Опиум для Алисы

Я снова нахожу тебя в опиумном притоне, в этой грязной дыре, выпускающей людские пороки наружу, отбирающей собственное "я"; среди этого скота, что когда-то были людьми. Опиум убивает их мозг, их желания сводятся лишь к одному, а доза становится все более желанной. Они не люди - скот, который за дозу опия будет рвать горло, убивать и калечить, лишь бы утолить свое дрянное желание. Минуя общую курильню, завешанную пологом густого, вонючего дыма, направляюсь туда, где находятся отдельные комнаты - уединение могут позволить себе лишь единицы, состоятельные господа, спускающие деньги на зависимость. Иду туда, где находил тебя много раз. Комната прокурена, наполнена запахом опиума и твоих духов, как и всегда ты полулежишь на тахте, держишь в руке мундштук. Ты меня не заметила, а я просто смотрю на тебя. Что же с тобой стало? Ты так молода, но уже угробила свою юность в этом месте. Ты убежала из реальности в свою страну чудес, где нет места жестокости этого мира. Я знаю, ты многого натерпелась, и видела то, во что не положено посвящать неокрепший детский мозг. Грязь, похоть, разврат, жестокость и смерть, насилие и война, голод: слишком много для одной, слишком тяжело. Тебя продали, предали, разорвали нежную детскую душу и сожгли то, что от нее осталось, превратив в куклу для сильных мира сего, уничтожили твою личность и подчинили своей воле. Да, в борделе был далеко не сахар, но это все, что могли предложить улицы, маленькой опозоренной девочке. Там из уличной замарашки сделали юную прелестницу, за свидание с которой платились огромные деньги. Но ты была равнодушной, пустой и безжизненной, потерявшей интерес ко всему, и трудно тебя винить за это. Такой я увидел тебя в первый раз, такой запомнил навсегда. Боясь подойти, я каждую ночь приходил в бордель и смотрел на дорогую, но, увы, бездушную куклу. Ты была прекрасна, одетая в дорогие наряды, окруженная поклонниками – всеми этими слюнявыми извращенцами, добивающимися твоего расположения; равнодушная к подаркам и комплиментам, безразличная ко всему миру, и лишь когда наши глаза встретились , в тебе мелькнуло что-то живое, настоящее. Я купил тебя, и в этом был не лучше остальных, используя твое тело. Но ведь со мной ты была другой, словно душа на краткие мгновения возвращалась в забытое ею тело. Ты могла часами слушать мой пьяный бред, когда я рассказывал о себе, семье и о своей жизни, о мире, частью которого ты никогда бы не смогла стать, и никогда не перебивала, жадно ловя каждое слово, такая задумчивая и холодная. Я полюбил тебя – маленькую холодную Луну, хотя и прекрасно знал, что не смогу вытащить тебя из этой грязи, да и признаться, не хотел. Я любил тебя, продолжая терзать напрасными надеждами и бессмысленными обещаниями, не желая ничего менять. А ты ждала помощи, желая раз и навсегда оставить это мерзкое место, начать жить заново, обратила свои надежды ко мне, но мне доставляло удовольствие терзать тебя, мучить, лишая последнего, что осталось в тебе от человека. Словно капризный ребенок, я хотел обладать этой игрушкой, я любил твою беспомощность и доверие и пользовался этим, каждый раз теряя остатки совести. Однажды ты исчезла. Конечно, не обошлось без моих родителей, которые верно тебе хорошо заплатили за то, чтобы ты исчезла. Вскоре меня женили, потом появились дети, но я не забывал о своей маленькой игрушке и продолжал искать ту девочку с мертвыми глазами. А через три года после исчезновения , я встретил тебя вновь там, где меньше всего ожидал увидеть. Ты предстала передо мной во всем великолепии – уже не ребенок, но привлекательная молодая девушка, и лишь твои глаза остались стеклянными глазами бездушной фарфоровой куклы. Все такая же… Я ликовал, ослепленный желанием вновь ощутить твое беззащитное тело в своих руках. Плевал я на семью и общество, собравшееся на том приеме, на все приличия, я хотел вновь обладать тобою, но рядом с моей игрушкой был другой. О да, ты успела обзавестись покровителем и пробиться в высшее общество, теперь ты купалась в роскоши и достатке, однако и цена за это была слишком большой. Не смея приблизиться, я начал следить за тобой, каждый твой выход, сопровождая словно тень. Ты сама того не ведая привела меня в притон, где я увидел тебя совсем иной. Опиум помог тебе убежать от реальности и поселиться в своем выдуманном мирке, где ты была счастлива. Ты получала новую жизнь на короткие мгновения, и опиум прочно сидел в тебе, отравляя остатки испорченной души. Меня не видела или не хотела видеть, а может, просто не узнавала. Я приходил в это место и просто смотрел на тебя, так же как и сейчас. Как же ты изменилась, вот только из глаз никак не уйдет то мертвенное спокойствие и равнодушие. Смотрю на тебя, и так хочется, как прежде, дотронуться до твоих волос, которые всегда пахли ромашкой. Ты поворачиваешь хорошенькую головку, серые глаза подернуты пьяной опиумной дымкой, губы кривит легкая усмешка: - Видишь, во что я превратилась?- чуть хриплым голосом говоришь ты, но обращаешься, будто к стене.- А я лишь хотела жить, как все. Может даже выйти замуж, нарожать детей, стать примерной женой, как и многие девушки моего возраста. Но старуха-судьба распорядилась иначе, лишив меня всего, бросив в адское пекло. Когда-то я надеялась, что ты поможешь мне, что возможно ты любишь меня. Но ты был, как и все – зажравщийся аристократ, похотливый и грязный, для тебя я была не больше, чем вещь. Но маленькая наивная дурочка влюбилась в тебя, всем своим глупым истерзанным сердечком. Чтож это моя вина. Я была не вправе требовать от тебя ничего… Ты затянулась, выпустила струйку дыма, а я лишь, молча, смотрел на тебя: -Только ответь, разве ты никогда не хотел убежать от всего этого? Что-то изменить, что-то навсегда перечеркнуть? Разрушить этот порочный круг и жить в мире с собой?- теперь твои одурманенные глаза смотрели на меня в упор. Я не ответил и развернулся к двери, чтобы выйти. - Ты такой же, как все, предатель. Уж такова человеческая натура, гнилая душа. Вы говорите одно, а сами пытаетесь отравить, тайком всадить нож в спину. Вы смотрите на то, как девочек держат в борделях, и сами пользуетесь ими. Ругаете грязь и падение нравов, но сами же и разлагаетесь, погрязнув в пороках. И не стоит в этом винить кого либо, ответ в нас самих. Потому я и отдалась на милость опия, мечтая, что однажды он заберет мою никчемную жизнь, и оставит мою душу в мире пленительных грез навсегда.- ты грустно улыбнулась и добавила, глядя как я выхожу из комнаты.- Я ведь и до сих пор люблю тебя…Только не приходи сюда больше. Не надо. Я шел по коридору, чувствуя себя последней скотиной. И ведь, правда, я ничего не сделал тогда, чтобы помочь тебе. Ты во многом была права. Я подозвал управляющего этим заведением. Человек подобострастно склонился, заискивая. Отстегнув кошелек, я бросил ему в ладонь горсть золотых монет, зная, что не должен так поступать. Управляющий прекрасно знал к кому я прихожу и ждал указаний. Это самое малое, что я мог сделать для тебя… - Опиум для Алисы… каждый день, сколько она попросит.