Двойное дно.

      Джек и Ганнибал шли по коридору поведенческого отдела, мимо залов и кабинетов, в которых кипела работа. Они прошли в зал совещаний, где их уже ждали знакомые лица. Ганнибал быстро обвел взглядом ожидавших.       - А, мисс Браун не будет участвовать? - Спросил он, заметив ее отсутствие.       - Она попросила пару выходных. - Коротко ответил Кроуфорд и перешел к делу.       Днем ранее.       В большом зеркале, стоявшем в углу у окна между комодом и прикроватной тумбочкой, отображался черный женский силуэт. Эмили собрала рыжие волосы наверх в не совсем аккуратный пучок, отошла от зеркала, оценила свой внешний вид целиком. Черный верх, черный низ и плащ. Траур ей к лицу. Оставшись довольной своим видом, Эмили покинула небольшую съемную квартиру и поспешила на похороны тринадцатилетней Саши Дэллар, чье убийство не давало ей покоя.       То был приятный осенний день, омраченный лишь чужой скорбью. Эмили стояла в нескольких метрах от собравшийся толпы, предпочитая наблюдать издалека. Ее вновь поразила та особенная кладбищенская тишина и то странное чувство, что она испытывала всякий раз посещая похороны. Это чувство являлось смесью умиротворения и обреченности. Про себя она заметила, что в последнее время стала слишком частым гостем кладбищ. Стоило прекратить эти прогулки к мертвым.       Прошло чуть больше недели с убийства Саши, но полиция, не распутав дело, закрыла его из-за недостатка улик. На самом же деле, как только стало ясно, что данный инцидент никак не связан с Искусствоведом, полиции этот случай перестал быть интересен, и дело быстро забросили пылиться в архив. Убитым горем родителям некогда было заботиться о поимке убийцы их дочери. А теперь, немного погодя и придя в себя, они начнут кусать локти, отбивать пороги полицейских участков. Получая раз за разом отказ о возобновлении дела, они озлобятся, не найдя в себе сил смириться с действительностью, и в конечном счете умрут в сожалении и печали.       Кто-то из пришедших на похороны заметил подозрительную рыжую женщину, наблюдающую за действием. Периодически кто-то оборачивался на Эмили и всматриваясь в ее лицо, пытался узнать. Эмили продолжала наблюдать. Мать, накаченная успокоительными препаратами, в объятьях мужа с каменным лицом, выслушивала соболезнования от родственников, друзей и знакомых. Но она пропускала их слова мимо ушей, полностью погрузившись в свое горе. Эмили как никто другой понимала скорбящую женщину.       Память – удивительная способность человека. Мы можем вспомнить, вновь воспроизвести в голове или в реальности отдельные переживания из прошлого, осознавая не только само переживание, но и его место в истории нашей жизни. Нам кажется, что мы контролируем эту способность. Но на самом деле все наоборот. Эмили была обладательницей феноменальной памяти. Когда-то это облегчало ей жизнь, но в последнее время этот своеобразный дар преобразился в недуг, причиняющий неудобство, а порой и боль. Переживания из прошлого, которые она всегда старалась забыть, в последнее время все чаще являлись ей, врывались в настоящее и выворачивали душу наизнанку.       Ее стало подташнивать. Память в очередной раз подкинула ей воспоминания из прошлого. На этот раз внутри все сжалось от страха, как в тот мрачный день на похоронах отца. Когда ответственность за младших в семье ложилась полностью на ее плечи. Тогда никто не сомневался в том, что молодая женщина справится со своей новой ролью. Однако на деле она оказалась не готова к этому. Итог всего известен…       «Эмили».       Отвлекаясь от размышлений и переживаний прошлого, Браун обернулась. Ей показалось, что кто-то зовет ее. Никого не было. За исключением одного мужчины, который, как только Эмили заметила его, решил немедленно удалиться. Лица его разглядеть она не успела. Тут же задавшись вопросом «Кто это мог быть?», Браун хотела было последовать за подозрительным незнакомцем, как рядом возникла невысокая женщина с вопросом.       - Вы знали Сашу?       - Что? – Невольно переспросила Эмили, поворачиваясь к подошедшей.       - Вы пришли проститься с Сашей?       Вглядевшись в ее лицо, Эмили, наконец, признала в женщине мать убитой девочки, мисис Дэллар.       - Мне кажется, я вас уже видела. Вы ведь из полиции?       - Не совсем, - честно ответила Эмили, - я лишь консультант…       - Так вы пришли проститься с Сашей? – Вновь задала она вопрос.       