It's a crime

«Если государство насколько замкнулось на самое себя, если не может защитить детей и позаботиться об их благе, то зачем оно нужно?». (Дирк Шюмер «Похитители детей»). 16 августа 1996 год. – Эй, ты слышал, что произошло в Бельгии? – поинтересовался утром Шинра, сидя за компьютером. Изая без малейшего интереса взглянул на своего друга и безучастно спросил: «Ну и что же там произошло?». Кишитани вскочил со стула и сел на диван рядом с Орихарой. – Ну, 13-го августа арестовали Марка Дютру. Вчера он, наконец, признался в преступлении, – торжествующе сообщил он. Удивительно, но брюнет не имел даже представления о том, кто такой Марк Дютру, а потому его арест не вызывал у него ни радости, ни печали. – Кто такой Дютру? – задал вопрос парень, непонимающе глядя на друга. Пожалуй, это было упущением не узнать, кто такой Марк Дютру, но так как Изая никогда не слышал о нем, он не мог даже и подумать, что такой человек существует. С чего бы ему знать о нем хоть что-нибудь? Впрочем, если бы он читал в нужное время нужные новости, то смог бы раньше, чем Шинра, узнать о бельгийском преступнике. – Тридцатидевятилетний безработный из Шарлеруа. Он распространял детскую порнографию. Похитил несколько девочек. Вместе со своими помощниками Дютру убил около пяти человек. По-моему, это тоже были похищенные дети, точно не знаю, – проговорил Кишитани. Информация была довольно-таки интересной, но Изая недоумевал – разве распространение детской порнографии и убийства детей его как-то касается? Орихару никогда не интересовали подобные вещи, а потому сведения об аресте Дютру были ему не нужны. – Ну и что? Разве это меня как-то касается? – вздохнув, брюнет прикрыл глаза и потер лоб – бессонная ночь на него плохо повлияла. Шинра изумился. – Это тебя не касается. Но как ты можешь так спокойно реагировать на подобное известие? Всю Европу взволновало это событие, а тебе все равно! Впрочем, всем давно уже стало понятно, что здесь речь идет о большем, чем просто об ужасном уголовном преступлении. Бельгийцы всегда знали, что Дютру опасен. Правда, бельгийцы – это неспешный, несуетливый народ, а потому расследование затянулось. И здесь уже говорится не о преступлении, а о том, как прогнила система. Возможно, все чаще и чаще будут появляться такие люди, как Дютру – они будут пользоваться беспомощностью властей и полиции, поскольку те, в свою очередь, борются со сторонниками сепаратизма. Им не до каких-то извращенных и жестоких преступлений. Это ждет всю Европу. – Шинра, Шинра, – с улыбкой помотал головой Орихара. – Мы слишком далеко от Европы. Японию это не коснется. Да и у нас другие законы, другой народ… Все совершенно другое! А судьба детей меня мало интересует. Лучше расскажи эту историю Шизу-чану. Уверен, он будет переживать, а может даже пустит слезу! Кишитани поджал губы и промолчал – порой бесчувственность его друга поражала его. Пора бы уже было привыкнуть к этому, однако парень ещё слепо верил в то, что в Изае есть хоть капля человечности. И каждый раз Шинра убеждался в том, что ничего подобного в нем нет. *** Уже вечером Орихара шел на встречу к новому клиенту – этому человеку внезапно понадобилась информация. Конечно, Изая должен был быть осторожен, ведь встреча будет проходить не у него в офисе – впрочем, ресторан – это публичное заведение, а потому будут свидетели. А значит, информатор может быть спокоен. Наверное. Во всяком случае, нож у него всегда при себе. – О, Орихара-сан! – окликнул его клиент рядом со входом в ресторан. Клиент, признаться, выглядел интеллигентным и порядочным человеком – одет с иголочки, волосы уложены, гладко выбрит. Он добродушно улыбался – по нему нельзя было сказать, что он кто-то плохой. Об этом мужчине, которому, кстати говоря, было около тридцати, Изая не знал ровным счетом ничего. Хотя, для большей безопасности стоило бы проверить его досье в полиции… Впрочем, зачастую, информация, находящаяся