Cultural Enrichment

      Учебный лагерь для новобранцев он и есть учебный лагерь для новобранцев. И не важно на Земле ты или на затерянной в глубинах Галактики малоизученной планете у которой вместо названия – бинарный код компьютерной экстраполяции. Так например о существовании этого удаленного форпоста вряд ли было известно хоть кому-то за пределами узкого круга посвященных лиц, состоявшего из военных и правительственных чиновников, однако же он был построен в соответствии со стандартами Альянса.       Залитая бетоном площадка плаца в самом центре, теснящиеся вокруг нее унылые и однообразные строения казарменного типа, спроектированные и построенные так, чтобы гармонично вписаться в пейзаж каменистой пустыни и слиться с ним. Спутниковая тарелка тщательно замаскированная среди рельефа местности и техника, надежно укрытая под защитой барханов и скал. Одним словом, все здесь было устроено так, чтобы как можно дольше сохранять местоположения лагеря в тайне от противника.       И атмосфера здесь тоже была соответствующая. Новобранцы стонали, превозмогая усталость во время изматывающих тренировок, инструктора следили чтобы их подопечные выкладывались по полной, ну а свободные от дежурств старослужащие скучали, занимаясь повседневными делами. Обыкновенная солдатская рутина, делавшая тягостные и однообразные будни на суровой планете еще безрадостнее.       Но даже такое место может казаться самым лучшим в Галактике, если тебя ждет долгожданное свидание с любимой девушкой. А если девушка еще и турианка, то военный лагерь становится поистине идеальным местом для того, чтобы провести вместе несколько незабываемых часов. Потому что это только людям и азари для создания соответствующего настроя необходим комфорт и подходящая обстановка. А привычные к тяготам военной службе турианки вполне комфортно чувствуют себя и в условиях «полевой романтики». И неизведанная пустыня как нельзя лучше подходит под это определение.       Примерно так размышлял младший лейтенант Крейг Пинчар продвигаясь вглубь тренировочного лагеря и проходя мимо длинных, приземистых строений, которые были начисто лишенные окон. Его походка была тверда и уверена, мощная грудная клетка равномерно расширялась и опадала под черной тканью майки не смотря на довольно быстрый темп. Каждое движение заставляло играть мускулы его великолепно сложенного тела. Горячее дыхание пустыни ворошило его коротко подстриженные, на военный манер, волосы, каштановый цвет которых хорошо сочетался с темной от загара кожей.       Известие об очередных внеплановых учениях, проводимых Альянсом и Иерархией, застало Крейга, вернувшегося из патруля во время утреннего приема пищи. Поэтому закончив он сразу же поспешил на плац чтобы не упустить возможность повидаться с Майтрэйей Трайракс. Все же не легко поддерживать отношения с девушкой, приписанной к потенциально враждебному военному лагерю, когда единственная возможность повидаться – это учения или совместные военные операции против батарианских пиратов, пытающихся закрепиться в этой звездной системе и оборудовать здесь свою перевалочную базу.       Повернув за угол, молодой человек наконец-то оказался на краю плаца, увидев извивающихся в пыли новобранцев, которые выполняли упражнения под бдительным присмотром турианской воительницы.       Крейг невольно залюбовался ею, остановившись в тени одного из зданий. Майтрэйя стояла посреди «бетонки» залитая яркими лучами рассветного солнца. Высокая, худощавая, затянутая в легкую броню, облегавшей не-человечески стройную фигуру подобно жидкому металлу. Матово-серый металл был украшен синими вставками точно такого же тона, что и маркировка на защищенном костяными пластинами лице. Турианка твердо стояла на тонких и стройных ногах, а ее ярко-синие, глаза сверкали.       