***
Скользящее движение вперёд, аккуратно отвести удар Линг-сан и попытаться ударить в ответ. Стандартная тренировка, какую со мной обычно проводит Фонг-сама, но сейчас он занят. Впрочем, он со вчерашнего дня заперся у себя в комнате, а если выходит, отвечает даже на простейшие вопросы невпопад. Чёрт! Едва успеваю уйти от очередного хлёсткого удара Линг-сан, которая недовольно хмурится — ей не нравится моё задумчивое состояние, но я ничего не могу с собой поделать! Наставник сказал, что я должна сопровождать его на все совещания, но информации я практически не получила. Плохо. Едва успеваю пригнуться, пропуская над собой чужую ногу, а после откатиться в сторону. Больно. Слишком неудачно упала и подвернула руку. Черт! Не могу так больше, это не тренировка, а издевательство! Ни я, ни Линг-сан не можем показать свои настоящие навыки, поэтому там, где должен быть завораживающий своими плавными линиями танец, получается его жалкая пародия. Да мы даже скорость используем среднюю! Тц! Раздражает! Ну, вот опять! Очередная ошибка, и я неправильно распределяю вес, в итоге оступаюсь, приходится жестко блокировать чужой удар и меня впечатывает в пол. Из груди выбивает весь воздух, и я с трудом успеваю откатиться и вскочить на ноги. Больно. Пора прекращать, иначе вскоре травмы станут серьёзнее, как мы потом это пояснять будем? Всё же в общие тренировочные залы мы не пошли, а отведённые нам комнаты не приспособлены для тренировок, даже средняя, где кроме одной скамейки мебели нет. — Линг-сан, предлагаю закончить, — негромко говорю я, предусмотрительно отскочив подальше и не выходя из боевой стойки. — Да, ты права, Юн нюйши, — растерянно кивает женщина и подходит ко мне поближе. — Давай помогу, я видела, что ты повредила руку, и моя атака только усугубила дело. Молча киваю, позволяя Линг-сан позаботиться о моих ранениях, благо далеко идти не надо, всего-то отодвинуть дверцу, и мы уже на месте. После медитация, чтобы привести мысли в порядок, и вот я опять сопровождаю Фонг-сама на это чёртово собрание, где сама себе напоминаю мебель! Честно, я бы поняла, если бы наставник спрашивал моё мнение до или после, но нет, я просто сопровождаю и молчу в тряпочку. Это начинает раздражать. Никаких зацепок о личностях похитителей, зато грызни и напоминаний о старых долгах море. Неудивительно, что они до сих пор не обнаружили ничего о врагах. Страшно. Я вижу, какие взгляды кидают на меня, и всё отчётливее понимаю, какую роль мне хотят отвести эти старики. Я всё же единственная ученица Фонг-сама, и я самое слабое звено в его окружении. Плохо. Уверена, наставник понял их план ещё раньше, поэтому постоянно держит при себе, но этого мало. С каждым отчетом я всё яснее понимаю, что уже не против того, чтобы меня использовали для поимки тех ублюдков. Однако я понимаю, что своим вмешательством могу сделать только хуже. Уже прошла неделя, как мы живем у старика Вейшенга в поместье. Мои тренировки стали ограниченнее. Нет, никто не накладывал запрет на использование залов и тренажеров, расположенных тут, но мы не торопимся ими пользоваться, а площадь отведенных комнат довольно мала для полноценных спаррингов. Впрочем, тут тоже нашлись свои плюсы: меня стали обучать сражаться в ограниченном пространстве, используя особенности местности себе на благо. Правда, после приходится тратить время на то, чтобы прибраться. Я не против, но мне это всё не нравится. Дебаты на совещаниях становятся жарче, высказывания грубее и жестче, да и общее количество встреч возросло. Скоро может рвануть и тогда выбора не будет ни у кого. Плохо. Нужно вмешаться, но страшно. Прошла неделя, а мы топчемся на месте. Выбора нет, сегодня я обращусь к наставнику, но в присутствии двух других глав Триады, иначе ответа не получу. Я ребёнок, настоящий, а не тот, каким является Фонг-сама и сейчас я как никогда чувствую эту разницу. Плохо. Я так хотела