***
Помещение книжной лавки обставлено удобной мебелью, массивными полками, архитектурными выступами и небольшими колоннами, стены обрамляют аристократичные обои элегантного изумрудного цвета, с небольшой росписью позолоты, а освещение приятное, ненавязчивое за счет небольших ламп под абажурами, которые лучатся мягким светом. Это придает помещению уютную домашнюю обстановку. Многие остаются здесь на ночь, теряются в мире старых норвежских сказок или английской литературы, забывают о счете времени, погружаются целиком и полностью в строки, забывают о существовании реального мира. Ганнибал не исключение, он здесь частый гость: его обнаруживали в одном из мягких кресел в самом дальнем углу читательской комнаты, в руках его покоилось старое издание "Венецианского купца" Шекспира, а голова была опущена на собственное плечо. Погруженный в Царство Морфея, Ганнибал Лектер выглядел совершенно беспечно. Он так же был хорошо знаком с хозяином книжной лавки. Во времена обучения в медицинском институте, молодой Лектер часто приходил в лавку, чтобы дочитать начатую книгу, поэтому появлялся там почти каждый день, не считая тех дней, когда задерживался на учебе по уважительным причинам. Как оказалось, оба были литовцами - хозяин вычитал информацию о Лектере в его библиотечной карточке - и тогда они стали вечерами сидеть в компании друг друга прямо в одной из читательских комнат, удобно расположившись в креслах перед большим окном с черными деревянными рамами, беседуя о Литве, Тракайском замке, свойском литовском сыре и своих семьях. Юргис Рауде был шестидесяти лет отроду, доброжелательный мужчина, который поил Лектера бергамотовым чаем ровно в пять часов дня по английской традиции. Его любовь к Англии так же сказывалась на собственном стиле и традициях, которым он неустанно соблюдал. Литовец, живущий по традициям Англии. Этот мужчина был одним из тех, кто заложил любовь к разновидностям различных чаев и методах использования ароматических масел у Лектера, которыми он и по сей день пользуется. Одна капелька масла с пряным запахом на запястье, ровно там, где находится горячая вена, могла сохранить свой благоуханный аромат не меньше, чем на неделю. Да и постельное белье в доме Ганнибала источало до невозможности приятный, въедающийся в собственное тело аромат лаванды. Они стоят напротив репродукции "Весны" Сандро Боттичелли. В руке Уилла бокал хорошего виски, налитым на два пальца, который был любезно предложен Юргисом по их прибытию. Ганнибал вынужден отказать себе в таком удовольствии, не смотря на то, что сегодня он не за рулем. Когда Грэм задает ему вопрос об этом, тот обольстительно улыбается и многозначительно отвечает то, что должен хорошо запомнить сегодняшний вечер, и еще кажется то, что виски слишком туманит его разум. В основном же, Лектер просто-напросто не сторонник выпивать где-то за пределами собственного дома, исключительно в особых случаях. - Сколько не смотрю, не перестаю ей удивляться, - тихо произносит Лектер, приложив два пальца к губам. - Действительно завораживает, - опрокинув в себя последнюю каплю виски в бокале, произнес Уилл. Янтарные глаза устремлены вперед, изучая поляну в апельсиновом саду, будто видят впервые, отмечая про себя то, что работа выполнена качественно, и придраться можно было лишь к тому, что краски не столь ярки, как на оригинале. Больше всего, ему сейчас хотелось взять свой скетчбук и зарисовать в него "Весну" в двадцать второй раз, в первый раз целомудренно поцеловать Уилла в щеку, в благодарность за то, что тот согласился с ним пойти, и пятый раз за последние два часа так же сильно желать вновь вернуться домой в компании с хмельным Грэмом.Вот и Весна, и Венера идет, и Венеры крылатый Вестник грядет впереди, и, Зефиру вослед, перед ними Шествует Флора-мать и, цветы на путь рассыпая, Красками все наполняет и запахом сладким… Ветры, богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный Стелет цветочный ковёр, улыбаются волны морские, И небосвода лазурь сияет разлившимся светом
