Ночной клуб «Флэш»

      Экзистенциональные проблемы существования человека всегда затрагивали умы великих философов, и у каждого были свои решения существующих вопросов бытия. Потому что сам человек по своей сути уникален, что и делает его индивидуумом. Именно это я и пытался объяснить Джо с дулом пистолета во рту, когда бросил университет на третьем курсе. Я просто не видел смысла дальше учиться. И считал это решение правильным, хоть мой приёмный отец и делал тщетные попытки доказать обратное. Думаю, что даже с гранатой в заднице, я бы настаивал на своём. Просто потому что любил делать всё наперекор. Обозлившись, Джо выгнал меня из дома и сказал, что если мой индивидуум волен делать, что пожелает, значит, я могу катиться на все четыре стороны. Так я и сделал. Выбрал ту судьбу, которая меня устраивала. Ведь мои три года учёбы на химическом факультете всё же не прошли даром. Я получил достаточные знания, которые были необходимы для овладения моей профессией.       В последнее время каждое моё пробуждение всё чаще начиналось с холодного пота, сбившегося дыхания и промокшей насквозь простыни. Даже не смотря на то, что я спал с открытыми окнами, у меня была критическая нехватка кислорода, граничащая с удушьем. Воздух здесь и правда был слишком сухим. Мне нужно было пару минут, чтобы прийти в себя и прокрутить в голове кошмар, который нередко стал сниться мне. В этом сне я всё время куда-то бегу. И моя скорость настолько высока, что меня неспособен обогнать даже реактивный самолёт. Но что-то идёт не так. Я сталкиваюсь с чем-то. И падаю в пропасть. Наверно, это всё пары метамфетамина, которые мне приходится вдыхать ежедневно. Даже респиратор не спасает. Я беру с тумбочки полотенце, которое я стал преднамеренно оставлять здесь из-за моих кошмаров, и промачиваю им взмокший затылок. Тут же урчание в моём животе оповещает, что пора перекусить. Я вытираю тело полотенцем, надеваю некогда белую майку и иду на кухню. Мой завтрак на ужин начинался с двух подгоревших яиц и бекона, который я ещё не успел до конца спалить. Я с усилием ковырял лопаткой пригоревший бекон, чтобы перевернуть, другой рукой почёсывая пузо через майку, на которой было два жирных пятна и кетчуп, как доказательство моего кулинарного мастерства. Или излишне небрежного приёма пищи. Как следствие.       Когда я вышел на улицу, было уже темно, что радовало, потому что мои синяки под глазами из-за плохого сна будут менее заметны прохожим. Я накинул капюшон моей чёрной толстовки на голову, засунул руки в карманы джинсов и направился в сторону ночного клуба, где меня давно уже ждали. Мимо проходили знакомые лица. Если вы хоть раз мечтали окунуться в атмосферу не самой благоприятной криминальной обстановки, то вам сюда. Если вы хоть раз чувствовали себя ущербно, и думаете, что скатились на самое дно и дальше просто некуда, то вам сюда. Навстречу мне идёт мисс Кей, которая предпочитает сильные транквилизаторы для разрядки эмоционального стресса. Мимо проезжает машина, дружественно сигналящая мне, чтобы я обратил внимание и помахал водителю рукой. Это Уилфрэд, который любит внутривенно и быстрого действия. В голливудских фильмах наркобароны живут в особняках, восседают на золоте и ведут беспечную жизнь. А мне почему-то приходится обходиться захудалой однокомнатной квартирой с парочкой квартирантов-тараканов.       Я остановился перед ярко-красной вывеской «Флэш». Возле клуба толпился народ, а Ронни и Леонард охраняли вход, скрестив руки на груди, никого не пуская. Сюда проходят лишь избранные. Я пробился через толпу и встал перед Ронни. Он кивнул мне головой и уступил дорогу.       — Барри, Уэллс злой на тебя как чёрт, — предупредил меня Снарт. — Он хочет увидеть тебя.       Я не стал ничего отвечать и прошёл дальше. Мне и так было понятно, что после пятидесяти пропущенных вызовов Харрисон навряд ли наградит меня призом «Лучший работник года».       