подольше побыть беспечной, но нельзя. — Лаоши, — мой голос тих, я прекрасно понимаю, что ступаю по тонкому льду, когда посмела обратиться к нему до того, как он обратил на меня внимание. Однако ждать дальше нельзя, в зале совещаний остались только главы Триады и их ученики. — Ты плохо воспитываешь свою ученицу, Фонг, — холодно замечает старик Вей. — Действительно, — хмыкает Вейшенг, издевательски прищурившись. Хм… ждёт скандала? Зря. — Лаоши, к чему весь этот цирк? — игнорирую чужое недовольство, замечая, как от моих слов напрягается наставник. — Все присутствующие понимают зачем нужно моё присутствие, так может, скажете прямо? — Юн, ты хоть понимаешь, что тебя может ждать? — наставник даже не смотрит на двух стариков, которые буравят нас недовольными взглядами, но больше не вмешиваются. — Лаоши, — качаю головой и, слегка склонив голову, прикрываю глаза с грустной улыбкой. Мне нужно пару мгновений, чтобы заставить себя вспомнить, какой я была до встречи с Фонг-сама. Загнанный зверь, готовый рвать глотки, но не сдаться. Да, именно такой меня сделал Хибари-сама. За время, проведённое с наставником, я смогла его обуздать, спрятала в глубине души, но… нельзя избавиться от самой себя. Усыпить, научиться жить с этим — да, но не уничтожить. Мой внутренний зверь всегда будет со мной, и сейчас он проснулся, открыл глаза, он готов рвать врагов, которых нет поблизости, но вскоре появятся. Я ощущаю его ярость и открываю глаза, ловя взгляд наставника. — Лаоши, вы правда считаете, что я не знаю, что меня может ждать? — даже голос звучит немного по-другому, в нём начинают проскальзывать рычащие нотки. Забавно, особенно вкупе с детским голосом, но я не вижу смеха в глазах наставника и сидящих рядом с ним стариков. Исчезла усмешка с губ старика Вейшенга, старик Вей больше не сверкает недовольным взглядом. — Вы ведь знаете мою историю, пусть лишь в общих чертах. Если бы хотели не подпускать меня ко всему этому, могли просто отправить в ваше поместье в Шанхае. Уверена, там мне бы ничего не грозило. — Юн… — взгляд Фонг-сама спокоен, но где-то в глубине я вижу вину. Странно. Неужели он в том, что мне пришлось пережить, винит себя? Смешно. Моё прошлое — это моё прошлое, я уже давно живу настоящим. — Лаоши, я Хибари, — тихо, но довольно веско замечаю я, краем глаза замечая, как дёрнулись сидящие неподалеку ученики стариков. Впрочем, те тоже не остались равнодушными — взгляды стали острее; похоже, не одна я понимаю, что кроется за этим заявлением. Ха! Хибари-сама долго мне втолковывал, чем может обернуться такое заявление без подтверждения моего права носить эту фамилию. Он не называл титулов или должностей, какие занимают члены семьи, но даже по оговоркам было понятно, что клан влиятелен. Ну, а учитывая то, что наставник входит в число глав Триады… даже если среди остальных нет настолько же влиятельных личностей, в чём я сомневаюсь, выходит довольно интересная картина. — Смелое заявление, — хмыкает старик Вейшенг, разбивая повисшую в помещении тишину. — Ты хоть понимаешь, что значат твои слова? — Да, — коротко и холодно, смотря прямо в глаза старику. Я не имею права показать слабость. Это уже не игры, и любое моё действие отразится на наставнике, нельзя сомневаться и отступать. — Хм… — довольная усмешка, и он коротко уточняет. — Ты готова ответить за свои слова? — Да, — спокойно отзываюсь я, но кто бы знал, чего это мне стоило! Не ровня я этим старикам, совсем не ровня! — Знаешь, Фонг, пожалуй, теперь я понимаю, почему ты не хотел давать согласие, — тишину разбивает скрипучий смех двух стариков. — Юн, ты будешь наживкой, — негромко, но чётко произнес наставник. — Будь готова ко всему. — Да, лаоши, — спокойно киваю, заставляя скалящего зубы внутреннего зверя отступить в глубины моего подсознания. Это неожиданно тяжело, но когда меня это пугало? Я не привыкла сдаваться, но после собрания стоит посвятить время медитациям, иначе это может плохо закончиться.***