***
Желто-коричневая бумага с гладкой сатинированной поверхностью мягко обволакивает в свой плен три книги, купленные для Уилла. Четвертую, предназначенную для Лектера, Юргис оборачивает отдельно, чтобы свои книги Уилл мог развернуть дома сам, сев перед камином в кресло, аккуратно распаковывая покупки от плена бумаги и черной атласной ленты. Возможно, в мыслях Ганнибала все это выглядит куда более романтично, нежели будет на самом деле: как только Грэм вернется домой, то просто небрежно разрежет ленту и нетерпеливо порвет бумагу, дабы поскорее добраться до содержимого. Он не из тех людей, для кого обертка будет в разы важнее самого подарка, но Ганнибалу была приятна лишь одна мысль об обратном. Как только он отвлекается от собственных раздумий, то замечает, что Юргис уже посчитал сдачу, а Уилл бережно прижимает к себе свои книги, будто это было чем-то особенным, чем просто книги. Легкий румянец покрывает щеки профайлера, когда тот сталкивается с таким внимательным, изучающим взглядом Лектера. Он просто стоит перед ним, изучая каждую морщинку, обрамляющую его лицо, когда тот улыбается и вновь одаряет его немного глупой улыбкой. Можно стоять вот так вот вечность: смотреть, как благодарно Уилл прижимает к себе книги, купленные им, как глупо улыбается, когда он долго на него смотрит, и как медленно взмахивает ресницами, когда смущен. - Ганнибал, - Грэм кивает в сторону Юргиса, продолжающего держать в ладони несколько купюр и мелочь. Кажется, Юргис наслаждается этим зрелищем. - Да, прошу прощения, Юргис, - Лектер поворачивается корпусом к Рауде и забирает у того мелочь, благодарно улыбаясь и поспешно запихивая купюры в карман своего пальто. - Рад был вновь встретиться с тобой. - Надеюсь, еще увидимся, Ганнибал, - Рауде издает тихий смешок и натягивает очки ближе на переносицу. - Пойдем, Уилл, - Ганнибал берет в руки обвернутую книгу, обводит плечом Уилла, слегка задевая его, и идет в сторону выхода. Температура понизилась, и от этого пробрало дрожью, как только они вышли из лавки. Они замечают, что небо уже стемнело, а луна вот-вот выберется из тучного плена. Грэм спрашивает сколько сейчас времени, и Лектеру приходится задрать пальто оголив кожу, которую сразу же ошпаривает морозным ветром. Ганнибал немного морщится и прищуривает глаза, всматриваясь в часы. - Половина восьмого, - быстро отвечает он, поспешно натягивая пальто на руку. - Мы пробыли здесь почти два с половиной часа, - Грэм приподнимает плечи, втягивая голову поглубже в ворот пальто, дабы закрыть от настойчивого ветра щеки. - Выбирать книги нужно не торопясь, иначе из этого в итоге выйдет просто трата времени на бесполезную книгу, не правда ли? - Нос Лектера покраснел на морозе, и Уилл улыбнулся этому. - К тому же, "Весна" выглядит так гипнотически, а Юргис просто до невозможности интересная личность. - Юргис умеет выбирать виски, - зарываясь носом в воротник пальто произносит Уилл. - Лучше, чем я? - Насмешливо спрашивает Ганнибал, заглядывая тому в глаза. - Давай прибавим шагу, ты, кажется, очень замерз. - Лектер замечает, как у Уилла зуб на зуб не попадает. - Д-да, - Грэм кивает головой и прибавляет шагу, отстукивая каблуками по асфальту ровным ритмом, почти в такт с Ганнибалом. Если закрыть глаза и прислушаться, то можно подумать, что это пульс. - Постой-ка, - Лектер вдруг останавливается и подзывает к себе Грэма, который успел отдалиться от него на несколько широких шагов вперед. - Обычно я никогда не делюсь своими вещами, к тому же, в такую морозную погоду, - Лектер издает тихий смешок, попутно разматывая на своей шее длинный шарф бардового цвета с небольшими инициалами на обоих его концах "H.L.", - но я просто не могу смотреть, как ты весь дрожишь. Уилл стоит ровно, как статуя, а Ганнибал отдает ему свою книгу и заботливо оборачивает вокруг его шеи второй конец шарфа, закутывая в свои теплые объятья. - Придется идти рука об руку. Не теряй ритм и иди в одну ногу со мной, - усмехается Ганнибал, придерживая Уилла за правое плечо. Грэм, довольный такой тесной близостью, старается идти с ним в одну ногу и лишь сильнее прижимает к груди книги. Он бы и сам рад приобнять одной рукой Лектера за плечо, но книги в руках достаточно тяжелые. Ганнибал идет рядом, не теряя ритма, и дыхание срывается - от быстрого шага или близости Уилла? Они идут, прижавшись друг к другу: Уилл зарывается холодным покрасневшим носом в шарф, который полностью пропах Лектером, а Ганнибал мысленно благодарит Бога за то, что Уилл находится по правую сторону от него и не может чувствовать, с каким бешеным ритмом его сердце волнительно бьется о ребра.***
