How deep is your LOVE

Беззаботным людям – не беда погода

Колонки совершенно нового динамика, упали с небольшого стола. Музыка на секунду прекратилась, но затем опять, раскатами грома, над озером загудели клубные ритмы. – Сделай по тише! – девушка на высоченных каблуках-шпильках, подошла к «столу диджея». Но похоже тот совершенно оглох, находясь так близко к колонкам, и только довольно улыбнулся девушке. – Джо, что случилось? – сзади к девушке подошел парень, наверное, самый старший среди собравшихся здесь людей. Его черты лица были немного грубоваты и казалось, что ему больше тридцати лет. Но на самом деле пареньку было восемнадцать лет, его выдавали следы от прыщей и редкий пушок на подбородке. Девушка, нервно крутя в руках телефон, очень громко крикнула: – Я должна позвонить маме, но из-за этого грохота, я ее не слышу! – Пойдем, я знаю, где можно спокойно поболтать! Парень обнял девушку, они были давно знакомы, та что там знакомы, они часто просыпались в одной постели, но не спешили признаваться в своих чувствах, как говорят «сексом дружбу не испортишь». Честно говоря, парень и сегодня надеялся на что-то. Ветер бушевал. Парень галантно открыл перед девушкой двери и пропустил вперед. Каюта напоминала номер старого заброшенного отеля. Здесь была кровать и несколько старых сервантов. Девушка немного смутилась и невинно улыбнулась. Но это выражение детской невинности сменило удивление, когда парень вышел из каюты, оставив девушку одну. Очевидно, или телекинез существует, или девушка тоже с самого начала надеялась на что-то. Джорджия Харисон, была признана королевой выпускного вечера, в прошлом году. Хотя ее красота была поддельной, но она не ныла, как миллионы девушек: «Ах, почему я такая уродина!», а пыталась исправить эту мировую несправедливость. Зрение у нее, было хуже, чем у крота и без очков или линз, она не видела и кончика своего носа. Ее черные волосы были настолько редкими , что виднелась кожа головы и ей пришлось, не дешевым способом, нарастить их. Груди у нее практически не было – все большой пуш-ап в лифчике и правильно подобранная одежда. Да и ростом она не вышла, в истории болезни черным по белому было написано «карликовость». Слава Богам, ее никто не встречался с ней по утрам, иначе не видеть бы ей титула «Королевы Выпускного вечера». Может быть из-за проблем с внешностью она и связалась с самым уродливым, но очень нежным и чувствительным одноклассником Джонатаном Берроуз. Все думали и до сих пор думают, что Джо проиграла какой-то спор и теперь должна встречаться с ним. Кажется, Джонатан был сиротой, никто не знал точно. Он уже два года жил один, на этом старом судне. Сегодня у него было день рождения и он попросил, что бы Джо устроила ему вечеринку. Он даже не думал, что к нему придет столько популярных ребят небольшого городка. Джо растянула гулянку на целую неделю, арендовав несколько домиков в лагере у озера. День рождения Джонатана, в этом году, совпало с началом рыбного фестиваля, по-этому пришлось меньше думать о развлекательной программе. Но вечеринка вышла из-под контроля – об имениннике все забыли, даже Джо. Но Джонатан не был расстроен: ему откровенно нравилось все происходящее, но глубоко в душе он хотел развернуть судно к камням и угробить всех, кто был на палубе. Его не любили и по-этому он стал зол на весь мир. Иногда он сам себя боялся. Больше всего он боялся причинить боль Джорджии, но в то же время очень хотел этого. Ему часто снилось ее окровавленное тело на причале и ее глаза полные страха и мольбы о спасении… – Джон, я могу готовить праздничный фейерверк и торт? – тихо спросила Джорджия , которая подошла сзади. Он слышал ее неуверенный перестук каблуков и неровное дыхание: