Момидзи

С появлением Химуро в жизни Ацуши все стало намного проще и даже интереснее. Расхотелось «давить» всех подряд, раздражение на малейшие негативные комментарии удавалось пресечь на корню одной лишь легкой улыбкой или именем, произнесенным с придыханием, ровным мелодичным голосом. Команда недоумевала, отчего же их несравненный ас, вечно недовольный и меланхоличный, стал заметно мягче и немного активнее, чем раньше. Кто-то шептался о том, что всему причиной были события Зимнего Кубка, кто-то восторженно щебетал о девушке, красавице и умнице, что смогла растормошить минорное сердце лучшего защитника, а наблюдательный Фукуи язвительно, но по-дружески, хихикал, стреляя глазками в ослепительно улыбающегося Химуро. С самого начала октября, Химуро с каждым днем сиял все ярче и бесспорно мог затмить своим блеском любую начищенную статуэтку Будды. Дело было в приближающемся дне рождения Ацуши. План мероприятия созрел еще в сентябре и чем ближе был день Икс, тем скорее хотелось порадовать любимого сюрпризом. Когда же счастливая семерка на календаре сменилась цифрой 8, а промозглая погода с самого утра портила настроение и ощущение близкого праздника, Тацуя, кутаясь в довольно теплый свитер и куртку, с большим рюкзаком на плече и двумя дымящимися стаканчиками капучино, явился в комнату своего сладкоежки. - Доброе утро, Ацуши! – промурлыкал Химуро, оттесняя сонного, растрепанного и зябко ежившегося Мурасакибару от двери, чтобы прошмыгнуть внутрь. - Ты чего так рано пришел, Муро-чин?! Сегодня же выходной, зачем ты меня разбудил, когда мне снились такие сладкие сны?! – недовольно просипел Ацуши, все же пропуская Химуро в комнату и легко мазнув теплыми губами по румяной, прохладной щеке Тацуи. Химуро невольно умилился своему взрослому ребенку и стараясь сделать тон приказным, но довольно мягким, произнес: - Собирайся, Ацуши, у нас сегодня много дел! Отказы не принимаются! Сказав это, Тацуя шустро направился вглубь комнаты, попутно впихнув в руки оцепеневшего от подобного поведения любовника, Мурасакибары, горячий стакан с нестерпимо сладким кофе, и уже через десять секунд выуживал какие-то вещи из чужого шкафа. Противиться такому напору было сложно, да и ссориться не было никакого желания, поэтому глотнув приятного коричного напитка, Ацуши молча пошел собираться. Тем временем, весело напевающий какую-то иностранную песню, Химуро, резво справлялся с рюкзаком Мурасакибары, то и дело запихивая туда все, что до этого вытащил из шкафа. Спустя сорок минут ребята оказались на станции, что весьма удивило Ацуши, но задавать лишних вопросов он не стал, с удовольствием уплетая третий шоколадный батончик, которыми снабжал его радостный Химуро. - Ты не хочешь все-таки спросить, куда мы едем? – смешливо щурясь, поинтересовался у занятого поеданием вкусностей, Ацуши. - Нееа, - лениво протянул тот, - я доверяю тебе даже выбор новых сладостей, Муро-чин, а это значит, что я доверяю тебе безгранично и во всем. От такого откровения защемило где-то в груди и неудержимо захотелось смять эти притягательные, тонкие и испачканные в шоколаде, губы, в жарком, но ласковом поцелуе. *** Несмотря на то, что дорога была долгой, она не смогла утомить двух влюбленных баскетболистов. Мурасакибара весьма удивился, что они приехали в Киото, хотя по нему этого не было очень заметно. Только вот Химуро успел достаточно изучить своего, сначала друга, а теперь уже возлюбленного, поэтому малейшие изменения на, казалось бы, безэмоциональном лице, не ускользнули от острого взгляда. Химуро был уже счастлив, что смог удивить Ацуши. Но то ли еще предстоит. *** Утро дня Икс ребята встретили в уютной гостиничной комнате. Яркие, игривые, еще теплые лучи осеннего солнца заглядывали в незашторенные окна, а тяжесть чужой руки, приятно, по-хозяйски расположившейся на груди, да легкое дыхание в макушку, делали пробуждение сладостно-сказочным. Химуро не спешил выбираться из объятий, но ненавязчиво пытался растормошить сопящего Ацуши. Когда тот разлепил глаза и мутным, еще не сконцентрировавшимся взглядом уставился в бодрые, блестящие озорством и довольством, глаза Тацуи, Химуро потрепал его по голове и прошептал: - С добрым утром, соня! И с днем рождения! – последовал легкий поцелуй, а в глазах напротив проявилось понимание всего происходящего, включая поездку. - С добрым. Спасибо! – улыбнулся Ацуши. – А я и забыл, какое сегодня число. Совсем запутался в днях, - последовал тяжелый вздох, а затем снова улыбка, - если бы Муро-чин не сказал, я бы и не вспомнил. Ну, может только тогда, когда бы начали сыпаться поздравления от родных и друзей, – усмехнулся сам себе Мурасакибара, а потом засмеялся. Громко, весело, заливисто и заразительно. Химуро во все глаза смотрел на смеявшегося так открыто, Ацуши. Во-первых, такой непривычно длинный монолог несвойственен вечно скучающему и безразличному ко всему, Мурасакибаре. А во-вторых, Химуро еще никогда не видел смеющегося Ацуши. Никогда! Даже плачущего видел, но не такого открытого и ребячливого! Тацуя всем своим существом затрепетал от столь прекрасного момента, от невероятной щедрости Ацуши, который позволил ему увидеть