Ошибка Альбуса Дамблдора

Лили Кристин Поттер, урождённая Эванс, была женщиной на редкость умной и рассудительной. А ещё… Не смотря на свою принадлежность к дому Гриффиндор, никогда и никому не верила на слово, особенно если дело касалось её семьи. Её супруг — Джеймс — в этом был с ней полностью согласен. Мало того, воспитанный в традициях чистокровных семей, в вопросах защиты наследника и его матери, он был даже ещё большим параноиком, чем его рыжеволосая красавица-жена. Куча защитных амулетов, нацепленных на Лили и Гарри, не давали усомниться в обратном, поэтому юная леди Поттер никак не могла объяснить себе безграничную веру её мужа в Альбуса Дамблдора. Тот слушался старика беспрекословно, ни разу не позволив себе усомниться в его словах. Если директор Хогвартса сказал, что чёрное это белое, то так оно и есть, и пофиг на то, что глаза говорят обратное. Лучшие друзья Джеймса: Сириус Блэк и Питер Петтигрю на все сто процентов разделяли его точку зрения на великого «светлого» мага современности. В их глазах Альбус Дамблдор был непогрешим. Лили же, являющаяся ребёнком двух культур, и хорошо знакомая с маггловской историей, прекрасно знала, что непогрешимых людей в мире не бывает, и неважно, какой именно это мир — обычный или волшебный. Ошибаются все и лгут абсолютно все. Другое дело, что одни умеют врать намного убедительнее, чем другие. Самое интересное, что четвёртый из Мародеров (так Джеймс и Ко называли себя в школе) — Ремус Люпин, похоже в оценке директора был больше согласен с ней, чем с друзьями, и вот это было самое странное. По идее, Лунатик должен быть благодарен Альбусу по гроб жизни, ведь тот дал ему возможность окончить школу, не смотря, на так называемую, «пушистую» проблему. Ремус и был благодарен, но… Безоговорочно доверять Дамблдору явно не мог, хотя и всеми силами старался это скрыть. Если бы Лили внимательно не наблюдала за всеми четырьмя Мародёрами, то, скорей всего, не заметила бы явный скептицизм и злость вспыхивающие в янтарных глазах Лунатика, когда Альбус начинал свою традиционную песнь о «всеобщем благе» и окончательной победе светлых сил. Эти скептицизм и злость были ей вполне понятны… Как бы не хотели в это верить идеалисты, всеобщего блага не существует. То, что хорошо для одних, не всегда благо для других. Дамблдор же идеалистом не был, а значит, во всю ту чушь, что проповедовал, изначально не верил. Поэтому, слушая его рассуждения, Лили так и подмывало спросить старика, зачем тот врёт? Ремуса, судя по всему, мучал тот же самый, так и не высказанный вслух, вопрос. А неделю назад леди Поттер, в конец разуверилась в благих намерениях доброго дедушки, подслушав то, что не предназначалось для её ушей. С трудом переварив услышанное, и целых семь дней, прождав от Альбуса хоть каких-то действий, Лили поняла, что ей срочно необходимо хоть с кем-то об этом поговорить. Джеймс и Сириус отпадали сразу, они ей просто не поверят, кандидатура Питера на роль исповедника, не выдерживала даже лёгкой критики, значит… Оставался только Ремус. Оставив Гарри на попечение мужа, юная ведьма перенеслась на окраину Аpple garden — одной из десятка магических деревень, раскиданных по всей территории Великобритании — и решительно зашагала по усыпанной гравием дорожке, ведущей к небольшому аккуратному домику, притулившемуся на отшибе. Постучать она не успела: Лунатик, видимо заметив её в окно, поспешил открыть дверь, рассматривая свою гостью с неподдельным удивлением. Вот уж кого он не ожидал увидеть в своих пенатах, так это Лили Поттер. — Рем, — Лили решила не ходить кругами, а начать с главного, — почему ты не доверяешь Дамблдору? — С чего ты взяла? Я ему доверяю… — Лунатик попытался скрыть панику под непроницаемой маской, но если судить по насмешливо поднятой брови, его собеседницы, ему это плохо удалось. — Ой, только не надо мне вешать лапшу на уши, — Лили решительно отстранила Люпина от двери и прошла