Как только я вошёл в полумрачное помещение клуба, глаза сразу заслезились от едкого дыма сигарет. Так всегда бывает, когда приходишь с улицы, но потом привыкаешь. Возле барной стойки был Циско с новой танцовщицей, который как всегда воодушевлённо пытался придумать ей сценическое имя.       — Как насчёт Чёрная Вдова?       — Я не хочу быть вдовой. Мне всего лишь двадцать, — кажется, немного гнусавая девушка не совсем была рада своему новому прозвищу.       — А что если, — Рамон мечтательно провёл рукой в воздухе, на пару секунд задумавшись, — Кэрол-факбэрол?       Девушка с ужасом посмотрела на него.       — Ну да, надо ещё немного доработать, — оправдал себя Циско, прикусив нижнюю губу.       Я хотел прошмыгнуть незаметно в свою лабораторию, но моя кара не заставила себя долго ждать.       — Мистер Аллен, вы как всегда опаздываете, — с левой стороны я услышал знакомый голос, который, пожалуй, желал бы и дальше не слышать. Я обернулся. На красном диване сидел Уэллс в окружении двух девиц, поглаживающих мех на его светло-коричневой песцовой шубе, надетой на голое тело. На шее блестела толстая золотая цепочка, которая придавала излишний пафос владельцу клуба. Хотя и шуба тоже не отбивала эту мысль. Одна из девушек провела ладонью по колену Харрисона, касаясь холодного материала его кожаных брюк. Уэллс подал им знак, чтобы они ушли.       — Барри, в последнее время ты стал меня разочаровывать, — он сделал глоток виски из стакана. — Граф слишком щепетилен. Если ему что-то не понравится в твоём товаре, обо мне пойдёт дурная слава. А с тобой может приключиться неприятность.       Он поставил стакан на стол и улыбнулся, показав свой золотой клык. Но его улыбка не скрасила моё заключение, что он снова мне угрожает расправой. Пусть пугает дилетантов.       — Товар уже ждёт своего получателя.       — Будем надеяться на милость Графа, — и снова эта паршивая улыбка на его лице.       Музыка затихла, и на сцену, освещённую одним белым софитом, вышел Эдди в чёрном костюме и белой рубашке. Он обхватил одной рукой стойку микрофона и притянул к себе.       — А сейчас на сцену выйдет та, которая каждую ночь покоряет Централ-сити и ни на минуту не покидает наши сердца, ловя в свои сети новые жертвы. Но мы только и рады быть снова пойманные ею. Встречайте Сноу Куин!       Свет тухнет, а потом через пару секунд загорается красный софит. На сцене возле шеста стоит Кейтлин в коротких чёрных кожаных шортах и чёрном кожаном бюстгальтере. Она делает шаг, оборачиваясь вокруг шеста, и зал снова наполняет музыка.       — Она прекрасна, не правда ли? — с восхищением говорит мне Уэллс, смотря на Сноу. — Лучшая в своей профессии.       Его слова восхищения в адрес Кейтлин всегда вызывают во мне порывы ревности и гнева. Я даже пару раз представлял, как стреляю в Харрисона. А он лежит на полу, захлёбываясь в собственной крови, замарав свою песцовую шубу. Я всегда чувствовал его трепетное отношение к ней. Не к шубе, а к Сноу Куин. Хотя и к шубе он тоже испытывал неоднозначные чувства. Даже не уверен, законно ли это.       — Мы с ней помолвлены, — я решил сразу обозначить границы.       — Я слышал, что помолвка перенесена на неопределённый срок, — старый хитрец всё знает. Мы с Кейтлин решили ненадолго сделать перерыв в отношениях, чтобы соскучиться по друг другу. Чаще всего так пары и расстаются. Но я не собираюсь отпускать её.       Когда Сноу закончила своё выступление, она подошла к нам.       — Вы были как всегда восхитительны, — он целует руку моей Кейтлин.       — Благодарю вас, мистер Уэллс.       Я мысленно пару раз стреляю в голову Харрисона и ухожу. Пусть лебезят друг перед другом без меня. Я зашёл в туалет, чтобы умыться холодной водой и прийти в себя. Я смотрю в отражение зеркала на своё измученное лицо. Мне нужно поспать. За собой я вижу новенькую уборщицу Айрис и Хартли, который стоит возле кабинки туалета и тычет пальцем на пол.       — А это кто будет убирать? — злобно говорил он уборщице.       — Почему я должна убирать блевотину?! — возмущённо спросила Айрис.       — Потому что это твоя работа! — Хартли прикладывает указательные пальцы к своим вискам и закрывает глаза. — Ты здесь работаешь всего лишь неделю, а уже довела меня до истерики. Ты даже неспособна мыть туалеты. Как ты вообще живёшь без мозгов? После того, как ты спросила меня, а ж - это женский, я укрепился в своём решении быть геем.       — Я больше не намерена это терпеть! — она бросает тряпку и уходит.       — А кто всё это будет убирать?! — Рэтэуэй отправился за ней следом.       Хартли любого сведёт в могилу своей дотошностью и нудностью. Именно за эти качества Уэллс и назначил его управляющим клуба. Чтоб никому жизнь мёдом не казалась.       Я выхожу из туалета и быстро прошмыгиваю в свою лабораторию. Мне нужно расслабиться. Из своих запасов я беру крохотный пакетик с белым порошком и высыпаю немного на стол. Пластиковой картой разделяю на две равные дорожки. Два раза глубокий вдох носом, зажимая по очереди одну ноздрю. И вот я уже лежу на диване, погружённый в умиротворённое состояние, и лишь слегка порошок пощипывает нос. И приятное головокружение. Кейтлин снова перед моими глазами танцует у шеста. Она снимает чёрную перчатку и бросает мне, кокетливо улыбаясь. Граф определённо должен быть доволен этим товаром. Но мои галлюцинации длятся недолго. Меня отрезвляют голоса вошедших Эдди и Леонарда.       — Опять страдаешь, Аллен? — Снарт сел в кресло напротив меня и закинул ноги на стол, грызя зелёное яблоко.       — Любовные страдания неизлечимы, — Эдди сел на край дивана и похлопал меня по икрам ног. Для меня это звучало не как приободрение, а подкидывание лопатой новых горсток земли в мою могильную яму.       Я перевернулся на левый бок лицом к спинке дивана. Сейчас я не нуждаюсь в социальных взаимодействиях.       — У нас у всех сегодня тяжёлый день, — Тоун достаёт из внутреннего кармана пиджака косяк и закуривает. После пары затяжек, он передаёт косяк Снарту. Леонард откидывается на спинку кресла и выдыхает дым в потолок.       — Думаю с сестрой переехать в Стар Сити, — задумчиво говорит он. — Говорят, там воздух чище.       Снарт возвращает косяк Тоуну.       — Везде чище, где нас нет, — он делает глубокий затяг.       В лабораторию врывается Циско и закрывает дверь, прислонившись к ней спиной.       — Этот день я официально объявляю самым идиотским. Ни одного нормального прозвища за сегодня.       — Вдохновение? — Эдди протянул косяк Рамону.       Циско садится на подлокотник дивана и затягивается.       — Хартли опять бомбит. Я лучше этот ядерный взрыв переживу здесь с вами, — он возвращает косяк Эдди.       — Всё потому что мистер Тоун не отвечает взаимностью, — усмехаясь, сказал Снарт, с громким хрустом надкусив яблоко.       — Всё потому что он говнюк, — Циско с первого дня знакомства его невзлюбил. Рэтэуэй действительно был тот ещё говнюк. И любил заходить в неподходящий момент. Как сейчас.       — Кто вам позволил тут прохлаждаться? — Хартли, кашляя, размахивал рукой в воздухе, пытаясь разогнать патоку дыма. — Немедленно все за работу!       Заметив Эдди, Рэтэуэй поправил очки и провёл рукой по своим волосам.       — Мистер Тоун, вы нужны за кулисами, — его резкая смена эмоций от бомбящей вереницы комет до спокойного прибрежного моря слишком явно выражала предпочтение к нашему ведущему всех шоу. Хотя ни для кого не была секретом гомосексуальность Хартли. И он сам это не скрывал. Просто Рэтэуэй не на того положил глаз.       Леонард прикрыл рот рукой, чтоб не засмеяться. Его слишком забавляла вся эта история с Эдди и Хартли, и он только искал повод, чтоб лишний раз подколоть своего друга.       