воздух был очень влажным и дышать было трудно. – Нет, не прерывай их веселые. Они очень забавные, – Джонатан смог быстро прийти в себя после столь волнующих и возбуждающих мыслей. В ее голосе звучала неуверенность и даже страх, он знал, что она боится его, дрожит как осиновый лист и это успокаивало, он не мог обидеть слабых. – Джон, помнишь Кевина с района… – Джо замолчала, она боялась сказать кто там еще живет, кроме ее бывшего одноклассника и пыталась вспомнить название района. – Там где живет твоя бабушка? – все же выдавила она из себя. Джонатан не любил упоминание о своих родственниках. – Это там где бордель? – раздраженно спросил Джон и ответом ему был неуверенный кивок. – Ну и что? – Джон, я с ним переспала, – быстро сказала Джорджия и вскочила, чтобы отойти подальше от своего друга. Первой мыслью Джонатана было: «Теперь у меня есть повод ее убить», но потом к нему вернулись трезвые мысли и он замахнулся на испуганную девушку которая, даже не пыталась бежать или защитить себя, она только наклонила голову и уставилась на старый деревянный паркет. Ему моментально расхотелось бить ее. А руки так чесались. – И тебе понравилось? – даже неожиданно для самого себя спросил Джонатан. Девушка неуверенно помотала головой, то ли «нет», то ли «я не помню». – Он здесь? – Джон чувствовал себя следователем, который расспрашивает об очень опасном преступнике. Джорджия энергично закивала головой. Она даже хотела показать, где сейчас этот подонок, но передумала. – Отменяй вечеринки – организовывай похорон, – абсолютно серьезно сказал Джонатан и направился в толпу людей. – Джон, стой! Подожди! Это шутка! Джон! Я опять проспорила… – виноватым голосом сказала Джорджия и поняла, сейчас точно будет бить. Озверевший Джонатан, сам не понял, как напал на Джо. Его пальцы сомкнулись вокруг ее шеи. Хрупкая девушка пыталась разомкнуть эти оковы, но ей перестало хватать воздуха, руки ослабевали и она совсем сдалась. Спасло ее то, что она постоянно пыталась отойти назад и в одно мгновение оказалась за бортом. Послышался звук удара тела об воду, а потом еще один непонятный звук. Джо барахталась в воде, постоянно исчезая под водой бушующего озера. Она не пыталась звать на помощь, от боли она не могла даже дышать: левой ногой она ударилась об что-то твердое. Все на корабле собрались, посмотреть на нее. Они считали это шуткой, так как знали, что Джо отлично плавает, пока не прозвучал грозный голос Джонатана: – Вызывайте скорую, идиоты! Он попытался поймать Джо за руку, но она постоянно выскользала из его рук. Ему пришлось нырнуть в темную и холодную воду озера. Он знал тут все и не боялся напороться на камень или зацепится за корчь. Подплыв ближе, он понял что случилось с Джорджией : она ударилась ногой об один из подводных камней. Казалось, Джорджия забыла о том, что несколько секунд назад Джонатан пытался ее убить, она с неимоверной силой вцепилась в его одежду и попыталась обнять его, чтобы остаться на плаву. – Ты прости меня, я сам не понял, что на меня нашло, – шепотом сказал Джонатан, подтягивая потерпевшую ближе к себе. Она находилась на грани сознания и беспамятства и ничего не ответила, лишь попыталась поднять голову, когда у берега остановилась машина скорой помощи. Джорджия была без сознания до утра. Ее матери жуть, как не нравилось, что все это время с ней в одной палате находился парень, как сказала госпожа Харисон, «бандитской внешности». Господин Харисон относился к этому вполне нормально, он был даже доволен, что за его дочерью присмотрят и он может вернуться домой и спокойно поспать. А вот Джонатан всю ночь не сомкнул глаз: у Джо открытый перелом ноги, вечеринка не удалась, еще и это самобичевание по поводу нападения