внутрь. — Я умею наблюдать. И делать выводы. Так что… Повторю вопрос: почему ты не доверяешь Дамблдору? Ремус закрыл дверь и, явно собираясь с мыслями, указал гостье на небольшой диванчик, стоящий в гостиной: — Чаю? — учтиво поинтересовался он, явно пытаясь потянуть время. — Брось, Рем, — Лили изящно опустилась на указанное ей хозяином дома место, — мне сейчас не до политеса, и уж тем более не до чая. Ладно, не хочешь отвечать, я спрошу кое-что другое… Что ты знаешь о пророчестве? — Пророчестве? — леди Поттер, пристально наблюдавшая за Люпином, поняла, что он действительно слышит об этом первый раз. — Что за пророчество? — Неделю назад я, совсем случайно, подслушала беседу Альбуса и Северуса. — Снейпа? А причём тут он? — Рем, не перебивай меня, пожалуйста. Давай я сначала всё расскажу, а потом ты будешь задавать вопросы. — Извини, — продолжавший стоять Люпин согласно кивнул и, наконец, сел в кресло, стоявшее напротив гостьи. — Продолжай. — В тот день я ходила за покупками сначала по магазинам Косого переулка, а потом Хогсмида. Изрядно устав, решила перекусить в Кабаньей голове, — Ремус верный своему слову не перебивал рассказчицу, лишь недоуменно приподнял бровь. — Да знаю я, что этот трактир настоящий притон, но там очень хорошая кухня. Да и это сейчас не важно. Короче, я устроилась в самом неприметном углу, за кадкой с развесистым розаном и дожидалась своего заказа, когда в забегаловку пришли Альбус и Сев, устроившееся за соседним столиком. Меня они не видели, а вот я их не только видела, но и хорошо слышала. — Они разве не озаботились наложить сферу приватности? — усмехнулся Рем. — Ну, что сказать, — Лили беспечно пожала плечами, — я всегда была любопытной, а ты обещал не перебивать. Люпин, изобразив, что запирает рот на замок, приготовился слушать дальше. Всё это становилось очень интересным. — Меня очень удивило, что общего может быть между Лордом Света и последователем Лорда Тьмы, — определение лидеров двух противоборствующих сторон, прозвучавшее из уст женщины, заставило оборотня саркастически улыбнуться, что не укрылось от глаз Лили, но она решила пока не заострять на этом внимания, продолжив свой рассказ. — Оказалось, что некая Сибилла Трелони, всё в той же Кабаньей голове, произнесла некое пророчество. Насколько я смогла понять, оно было о ребёнке, способном победить Тёмного лорда. Северус, подслушав часть пророчества, поспешил донести о нём своему хозяину, а тот почему-то решил, что оно про моего сына. — Лили вскочила со своего места и нервно прошлась по комнате. — Представляешь, Лунатик, Волан-де-Морт считает, что мой Гарри — герой пророчества и собирается устранить угрозу. В общем, он решил убить всех здравствующих на данный момент Поттеров. Меня, Гарри и Джеймса. Северус, услышав об этом, побежал просить у Дамблдора, чтобы он защитил меня. Он с какого-то перепуга вбил себе в голову, что любит меня. — И что Альбус? — Рем заинтересованно подался вперёд. — А ничего, — Лили обречённо пожала плечами, — я целую неделю ждала от него хоть каких-то действий. И так и не дождалась. Великий «светлый» маг, явно решил пустить всё на самотёк и посмотреть, что из этого получится. Если бы дело касалось только меня и Джеймса, я бы так не волновалась. Но Гарри… Я никому не позволю навредить моему ребёнку. И использовать его в утопических планах насаждения «всеобщего блага», тоже не позволю. Хуже всего то, что в нашем окружении есть предатель, обещавший со дня на день выдать Волан-де-Морту наше местонахождение. И я не уверена, что он этого уже не сделал. — Но ты почему-то уверена, что этот предатель не я, — Люпин с улыбкой посмотрел на женщину. — Не знаю почему, но да. Не скажу, что верю тебе безоговорочно, но больше, чем остальным. Ты мне поможешь? — Лили с надеждой посмотрела на Рема, молитвенно сложив руки. — Помогу, но сначала… — Ремус решительно вышел из гостиной, чтобы почти сразу вернуться, поставив на