Пути назад больше нет

Всё это — лишь веселье и игры До тех пор, пока кто-нибудь не влюбится. Но ты уже купил билет, Так что пути назад нет.

      Джеймс понимает — всё не так, как должно быть.       Он приходит с работы в квартиру Лесли. Он целует эту женщину так жарко, что она даже не понимает, что это не страсть, а бушующая под его кожей агрессия. Чувствуя свою вину за подобный обман, Джеймс занимается любовью с Ли настолько нежно, насколько может наскрести в себе такое неподходящее для этого гнилого города чувство.       Утром Ли довольно улыбается и готовит им вкусный завтрак.       Джеймс же утром не может завязать галстук, хотя не имел проблем с этим лет с двадцати.       На работе больше нет Харви, и от этого Джеймс чувствует ещё чётче — всё не так, как должно быть. Дела не раскрываются, проблемы не решаются, а лишь наслаиваются друг на друга; иногда Гордон представляет себя горошиной под сотней тюфяков.       После третьей кружки пива злорадно прыгающей по этим тюфякам принцессой почему-то неизменно видится один небезызвестный криминальный авторитет. А ведь тот не появляется в поле зрения Джеймса уже почти третий месяц.       С каждым днем мигрень становится всё сильнее. Лесли настоятельно советует посетить врача.       Разумеется, до больницы Гордон так и не доходит.       Когда его увольняют, он идёт к Освальду. Тот улыбается так же пугающе, как и всегда. Джим храбрится, вызывая в памяти образ другого Освальда Кобблпота — жалкого хромого шестерки Фиш, которого он чуть не пристрелил словно паршивого пса.       К сожалению, самое важное здесь слово — «чуть».       «Может так было бы лучше для всех?», — думает Джеймс каждый раз, когда Кобблпот в очередной раз ловит его взгляд своим. Взгляд Освальда одновременно холодный и живой, проникающий насквозь и по-странному благоговеющий. Гордон всё ещё не понимает, как это вообще возможно, и снова отводит глаза.       «Освальд Кобблпот некрасив», — скажет Джеймс, если его вдруг спросят. Он вспомнит его острый, «птичий» нос, уродливую челку, слишком тонкие губы и бледное, не к месту краснеющее лицо. Но постарается не воспроизводить в памяти красивые ладони с длинными, аккуратными пальцами, и так ненавистный ему взгляд, который встает перед его взором каждый раз, когда он закрывает глаза, занимаясь любовью со своей женщиной.       Джеймс ничего не ответит, если его вдруг спросят, какого чёрта он вообще думает о таких вещах.       На самом деле Гордон прекрасно осознает, насколько наглым и грубым является его поведение с этим человеком. И боится, что, соглашайся он на ответные услуги чуть более сговорчиво, то вскоре будет настолько повязан с Кобблпотом, что выхода из этой связки не увидит никогда.       То, что эта стратегия не спасла, и теперь он действительно «сучка Пингвина», Джеймс понимает в тот момент, когда выбегает из борделя с сумкой, полной грязных денег.       Смотря на тело убитого им Огдена Баркера, Джеймс чувствует, что его поимели.       «Я даже понятия не имел», — заявляет Кобблпот так искренне и лживо одновременно, что это чувствуется ещё острее.       Вот только Джим уже переночевал с этой мыслью. Переночевал и смирился. Ну как — напился на самом деле. В баре совсем неподалеку от места своего первого преступления. Так и не дойдя до квартиры Лесли.       «Ты потерял свою криминальную девственность», — мог бы пошутить Харви, если бы знал о произошедшем и если бы это было хоть чуточку смешно.       Освальд Кобблпот говорит, что у Джеймса «изощренный ум». Но на самом деле именно Освальд — самый умный человек, которого Гордон встречал за свою жизнь. И самый опасный, видимо.       Так думает Джеймс, уходя в уверенности, что в скором времени получит свою работу обратно. И стараясь не задаваться вопросом, стоило ли это того.       Потому что знает — не стоило.       Ведь он всего лишь пешка в игре Освальда Кобблпота под названием «Я будущее этого города». И теперь он повязан так, что о выходе из этой связки может даже не мечтать.       «Я не могу уехать», — отвечает он Лесли на предложение бросить всё и покинуть Готэм, чтобы найти место, где чуть меньше психопатов на один квадратный метр.       «Я сделал кое-что плохое», — признается он ей, и после не может уснуть всю ночь. Однако мигрень, наконец-то, проходит.       Сон приходит под утро. И в нём Джеймс видит не любовь и не войну.       Ему снится гремучий симбиоз этих понятий.       Ему снится Освальд Кобблпот.