в базе данных полиции, никому не нужна (Возможно, кроме полицейских). – Что ж, давайте зайдем внутрь, чтобы мы могли в уютной обстановке все обсудить, – мягко улыбнулся Орихара, дабы внушить доверие клиенту. Они вошли в помещение. На входе их встретил официант и провел к столику рядом с окном. Признаться, вид из него был не слишком-то красивый – задний двор ресторана походил на место для заседаний мусорных баков. Усевшись поудобнее на небольшие диванчики, они принялись рассматривать меню – не прилично ничего не заказывать в ресторане. Мужчина заказал для себя парфе и Пина Коладу. Изая, в свою очередь, ограничился безалкогольной Голубой лагуной. – Так что, Вы принесли деньги? – внезапно спросил информатор, все также мягко улыбаясь. Клиент коротко кивнул с усмешкой, достал из грудного кармана белого пиджака пачку купюр и положил её на стол перед брюнетом. Орихара самодовольно ухмыльнулся, выудил из своего дипломата толстую папку с бумагами и протянул её своему спутнику. Каждый получил то, что хотел. – Хм, можно ли поинтересоваться из чистого любопытства: зачем Вам сведения об этих детях, живущих в столь маленьком городке? Забыл название… – Мм? А… – мужчина покраснел и замялся. – Ну… Вы ведь связаны с мафией, Орихара-сан, ведь так? – Информатор коротко кивнул. – Тогда Вы вряд ли меня выдадите… Видите ли, я продаю детскую порнографию… Для этого приходится похищать детей. А в Токио полиция слишком хорошо работает. Детей в небольших городах легче похищать. Вот так. Изая понимающе кивнул и замолчал. Больше им говорить не о чем было. Вскоре принесли коктейли, и парни быстро выпили их. В общем-то, брюнета здесь больше ничего не держало – свой коктейль он выпил, а мужчине ещё предстояло дождаться парфе. Но тут в голову информатору пришла дурная, но очень интересная мысль. – Хм, мне бы хотелось взглянуть на тех детей, что Вы похитите, – дьявольски ухмыляясь, пролепетал Орихара. – Знаете ли… Я интересуюсь подобным. Похититель, похоже, обомлел и промямлил что-то вроде: «Да, хорошо, как только все будет готово, я позвоню Вам и скажу, куда нужно прийти». После этого Изая с самодовольной улыбкой вернулся домой. Он был уже готов к новой бессонной ночи. «Работать, работать, работать…». 29 августа 1996 год. Тот мужчина все-таки позвонил и сообщил Орихаре адрес. Изая, бросив все дела, отправился по данному адресу. Пожалуй, после рассказа Шинры о Марке Дютру, информатор немного заинтересовался этими самыми «похитителями детей». Что же они сделают с системой? Разрушат её? Вряд ли. Япония не из тех стран, где любое событие становится катастрофой. Якудза – самая влиятельная мафия в мире, а потому японцев немногое пугает. А похищения детей так редки, что разыгрывать эту трагедию просто невозможно – система в стране не прогнила, как это случилось в европейских странах, а значит, по живому месту властям не ударили. Да и вообще, виновников быстро находят, так как всегда есть свидетели или улики, их арестовывают, а детей выпускают на свободу. Они ещё не успели стать звездами педофильских сайтов. Бояться нечего. На своем веку Орихара повидал многих людей. Они были мафиози, торговцами наркотиков, киллерами, вольными убийцами, грабителями, карманниками, мошенниками, торговцами людьми, сутенерами и прочей грязью. Но Изая в первый раз встречает торговца детской порнографией! Он просто обязан познакомиться с его «творчеством»! Интересно, что-нибудь уже сняли? Или сделали хотя бы фотографии? Вот брюнет уже приехал на нужную станцию. Тихо, спокойно, людей мало. Идеальное место для преступлений. Информатор неспешными шагами побрел по дороге, ведущей в небольшое «поселение». Именно там и располагался штаб похитителя детей. Хотя, подобное прозвище звучит слишком круто для такого педантичного человека. Впрочем, как и торговец детской порнографией. А ведь с виду он человек приличный, по нему и не скажешь, что