Ещё неделя ушла на то, чтобы пройти первичный этап подготовки. Впрочем, для меня он ничем особым не отличался. Разве что теперь меня пробовали на прочность ученики стариков Вейшенг и Вей. Грозные противники, чьи имена мне по-прежнему оставались неизвестны. Мы ни разу не разговаривали сверх необходимого, да и нас плотно контролировали старики. Меня проверяли на прочность и, если судить по мелькавшей иногда в их глазах задумчивости, увиденное им не то чтобы нравилось, но заставляло задуматься. Мне же было интересно другое: я желала знать, как меня собираются спихнуть похитителям. Впрочем, вскоре я услышала ответ на этот вопрос. Оказалось, что мэр Гонконга прознал (или ему об этом специально сказали) про прибытие Фонг-сама в город, и реакция не замедлила себя ждать. На руках наставника были приглашения для него и двух спутников на этот вечер. Отказаться было нельзя, и ему пришлось принять их. В особняк мэра мы ехали в окружении парочки машин с вооруженными до зубов охранниками, но вот внутрь… внутрь пришлось идти только троим. Причём что я, что Линг-сан послушно отыгрывали роль бесплатного приложения к наставнику. Беспечно? Отнюдь. Всего лишь часть плана, в котором мне отводилась не лучшая роль. Полчаса старательно следовать за Фонг-сама, здороваясь и знакомясь с цветом преступного и не очень мира Гонконга, а после изобразить скуку. Меня тут же предложили сплавить в детскую комнату к служанкам. Идеальный момент, чтобы напасть или просто украсть маленького ребёнка, не привлекая внимания. Мне не интересно, кто из служанок был в сговоре с похитителями, но снотворное в поданном ими соке я почувствовала сразу. Инстинкт шептал выплюнуть и забить тревогу, а долг заставил выпить предложенное, чтобы спустя пару минут почувствовать сильную сонливость и с трудом доковылять до ближайшего стула, а после наступила темнота. Не знаю, сколько я была без сознания, тем более, очнулась я на соломенной куче в месте, где не было окон, зато стоял могильный холод. В помещении я была одна, но тут я даже была рада. Слишком сильно болела голова, и во рту, казалось, нагадил целый батальон кошек. Жуткое ощущение, напоминает сильное похмелье, только вот я кроме сока с непонятной добавкой ничего больше не пила. Первые попытки встать и осмотреться получше пропали втуне. Подняться удалось только минут через двадцать. Мда… не будь я в помещении одна, я бы быстро исправила сие упущение. Слишком страшно вновь ощущать себя беспомощно, понимать, что тело вновь предает. Упрямство. Только это позволило мне встать на дрожащие от перенапряжения ноги и попытаться осмотреться в кромешной тьме. Страшно. Спасает только моя способность чувствовать окружающий мир на пару метров вокруг. Игнорирую сильную головную боль и стараюсь сосредоточиться на своей способности, для меня это — единственный способ осмотреться и понять, где я нахожусь. Сложно. Концентрация разрушается слишком быстро, но я успеваю понять, что нахожусь под землёй. Вероятно, это — старый винный погреб, о чём говорит и сильный запах, даже вонь алкоголя, который я только начала замечать. Меня начинает мутить, приходится бороться с тошнотой и усиливающимися головными болями. Нужно встать и обойти помещение, но сил нет. Накатывает дикая слабость и желание спать. Последняя здравая мысль — хорошо, что меня не раздели — длинные и тонкие канзаши* вполне можно использовать, как оружие. Главное, что куда бить я знаю. Пять часов — именно столько продлилось моё одиночество. По крайней мере, так утверждали мои внутренние часы, но я не была уверена в их правильности — слишком многое могло повлиять на их точность. Впрочем, особо мне досаждала вонь алкоголя. Я и не думала, что окажусь настолько чувствительна к его запаху. Чувствую, когда выберусь отсюда, я не смогу спокойно смотреть в сторону чего-нибудь