на подругу. Ему постоянно кажется, что она принадлежит ему, как кукла и он может крутить ней как хочет. И в тот момент так показалась. Его кукла предала его! Когда Джо пришла в себя, Джонатан читал статью под довольно таки интересным названием: «Как не стать отцом в 16 лет». Джорджия хотела пошутить, что типа: «А ты читать умеешь?», но вовремя остановилась, вспомнив инцидент, что случился ночью. – Джон, – позвала она парня сидевшего рядом. Парень или уснул, или зачитался, но не услышал, как Джо позвала его. – Джон! – уже громче позвала она. Парень резко кинулся, видать все таки уснул. – Где мы? Парень сонным взглядом осмотрел помещение, ему бы самому понять, где он. – В больнице мы, – облегченно сказал Джонатан немного проснувшись и поняв где он находится. – Кто-то заболел? – неуверенно спросила Джорджия и вспомнила звук удара собственного тела об воду, а потом об камень. Она попыталась пошевелить ногой, но вскоре поняла, что не чувствует ее. – Не переживай, несколько месяцев в инвалидной коляске и ты как огурчик, – жизнерадостно объявил Джонатан, но потом осекся. – В смысле свеженькая, как огурчик, а не зеленая и в пупырышках. Джорджия мимо воли улыбнулась и Джонатан понял, что самое время просить прощение: – Джо, ты извини меня за вчерашнее. Сам не знаю, что на меня нашло. Я никогда не думал ревновать тебя к кому-то! Ты постоянно будто испытываешь меня, попадая в разные переделки, а я люблю тебя и не могу на это спокойно смотреть! – Любишь? – удивилась Джо, будто любить, в здешних краях, было большой редкостью. – Сделай вид, что ты этого не слышала, – смутился Джонатан и залился краской. Джорджии безумно нравилось, когда он краснеет, он казался таким милым и сразу хотелось обнимать и тискать его. – Но я ведь слышала! – твердо заявила Джо, она хотела услышать повтор его речи, но не знала, как попросить, чтобы не выдать свою чувствительную сущность. Джонатан еще больше залился краской. Будь бы Джорджия обычной среднестатистической девушкой, она бы уже бросилась целовать его, но для нее было делом принципа «повыпендриваться». – Ты из-за любви бросился душить меня? – провокационно спросила Джорджия. – Да! – заявил Джонатан, окончательно теряя контроль над собой и поспешил покинуть палату, громко хлопнув дверью. Джорджии разрешили отправиться на рыбный фестиваль, желающих поухаживать за больной, было выше крыши. Джорджия весь день изображала из себя обиженную на весь мир, будто все виноваты в том, что она не может полноценно веселиться на фестивале. Каждый вечер в лагере устраивали вечеринку, там собирались молодые люди из соседних приозерных сел. Вечером, желание ухаживать за больной, у друзей Джорджии резко пропадало и она проводила время на пристани. В предпоследний вечер фестиваля, после пяти дней безудержного веселья и пьянки, Джонатан нашел в себе смелость поговорить с Джорджией. Она сидела неподвижной скульптурой у самой реки. Вид у нее был не очень, но она старалась поддерживать стиль первой красавицы: даже в инвалидной коляске, она была в туфлях на шпильке, в откровенных платьях и с идеальным макияжем. Выпив бокал пива, Джонатан смело подошел к Джорджии. – Хорошая ночь, – вроде как поздоровался Джонатан. – Да ничего, – меланхолично ответила Джо. – Прекрасно выглядишь. – И ты ничего. На этом разговор должен был закончиться, Джонатан даже собирался уходить, как вдруг Джорджия не выдержала и спросила первая: – Тебе тоже противно общаться с инвалидом? – Нет. Ты даже сейчас выглядишь очень мило и привлекательно, – моментально ответил Джонатан. – Мне всю неделю не давало покоя, то что ты сказал в больнице. Знаешь, все думают что я общаюсь с тобой из-за какого-то глупого спора, но это было лично мое