Бродячий пёс

Холодно и сыро. Все, что я могу ощутить в этом городе. А еще удушье, склизкими пальцами сдавившее глотку. Хочется выть и скулить, но из пасти вырывается лишь судорожный вздох. Надо идти, иначе тьма поглотит меня. Узкие улицы, словно змеи, извиваются в лишь им известном танце, заводя случайного прохожего в тупик. Жадные тени с радостью набрасываются на так любезно предоставленную добычу, только и слышно как капает слюна в лужи, испаряясь ядовитым туманом. Где я? В какой части города нахожусь? Где тот, кто сможет ответить на все мои вопросы? На автомате передвигаю лапы, нет сил даже подобрать язык. Шерсть на загривке встает дыбом от назойливого взгляда в спину, поворачиваю голову чуть вправо – на крышке мусорного бака гордо восседает ободранный сиамский кот. Ехидная усатая морда насмешливо скалит белые клычки. Как прозаично. Уличный котяра смеется над гордым волком. Вот только гордости осталась последняя капля, которой хватит лишь на то, чтоб не кинуться лизать зад первому встречному двуногому. Едва заметная искорка гнева вспыхивает в груди. Нет, не сейчас. Нельзя. Зажмуриться. Подавить рык еще в глотке. Стиснуть клыки до скрипучей боли. Не поддаваться. Под издевательское шипение спешу выйти из переулка, в ноздри въелся запах отходов. Что за гнилое местечко. Затхлый ветер ерошит шерсть на загривке и приносит противные запахи. Морщусь от отвращения к самому себе – шкура измазана чем-то липким, мех свалялся в грязные клочья. Хочется принять душ по-человечески. Да, ирония. Усмехаюсь на свои мысли, но внезапный зуд в теле заставил извернуться и почесать бок. Но лапа замерла в воздухе и медленно опустилась на асфальт, испещренный трещинами. Ноздри уловили знакомый запах. Терпкий, сладковатый, с привкусом железа. Кровь. Не моя. Не другого ликана. Человека. Тело напряглось как струна, взгляд судорожно метался по темному, поросшему мхом кирпичу рядом стоящего здания, сердце выводило неровную бешеную дробь. Вдох. Выдох. Внезапно став желанным и свежим, воздух медленно расправлял легкие, заставляя ощущать себя в этой реальности. Это вновь случилось. Вот почему я оказался в трущобах. Захотел ответы на вопросы, получай. Не сразу понял, что глухое надрывное рычание принадлежало мне. Злость захлестнула все естество. Грудь резко вздымалась, воздух со свистом выходил из легких. Клыки чесались, хотелось во что-то вгрызться, разорвать на мелкие клочки, ощутить горячую жидкость на языке, захлебнуться страхом добычи. Нет! Прогоняя ядовитые мысли, резко мотнул головой, да так, что тело повело в сторону, и я ударился боком о холодную каменную стену. Лапы дрожали, через мгновение подогнулись, и я без сил опустился на землю, зарылся носом в жухлую листву. Терпкий запах листвы прояснил туман в голове. Перед глазами все плыло от голода. Значит, ради убийства… Ради охоты. И снова не могу сдержать тихий скулеж, слишком похожий на плач. Прижимаю уши к голове, слабый перезвон пирсингов немного возвращает равновесие в неспокойную душу. Этих печатей уже недостаточно. Кто я? Ликан из племени чистокровных волков, ранг S. Высшее существо с неимоверной боевой мощью. Бриллиант в коллекции подпольных охотников. Кто я сейчас? Жалкий ободранный волк, которому неподвластно собственное тело. Рваные шрамы отозвались тупой болью. Последний бой был не в мою пользу, ведь чтобы сбежать от оков, требовалось умереть. Прошлому хозяину я оставил подарочек в виде одного глаза и оторванной руки. Ненавистный ошейник до сих пор болтается на шее как напоминание, что свободы еще нет. Кто я без хозяина? Машина для убийств, демон, чудовище. Прозвищ много, смысл один. Я схожу с ума. Зверь пожирает меня изнутри, подчиняя своей воле. Царапает душу, выедая заветные воспоминания, отравляя чувства, подменяя эмоции. Все для того, чтобы утром я обнаружил свежую кровь на руках и губах, усталость в мышцах и эйфорию от зверского убийства. Страшно. Страшно однажды не