высокоградусного или даже просто забродившего. Хотя не важно. Слышу скрип двери и слегка открываю глаза, замечая полоску яркого света, появившуюся напротив места, где я спала. Она освещает прислоненный к стене стеллаж с пыльными бутылками — похоже, я была права, это вино. Хм… бутылки выглядят старо и даже на вид тяжелые. Стоит рискнуть, но чуть позже, когда пришедшие подойдут поближе — всё же между мной и дверью около пяти метров, один рывок, будь я в хорошем состоянии, сейчас же могу и не успеть. К тому же я не знаю сколько людей стоят за ней. Стоит подождать. Ещё мгновение, и она распахивается во всю ширь, а я едва успеваю зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Зрение мне еще пригодится, хотя и без него я не останусь полностью беспомощной, но с ним привычнее. Стоит приготовить единственное доступное мне оружие. Благо, я уже спрятала одну из своих длинных заколок, теперь главное — подманить врага поближе. — Бокин**, она пришла в себя, — холодно произносит незнакомый мне мужчина в белом халате. По нему сразу видно, что он скорее ученый, чем боец, хотя натренированный взгляд мигом замечает плавность движений. Не мастер, но явно занимался боевыми искусствами. Хм… это хорошо, больше никого не чувствую за дверьми, да и не слышу. Значит, их всего-то двое. — Да, удача, Босс будет доволен, — соглашается второй голос, и рядом с первым мужчиной появляется ещё один. Этот точно силён, но неповоротлив. Слишком тяжёлый шаг, силовик, как враг для меня неудобен — груда мышц, его надо валить первым, но вначале нужно понять, где я нахожусь, поэтому стоит разыграть в меру испуганное дитя, которое уверено, что его похитили ради выкупа. Иначе будет плохо, я еще не восстановилась до конца, голова болит, пусть и не так, как в самом начале. Я хочу пить и избавиться от гадкого привкуса во рту. — Вы кто? — голос звучит хрипло, и я начинаю кашлять. — Вы хоть знаете, кто мои отец и дядя?! — Да нам плевать, — хохотнул мускулистый громила, насколько я поняла, именно его зовут Бокин… слишком громкое имя для такого, как он. — Советую быть хорошей девочкой и выполнять всё, что скажут, и, возможно, останешься в живых. — Пф! Мой отец вас убьет! — стараюсь вложить в эти слова максимум убеждённости, хотя в голове всплывает образ Хибари-сама, и на губах тут же появляется нервная усмешка. Этот не просто их убьет, он и про меня не забудет. Чёрт! Выбора нет: либо я сама себя вызволяю из их лап, или же меня отзывает назад Хибари-сама. — Ха-ха! Сколько вас таких было! — хохочет громила, делая быстрые шаги в мою сторону, буквально нависая надо мной. Сжимаюсь, делая вид, что мне страшно, на самом же деле поудобнее перехватываю канзаши и напружиниваюсь. У меня будет только одна попытка. — Ну, что молчишь, малявка?! — Бокин, сбавь обороты, Босс сказал, чтобы мы ввели ей препарат, а не убивали, — холодный голос «доктора» бьёт по нервам. — Ха! Как скажешь! — на морде амбала появляется ухмылка, больше напоминающая оскал, и он поворачивается назад, с каким-то весельем смотря в мои глаза. Псих! Хотя так даже лучше. Меня грубо хватают за плечо и чужое лицо оказывается на расстоянии вытянутой руки. Ухмыляюсь и делаю резкий выпад, тонкая шпилька входит прямо в глазницу и достает до мозга громилы. Тот дергается, но не успевает ни уйти, ни приподняться, зато рука на моем плече ослабляет хватку, чем я и пользуюсь, швыряя своё тело вбок, а после вперед, второе канзаши направляется в полёт ещё до того, как я достигла явно не ожидавшего подобного второго похитителя. Впрочем, она не наносит никакого вреда — тот успевает от неё отмахнуться, но мне большего и не надо. Кулак впечатывается в живот, а нога бьёт по самому дорогому для любого мужчины. Тот как подкошенный падает на колени. Я правильно рассчитала: первый удар выбил воздух, а второй слишком болезнен, чтобы его проигнорировать. Короткий рубящий удар по беззащитной