Новобранцы, закончили выполнение учебных стрельб и уже разряжали оружие. У большинства не возникло с этим никаких проблем. Да и как они могли возникнуть? Штурмовая винтовка «Валькирия» считалась базовым стандартом в армии Альянса, сочетавшим продуманный дизайн и хорошую огневую мощь. Однако, одному из парней никак не удавалась вытащить магазин. И по мере того, как все больше его товарищей справлялось с поставленной задачей, он начинал нервничать и все сильнее дергал рукоять.       Это не укрылось от внимания Майтрэйи. Приблизившись к бедному, покрывшемуся испариной салаге она грозно нависла над ним, уперев трехпалые руки в бедра. Она не угрожала ему. Просто стояла и смотрела но, Крейг прекрасно знал это по себе, вынести ее пристальный, немигающий взгляд, что присущ лишь хищникам, было о-очень не просто. Когда человек был достаточно подавлен турианка прорычала:       — Хули ты, сука ебучая, блядь дергаешь?! Хуй свой дергай, варрен ёбаннный, блядь! – бурный поток самого низкопробного мата заставил Крейга застыть на месте с приоткрытым от удивления ртом.       Сказать, что он был удивлен, значило не сказать ничего. Если бы сейчас на их лагерь неожиданно напали Жнецы он и то, наверное, удивился бы меньше. Это не было похоже на Майтрэйю. Когда они впервые встретились во время предыдущих учений она казалась такой же холодной и дисциплинированной как и остальные ее сородичи и была весьма сдержана в высказываниях. Да что говорить, за все время, проведенное в тренировочном лагере, она ни разу не произнесла ни одного нецензурного выражения. А сейчас она материлась самым зверским образом. Да так замысловато, что порой становилось смешно.       Вот и новобранцы, уже закончившие разряжать винтовки и наблюдавшие за мучениями товарища посмеивались. Пока что украдкой, но это явно было только начало. Майтрэйя начала входить во вкус.       — Еще раз так дернешь, я в очко тебе его, сука, запихаю! Тварь ты ёбанная! – с каким-то почти садистским удовольствием прокомментировала турианка попытки парня справиться с винтовкой.       — На предохранитель поставь, – сдерживая смех подсказал Крейг, и Майтрэйа тут же обернулась на звук. Присущая ее виду природная гибкость и скорость реакции позволяла ей быть опасно-быстрой. Но увидев, что это он, она расслабилась и, поведя мандибулами в приветственной улыбке, отвернулась.       — Запомните дебилы, блядь, магазин сперва отстегивается. Всегда нахуй, – пояснила она и, обведя подопечных пристальным взглядом и вновь, нависла над несчастным возившимся с винтовой. – Не хуй руки свои тянуть! Магазин отстегни сначала! Клянусь, я твое очко, сука, разорву, зубами своими!       При виде того, как Трайракс на полном серьезе скалится, до предела раскрывая украшенные узором из синей краски мандибулы и демонстрируя поблескивающие во рту длинные и острые, клыки, взвод окончательно потерял терпение и разразился дружным хохотом, заставившим Майтрэйю вскинуться.       — Что смешного, блядь!? – вот что-что, а дисциплину эта девушка держать умела, а потому уже через секунду весельчаки вытянулись перед ней по стойке «смирно». Но этого было слишком мало, чтобы успокоить гнев турианки, двигавшейся вдоль шеренги бойцов, чеканя шаг по-птичьи тонкими ногами.       — Я вот ни хуя смешного не вижу. Мне вот, вообще не смешно, – турианка угрожающе щелкнула когтями перед лицом самого веселого парня, который в прошлый раз смеялся громче всех. – Будешь ржать и отправишься со следующей группой на военные учения в пустыню. Там тебе придется делать все то же самое, что и здесь но уже в настоящей пустыне, блядь. Со скорпионами, палатками, тарантулами и змеями. И попробуй, сука, че-нить не так сделать – закопают тебя, сука, в этих песках. Да так, что мамочка тебя хуй найдет. В пустыню тебя отвезут, верблюды´ тебя съедят, блядь! Понял, нахуй?!       