Промерзшими руками Лектер нащупывают ключи во внутреннем кармане пальто, и ему грустно, что из-за этого приходится выпустить из своих объятий Уилла, который, кажется, весьма даже не против этого. Дверь открывается и Ганнибал первым делом пропускает вперед Уилла, и только после заходит сам, запирая дверь на всевозможные замки. - Разувайся и проходи в гостиную, - Ганнибал разматывает вокруг своей шеи шарф и полностью обматывает вторым концом шею Уилла, чтобы тому было немного теплее. - Я сделаю тебе чай. - Спасибо, - профайлер робко стягивает с плеч пальто, вешает его, разувается и проходит в гостиную, все еще кутаясь в ароматный шарф, нагревшийся от жара тел. В гостиной имеется большой удобный диван, в котором Уилл сразу же тонет, подтягивая ноги к груди и прикрывает глаза. Он берет шарф за один конец, прижимает к носу, вдыхает: пахнет дорогим одеколоном и лишь немного самим Ганнибалом. - Уилл, - голос возвращает его в реальность, заставляет подтянуться на диване повыше, - вижу, ты тут почти заснул, - Лектер улыбается и садится на край дивана, который сразу же прогибается под ним. - Прости, - Уилл садится ровно, принимает из рук Ганнибала кружку с теплым чаем, в котором плавает кусочек лимона, и улыбается. - Спасибо. - Главное - не засыпай, впереди еще много всего интересного, - Лектер не поднимает на него глаз, не одаряет улыбкой, просто делает глоток из своей кружки и облизывает губы. - Если ты не против, я пока оставлю шарф, хорошо? - Уилл смотрит на него одним из своих типичных взглядов - взглядом загнанного хищником оленя. - Конечно, он - твой, - Ганнибал делает еще один глоток, потирает ладонью колено, обтянутое плотной тканью брюк. - Спасибо за книги, Ганнибал, - Уилл, наконец, называет его по имени, впервые за весь день, и тот распрямляет спину, внимательно посмотрев на него. - Хорошо, что тебе понравилось, - психотерапевт кладет руку на его плечо и мягко поглаживает. - Надеюсь, у тебя найдется время их прочитать. - Несомненно, - Уилл смотрит на протянувшуюся к его плечу руку и кладет свою поверх. Статическое электричество от шарфа стреляет током по пальцам, и Грэм одергивает руку, тихо смеясь. Ганнибал смотрит на него с улыбкой, затем не выдерживает и позволяет себе обнажить зубы в улыбке. Он готов поклясться - если бы сейчас у Уилла встали волосы дыбом от шарфа, он бы рассмеялся так же беззаботно, как смеялся в последний раз в детстве. Лектер берет его руку в свою и мягко растирает то место, где его ударило небольшим разрядом тока. В этот момент у Уилла красноречиво заурчало в животе. Лектер убрал руку и поднялся с дивана. - Ты проголодался, - он забирает протянутую Уиллом полупустую кружку с чаем. - Приготовлю нам ужин и вернусь. Если захочешь - приходи. Грэм быстро кивает головой и сжал в руке обивку дивана, подавляя желание сорваться с места сейчас же.***
Процесс приготовления пищи у Ганнибала - сплошное произведение искусства. Лектер повязывает передник, чтобы не запачкать рубашку и брюки, а затем принимается готовить. Зрелище завораживающие: руки, покрытые венами, плавными движениями обваливают небольшие кусочки ягненка в муке, в подходящих по вкусу специях, а после ловко нарезают помидоры тончайшими слайсами, мелко базилик и чуть крупнее Моцареллу. Четкие уверенные движения, время от времени спадающая на лоб челка. Ганнибал находит несколько неровных кусочков Моцареллы и съедает их сам, пока они, не дай Бог, не попали в готовое блюдо. Перфекционизма у Лектера не отнимать. Все это время Уилл стоит в дверном проеме, наблюдая как тот готовит. Смотрит завороженным взглядом, словно под гипнозом, желает подойти и убрать мешающую челку с его лица, но отчего-то не решается издать и звука. Отвлекать Ганнибала от процесса готовки - звучит, как что-то, за что он потом всю жизнь будет расплачиваться. Но ведь никто не говорит, что нельзя помогать. Уилл пересекает кухню в несколько шагов и оказывается позади Ганнибала. Пытается казаться незаметным, старается не дышать шумно, поэтому