Olly Murs — Ask Me To Stay
Майкл не любил вторники во многом потому, что в этот день ему приходилось засиживаться в школе допоздна, ведь только так он мог бы успеть подготовить уроки к следующему дню. Его мама по вторникам брала дополнительные часы на работе, а Клиффорд действительно боялся оставаться дома один. Зато в школе ему составлял компанию Джерри, уборщик, с которым к тому же можно было обсудить новые эпизоды «Флэша». А водитель автобуса, на котором Майкл обычно добирался до дома, тоже любил «Друзей», так что когда слушать музыку в наушниках становилось невыносимо скучно, парень всегда мог в сотый раз поговорить о поступках Рейчел. Но в этот вторник что-то пошло не так. Автобус не завелся, и водитель с сочувствующим видом сказал о том, что, кажется, в ближайшее время не сможет подвозить Майкла. А на небе уже начали собираться грозовые тучи, не предвещающие ничего хорошего. Майкл любил дождь, но только когда он смотрел на хмурую погоду из окна своей комнаты с чашкой какао в руке, а не промокал и замерзал, стоя на остановке в шесть часов вечера. И самое грустное было в том, что он не мог никого попросить его забрать, ведь он постоянно попадал в какие-то глупые ситуации, а звонить своей матери и в очередной раз доказывать ей, какой он несносный сын, ему совсем не хотелось. Так что когда в его голове возникла мысль: «Кажется, где-то в этом районе живет один из моих одноклассников», Майкл не упустил шанса воспользоваться предоставленной судьбой возможностью. Парень правда не знал, как Калум может отреагировать на появление Майкла на пороге его дома, но надеялся, что вид мокрого и почти что отчаявшегося Клиффорда сыграет на чувствах Худа. Где-то вдалеке прогремел гром, и бронтофобия Майкла дала о себе знать, поторапливая Клиффорда в сторону дома Калума.***
Звонок. Пауза. Еще один звонок. И только после этого парень услышал шаги, а спустя буквально несколько секунд дверь открылась и в дверях появился растрепанный Калум. На нем была мешковатая майка и спортивные штаны, а волосы были в полнейшем беспорядке. Неужели это тот самый Калум Худ, звезда их школьной команды по футболу, который всегда выглядит безупречно? И нет, Майкл вовсе не заглядывается на Калума, хотя давайте признаем, что ради такого парня даже любой натурал сменил бы свою ориентацию, а тот факт, что Клиффорд голубее неба над летним Сиднеем никак не улучшал ситуацию. — Эм, Калум? Привет, я Майкл, мы с тобой вместе ходим на английский и литературу, — начал парень и мысленно дал себе пощечину, потому что «ну кто так начинает разговор, боже, теперь он подумает, что я какой-то придурок. Впрочем, так и есть». — Ага, помню тебя, — сказал Калум, нахмуривая брови, и весь его вид говорил о том, что он не понимает, какого черта какой-то тихоня из его класса забыл на пороге его дома в разгар грозы. — Автобус сломался рядом с твоим домом, я знаю, мы не особо близки, но я живу в трех милях отсюда, а эта гроза такая страшная, могу ли я пересидеть у тебя, пожалуйста? — с каждым словом голос Майкла становился все тише и тише, и он уже готовился к тому, что Калум просто захлопнет дверь перед его носом и уйдет в дом смотреть телевизор, забывая о том странном парне, что стоял у его дома с жалким видом. — О, ну, заходи, да. Родителей нет, но располагайся, — пробормотал Худ, и Майкл сначала подумал, что ослышался, но когда темноволосый отодвинулся, пропуская Клиффорда в дом, парень во всей степени оценил свое положение. Смотрите, он сейчас в гостях у одного из самых горячих парней его школы, родителей которого нет дома, и, чёрт, ситуация слишком хороша, чтобы быть правдой. Оказавшись в комнате Калума, Майкл сначала не поверил своим глазам: на стенах комнаты висели плакаты почти всех любимых групп и исполнителей Клиффорда, а ведь до этого он даже и не допускал мысли о том, что кто-то в его городе хотя бы слышал о Def Leppard. — Чувак, я уже люблю тебя, — невольно вырвалось у Майкла, вызывая самодовольную усмешку на лице Худа. — Не удивительно, все меня любят. — Ты всегда такой самолюбивый засранец? — Ты всегда такой саркастичный придурок? После этой фразы парни рассмеялись, и этим смехом была уничтожена вся неловкость, которую испытывали оба с самого начала. И лишь сейчас Калум понял, что Майкл до сих пор стоит в мокрой одежде. — Чёрт, я дам тебе что-то из своего, — с этими словами Худ бросился к шкафу, проклиная свой бардак и стараясь найти там что-то более-менее приличное. В конце концов, из личной Нарнии Калума была найдена черная футболка и такого же цвета джинсы, которые вскоре были кинуты в сторону Клиффорда. — Ты не хочешь, ну, знаешь, отвернуться? — спросил Майкл, собираясь переодеться. — Боже, такое ощущение, что ты девчонка, — хмыкнул Худ, продолжая смотреть на Майкла. Клиффорд лишь пожал плечами и снял с себя мокрую майку и скинни, чувствуя, как взгляд Калума скользит по его торсу и ниже. Майкл покраснел, но промолчал, как можно скорее надевая сухую одежду.***
На часах было далеко за полночь, когда парни осознали, что весь вечер потратили на то, что обсуждали группы и фильмы, узнавая много нового друг о друге и поражаясь, почему они до сих пор не общались, имея столько общих интересов. И только когда часовая стрелка приблизилась к двум, Калум начал расстилать постель. — Кэл, дай мне одеяло, — попросил Майкл. Называть Худа «Кэлом» казалось таким привычным и обыденным, словно парни дружили всю жизнь, а не начали нормально разговаривать только несколько часов назад. — Зачем? — Ну, я постелю себе на полу. — Майки, не выноси мозг. Ты будешь спать со мной. И не улыбайся, это просто прозвучало более по-гейски, чем планировалось. И вот, Майкл лежит в одной постели с Калумом, всё еще не веря в то, что это не сон. Здесь было много странных моментов, хотя бы начиная с того, как вообще Худ позволил Майклу лежать так близко рядом с собой, прекрасно зная об ориентации Клиффорда. Да и разве бы любой другой человек позволил бы пусть и своему однокласснику, но все же малознакомому человеку, ночевать в своем доме? Наверное, будь на месте Калума кто-то другой, он бы просто вызвал такси или что-то такое. Но Калум поступил именно так, и Майкл искренне был ему благодарен. Клиффорд был уже на грани того, чтобы отправиться в сладкий мир грёз, как за окном прогремел гром. Чёрт, а ведь во время веселого вечера Майкл и вовсе забыл о том, что на улице разбушевалась погода. Чёрт. Как бы ни старался Майкл скрыть страх, его тело всё равно дрожало. Кажется, Калума разбудил стук зубов Клиффорда, потому что уже в следующее мгновение Майкл почувствовал руку, крепко обнимающую его со спины и прижимающую его к телу Худа. — Не бойся, ладно? Всё хорошо. Я здесь и защищу тебя, если что. А теперь спи, — прошептал Калум, и от этого шепота кожа Майкла покрылась мурашками, а сам он был готов растаять, ведь еще никто, кроме мамы лет десять назад, не говорил ему таких вещей. И, кажется, эти слова подействовали, ведь уже через минуту Худ услышал тихое сопение Майкла прежде, чем сам погрузился в сон.