Когда все наконец-то ушли, я включил вентилятор, чтобы хоть как-то разогнать дым дури и пары метамфетамина. Я снял толстовку, оставшись только в джинсах, чтоб не запачкать, и принялся за работу. Надеваю респиратор. Включаю горелку, над которой на штативе закреплена колба с прозрачной жидкостью. На дне появляются пузырьки, поднимаются вверх и лопаются на поверхности, заставляя смесь кипеть. По спиральной трубке проходит пар, конденсируется и стекает по капле в чистую цилиндрическую колбу. Я натягиваю резиновые перчатки и готовлю ингредиенты для новой смеси. В дверь робко постучались.       — Хартли, здесь нет Эдди.       — Барри, это я, — из-за двери выглянула Кейтлин.       Я выключаю горелку и снимаю респиратор.       — Что-то случилось? — её появление здесь было весьма неожиданным.       Ничего не отвечая, она подходит ко мне и целует. Пожалуй, вот это самое неожиданное. Я обнимаю её за талию и отвечаю на поцелуй.       — Очень глупо меня ревновать к Уэллсу, — фраза кажется с укором, но в её глазах проглядывается лёгкая усмешка.       Похоже, наш перерыв в отношениях утратил свою силу. Конечно, следовало закрепить наше воссоединение более чувствительными действиями, но Циско был прав. Сегодня действительно дурацкий день. В лабораторию ворвались вооружённые люди и вывели нас с Кейтлин в зал. Они толкнули нас в круг, в котором стояла вся наша внушительная банда с поднятыми руками: Уэллс в песцовой шубе, Циско с леденцом на палочке во рту, который, словно процессор компьютера, усилено загружался, чтобы дать крутое название всему происходящему, Эдди, незаметно отодвигающийся по миллиметру влево от флюидов Хартли, которые Рэтэуэй усиленно посылал в сторону Тоуна. Единственные, кто выглядел более-менее адекватно на этом манеже, были Ронни и Леонард.       — Джентльмены, наши часы приёма с девяти до пяти. Приходите завтра, — Харрисон ждал, пока кто-нибудь ответит. Нужно было вычислить главаря.       — Я всегда прихожу без приглашения, — к нам вышел Трюкач. Неудивительно было видеть здесь этого типа в разноцветных лохмотьях. Он слишком завидовал бизнесу Уэллса. — Я решил вам помочь устроить зажигательное представление, чтобы оно оправдало название клуба. Но сначала мы по очереди вас расстреляем. Так, ради забавы.       — Конечно, занимательное предложение, но я откажусь.       — Выбирай, Харрисон, кто будет первым? Мальчишка в длинном парике или очкарик?       — Эй, это настоящие волосы! — с обидой возмутился Циско.       — Ты, кажется, совсем забыл, что находишься на моей территории, — Уэллс щёлкает пальцами, и свет гаснет. Раздаются выстрелы из автоматов. Когда свет снова включается, наши захватчики лежат мёртвые на полу, а их оружие находится у нас в руках. Конечно, мы часто соримся, огрызаемся и посылаем друг друга. Но когда дело доходит до надирания задниц, тут мы дружная команда. Один из стрелков, подающий признаки жизни, достал пистолет и нацелился в Эдди. Но Хартли опередил его.       — Как бы… Спасибо, — Тоун неловко улыбнулся ему.       — Я всегда к вашим услугам, мистер Тоун, — Рэтэуэй закинул автомат на плечо и пошёл в сторону барной стойки.       Харрисон сел на край сцены, свесив ноги. Он окинул взором разбомбленное помещение, подсчитывая в голове нанесённый ущерб.       — Всё могло быть хуже. Я всё равно собирался делать здесь ремонт. Придётся на время закрыть клуб.       — Мы как раз за это время успеем обручиться, — Кейтлин берёт меня за руку и смотрит мне в глаза. А этот день, как оказалось, не настолько дурацкий. Хотя…       — Я не вовремя? — Граф ступает по разбитому стеклу, с удивлением оглядывая зал.       — Мы вас как раз ждали, — Уэллс спрыгивает со сцены, поправляет шубу и идёт ему навстречу. — Барри, принеси товар. Барри?       Все посмотрели по сторонам. В клубе действительно кое-кого не хватало.       — А где Барри?       Меня зовут Барри Аллен. И когда дело касается нагоняя от Уэллса, я самый быстрый человек на Земле.