закрывает рот. Он стоит у него за спиной, уткнувшись взглядом в затылок: больше всего, ему сейчас хочется положить руки поверх его, парить ловкими движениями ножа в воздухе, но вместо этого, он лишь шумно выдыхает ему в спину, обдавая горячим дыханием. Лектер почувствовал Уилла еще тогда, когда тот стоял в проеме. Аромат одеколона, который он ему посоветовал, был очень резким для столь чуткого обоняния, поэтому попытки быть незаметным оказались тщетны. Ганнибал продолжает молчать. Ловко орудует ножом, укладывает кусочки обваленного ягненка, кладет поверх каждого кусочек помидора и Моцареллы, а на самую верхушку - веточку базилика. В целом, все выглядит очень аппетитно. Лектер опирается обеими руками о столешницу, немного опускает голову, глубоко вздыхает и, наконец, произносит: - Положи свои руки на мои. Уилл замирает: он вовсе не собирался отвлекать, не знал, что тот его заметил, но потом быстро переварил услышанное в голове еще раз, положив руки тому на плечи, плавно скользнул по бицепсам, очертил большими пальцами косточки локтей, проехался по плече-лучевой мышце и наконец остановился на ладонях. Лектер прикрывает глаза на секунду, втягивает носом воздух, уловив аромат Уилла: теперь пахло амброй, мускусом и возбуждением. Сжимает в ладони нож и скользит им вдоль веточки розмарина. Уилл лишь сильнее сжимает его руки и прикрывает глаза, вообразив себе то, что делает это сам. Мог поклясться, что четко видит, как веточка розмарина быстро превращается в стружку от острого лезвия, сквозь широкую спину Ганнибала. Чувствует себя в шкуре хищника, видит его глазами. - Обсыпь мясо розмарином, - голос Лектера ничуть не меняется, даже не дрогнул, - Сам. Уилл зажимает горсточку специи меж пальцев, а после, аккуратно нащупав мясо, приправляет его. Осталось только отправить почти готовое блюдо в духовку. Ганнибал хватает поднос и отправляет его в духовую печь, выставив ровно сто восемьдесят градусов. - Выпекаться блюдо должно не менее сорока минут. Так ягненок станет мягким и сочным, - Лектер вновь встает у стола. - У нас есть время, - горячий шепот обжигает спину сквозь неплотную ткань рубашки. - Да, - в его голосе все же слышится дрожь, и от этого Уилл победно улыбается. - Расстегни мою рубашку, - Ганнибал облизнул губы. Пальцы неловко цепляют за пуговицы в попытке расстегнуть их. Сначала не получается совершенно ничего, но спустя несколько неудачных попыток все идет как по маслу. Одна за одной пуговицы оголяют грудь, а Уилл, прижавшись щекой к его спине, пытается не касаться оголенных участков кожи, которые ему открываются. Брюки Ганнибал расстегивает сам, пока Уилл битых пять минут пытается справиться с его рубашкой. Грэм лишь слышит, как звонко треснулась железка на ремне об столешницу, и звук скользящей вниз молнии, после которой следует облегченный выдох. - Дай мне свои руки, Уилл, - Ганнибал ловит его руки на своем животе, отмечает то, что его ладони немного вспотели от волнения, а после ведет ими вниз, ровно по дорожке волос, ведущей под резинку нижнего белья. Спустя несколько мгновений, Грэм чувствует, как руки уже лежат на паху Лектера, сжимают сладостное возбуждение сквозь тонкую ткань, обводят указательным пальцем головку, под указанием хозяина. Он - словно марионетка, которую дергают за ниточки и дают указания, что делать. Хриплое рычание сверху, а после руки заставляют сжать еще сильнее, скользнуть ниже, к мошонке, мягко переминать ее. - Под резинку, - шепнул Лектер, - просунь руки под резинку. Грэм следует указаниям (выбора у него все равно нет), поэтому скользит обеими руками под резинку трусов, ощутив горячую плоть более выразительнее. Растерает большим пальцем предэякулят, который является неплохой смазкой, и проводит левой рукой вдоль, оттягивая крайнюю плоть. Ганнибал цедит воздух сквозь зубы, и это для Уилла лучшая похвала. - Встань передо мной. Стыдливо опустив глаза, Уилл обходит Ганнибала и встает перед ним, повернувшись спиной. Одним властным движением рука заставляет его облокотиться о столешницу и приглашающе прогнуться в пояснице, а другая немедля расстегивает рубашку и ширинку, приспустив его брюки, которые тут же падают к ногам, как впрочем и собственные. Освободив от