дернул тряхнуть кудрями, на данный момент свисающими тонкими сосульками и почти достающими до плеч. – Ты можешь не брызгать в моей машине? – на мой упрек он фыркнул и через секунду заржал. – Ты хоть понимаешь как двусмысленно это звучит??? – он рукой чуть на задел пакет с маленькими зефирками для какао, лежавший возле навигатора. Честно, не знаю, что они тут делают. – ты мало того забрызгал меня, стекло, салон, так еще и эту хуйню сейчас рассыплешь, – я зло пробормотал, глядя на дорогу. Он уже зажал рот рукой, пытаясь проржаться. Наконец, друг успокоился, все еще глядя на пакетик с несчастным маршмеллоу, выдал. – Че, зефирки любишь? – он протяну руку в пакетик. – Может быть. А может, с рождества остались, – мы уже почти приехали. Стоп, я что-то не подумал отвезти этого шутника домой. Ну и ладно, переночует у меня, ничего не случиться, просто переночует и все. И с этими мыслями я покосился на его мокрую одежду, облегавшую грудь, плоский живот и худые плечи — я невольно закусил губу, тут же испугавшись, что это меня выдаст. – Зефирки для тех, кто трогает себя по ночам, – наконец, изрек Уэйн, крутя между пальцев белую горошину, смотря на меня и внезапно положив ее на язык, чуть пошло улыбнулся. Он, видимо, чувствует мою тягу к нему, еще с момента создания группы, когда мы стали еще ближе. – Выныривай, философ, – я повернул ключ и тихий, равномерный рев моей черной кошечки заглох. Еще одна маленькая радость в этой не блещущей цветами жизни — моя шевроле, на которую я заработал кровью и потом. Шучу, не кровью, но на мою мечту чуть ли не с пятнадцати лет пришлось пахать как коню, зарабатывая понемногу. Друг выполз из машины и тут же побежал на веранду, стоя возле двери и смотря, как я быстрым шагом иду к нему, ища ключ и обходя лужи. – Давай быстрее, я сейчас вообще заболею, и виноват будешь ты. – Я? Это я зонт не взял, да?

***

Мне совесть не позволила сейчас идти в спальню и рыться в одежде. Поэтому мы и расселись на теплом полу в коридоре, и я обтирал его волосы полотенцем. Все таки я боялся за него, мне хотелось о ком-то заботиться — о ком-то по имени Уэйн Сермон. – Слушай, а может я все-таки сам, а? – парень пытался что-то выговорить, дрожа и попутно стягивая с себя промокшую ткань. – Раздевайся. – Чегооо? Извращенец что-ли? – придурок, тебе добра хотят! – Хочешь сидеть в сырой одежде — сиди в сырой одежде, – он отвел взгляд и цокнул, снимая с себя все остальное и заворачиваясь в полотенце. Черт, руки — мне надо идти искать ему одежду, а я пялюсь на него. Таки найдя в себе силы оторвать взгляд, я пулей пролетел к гардеробу в спальне и схватил первое, что попалось под руку — рубашка в клетку, раза два ношеная, но ничего, копытца не откинет. Я вернулся в коридор и снова сел рядом с Уэйном и кучкой темной от воды одеждой. Тем временем он уже пригрелся в коконе махровой ткани и смотрел на принесенную мной рубашку как на нечто, из ряда вон выходящее. – Мне и тут хорошо, – он поднял на меня голубые глаза. Секунды молчания, я не знаю, что отражалось на моем лице, я был словно загипнотизирован. Какие-то десять сантиметров между нами и я чувствовал его дыхание на щеке, – я уже немного согрелся, – он был без одежды, так близко, смотрел мне в глаза и жался ко мне — как котенок, ей богу. Что-то во мне перемкнуло, и я обнял его, прижимая к себе. Твою мать, что я делаю? Но ему вроде классно, он отпустил полотенце, обнажая бледные плечи. Вот бляяять... его запах, немного приторный и такой манящий, его тело, его руки, медленно обвивавшие меня, и я невольно обвил его руками в ответ, под полотенцем, сомкнув руки на его спине. Мысли заволокло пеленой вожделения, я уже во всю представлял себе продолжение этого банкета. – Согрей меня, – я услышал томный голос возле уха, – ты прекрасно знаешь, как это делается, Дэн, – он выдохнул, понизив