он занимается неподобающими вещами. И вот уже Изая стоит напротив двухэтажного дома, выполненном в лучших традициях японского стиля. С виду обычный дом. Никто и не подумает, что это – эпицентр зла. Информатор позвонил в дверь. Через минуту бывший клиент отворил дверь и пустил гостя в помещение. Изнутри дом тоже выглядел прилично, как и её хозяин. – Вы держите детей в подвале? – безучастно спросил Орихара, с наигранным интересом осматривая дом. – Так точно… – пробубнил похититель и показал рукой на дверь, которая очевидно вела в подвал. – Идемте… Я Вас проведу. Мужчина двинулся в сторону двери, открыл её и начал спускаться по лестнице. Брюнет, в свою очередь, послушно пошел за ним. Вот теперь и раскрывается истинная сущность этого педанта. В сыром и грязном подвале на старых матрасах сидели дети от 9 до 10 лет. Измученные, заплаканные лица. Они явно здесь были несколько суток и уже выплакали все слезы. Здесь были и мальчики, и девочки… И все они были только в нижнем белье. – Скажите, а Вы уже что-нибудь сняли? Сфотографировали? – с усмешкой поинтересовался Изая. Педант ухмыльнулся и довольно кивнул. – За отдельную плату я готов Вам показать очень любопытные материалы… – произнес мужчина. – Оо… – протянул гость с легкой, усталой улыбкой на губах. Он медленно пошел в сторону детей. Да, всех их он видел на фото в их личных делах. Вот Шишихадо Юкио… А вот Яритэ Кё. Здесь есть и Широюги Хикари, и Охико Юми, и Кида Масаоми и ещё двое детей. Самым милым из них, кстати говоря, был Масаоми. «Хороший выбор», – в мыслях посмеялся информатор. – А, только руками их не трогайте. Им ещё нужно много работать, а потому они должны быть чистыми, – протараторил похититель. Брюнет же пропустил мимо ушей его слова, но трогать детей не собирался – они и так грязные, замараны несмываемым позором. Ему даже стало немного жаль их. Они ведь будут помнить об этом кошмаре. – Бог мертв, правительство бессильно, – задумчиво говорил Орихара, меря шагами подвал. – Большинство людей любит полагаться на других. Они ждут от высших сил или властей бескорыстной помощи. Ждут, что их дети будут защищены либо Богом, либо государством. Но правда в том, что Бог мертв, да и жил ли он вообще? Надеяться на то, чего нет – это глупо. А правительство… Когда, в сущности, оно нам помогало? Оно пытается что-то сделать для того, чтобы нам жилось лучше, но правда в том, что они сами люди – они не всесильны, не могут смотреть за всем и каждым. И у них есть своя жизнь. Он должны заботиться не только о народе, но и о своей семье, которая, кстати говоря, также является народом, о себе должны заботиться. Так кто же, кто же тогда будет спасать людей, когда они попадут в опасность? Не факт, что рядом кто-то окажется. Орихара подошел сзади к похитителю. Тот непонимающе косился на своего собеседника и не знал что сказать. На губах информатора заиграла усмешка, и он выудил из кармана нож, который в считанные секунды приставил к горлу мужчины. – Я люблю людей*, – прошептал Изая. – А потому мне жалко этих детей. Разве жалость – не крест, к которому пригвождается каждый, кто любит людей? Но моя жалость не есть распятие**. Лезвие скользнуло по шее педанта. Кровь стремительно начала вытекать из образовавшейся раны – нож задел сонную артерию. Мужчина опустился на колени, выпучил глаза и схватился за шею, пытаясь остановить кровь. Он пытался что-то сказать, но, увы, не смог. Через минуту он уже лежал на грязном полу в подвале мертвым. Орихара не стал вызывать полицию, а решил позвонить одному своему знакомому, чтобы он развез детей по домам (Их пришлось везти прямо так, в нижнем белье). В бумагах покойного Изая с легкостью нашел папку с информацией, которую не так давно продал ему. Там были указаны адреса. Дом вместе с телом информатор поджег, дабы избавиться от всех улик, которые могли бы засадить его в тюрьму. Сам дом сгорел дотла – пожарных вызвали слишком