шее, и этот любитель белых халатов теряет сознание. Осторожно проверяю пульс. Жив. Это хорошо, но стоит себя обезопасить. Подхожу к убитому мною громиле. У него неплохой пояс, как раз пригодится для связывания живого подельника, но вначале… морщась от брезгливости, отрываю тонкую полоску ткани от халата и забираю выбившиеся из прически волосы в низкий хвост, а то они могут помешать вовремя среагировать на опасность. Странно. Не чувствую страха и отвращения, обыскивая труп, и меня не волнует, что я кого-то убила. Голова кристально чистая, отходит на задний план головная боль и дикая жажда, я становлюсь безэмоциональной машиной. Мозг послушно фиксирует картину, как я снимаю с этих двух пару пистолетов и забираю запасные обоймы, подбираю и оттираю от крови свои заколки, пряча их в широких рукавах традиционной одежды. Найденная связка ключей тоже мной конфискуется, теперь стоит прочно связать вырубленного мною «доктора» во избежание неожиданностей, так сказать. С помощью снятого с мёртвого громилы ремня фиксирую руки, а вот ремнём докторишки я фиксирую ноги и скрепляю у него за спиной получившуюся конструкцию порванным на полоски халатом. Ещё один кусок от халата идёт на кляп — мне же не надо лишнего шума, правда? Хищно усмехаюсь — теперь можно начать охоту, но главное — найти способ связаться с наставником. Благо, номер для экстренной связи я выучила, а вот маячки, что к моей одежде прикрепили, явно вышли из строя, иначе бы меня уже нашли и вытащили отсюда. Быстрые, но неторопливые шаги в сторону выхода. Осторожно выглянуть, убедившись, что в своих предположениях я была права. За дверью короткий пустынный коридор с несколькими дверьми по обе стороны, в которых есть небольшие окошки на уровне головы взрослого человека. В самом конце поворот, но, судя по теням, там начинается лестница. Внимательно прислушиваюсь, стараясь войти в транс и спрятать своё присутствие. Тишина. Аккуратный шаг за дверь, теперь осторожно её прикрыть и осмотреть её на наличие замка. Хм… так и есть! Снаружи она закрывается на массивный засов. Хватает одного взгляда на прислонённую к стене бандуру, чтобы понять, что бесшумно поднять его не получится, как и продеть в скобы, что располагались слишком высоко для моего роста. Чёрт! Недовольно морщусь, но после решаю не испытывать судьбу и просто прикрываю двери. Будем надеяться, что сюда нескоро кто-нибудь сунется. Ну, а теперь стоит осмотреть три других двери. Вернее, заглянуть в окошки, благо, с моим уровнем подготовки это не сложно. Сказано — сделано! Осторожно запрыгнув на такой же засов у ближайшей двери, я вгляделась в царящий там полумрак. С огромным трудом удаётся засечь несколько хрупких фигурок, валяющихся прямо на голом полу. Слишком маленькие для взрослых. Дети! Короткий осмотр двух других камер показал то же самое. Кроме меня в подвале ещё около пятнадцати детей. Сказать точнее сложно — слишком темно, а свою способность ощущать пространство я решила пока не использовать — велик шанс попасться. Плохо. Они слишком малы, чтобы помочь. На мгновение замираю, решая, стоит ли их освобождать сейчас или стоит повременить? Времени сработаться нет, да и судя по тому, в каких они позах, детки спят; не уверена, что смогу их разбудить и не нашуметь. Слишком большой риск. Не говоря уже о том, что я не знаю их примерного уровня, а значит, велик шанс попасться. Одной проще — шанс выбраться из передряги больше. Им придется остаться, и если получится, я их освобожу. Нет — так нет. Жестоко? Возможно. Я не хочу рисковать. Мне дорога моя жизнь, хотя кое-что для их спокойствия я сделать смогу. Нет, не открыть двери. Стоит пройти дальше и посмотреть на возможную охрану. Кидаю мрачный взгляд на пистолеты, что прикрепила к поясу. Нет. У них нет глушителя, а у меня опыта работы с ними. Была бы возможность, я бы их просто спрятала — слишком громоздкие для моих детских рук, но