голос еще больше. Я прижался губами к его скуле, прошептав. – Все чуешь, маленькая куртизанка, – он теребил края моей футболки, вздернув ее вверх и охуительным маневром сорвав ее с меня. Жаркий секс на полу в коридоре — минут пятнадцать назад нам было дико холодно на улице под дождем. Я повалил его на пол, прижав запястья к полу, и принялся нагло и пошло разглядывать открывшийся передо мной вид немного ошарашенного, но чуть выгнувшегося подо мной парня. – Нравится? – он чуть развел ноги и я пристроился между ними. – Возьми ты зонт, я бы упустил такой шанс, – я облизал губы и наклонился, начав полизывать его ухо и спускаясь ниже, нежно целуя горячую кожу. – А сначала винил меня в этом, а-ааах, – с его губ сорвался вкрадчивый всхлип. Блять, его приоткрытый рот сводит меня с ума, и я на взводе прикусил нежную кожу, заставив его простонать еще громче и развратнее. Хотелось целовать его везде, где можно и где нельзя, оставлять засосы, метить, тянуть за его волнистые волосы. Мои мысли прервал его стон и он запрокинул голову. Я скользнул языком чуть ниже, приникнув губами к венке, нащупав быстрый пульс, вылизывая и выцеловывая. – Господи, возьми меня, – он прохрипел и подался бедрами чуть вверх. Животное во мне говорило взять его здесь и сейчас, грубо, сзади. Но я же человек, нам обоим хотелось ласки, я не садист какой-нибудь. Я доминант... тьфу блять, зачем нужно было заставлять меня читать на спор Пятьдесят оттенков серого? Можно было бы позаимствовать позы какие-нибудь, но не сейчас. Я двинулся губами дальше, целуя длинную шею, двигаясь в ключице и лизнув языком впадинку. Он сжимал руки в кулаки, изгибаясь, и кусая губы. Как можно так по-блядски стонать? Еще чуть-чуть, и я не выдержу. Я наконец отпустил его руки и он впился пальцами в спину и плечи, царапая. – Поцелуй меня... – продолжая протяжно стонать, он взял меня за волосы и притянул к своему лицу, распахнув глаза и глубоко дыша, умоляюще смотрел на меня. Я не мог устоять перед этим взглядом, черт, но вопрос я все-таки задал. – А я что сейчас тебе, оладушки жарю что-ли? – я часто моргал, смотря на него и облизываясь. – Ну да, да, оладушки, – он закатил глаза и снова посмотрел на меня, – я бы на твоем месте не устоял перед этими губами, – снова закусил нижнюю губу, облизнувшись. Издевается, чертовка. Я наклонился к ним еще ближе, почти касаясь. – Как бы твои прекрасные губы смотрелись на моем члене? – я еле-еле провел языком по мягкой, бледно розовой коже, чуть проникая в приоткрытый ротик. – Я думаю, великолепно, – прошептал он, прижимаясь еще больше. Его плоть была в моих руках, я мог бы сделать сейчас все что угодно. Но здравый смысл, чтоб его. Я накрыл его губы своими, целуя, глубоко, рвано, чуть постанывая. Боже, его вкус, его такой сладкий и в то же время развратный рот срывал мне крышу. Тут тонкая рука скользнула вниз, к моим джинсам, он начал быстро расстегивать застежку и с грехом пополам стягивать их с меня, одновременно дотрагиваясь пальцами до себя. Остроты захотелось? Хотя, с другой стороны, я был бы не против посмотреть, как он делает это, еще и подо мной. Я представил себе сие зрелище, но перехватил руку, прижав к полу. Ответом был жалобный вздох, но изводить его было так классно. Я, наконец, оторвался от его губ и снова двинулся ниже, не упустив возможности еще раз проложить влажную дорожку на шее, от чего он снова всхлипнул, другой рукой схватившись за мой затылок и не отпуская. Он точно отомстит мне за то, что я так медлю, скользнув к соску и обхватив его губами, ласкал языком, смачивая слюной и не торопясь двигаться дальше. – Блять Дэн... – он уже тек как шлюха и мне это дико нравилось — смотреть, как он выгибается и умоляет меня. Я лишь пошло причмокнул в ответ и оторвался, смотря на его закрытые глаза и такое вожделенное лицо. И на губы, на