небольшой столик фиал с прозрачной жидкостью. — Надеюсь, знаешь, что это такое? — Veritaserum, — Лили удивлённо посмотрела на оборотня. — Что ты задумал? — Ты права, это сыворотка правды, а вот это, — Люпин поставил на стол ещё один пузырёк, — антидот к ней. А теперь, — Лунатик, решительно подхватив хрустальный фиал, капнул из него себе на язык три капли бесцветной жидкости, глаза его сразу затуманились. — Спрашивай, — прохрипел он, глаза Лили понимающе сверкнули. — Ты служишь Волан-де Морту? — Нет. — Ты поможешь мне защитить Гарри? — Да, — Люпин потянулся к антидоту, а Лили быстро выпалила: — Почему ты не веришь Дамблдору? — Мой внутренний волк чувствует, когда человек слишком явно лжёт, — Ремус гневно посмотрел на свою визави и выпил антидот. — Прости, — Лили тепло сжала руку друга, — я должна была спросить. А теперь, что мы будем делать? — Для начала нам необходимо выявить предателя и узнать, что именно он рассказал Тёмному лорду. И я предлагаю действовать напролом. Вызываем сюда по очереди Сириуса и Питера, оглушаем, связываем, вливаем Veritaserum, допрашиваем с пристрастием. Если подозрения не подтвердятся, униженно извиняемся, посвящаем в детали и просим о помощи. — Если Сириус не предатель, то он слишком доверяет Дамблдору, чтобы поверить моему рассказу. А что касается Питера… он же на вас смотрит, как на богов. Думаешь, он мог предать? — Лили скептически покачала головой. — К слову о Сириусе, — Рем на секунду задумался, — покажешь ему свои воспоминания, их подделать нельзя, так что поверит, как миленький. А Питер… Может быть ты и права, но проверить надо. И так, с кого начнём? — Ремус вынул палочку и вопросительно посмотрел на юную леди. — Давай с Сириуса. — Хорошо, — Лунатик вызвал патронуса и продиктовал ему сообщение. Ответ пришёл быстро, Бродяга обещал явиться через час. Лили, немного расслабившись, и явно радуясь, тому, что действовать придётся не одной, наконец, согласилась выпить чаю, и, кое-что вспомнив, спросила: — А чем вызвана твоя саркастическая улыбка при упоминании Светлого и Тёмного лорда? Ты так скривился, словно знаешь то, что окружающим недоступно? — Почему же недоступно? Например, чистокровные все без исключения знают о том, о чём я тебе сейчас расскажу. Но сначала ответь, как ты думаешь, почему Альбуса в основном поддерживают магглорождённые и полукровки? — Ну, не знаю, — Лили пожала плечами, — наверное, ответ, что он борется за их права, слишком наивен? — Да в гробу он видел и их, и тем более их права. Единственное, что интересует Альбуса — власть. Ты думаешь, зачем он меня в школу взял? Хотел продемонстрировать моей стае, что он на их стороне. Надеялся, что оборотни примкнут к нему. Вот только, Фен на это не купился, а выгонять меня из Хогвартса было уже поздно. Правда, Дамблдор попробовал… — Каким образом? — заинтересовалась Лили. — А ты думаешь, Сириус сам додумался послать Снейпа в моё логово? — женщина понимающе кивнула. История эта была некрасивой и Блэк до сих пор чувствовал себя виноватым перед друзьями, особенно перед Ремом, которого чуть-было не подставил. Хорошо, что Джеймс успел остановить Снейпа. — Мы отвлеклись, — Лили налила себе ещё чаю, — так что там со светлыми и тёмными? Я так поняла, что добро и зло к делению на тёмных и светлых отношения не имеет? — Конечно, нет. Хотя большинство магглорождёных думают именно так, поэтому бездумно следуют за нашим «светлым» дедушкой. Самое смешное, что все они, за редким исключением, тёмные, — Ремус проказливо улыбнулся. — Что?! И я тоже? — Лили широко распахнула глаза. — Подойди-ка сюда, — Ремус, встав напротив зеркала и поставив перед собой жену друга, спросил. — Джеймс вроде бы говорил, что научил тебя видеть ауры? — леди Поттер согласно кивнула. — Тогда посмотри на себя, сосредоточившись на солнечном сплетении. Лили слегка прикрыла глаза и расслабилась, как учил её муж, затем резко распахнула глаза, перейдя на сумеречное