Кошка.

Кошка сидела на скамейке в небольшом парке. Мимо неё туда-сюда бегали дети, прохаживались их родители, семенили старушки и дедули. Но ни один так и не обратил на нее внимания. Я наблюдал за ней уже целый месяц сидя в душном офисе. Каждый день она приходила на это место стоило только первому лучу солнца коснуться земли и уходила с закатом. Несмотря на погоду Кошка все также сидела почти не шевелясь и старательно заглядывала в лица проходящих. Кошка была красивая. Теплого шоколадного цвета волосы и темно-карие глаза, которые часто закрывала ярко алая челка. Иногда к ней все же кто-то подходил, но почему-то надолго не задерживался. После таких коротких разговоров она мрачнела, плотно сжимала губы и барабанила по скамье острыми коготками. Редко к ней приставали другие животные, чаще всего парнокопытные. Тогда Кошка становилась грациозной хищницей, готовой вцепиться в глотку говорящему. В такие моменты она была по-настоящему красива. Друзей у Кошки можно было пересчитать на пальцах одной руки. Иногда они составляли ей компанию, но чаще она сидела одна. Временами с кем-то увлечено разговаривала по телефону, забыв про все на свете. Глаза её смеялись а острые коготки скрывались. Кошка становилась доброй и ласковой. Неизвестно для кого она мурчала свои песенки. В один прекрасный день Кошку забрали. Какой-то невзрачный тип остановился и поманил её к себе чем-то вкусно-интересным. И моя любимица исчезла. Растворилась в закатных лучах на прощанье махнув хвостом. Часы в офисе медленно текли, сменяясь днями, те же становились месяцами. Духота сменилась на осенние дожди, потом на зимние морозы, а затем на весеннюю теплоту. Кошка вернулась летом. Потрепанная, уставшая, без хитринки в глазах. Кошка стала Куклой. Нет, не той красивой и разодетой Куклой, а скорее Марионеткой. Бездушной, бездумной, с красивой фарфоровой кожей и пустотой внутри. С отрезанными ниточками и вышвырнутой за ненадобностью. Кукольный театр уехал оставив испортившийся материал умирать на мусорке. Пустым взглядом она скользила по лицам незнакомцев пытаясь увидеть в них что-то знакомое. Иногда срывалась куда-то, бежала за кем-то, нервно кусая губы до крови. Временами ей даже удавалось кого-то поймать, но хрупкие фарфоровые ручки резались об острый металл безразличия. Глаза становились безжизненными стекляшками под горькими, ядовитыми словами. И я не выдержал. Сдернул с себя надоевший до жути галстук, послал начальство в долгое путешествие и толкнул дверь офиса выходя наружу. Она сидела все на той же скамье, комкая край платья. - Лис, - представился я, протягивая руку и солнечно улыбаясь. Отрешенный взгляд задержался на огненно-рыжем хвосте. - Марионетка, - представилась она, протягивая руку. - Ошибаешься. Тебя зовут Кошка, - все также улыбаясь, я извлек из сумки ободок с кошачьими ушками и водрузил ей на голову. Повисла тишина. В стеклянных глазах мелькнуло раздражение пополам с удивлением. - Кошка? - Кошка. - Но… - она склонила голову к плечу словно что-то вспоминая. Левый глаз закрыла алая челка. Сколько она думала я не знаю. Но постепенно лицо её прояснялось, фарфор защищающий её осыпался показывая наружу ту самую Кошку, за которой я так долго наблюдал. - А ведь верно… - прошептала она и слабо улыбнулась. - Я ведь действительно Кошка…