подобные свои эмоции. Открыто, не скрываясь. Из постели они выбрались только к полудню. И хотя у Химуро все утро было расписано поминутно, он нисколько не жалел, что его планы слегка изменились. Так было даже лучше. *** Осенью в Киото было особенно многолюдно. Все дело было в том, что там открывалась одна из самых живописных панорам для момидзи. Именно теплая погода южного региона и великолепие момидзи послужили основой поездки-сюрприза. Химуро знал, что Ацуши необыкновенный мерзляк, а погода в Аките не способствовала поднятию настроения и душевного тепла. Поэтому, чтобы доставить удовольствие своему парню, да и себе в том числе, Тацуя привез их в Киото. Яркие огненные раскрасы кленов служили природным украшением к празднеству. Ацуши, любивший все красивое, притягательное, был восхищен окрасившимися улочками, парками, аллеями и теплотой, окружающей его. Пышущие жарким пламенем кленовые листья радовали глаз в надвигающихся серых, неприглядных буднях осеннее-зимнего периода. Тацуя медленно шел рядом с Мурасакибарой и бархатно улыбался накатывающей приливными волнами нежности, которая прочно обосновалась в сердце Химуро со знакомства с Ацуши. Посмотрев на дисплей телефона, сверившись с часами, Тацуя предложил бойфренду где-нибудь перекусить и отдохнуть от пеших прогулок. Это его образное «где-нибудь» подразумевало одно определенное уютное маленькое кафе в глубине парка. Ловко лавируя между тропинок, гуляющих туристов и различных вагончиков с едой, Тацуя зацепил взглядом искомое, и еще резвее помчался в том направлении, утягивая за собой и Ацуши. Внутри их встретила приветливая официантка, улыбаясь, попросила располагаться поудобнее, а Химуро же вежливо отвечая на приветствие, всматривался в небольшое помещение, смело направился в сторону яркой макушки за дальним столиком. - Привет! Прости, мы, кажется, немного опоздали! – чуть ли не отрапортовал Тацуя. Юноша за столиком отложил свою книгу и пронзительным взглядом разноцветных глаз посмотрел на Химуро. Ацуши, только что дошедший до столика, удивленно вскинул брови. Такого сюрприза он совсем не ожидал. Хотя, он все же был приятный. - Здравствуй, Мурасакибара, - мягко, но только краешками тонких светлых губ, улыбнулся Акаши. - Привет, Ака-чин! Не ожидал тебя встретить, но это приятный сюрприз! – протянул Ацуши, садясь на диванчик напротив и жестом подозвав официантку с меню. - Все благодаря твоему другу, - Сейджуро слегка склонил голову в сторону Химуро. Тацуя улыбнулся, сел рядом с сокомандником, бедром касаясь чужого бедра. Губы Ацуши тронула улыбка, и хотя голову в сторону Химуро он не повернул, погрузившись в изучение меню, Тацуя знал, что улыбка предназначалась ему. Акаши тактично не акцентировал внимание на мелочах, хотя подметил их, стоило только бывшему товарищу по команде подойти и заговорить. А глубоко скрытый блеск в фиалковых глазах, разгорался ярче и сильнее в присутствии одного брюнета с родинкой под темным глазом. Сейджуро мысленно хмыкнул, а вслух лишь произнес: - Не всегда удается поздравить хорошего друга лично, а тут выпала такая возможность. – Про то, почему же не складывалось поздравлять друзей лично, Акаши опять же, очень тактично умолчал. Зачем вспоминать былые конфликты характеров, которые, слава Ками, все же разрешились, благодаря Куроко. Потянувшись до другой стороны дивана, Сейджуро приподнял с него небольшой подарочный пакетик, с брендовым именем на нем, затем, изящным движением руки, протянул этот пакетик Ацуши. - С днем рождения тебя, Мурасакибара, - в голосе играла нежность и уважение к товарищу и другу. - Спасибо, Ака-чин! Хотя, не стоило, - забирая подарок, смутился Ацуши, скрывая отросшими волосами заалевшие щеки. - Мне было только в радость, - улыбался Акаши. Химуро в это время чувствовал себя немного не в своей тарелке, рядом с бывшими одноклассниками и товарищами по команде, которые прошли огонь, воду и медные трубы плечом к плечу. Запоздалое осознание того, что Ацуши когда-то, хотя, сейчас тоже, с благоговением относился к капитану Тейко, больно кольнуло. Но это был праздник Ацуши, так что не стоит его расстраивать. Мурасакибара, словно почувствовав нервную перемену в Химуро, сжал под столиком его коленку. Химуро понял, что зря беспокоится. Вечер за приятной беседой пролетел незаметно. Было на удивление много шуток, рассказов о средней школе и непринужденной болтовни обо всем сразу. Тацуя даже не ожидал, что рядом с Акаши может быть так умиротворенно. Когда распрощавшись и еле уговорив Акаши не подвозить до отеля, так как им хочется подольше прогуляться по вечернему Киото, Ацуши и Химуро мерно шагали по мощеным аллеям. Настроение было чудесное, погода – восхитительная, день удался. Даже говорить не нужно было, чтобы понять это. Мурасакибара прервал молчание, когда они почти дошли до своего отеля. Он сгреб растерявшегося Химуро в охапку и, положив подбородок на темную макушку, произнес: - Спасибо, Муро-чин. Это был мой лучший день рождения! Спасибо, что устроил все эти сюрпризы. Но больше всего я благодарен за то, что ТЫ был в этот день со мной! Химуро только всхлипнул и уткнулся холодным носом в теплую шею Ацуши.