очнуться. Ненавистно грезить о новом хозяине. До мазохистской боли приятно мечтать о нормальной жизни. Не сидеть на цепи в темном подвале, обвешанным сдерживающими печатями, и выходить только на арену, чтобы свернуть шею очередному противнику-ликану под ликующие крики обезумевших людишек. Приближающиеся шаги и голоса заставляют встать и легкой трусцой убраться из подворотни. Мутная пелена перед глазами мешает ориентироваться. Гомон становится отчетливее слышен, видимо, я подошел к жилому кварталу. Нос свербит от какофонии запахов. К горлу подступает кислая желчь. Сколько же дней я нормально не питался? Яркий свет желтым лезвием резанул по глазам, где-то на периферии сознания услышал свист полицейского и выловил из гудящего звона знакомые слова «ликан, волк». Бежать. Быстрее. Прочь от новых цепей. С новой силой сердце принимается качать кровь, разнося адреналин по венам, гулким эхом отдаваясь в ушах. Снова этот противный переулок, кот с испуганным мявком убрался куда-то в непроглядную темноту. Мимо проносятся мрачные дома, такие же замкнутые, как и их жильцы. Звуки погони становятся едва различимы, ветер заложил уши. Только сейчас осознаю, как вымотался, мышцы дрожат, сокращаясь. Желудок сводит болезненной судорогой. Из пасти капает вязкая слюна. Хочется лечь на грязную землю, сейчас кажущуюся мягкой периной, и свернуться в клубок, укрыться некогда пушистым хвостом, отгородиться от суровой реальности, от этого жестокого и безжалостного мира. Но если я закрою глаза сейчас, то не открою их более. Демон внутри меня получит полную свободу, и город захлебнется в собственной крови и подавится внутренностями. Усилием воли стараюсь зацепиться за что-нибудь в подступающей темноте. Тишина. Луна скрылась за облаками, даже ей нет дела до жалкого ничтожного существа. Не думал, что встречу свой конец валяющимся в грязи, позорно сбежав как последняя шавка, не дав бой. Да, лучше бы чужие клыки вспороли брюхо, чем равнодушная тьма будет отбирать последние крохи жизни, как голодная гиена. Свинцовые веки больше не выдерживают, липкая пустота затягивает в свой круговорот. Сколько я так лежу? Не знаю. Что это за шуршащий звук? Кто-то идет сюда. Тело инстинктивно дергается в слабой попытке подняться и снова замирает. Давай, убей меня. Я даже сам подставлю под удар шею, лишь бы обрести хоть какой-то покой. Тепло. Или мне чудится? Определенно, теплая ладонь скользит по меху, перебирая пальцами ворсинки. Какое это, оказывается, приятное чувство. Непроизвольно подаюсь навстречу ласке, утыкаясь носом в ладонь. Разве что хвостом не виляю, были бы силы, непременно так и сделал. Открыть глаза получается не с первого раза, утренний блеклый свет белым пятном отпечатывается на алой радужке. Через несколько мгновений различаю очертания молодой девушки, которая, кажется, обеспокоенно меня рассматривает. У нее что, совсем инстинкт самосохранения в отключке? Гулять в богом забытой клоаке, так еще подойти к ликану, и плевать, что он без сознания и выглядит совсем непрезентабельно. - Совсем отощал. Хм, да и печати износились, - задумчивый взгляд серых глаз скользил по всему волчьему телу, изучая. - Хозяин тебе нужен. Хочешь, им буду я? Не понимаю, о чем распинается эта девчушка. Но запах...он говорит о многом. Например, что буду следовать за ней и защищать до последнего вздоха, своего или ее. Что от нее пахнет теплом и уютом, а еще чем-то сладким. Что она не будет сажать на цепь и выставлять на бой. Где-то внутри обиженно заскулил демон, отступая. Чужая рука мягко скользнула вдоль ошейника, нащупала замок и ловким движением освободила от удавки. Она явно много знает о ликанах, но это все потом, сейчас это неважно, несущественно. Важно то, что мышцы наливаются силой, мозг не затуманен жаждой убийства, что теплая ладонь легонько чешет за ушами, распространяя тягучую негу по истерзанному телу. Важно то, что я обрел Хозяина и моя жизнь наполнилась новым смыслом.