зрение. Вокруг неё тут же засверкали разноцветные всплохи, напоминающие торчащие иглы. Лили, проигнорировав их, присмотрелась к солнечному сплетению. Небольшой тёмный сгусток энергии она увидела сразу и вопрсительно посмотрела на Люпина, продолжавшего стоять позади неё. — Это магическое ядро. Его наличие и отличает нас от магглов. Маги делятся на тёмных и светлых не по принципу: добрый или злой, а всего лишь по внешнему виду магического ядра, а точнее по типу используемой для заклинаний энергии. Маггловские физики вывели закон сохранения энергии, который действителен и в магическом мире. Для того чтобы творить заклинания нужна энергия, а значит, её надо откуда-то брать. Маги заимствуют её из так называемого магического ядра. Оно похоже на сгусток энергии тёмного или светлого оттенка, расположенный в районе солнечного сплетения. — Ремус кивнул на зеркало, заставив Лили снова посмотреть на её магическое ядро. — Ага, — женщина согласно закивала, — теперь понятно, почему тёмные и светлые. Это зависит от цвета сосредоточения магии. Но от чего зависит цвет? — А вот это самое интересное, — улыбнулся Лунатик, — магическое ядро бывает двух типов: первый тип, так называемый генератор — это когда ядро само производит магическую энергию. И второй тип — накопитель. В этом случае ядро будет собирать энергию из окружающей среды. В первом случае ядро будет светлое, во втором — тёмное. Долгое время считалось, что светлые маги слабее тёмных, поскольку энергия, производимая их ядром, конечна и может истощаться, а тёмные маги могут высасывать её из окружающего без ограничений. Но, увы, — мужчина развёл руками, — если светлые могут заработать истощение, то тёмные могут хапнуть больше чем нужно и ядро не выдержит и лопнет, как паровой котёл без клапана. Так что силы тёмных и светлых магов соизмеримы и приблизительно одинаковы. — И это что? Вся разница? Производить самому или брать у окружающих? — скептически прищурила глаза Лили. — А как же тогда Светлые и Тёмные лорды и их противостояние? — Тёмные, светлые, — скривился Ремус, — как говорит Фен, обычная борьба за власть между магами, точно такая же, как и у магглов. Появляется человек с амбициями, который считает, что знает, как осчастливить всех вокруг, в противовес ему тут же находится другой, имеющий противоположную точку зрения на «всеобщее благо», и вот тебе противостояние. Причём, если послушать оппонентов внимательно, окажется, что цель у них одна — власть. Да и методы сходны. При таком раскладе на коне будет тот, кто грамотней организовал пиар и накопал больше компромата на соперника. Дамблдор для создания имиджа пожертвовал партнёром, сделав из него идейного врага, а дальше дело техники: победа над злом, образ доброго и всё понимающего дедушки, рассуждения о справедливости и равенстве и большая часть магглорождённых и полукровок твои. А когда слава начинает меркнуть, а влияние на общество уменьшаться, то можно создать нового врага и бороться уже с ним. Вот только… — оборотень пощёлкал пальцами, — Альбус никак не ожидал, что создаст настолько сильного противника. — Волан-де-Морта? — уточнила Лили. На что Лунатик лишь кивнул, а потом, сдавленно хихикнув, произнёс: — Интересно то, что по типу ядра Волан-де-Морт — светлый, а Альбус — тёмный. — Твой рассказ вызывает уйму вопросов, — Лили потёрла пальцем висок, пытаясь сосредоточиться. — Какого фига мы это всё не проходим в школе? Если чистокровные об этом знают, почему Сириус и Джеймс безоговорочно верят Дамблдору? Откуда ты столько знаешь об Альбусе? И кто такой Фен, о котором ты бесконечно упоминаешь? — Да уж, — Ремус заливисто рассмеялся, — не зря Вальбурга Блэк считает тебя очень умной девочкой. Отвечаю по порядку… — начал было Лунатик, но тут же, напрягшись, к чему-то прислушался и прошептал, — придётся оставить все твои вопросы на потом, сейчас у нас есть более насущные дела. Его шёпот прервал резкий стук в дверь.