***
Она умерла в промозглый четверг «хмурого» декабря. Поскользнулась на тротуаре и вылетела на дорожную полосу, распластавшись сотней несбывшихся надежд по грязному стеклу автомобиля. - Тебе здесь было не место, солнечная девочка, - приговаривал полицейский, закрывая ее лучезарные глаза. – Надежда тут умирает первой. В то утро он обнял ее непривычно крепко, до хруста ребер, прижимая к себе и чуть укачивая. Видимо, правильно боялся. Его надрывной крик, полный отчаяния, почти оглушил всех. Надавил слишком сильно и потерял. Ее, себя и надежду.Часть 1
9 октября 2015 г. в 19:22
Он согревал ее вечно холодные руки поцелуями, в перерывах урывая поцелуй с пухлых губ. Обнимал, едва касаясь, словно боясь, что она – хрупкая по природе – звонко осыплется осколками на пол, порезав по пути его сердце. Он с мальчишеской улыбкой дополнял ее предложения под сладко разливающееся в груди тепло – я дома.
Она терлась щекой о его щетину, чуть слышно мурлыча. Надевала его рубашку и жарила тосты, обмазывая их после черничным вареньем, пританцовывая под ритм их сердец. Зарывалась руками в его кудрявые волосы, прижимаясь носом к ключице. Она была до громкого искреннего хохота неуклюжа и невероятно умна.
Они создали свой мир под покатой крышей дома бульвара Несбывшихся Надежд. Их окна светили счастьем на кирпичные переулки промозглых улиц и не по возрасту мрачных людей. Жители искренне недоумевали, что они – сотканные из Света люди – делали здесь, и скрипучими голосами обсуждали их за завтраком/обедом/ужином, прикидывая, кто покинет их первым.
Такие надолго здесь не оставались.