рубашки себя и Уилла, Лектер переступает через собственные брюки и заставляет сделать тоже самое Уилла. На профайлере остается лишь шарф, который до сих пор никто не подумал снять. Контраст голого тела с темной тканью шарфа придает всему этому необычайный шарм. - Ганнибал, - Грэм утыкается лицом в сгиб локтя, прогибается в спине еще сильнее, изнемогая от желания и скользит эрегированным членом по мраморной столешнице. Она приятно холодит кожу. Под рукой имеется бутылек оливкового масла, который мог бы послужить просто великолепной смазкой для узкого профайлера, но Ганнибал считает, что это будет слишком. Он опускается на колени пред ним, широко раздвинув ноги Грэма руками, разводит ягодицы и, смочив собственный палец, скользит им в узкое колечко мышц. Наверху слышится несдержанный всхлип, от которого член непроизвольно дергается. Несколько уверенных движений, он добавляет второй и третий пальцы. Будучи полностью уверенным в том, что он готов и ему не придется доставлять Своему Уиллу неприятные ощущения, Лектер поднимается, по пути скользнув острым кончиком языка меж ягодиц, и целует Грэма в плечо. - Ты готов? - Опалив дыханием кожу на шее, Ганнибал пристраивается сзади, обильно смочив член собственной слюной. Ответом следует молчание, сопровождающееся несдержанным толчком назад, от чего головка члена точно вонзается внутрь. С губ Уилла срывается хриплое дыхание. Ощущение наполненности, будто его распирает изнутри. Сначала хочется избавиться от этого ощущения, а после, чтобы оно никогда его не покидало. Ганнибал сдержанно дышит ему в затылок, а после развязывает шарф и накрывает им глаза профайлера, отгородив плотной тканью от внешнего мира. Все сразу погрузилось во тьму. Лектер повязывает шарф на глазах в несколько слоев, а после ухватывается за концы, наматывая на кулак и грубо притягивая к себе. После следует один короткий поцелуй в шею, в кадык, скользкий поцелуй за ухом, влажный след от языка на мочке уха, и великолепное ощущение члена внутри. - Боже, - Уилл запрокидывает голову назад еще сильнее, касается макушкой плеча психотерапевта, а после стонет в голос, почувствовав, как головка точно скользит по простате. И еще раз, и еще, и еще один... Ганнибал ускоряет темп, плавно парируя бедрами вперед, покусывая разгоряченное плечо Уилла и надрачивая тому в темп собственным движениям. Когда оба вновь ловят правильный угол, низ живота Грэма скручивает приятным спазмом, заливая спермой столешницу, на которой пятнадцать минут назад, Ганнибал готовил ужин для них. Ганнибал вырывает из его глотки торжественный крик, и бесконечно этим гордится. Ему и самому хватает несколько движений, чтобы обильно наполнить разгоряченное, раскрасневшееся тело профайлера, попутно интимно шепча его имя на ухо. - Уилл..., - слышится писк духовки, - ужин готов. Грэм размякший в его руках, падает верхней частью тела на столешницу, испачкав живот собственной спермой. Лектер выскальзывает из его тела, оставив после себя непривычную пустоту. Будто бы так и не должно было быть. Ганнибал склоняется, чтобы поцеловать в губы, и Грэм поворачивается лицом, чтобы позволить ему сделать это.***
По прибытию в Вулф-Трэп, Уилла первым делом встречают собаки, которые не видели своего хозяина целые сутки. Пройдя в дом, он падает в одно из кресел перед камином и тут же жалеет об этом. События вчерашней ночи дают о себе знать, как только задница встречается с пружиной в сидении. Сморщившись, Грэм тянется к столику за свертком книг. Он кладет его к себе на колени, возится с атласной лентой, чтобы аккуратно развязать ее, а после бережно распаковывает три книги, отложив ненужную бумагу в сторону. В его глазах блестит восторженный огонь: у книг приятная на ощупь обложка, а запах старины и пыли словно опьяняет. Уилл проводит тыльной стороной ладони по обложке, очертив на ней замысловатый узор, и с улыбкой вновь прижимает их к груди. Этот подарок очень для него ценен. Открыв первую по счету в стопке книгу, профайлер натыкается на две буквы на внутренней стороне форзаца - H.L. Для Ганнибала это важно. Уилл бережно разворачивает подарок, и это высшая похвала. Отложив книги, Уилл тянется к телефону, для того чтобы набрать Его номер.THE HAPPY END