как оружие последнего шанса сойдут. Чувствую, как по губам скользит хищная улыбка — я не испытываю восторга от убийства, но в глубине души растёт азарт. Я хочу доказать, что я не травоядное. Теперь добыча не я. Плавные скользящие шаги, осторожно подняться по деревянным ступенькам. Они старые, приходится наступать поближе к стене, ибо даже мой вес может заставить их заскрипеть. Нельзя. Наверху слышен тихий говор, человека два, не более. Я двигаюсь осторожно, не хочу попасться. Повезло. Лестница выводит в небольшую каморку: два охранника, и оба сидят за столом, играя в кости. Абсолютно незапоминающаяся внешность, стопроцентные китайцы. Стараюсь расфокусировать взгляд, слишком велика вероятность, что эти мужчины могут заметить его. Короткий анализ. Помещение три на четыре, стол стоит у правой стены, был бы у левой, меня бы уже заметили, а так получается прятаться за углом. Они сидят вплотную к столу, но длины моих рук не хватит, чтобы убить сразу двоих. Причем, не спасет ситуацию и десятисантиметровая длина шпилек — у меня слишком короткие для этого руки, а стол достаточно длинный, почти метр. Мужчинам стоит только откинуться назад, и я их уже не достану. Чёрт! Осматриваю помещение и понимаю, что из этой комнаты наружу ведет только одна дверь, и один из игроков сидит к ней спиной. Хм… стрелять нельзя, могу привлечь внимание. Придется убивать по одному. Опасно, но ты же не травоядное, Юн? В голове только сформировалась эта мысль, а тело уже метнулось вперёд. Запрыгнуть на стол, вогнать верную канзаши в глазницу тому, кто сидит ко мне лицом, оттолкнуться от него, сделать сальто и воткнуть вторую шпильку в шею отшатнувшемуся второму игроку. Глухой стук от падения отшатнувшегося, на мгновение тот мешкает, но мне этого хватает, чтобы подскочить поближе и вырвать свою же канзаши. Ударить точно в глаз не получится — от боли тот начал метаться и хрипеть, поэтому носком туфли по темечку. Больно. Слишком мягкий туфель, но мужику хватает, и он затихает. Проверка пульса. Слабый, но он есть, а рана от шпильки не настолько серьёзная, чтобы он умер от потери крови. Удача уже, что я попала в одну из точек, что мне показывала в своё время Линг-сан. Хотя не важно! Первым делом обыскиваю этого везунчика, после его менее удачливого собрата. Ничего интересного, нет даже мобильного, зато есть парочка ножей. Не пойдет. Слишком громоздкие, рукоятка не умещается в руке, но оставлять их ему опасно. Опять приходится использовать ремни, чтобы связать пленного, а на кляп идет его же рубашка. Чёрт! Его бы допросить, но что-то мне подсказывает, что отвечать на мои вопросы он не будет, а вот проблем я отхвачу по полной. Чудо уже, что на поднявшийся шум никто не пришёл. Подавляю недовольный вздох и, прихватив с собой ножи, отправляюсь к следующей двери. Аккуратно открыть, осмотреться по сторонам — всё по той же схеме, только теперь я вижу не коридор, а небольшую и уже пустую кухню. Хм… логично, в общем-то, я же была в подвале. Однако отсюда же следует, что мы не в Гонконге, скорее всего, где-нибудь в пригороде, ведь в многомиллионнике уже нет таких старых особняков. Хмурюсь, но тут взгляд падает на кран, из которого медленно капает вода. Невольно облизываюсь — ощущение сухости во рту возрастает во много раз. Я хочу пить! Но вначале… буквально заставляю себя осторожно оглядеть помещение пять на четыре. Взгляд цепляет закрытое раздаточное окно и несколько дверей. Прислушаться. Все тихо, но для успокоения совести вначале заглядываю в обе двери. Одна ведёт в небольшой зал; судя по всему, это — столовая, а вторая ведёт в коридор. Если я правильно поняла, там подсобное помещение. Жаль, окна плотно закрыты, и узнать, какое сейчас время суток, нельзя, но если учитывать то, что кухня пуста… сейчас либо поздний вечер или уже ночь, либо очень раннее утро. Не важно, главное — тихо. Тихо вздыхаю и подбегаю к