поздно. *** Был среди похищенных детей мальчик по имени Кида Масаоми, который не хотел уезжать – он хотел остаться с Изаей. Брюнет заметил, что лишь ненадолго тот может остаться. – Знаете, мне бы хотелось как-то Вас отблагодарить… – пролепетал мальчик, сидя на стуле на кухне Орихары. Хозяин дома с удивлением взглянул на мальчика из-за двери холодильника. – И как же ты можешь это сделать? – усмехнувшись, спросил информатор, достав из рефрижератора йогурт, который поставил перед мальчиком. Масаоми покраснел. – Ну, я могу сделать то, что делали и другие дети с тем дядей, что похитил нас, – проговорил Кида, взял из руки своего спасителя ложку, открыл йогурт и принялся уплетать его. – Ты хочешь сказать, что хочешь заняться со мной сексом? – посмеялся парень. Это звучало более, чем странно. Ребенку было не больше десяти лет – от сношения со взрослым он может погибнуть. Да и вообще, Изаю дети не интересуют. – Да… – выдавил ребенок. Информатор сел на стул и улыбнулся. – Прости, подобным не интересуюсь и не занимаюсь, – «И у меня на тебя не встанет,» – хотел было добавить он, но решил промолчать. – Я настаиваю… – заявил Масаоми, поставив йогурт на стол. Он залез на колени Изаи и посмотрел прямо ему в глаза. – Сделайте это со мной. Сказать, что Орихара был удивлен, значит ничего не сказать. Но через секунду губы его искривились в усмешке. «А что, почему бы не попробовать? Он ведь настаивает». – Ну, хорошо, – согласился парень. Он стянул с Киды трусы и попытался подумать о чем-нибудь сексуальном. Дети его не возбуждали. Мальчик был весь красный и тяжело дышал. Было видно, что он волновался. Изая попытался успокоить его поглаживанием по спине. И это ему удалось. Ребенок доверился информатору. Парень расстегнул ширинку и приспустил трусы. У него уже стояло. Благо, не дите было виновато в стояке (Он бы никогда не смог смириться с мыслью, что он педофил). – Тебе будет немного больно, – предупредил Орихара. «Хотя, какой «немного»? Ты будешь вопить от боли,» – в мыслях заметил он. Изая аккуратно вошел в мальчика. Тот внезапно вскрикнул и стиснул зубы, пытаясь терпеть нахлынувшую боль. «А он не такой уж и слабак», – думал брюнет. Он вошел ещё глубже. Из глаз Киды потекли слезы, и он еле подавлял в себе желание закричать. Парень прильнул к губам Масаоми, надеясь, что это поможет ребенку лучше справляться с дискомфортом. Нежные детские губы весьма приятны на вкус, а потому информатор получал истинное удовольствие от поцелуя. Он начал медленно двигаться, продолжая целовать мальчика. Кида уже расслабился и начал получать удовольствие от процесса. Он запустил руки в волосы парня и принялся гладить затылок. Все это выглядит как-то странно, как-то не нормально. Даже для Изаи. «Почему я это делаю?» – спрашивал он сам себя, продолжая двигаться в том же ритме и гладя своего маленького партнера по спине. Да точно. Ребенок сам его об этом попросил. Ребенок хотел отблагодарить, а другого способа найти не смог. А что Орихара? Почему он не отказался от этой затеи? А ему стало просто интересно. Интересно, как незрелые дети ведут себя во время секса. Он не педофил, ему просто интересно. Нездоровое любопытство, скажем так. У всех русских пытливый ум. И это информатор перенял у них. Почему бы и не попробовать? Никто не узнает об этом. Масаоми стонет. Странно, но брюнету это даже нравится. Упиваться детскими стонами – грязно, низко, отвратительно… Но разве об этом кто-нибудь узнает? Изая целует мальчика в подбородок. Кида не посмеет рассказать кому-то об этом. Сам же брюнет просто не рискнет это сделать. Никому не сказать. Просто промолчать. Масаоми запрокидывает голову, и информатор целует его в шею. Все будет нормально. Об этом никто не узнает. Орихара кончает. Поистине, человек – это грязный поток***. ___________ *, **, *** - цитаты из книги Фридриха Ницше "Так говорил Заратустра" (Friedrich Nietzsche"Also Sprach Zarathustra").