решение. Ты какой-то особенный, необыкновенный и неплохо выглядишь. Это что-то вроде пиара себя за счет тебя, но я больше не хочу быть стервой в твоих глазах. Моей главной причиной знакомства с тобой был не пиар, не интрижки. Просто, когда в одно прекрасное утро я встретила тебя и поняла, что лучше друга мне не сыскать. А потом мы переспали – сколько планов и розовых дворцов я построила, хоть романы пиши. А сейчас я понимаю, что все пошло не так как я хотела, пожалуйста, давай начнем сначала! Привет, я Джорджия Ты мне нравишься и я хочу, чтобы ты в будущем стал моим мужем. Джонатан обалдел от такого количества информации. Он проучился только в восьми классах школы и в тот момент был мыслями далеко за пределами нашей планеты, по этому ему было тяжело переварить все сразу. Он лишь идиотски улыбался. – Когда протрезвеешь – номер моего домика семнадцать, – сказала Джорджия и покатила коляску по набережной. Время для Джонатана шло со скоростью света. Он не помнит, как проводил это время, но когда он немного протрезвел, понял что сидит в баре с красивой британкой Тришей. Джонатан не помнил как с ней познакомился, да и долго не мог вспомнить ее имя, но когда она начала предлагать интимные услуги, он наклонился к ней и прошептал: – Я хочу убить свою девушку и насиловать ее безжизненное тело, а потом сбросить его в озеро. Хочешь, я сделаю то же самое с тобой? Триша затаила дыхание, кивнула бармену, чтобы он налил ей еще и так же прошептала: – Джони, иди проспись. Залпом выпив последнюю рюмку, Триша отправилась к себе в домик, но посреди танцпола ее вырвало. Джонатана забавляли такие наивные дурочки. Во-первых: они были безотказны, во-вторых: совершенно не умели обижаться и во-третьих: ничего не воспринимали всерьез. С ними можно легко «позабавится» в любой день недели и они даже не смеют подумать, что несколько часов назад, ты был с другой. Но Джонатан пообещал себе, что разберется с Тришей позже, как только закончит с Джорджией. Немного шатаясь, он покинул вечеринку, пытаясь вспомнить номер и найти домик Джо. Это было больше чем легко. Только в ее домике в этот вечер горел свет. Он приоткрыл двери – Джорджия беззаботно спала, откинув голову на спинку коляски. Джонатан не знал стоит ли ее будить сейчас, в конце концов можно поговорить завтра, но количество выпитого алкоголя помутило его рассудок и он вспомнил все сны, где убивает Джо. В этот момент он опять испугался себя: «Да что, я зверь какой-то, маньяк, убийца? Да разве буду я убивать девушку, которую люблю?» – подумал он и собрался покинуть домик, чтобы сейчас же отплыть в город. Но Джо, которая в последнее время спала очень чутко, открыла глаза и сонным голосом спросила: – Что ты тут делаешь? – она сейчас плохо видела рядом стоящего человека и ей показалось, что рядом стоит ее бывший одноклассник, Кевин, имя которого она уже не раз использовала для своей лжи. Все вокруг расплывалось, так как она сейчас была без очков и даже без линз, с которыми никогда не расставалась, и только по голосу она смогла понять, что рядом стоит Джонатан. – Я немного протрезвел и решил прийти к тебе, – объяснил Джонатан и сел рядом с ней. – А это ты, Джон! Ты пришел поговорить? – У меня для тебя есть подарок, – заявил Джонатан и его голос стал холодным как северный океан. Джорджия не понимала, почему подарок не может подождать до завтра. Ей пришлось одеть очки, чтобы катить свою коляску следом за Джонатаном. Никто, никогда не видел ее в очках и она очень переживала, что Джонатан сочтет ее еще большей калекой, чем она стала после удара об камень. Джонатан привел ее к старому яхт-клубу. Здесь было совсем пусто, ни одной целующейся парочки, и до бара, где проходила грандиозная гулянка, было