Когда она, наконец, замолчала, Крейг смог услышать как ветер играется с песком у него под ногами. На плацу стало так тихо, что каждый новобранец, наверное, сейчас слышал собственное дыхание.       — И чтобы такая тишина была каждый раз, когда я говорю! – увидев, что виновник происшествия закончил разряжать магазин Майтрэйя приказала ему вернуться в строй и продолжила. – Вы все просто бесполезные отбросы! Ублюдки ёбанные, блядь! Чего встали!? Давайте, хуи, разъёбывайтесь!       Сорвав с пояса специальный стек турианка принялась подгонять опешивших от такого обращения и с помощью не слабых ударов по чувствительным местам не только заставила без устали нарезать круги по плацу, но и приемлемой скорости от этих не привыкших к нагрузкам лентяев добиться сумела.       Наведя порядок во взводе Майтрэйя подошла к Крейгу, остановилась, переступив с ноги на ногу и провела по груди парня, прикрытой одной лишь майкой, острым когтем, идеально приспособленным для разрывания и потрошения плоти. Не смотря на всю опасность ситуации Пинчар ощутил, как по его телу расползаются приятные мурашки. Майтрэйа умела быть возбуждающе-острой, когда ей этого хотелось.       — Считаешь себя самым умным, солдат? – спросила турианка, пристально глядя ему в глаза.       — Так точно, мэм! – ответил Крейг, изобразив на лице приличествующее такой ситуации выражение. Он знал, что Майтрэйу заводит, когда он отвечает ее четко по уставу и называет ее «мэм».       — Докажи! – блеснув синими глазами Трайракс схватила его за ворот и грубо привлекла к себе, едва не заставив потерять равновесие от резкого рывка. А пока он пытался устоять на подкосившихся ногах, она принялась облизывать его лицо своим языком длинным синим языком. В силу особенностей строения ее лица Майтрэйе не был доступен настоящей поцелуй. Но она с легкостью компенсировала это длиной и проворством синего язычка, влажно скользившего по его губам и коже гладко выбритого лица.       Крейг улыбнулся, положив ладонь на затылок девушки и любовно лаская ее ухоженный гребень, чем вызвал волну довольно урчания со стороны турианки. В какой-то момент она прекратила облизывать его взяла его лицо когтистыми трехпалыми лапками. Они склонились друг к другу, соприкоснулись лбами в приветствии и закрыли глаза, замерев в таком положении на несколько долгих, сладостных минут.       Прикосновение костных пластин вызвало странное, но приятное ощущение в области лба, похожее зуд или щекотку, но более глубокое и сладостное. Наслаждаясь им в полной мере Крейг приоткрыл глаза. Их лица сейчас находились в такой близости, что он мог рассмотреть Майтрэйу во всех деталях. Ему нравились черты и особенность ее лица, хотя они и выдавали ее принадлежность к идеальным хищникам. Ее зубы и челюсти структурно напоминали ему о таких грозных существах, как динозавры. И это было забавно. И конечно же ему нравились ее синие, с черными склерами, глаза, которые она приоткрыла.       — Здравствуй, Мэй, – Крейг улыбнулся, проводя ладонью по ее рельефной, украшенной пластинками щеке и плавно спуская к челюстной мандибуле, шевельнувшейся под его осторожным прикосновением.       Турианка заурчала, довольно прикрыв глаза, затем резко вскинулась и выглянула из-за угла крича:       — Шустрее! Шустрее там! Шевелите копытами, козлы ёбанные, блядь! – и, для убедительности скрежетнув когтями, добавила: – И если я увижу, что кто-то из вас, сука, отдыхает – накажу на хуй!       — Каким образом? – спросил один из новобранцев, видимо решивший что хуже уже быть не может.       — Я тебя, накормлю, сука, этим песком, блядь! – закричала Майтрэйа, щаркнув когтистой лапой по засыпанной бетонке. – Сейчас ты у меня этот плац языком своим рабочим вылижешь, уёбок блядь!       — Хватит! – воскликнул Пинчар, не выдержав очередного извержения отборнейший ругательств из уст любимой девушки. Схватив Трайракс за плечи, он втащил ее обратно за угол и притиснул к стене.       — Да что с тобой случилось сегодня? – вопрошал он, пытаясь прочесть ответ в ее ясных глазах.       — Ты о чем вообще? – Майтрэйа, настолько растерялась, что даже не пробовала сопротивляться.       — О твоей новой... манере выражаться, – пояснил Крейг. – Ты сейчас такую похабщину несешь...       — А, так ты об этом, – успокоившись, турианка легким движением сбросила его руки со своих плеч и успокаивающе погладила по руке. – Не волнуйся, это часть программы по обмену опытом. Я здесь не только для того, чтобы передать наш опыт тренировки бойцов, но и чтобы чему-то научиться. Перед занятием я пообщалась с полковником Томпсоном и он мне объяснил, что обучение новобранцев невозможно без... как это называется?.. Ах да, точно, «крепкого словца»! Девушка щелкнула пальцами.       — Теперь понятно, – тяжело вздохнул Крейг, прикрыв лицо рукой. Наступила пауза, во время которой был слышен свист ветра и тяжки вздохи страдальцев, наворачиваших очередной круг по плацу.       Ситуация и вышла забавная. Вечно красный и вечно слегка нетрезвый полковник Томпсон давно уже стал объектом для шуток и приколов, поскольку изъяснялся исключительно с помощью неприличных жестов и мата. Он использовал ругательства в качестве междометий, заполнял ими задумчивые паузы в предложениях, а еще выражал с их помощью разные эмоции, чем заставлял краснеть даже бывалых офицеров. Служить под его командованием было не просто. Наблюдать за ним со стороны – забавно.       Вот только Крейг не хотел, чтобы его девушка изъяснялась столь сатанинским образом.       — Да, – кивнула турианка. – полковник Томпсон был настолько любезен, что дал мне пару уроков на тему того, как нужно разговаривать с новобранцами. Я даже небольшой конспект с его слов составила.       С этими словами Майтрэйа активировала свой инструметрон, открыв документ под названием: «Сборник нецензурных выражений. Редакция для обучения новобранцев». Представив масштаб грядущего бедствия Пинчар почувствовал, что ему резко стало не хорошо. У него было богатое воображение и оно нарисовало ему целую армию агрессивно настроенных турианцев, матерящихся жесточайшим образом. Это было настолько ужасно, что он замотал головой, пытаясь отогнать видение кошмарного будущего.       — Таким образом для успеха операции я должна говорить на вашем языке, – заключила девушка.       — Нет! Не должна. Поверь мне, – парировал Крейг, сжав трехпалые ладони Майтрэйи своими. – Людям есть, чем поучиться у турианцев. И в первую очередь в выдержанности и... хм, строгости.       — Но все эти слова и действительно заставляют бойцов двигаться и выполнять упражнения быстрее, – не согласилась Майтрэйа, вновь выглядывая из-за угла, чтобы проверить подопечных.       И увиденное явно ей не понравилась, потому что турианка второй раз за встречу вывернулась из объятий парня и направилась в сторону солдат, позволивших себе снизить темп в ее отсутствие.       — Как вы меня достали, козлы ёбанные блядь. Заебло блядь, косячите через каждых три минуты. Черт! Посмотрите на себя! Вы – насекомые, червяки. Вы самая мерзкая форма жизни во Вселенной! Быстрее, блядь! Быстрее, кому сказала! Услышав этот гневный окрик солдаты мигом «воспряли духом».       — Мэй! – Крейг схватил Майтрэйу за руку не собираясь отпускать ее сквернословить и дальше.       — Не сейчас, – турианка мягко но неуклонно выскользнула из захвата его пальцев, сжавшихся на ее тонком запястье. – Мне нужно идти. Через сорок минут будет перерыв. Встретимся на прежнем месте.       Учитывая, как серьезно эта девушка относилась к исполнению непосредственных обязанностей, ловить здесь сейчас было нечего. Но Крейг, все равно задержался на плацу еще ненадолго, просто чтобы посмотреть, как она проводит подготовку. Это было дикое зрелище, исполненное ужасающих оскорблений.       — Я больше не могу... – уже через два круга простонал паренек, который раньше не мог справиться с оружием и остановился, пытаясь отдышаться. Пот лил с бедняги ручьем, он едва стоял на ногах.       — Я так и думала, что первым сдашься именно ты, – Трайракс угрожающе прищурилась, обходя жертву по кругу. – Это все на что ты способен?! Привык проигрывать? Привык что все имеют тебя в задницу? Ну хорошо, если тебе так нравится, когда тебя ебут, то я выебу тебя прямо здесь, уёбок!       — Что стоишь, зенки свои бараньи вытаращил?! Снимай штаны, сосунок! – заорала Майтрэйа в ухо опешившего парня, вздергивая его за воротник униформы и встряхивая чтобы привести в чувства.       — Н-никак н-нет, мэм! – отчеканил несчастный, оценив масштаб нависшей над ним опасности.       — А если нет, то еще десять кругов! С утяжелением! Винтовку на плечо и бегом! – скомандовала девушка и добавила, обращаясь уже к остальным – Бегом, мать вашу, или я начну учить вас ебаться!       Тяжко вздохнул, Крейг прикрыв лицо рукой. Беспрерывно сыпавшиеся из уст прекрасной турианки ругательства, связанные с сексуальной сферой, вызывали стойкую эрекцию, в результате чего сохранять вертикальную позу становилось все труднее. Учитывая, что он только что вернулся, его не должны были беспокоить еще некоторое время, но Пинчар предпочел не рисковать и лишний раз не попадаться на глаза полковнику Томпсону. Просто на всякий случай. Ведь увидев праздно слоняющегося бойца тот запросто мог заставить его выполнять какую-нибудь бессмысленную и бесполезную работу. Просто для порядка.       Обозначенные сорок минут ушли на то, чтобы подготовиться к свиданию не привлекая внимания к себе. Сходить в душ и добыть ключ от закрытого, не использующегося склада, который военнослужащие лагеря использовали для тайных свиданий. В армии Альянса служили как мужчины так и женщины и иногда, некоторым их них требовалось место для... уединения. И хотя в уставе на этот счет имелись соответствующие пометки, на деле мало кто обращал серьезное внимание на мелкие нарушения.       На его роман с турианкой сослуживцы уже тоже махнули рукой. Это раньше подобные отношения не приветствовались. А теперь, после того как всей Галактике стало известно о романе знаменитой Джейн Шепард и турианца Гарруса Вакариана это... если стало считаться нормальным, то по крайней мере больше не вызывало такого отторжения как раньше. Провернув задуманное Крейг устроился во полумраке сухого просторного помещения, освещенного тусклыми, горящими через одну, лампочками уставленного голыми стеллажами и давно пылившимися пустыми коробками он приготовился ждать.       Ждать пришлось не долго. Майтрэйа объявилась ровно через сорок минут. Пунктуальна как и всегда. Она даже успела привести себя в порядок, сменив защитный костюм на темно-серую униформу турианской Иерархии, которая была идеально выглажена и смотрелась так, словно только что сошла с конвейера. Аккуратно закрыв и заперев дверь они заключили друг друга в объятья. И не осталось чинов и званий. Лишь мужчина и женщина, сошедшиеся в древнем, как эта Вселенная, танце страсти и любви.       Человек прижимал турианку к себе, скользил пальцами по ее телу, ощупывая твердые выпуклости защитных пластин сквозь ткань униформы, а она зарывалась пальцами в его темные волосы, перебирая короткие, не успевшие отрасти пряди. Ее синий язык путешествовал по его шее и лицу, то поднимаясь к губам, то скользя по подбородку и шее, а то пробираясь к чувствительному уху. В какой-то момент турианка решила повторить то, что так любили делать люди и азари, и проникла горячим и влажным языком в его с готовностью приоткрывшийся рот и она оба застонали от нахлынувших ощущений.       