них нельзя было не смотреть. – Ты такой беспомощный, это твой первый в жизни секс? – ответом мне был лишь похотливый взгляд из-под дрожащих ресниц. Я чмокнул его в живот и поцелуями двинулся дальше, к самому низу, оставляя на бедре отметины и следы. Друг уронил голову и развел ноги еще больше, вцепившись в мои волосы. Он истекал смазкой, и я, поцеловав внутреннюю сторону бедра, немного приподнялся и обхватил губами сочащуюся головку. Интересно, как он отреагирует? – Дай угадаю, сейчас будешь ругаться много, громко, обильно и с британским акцентом? – я дьявольски улыбнулся, все еще полизывая его агрегат. – Нет, – выдохнул он. Рука, покоившаяся на моих волосах, дернула меня вверх. Секунда, снова его охуительный маневр и вот он уже восседает на моих бедрах, разведя ноги и прижимаясь ко мне. Я смотрю, кому-то нравится быть сверху. Хотя, вид очень даже ничего. Выпрямился и приблизился к его лицу, руками ухватив за задницу и сильно сжимая ее. Он сейчас выглядел просто потрясающе. Возможно, я и запомню его таким — как он прижимался к мои бедрам, как часто дышал и облизывал свои пальцы. – Что ты там говорил про зефир? – пробормотал я, следя за опускающимися вниз двумя пальцами. – А то, что дальше было, не помнишь? – он скользнул еще дальше, издав рваный стон, схватился за мое плечо другой рукой. Твою мать, я сейчас сойду с ума! Ласкать и растягивать себя, при этом почти сидя на ноющем члене это уже слишком. И тут я внезапно решил обломать его, при этом сначала обломившись сам. Обидно, черт возьми! – Знаешь что? У меня смазки нет, – он на секунду остановился. Ох сейчас кто-то получит космических пиздюлей... – Я вообще-то сегодня рассчитывал на симпатичную брюнетку из соседнего района, – он потянулся за своими джинсами, которые я так и не отнес в корзину, и выудил из заднего кармана тюбик. Вот это поворот. Ага, на брюнетку из соседнего района, конечно, да. Он, недолго думая, выдавил жидкость на влажные, секунду назад побывавшие черт знает где, пальцы и начал распределять субстанцию по моему члену. От его рук я уже чуть не кончил, со вздохом вцепившись в его бока и перебирая пальцами выпирающие ребра. Покончив со своими грязными делишками и моим органом, он начал постепенно насаживаться на него, развратно дыша и снова открыв свой блядский ротик. Он выгнул спину и громко, протяжно простонал, когда я резко вошел в него без предупреждения. Его рука, обессилено сжимавшая мое плечо, скользнула вверх, сильно сжимая между пальцев мелкие кудряшки. Темные, всклокоченные волосы спадали на глаза, в которых танцевал огонек крышесносной страсти, мои руки крепко сжимали его талию, помогая ему уже небрежно скакать на моем члене, издавая потрясающие развратные стоны. Я заткнул его грубым поцелуем, до крови кусая губы и нагло исследуя рот. Он потянулся рукой к своему истекающему белой жидкостью органу, но я перехватил ее, сильно сжав запястье и наверняка оставляя хороший такой синяк. То же самое было и со второй — он посмотрел на меня и, видимо, хотел возразить, но тупо не смог, томно смотря на меня и захлебываясь стонами. Мы двигались в одном темпе, снова целуясь, сплетаясь в одно целое, лаская пальцами и без того разгоряченные тела. Я чувствовал близкую разрядку и, последний раз насадив партнера настолько, насколько это было возможно и, задевая простату, излился, попав прямо "в яблочко", от чего друг со всхлипами и громкими стонами тут же кончил мне на живот. Он, закрыв глаза, повалил меня на пол и разлегся на мне и мы оба пытались привести дыхание в порядок, хотя мне это сделать было несколько сложнее, не смотря на худобу лучшего друга, лежавшего на мне. Ну, как друга... Отдышавшись, я тихо произнес. – Почаще забывай зонты, плащи, что там еще, – я прикрыл глаза, в ожидании, что тот ответит хоть что-нибудь. Но он уже задремал. На мне.