очень далеко. Джонатан, прекрасно зная, что на такой коляске в старый яхт-клуб не заедешь, а на своих двух Джорджия стоять не может, подхватил ее на руки и занес в здание. РОМАНТИКОЙ В СТАРОМ ЯХТ-КЛУБЕ ДАЖЕ НЕ ПАХЛО! Джорджия долго не могла понять почему Джонатан приволок ее именно сюда. Везде кучи мусора, старые плакаты на стенах и прогнивший деревянный пол. Джонатан опустил Джорджию около стены, на которую она могла опереться и не нуждалась в коляске. Джорджия еще раз осмотрелась и в голове мелькнула предательская мысль: «А не убить он меня хочет? Тогда на корабле не добил, так сейчас добьет», но она не могла поверить в то, что Джонатан вообще на такое способен и лишь только рассмеялась с своей глупой мысли. А в то время Джонатан времени зря не терял, он как хищник накинулся на Девушку стоявшую у стены и обезумев, начал ее целовать. Джорджия не ожидала такого и сдалась моментально, но после страстного поцелуя последовала пощечина. Очки, от удара, упали на пол и стекло рассыпалось десятками осколков. «Бьет – значит любит!» – пронеслось в голове Джорджии. Щека горела огнем и правой части лица он вообще не чувствовала. Джо попыталась спросить, какая муха укусила Джонатана, но не успела она открыть рот, как последовала вторая пощечина, от которой она потеряла равновесие и упала к ногам озверевшего парня. В те минуты он ничего не чувствовал, кроме огромной силы в руках, зверь, который долго прятался в глуши ранимой души освободился, весь свой гнев на мир он выхлестнул на одну единственную девушку. Она была во много виновата. Джорджия пыталась уползти, так как понимала, что будут еще удары, но поломанная нога совершенно не слушалась ее. Джорджия понимала насколько жалко она выглядела. Следующий удар пришелся по верхней части тела. Самое страшное для Джорджии было то, что Джонатан молчал. Но и Джонатану не нравилось, что она не кричит, не умоляет остановиться и он окончательно озверел. Удары сыпались со всех сторон. Слезу обиды потекли по щекам, но не у Джорджии, а у Джонатана. Он схватил ее за волосы и поднял, так, что лицо Джорджии оказал на одном уровне с его. В ее глазах застыл страх. Это последняя эмоция, которую увидел Джонатан в глазах этой девушки, собрав все силы он ударил ее головой об стену. Девушка медленно сползла на пол. В руке Джонатан осталась изрядная копна ее черных волос… * * * Утром лагерь проснулся от неистового крика. Девушка и парень, которые решили заняться любовью в лодке, где и провели всю ночь, утром, у причала, обнаружили изувеченное женское тело. Его сразу опознали, ведь все знали первую красавицу Джорджию Харисон. Триша Гофф – британка, семнадцати лет, загадочно улыбнулась и осмотрев толпу, что собралась на причале, поспешила к старому яхт-клубу. Ноги сами несли ее туда. Как она и полагала, ее новый знакомый Джони сидел там, смотря в даль на озеро. Он плакал и Триша удивленно смотрела на него, так как на самом деле думала, что мужчины совершенно не плачут. – Это ты сделал! Да? – спросила она нарушая тишину. Джонатан испугано обернулся и вытер нос рукавом куртки сказал: – Она могла бы жить, я не до смерти побил ее, но я испугался, что меня посадят и поэтому утопил ее! Он зарыдал, как обычная девчонка, время от времени издавая непонятные звуки. Триша осмотрелась по сторонах, она боялась, что их заметят: – А ты молодец, – похвалила она. – Слов на ветер не бросаешь. Я Триша Гофф – самый известный британский вор, за мной гонится пол мира. Мне нужен хладнокровный убийца, чтобы заметать следы. Хоть ты не очень хладнокровный, но ты честный, я ценю это. А теперь пойдем, я знаю как снять с тебя подозрения, по поводу того, что ты натворил. Только не прекращай плакать! И постарайся молчать!