Чувствуя, как его бросает в лихорадочный жар, одной рукой обвил тончайшую талию девушки, а пальцами второй нежно скользнул по ее затылку, лаская чувствительную кожицу и неторопливо обводя каждый из ее гребней. В ответ она издала низкий приятный звук, углубив и ужесточив их поцелуй. Их языки сплетались словно угри в брачном танце, борясь за контроль, и ни одни из них не мог победить.       — Давай, малыш, готовь свою задницу, – проурчала Майтрэйа, разорвав эту странную пародию на поцелуй и, наложила когтистые лапки на означенную часть мужского тела. – И знай, когда я закончу, она больше не будет такой розовой и нежной как сейчас. Глаза девушки как-то не хорошо сверкнули.       — Да что такое с тобой сегодня? – удивленно и с легким возмущением воскликнул Крейг, ощущая как острые когти эротически-игриво покалывают его ягодицы сквозь плотную ткань армейских штанов.       — Не знаю... наверное еще просто не перестроилась... – турианка задумалась, оценивая свое, мягко говоря, «немного странное» поведение, а уже через секунду стиснула его задницу, хищно вогнав в мягкую плоть свои когти. – Хотя знаешь я чувствую себя немножечко... грязной. Ты ведь не против..?       — Чше-гхо?.. – придушенно удивился парень, парализованный внезапной и довольно острой болью.       — Я хочу сделать это... грязно, – пояснила Майтрэйа, чуть ослабляя хватку и вновь проводя по побелевшему лицу любовника синим языком, слизывая выступившие капельки пота. – Жестко и грязно...       — Грязно говоришь? – недобро прищурился Крейг. – Ну ладно. Не сдерживая себя более он толкнул турианку к стеллажу, припечатав своим телом и принялся принялся срывать с нее одежду. А учитывая, что желание девушки было вполне ясным, первым делом он потянулся к ремню ее форменных брюк.       — Человеческий ублюдок, – поддразнила турианка и человек ощутил, как его щеки и уши начинают гореть от ее красивого голоса, сыплющего непристойностями. Но он не собирался сдаваться так просто.       — Турианская шлюха, – ответил на оскорбление Крейг, спуская штаны с тонких, изогнутых ног девушки. На какой-то миг показалось, что даже сухой воздух зазвенел от возмущения. Такие слова никогда не произносились в адрес гордых турианских воительниц, но Майтрэйа лишь запрокинула голову и расхохоталась, издав, похожий на клекот, звук. На ее лице расцвела украшенная мандибулами улыбка.       — Выродок! – нежно прошипела турианка, вызвав ответную улыбку на лице мужчины и, сорвала с него черную майку, не забыв, при этом, уколоть коготками, очертить рельеф мышц на груди и плечах.       — Стерва! – парировал человек хватая девушку за талию и резко привлекая к себе. Прогнув ее назад Крейг принялся целовать Майтрэйу, страстно и яростно. Турианка не уступала его напору, покусывая так сильно, что по губе потекла кровь. Ее рука с длинными когтями легла ему на затылок, взъерошила волосы и скользнула на шею. Когти оставили на коже горящие царапины. Руки человеческого мужчины пробрались под ее китель и прошлись по очерченному роговыми пластинами стану девушки, все теснее прижимая ее к себе. Он чувствовал обжигающий жар ее худого тела. Трайракс сводила его с ума.       — Ну же, мерзкое чудовище, назови меня сучкой… – прошептала Майтрэйа в самое ухо Крейга на мгновение освобождая язык из плена его губ и согревая его шею своим горячим, прерывистым дыханием.       — Непременно, моя похотливая тварь, – сверкая глазами пообещал человек, кладя ладони на узкие, покрытые рефлексивными пластинами бедра и подцепляя пальцами резинку узких черных трусиков.       — Давай, малыш, удиви меня! – мурлыкнула Трайракс, вылизывая в ухо Пинчара, позволяя ему спустить себя трусики, и подцепив их коготком легкомысленно отбросила в образовавшуюся на полу кучу.       — Сейчас я тебя удивлю, – совсем не добро посулил человек расстегнув ремень и позволив штанам соскользнуть на пол. – Сейчас я обогащу твою турианскую культуру своими любовными навыками!       С этими словами он снял с полки коробочку с заготовленными препаратами против аллергии и, проглотив одну капсулу, вторую протолкнул прямо в рот девушки своим нахальным языком. Затем, не давая ей опомниться, приподнял ее за бедра, заставив обвить ногами талию. Не смотря на кажущуюся худобу и поистине неземное изящество турианка весила довольно много благодаря покрывавшим ее кожу костным пластинам. Но к счастью, стеллаж предоставлял им неплохое пространство для маневра.       Облокотившись спиной о жесткие ребра его полок Майтрэйа вцепилась пальцами в обнаженные плечи Крейга и свела ноги за его спиной, чуть царапнув бока шпорами. Он вошел, заставив турианку издать резонирующий вскрик, а стеллаж – содрогнуться. Ее пальцы сжались на его плечах, распарывая кожу и выпуская алые струйки крови. Но мужчина почти не заметил этого. Удовольствие поглощало все и он, замерев на секунду, тут же принялся двигаться. Сначала медленно, но постепенно ускоряясь.       Невыносимый жар, казалось, сжигал каждую клеточку его клеточку его тела и Пинчар пытался выплеснуть его в серии глубоких и мощных толчков. Неземное, но такое желанное тело турианки было сейчас так близко, что он кожей чувствовал каждую пластинку, каждую выступающую косточку. И это заводило еще сильнее. Пот катился с него градом, но Крейг почти не замечал этого, забывшись в ритме движений, в сладостном ощущении, что нарастало в паху во время каждого резкого толчка чтобы затем снова отхлынуть. Он чувствовал себя заключенным внутри раскаленной спирали наслаждения, которая медленно но верно закручивалась, ведя его к вершине. К пику физического удовольствия и страсти.       Майтрэйа вцепилась в него руками и ногами, сжимая в совершенно не ласковых любовных тисках, оставлявших царапины и синяки на загорелой коже. Ее голова запрокинулась, чем Крейг незамедлительно воспользовался, приникнув к тонкой жилистой шее, покусывая горячую кожу в том месте, где она не была защищена пластинами. Его скругленные зубы не могли прокусить ее, но явно добавляли острых ощущений поскуливающей турианки. И это было прекрасно. Их соитие становилось все жарче. Темп фрикций все ускорялся, а их сила стала таковой, что металлическая конструкция, к которой они прижимались в попытке обрести опору, тряслась и ходила ходуном. Пыль и песок сыпались с пустых полок, грохот и лязг металла смешивался со стонами человека и рычанием турианки, которое быстро перешло в визг.       Почувствовав как она сжалась вокруг него, Крейг задохнулся, утратив возможность двигаться, а затем импульс наслаждения небывалой мощи прошил все его тело, вспыхнув перед глазами искристой россыпью алмазной крошки... придя в себя, он понял, что задыхается от наслаждения и интенсивной физической нагрузки и, спустив Майтрэйу на пол, тяжело облокотился руками о стеллаж, переводя дыхание. Турианка, не покидавшая кольца его дрожащих от перенапряжения рук тоже некоторое время молча, стояла, приходя в себя. При этом они соприкасались лбами, перемешивая сбивчивое дыхание.       — И это все... на что ты.. способен, дохляк? – спросила Трайракс подняв голову и сверкая синими глазами. На ее лице играла хищная улыбка, которому пережитое наслаждение придавало диковатый вид.       — Это была... только... репетиция, потаскушка! – Пинчар, искренне возмущенный столь наглым поведением девушки и отсутствие «похвалы». Перехватив ее поперек талии он разложил турианку прямо на груде скинутой одежды, на полу, а сам нагло устроился сверху, на ее жестком и рельефном теле.       — А сейчас будет волнующая премьера! – окончание фразы слилось с рычащим криком Майтрэйи. Крейг не соврал, на протяжении следующего часа они неплохо обогатили турианскую культуру.