умывальнику. Высоко. Приходится потратить время на то, чтобы подтащить стул и, забравшись на него, открыть кран. Вода сильно пахнет хлоркой, но мне всё равно: я не в том положении, чтобы жаловаться. Живительная влага попадает в рот и мне приходится прикладывать всю силу воли, чтобы не сорваться и вначале ополоснуть рот. Нельзя много пить, у меня ещё не все осмотрено. Пара глотков, которые скорее раздразнили, чем утолили жажду, и я закрываю кран, цепко осматривая столешницу кухонного гарнитура и, не найдя там ни капельки, ни пятнышка, спускаюсь со стула, убирая его назад. Еще один внимательный взгляд, я убеждаюсь, что не оставила никаких следов. Вначале иду обследовать внутренние помещения. На первом этаже подсобки и несколько запертых кабинетов. Чёрт! Я уверена, что один из них — кабинет управляющего или менеджера, а там просто обязан быть телефон! Проверяю отобранные у «доктора» ключи, но ни один не подходит. Продолжать осмотр помещений дальше? Придётся. Только вот едва я выйду в столовую, шансов попасться станет больше. Однако выбора нет - придётся рискнуть и пройтись вглубь особняка. Тенью скольжу дальше по слабо освещённой столовой, выбираясь в ещё один коридор. Блуждать по особняку можно долго, хотя странно, что он смотрится скорее как поместье какого-то европейца — тут нет колорита Поднебесной. Таких особняков не может быть много, если только меня не вывезли из страны, но это вряд ли. Хотя не важно. Мне стоит найти телефон и сделать один-единственный звонок. Больше не отвлекаюсь, методично обходя первый этаж здания и натыкаясь на лестницу на второй этаж. Только удача позволяет мне оставаться незамеченной и обходить шатающихся слуг и охранников стороной. Однако так долго продолжаться не может. Хмуро смотрю на лестницу, но здравый смысл подсказывает, что там если и будет телефон, то принадлежащий хозяину всего этого великолепия, а он не может быть не защищен. Хм… зато я не верю, что у слуг нет компьютеров или телефонов. Значит, мой путь лежит не наверх. Проследить за позёвывающими горничными несложно, хотя и долго. Впрочем, мне повезло, что я вообще на них наткнулась, заодно и узнала, что сейчас раннее, очень раннее утро, почти ночь. Однако не только это. Одна из девушек старательно хвасталась второй, что у неё есть парень и, достав телефон, начала показывать фотографии. Повезло. Хотя пришлось серьёзно повозиться, чтобы отобрать у неё мобильный. Местная прачечная обзавелась двумя бессознательными тушками. Пришлось не просто их связать и воткнуть кляп в рот, но даже закидать их грязным бельем, чтобы не бросались в глаза. Впрочем, не важно. Я добилась своего. Тринадцать цифр набираются быстро, идут гудки. — Слушаю, — усталый и какой-то напряжённый голос Фонг-сама звучит для меня райской музыкой, невольно начинаю улыбаться. — Лаоши, — тихо произношу я. — Ты где, Юн? — голос наставника мгновенно изменяется, я слышу в нём облегчение. — Не знаю, я отобрала у одной из горничных телефон, — коротко отзываюсь я. — Покинуть поместье не могу, в окно видела собак. Сколько смогу прятаться не знаю. Прошёл уже час после того, как я вырвалась из подвала. Постарайтесь засечь, откуда идёт звонок. — Хорошо, не бросай трубку, — короткий ответ, и дальше начинают тянуться минуты ожидания. Плохо. Прачечная не то место, где безопасно; мне нужно спрятаться, но с работающим телефоном это — самоубийство. Могут услышать. — У меня мало времени, лаоши, — тихо замечаю я. — Я оставлю телефон работать и пойду дальше, поторопитесь. — Стой, Юн! — Я справлюсь, лаоши, — коротко замечаю я и скидываю включенный телефон в груду грязных вещей. Теперь у меня есть надежда, что за мной успеют прийти. Хищная улыбка скользит по губам. Ждать и бездействовать не в моём стиле — слишком скучно, да и так же небезопасно, как и стоять на одном месте. Пора сыграть в игру «охотник-жертва» или «хищник-травоядное». Продолжение следует…