Пустой взгляд женщины был устремлен на Эмили. Что даст этой несчастной ее ответ? Ровным счетом ничего. Но матери все же нужно знать, что незнакомка пришла проститься, откликнувшись на их горе. Эмили берет скорбящую за руки, утешая, гладит по спине и отвечает:       - Примите мои соболезнования.       - Да-да, - закивала она, игнорируя стекающие по щекам слезы. – Моя милая Саша была хорошей девочкой. Доброй. Ее все любили… Видите, как много людей пришло сегодня к ней. Но тогда почему? Почему?! Кто убил ее?! Чем мой ребенок заслужил это? – Эмоции вновь стали брать над женщиной верх, а в следующую секунду началась истерика.       Браун поспешила успокоить миссис Дэллар, пока ее эмоциональное и, как следствие, психическое состояние не ухудшилось. Она начала заговаривать женщину. Приобняв ее, Эмили озвучила все то, что чувствовала сейчас безутешная мать, тем самым давая поводу для плача исчезнуть. Словно читая ее мысли, она говорила и говорила. Женщина слушала, и с каждым ее словом успокаивалась, брала себя в руки. К моменту, когда к ним подошел обеспокоенный мистер Дэллар, жена его была в достаточно стабильном состоянии.       - Бетти, все хорошо… - Обнимая жену, проговорил мужчина. – Мы справимся.       Спешившая к ним молодая женщина, похожая на миссис Дэллар почти как две капли воды, держала в руках бутылку с водой и что-то еще, скорее всего, успокоительное лекарство. Подойдя к супругам, она приняла заботу, как выяснилось, о тетке и увела ее в сторону. Мистер Дэллар проводил их взглядом, а затем все его внимание переключилось на Браун.       - Извините мою жену, нам сейчас нелегко, - произнес он. – Зачем вы пришли?       Что ж вопрос прозвучал весьма резко. Эмили предпочла списать такой тон на усталость и стресс, нежели на нежелание видеть ее здесь. А так же она предпочла забыть, что мистер Дэллар еще не перестал обижаться на полицейских, что несколько дней удерживали его под стражей, обвиняя в убийстве своей дочери.       - Мистер Дэллар, - аккуратно начала Эмили, - я на вашей стороне и хочу помочь.       - Чем вы можете мне помочь? Мою дочь уже не вернешь!       - Это не повод опускать руки.       - Дело закрыто. А у меня нет денег, чтобы как-то изменить ситуацию. Прошу просто оставьте…       - Мою младшую сестру изнасиловало несколько ублюдков, - перебив Дэллара и сменив вежливый тон, произнесла Эмили. – Они засняли весь процесс, а затем начали запугивать ее, грозясь показать всем видео. В итоге сестру насиловали снова… и снова. Пока она не покончила с собой. – Эмили сделала паузу, давай ошарашенному мужчине немного времени переварить услышанное. – Никакого дела даже не открывалось. Самоубийцы. Кому они нужны? Полиции нет дела ни до чего, что не привлекает прессу.       - Зачем вы мне все это рассказываете? – Вдруг решил поинтересоваться мужчина, в глазах которого не было ничего кроме усталости.       Эмили задумалась, пытаясь самой себе ответить на поставленный мужчиной вопрос. Чего она хочет вообще добиться от него? Он бесполезен и как информатор, и как возможное орудие возмездия. И если так, не стоило и вовсе начинать этот разговор.       - Простите, - наконец, отозвалась она. – Я слишком близко к сердцу приняла вашу трагедию. И вы правы. Вашу дочь уже не вернуть.       Кисло улыбнувшись, она еще раз извинилась перед мистером Дэлларом и поспешила удалиться.       Эмили покидала кладбище раздосадованная и злая. Больше всех она недолюбливала людей, которые не желают бороться, пускают все на самотек и просто доживают свой век. В жизни каждого человека случаются события, после которых кажется выцветшим мир, и нет сил для встречи нового дня. Но сдаваться ни за что нельзя. Ведь если бы мир был всегда справедлив, мы бы не стали бороться. И не умели бы мечтать, если бы счастье давалось легко. Нельзя просто плыть по течению и надеяться, что невзгоды обойдут тебя стороной. Живи! Призови незримые силы, встань и иди вперед. Иначе так и умрешь, проклиная самого себя и свою зря прожитую жизнь.       Небольшая компания в составе четырех девочек подростков нагнала Эмили в тот самый момент, когда та уже собиралась садиться в машину. Их она видела на прощальной церемонии, видимо, подруги Саши.       - Смотри, смотри, - начала одна из девочек, толкая подругу в бок, - это ведь мистер Гейбл.       - Неужели, те слухи - правда? – тихонько поинтересовалась другая девчонка.       - О чем ты?       - Ну, что он и Саша…       - Дура, - вдруг зло шикнула девочка, которая весьма ярко выделялась на фоне остальных. Она выглядела старше, привлекательнее. Ее походка, осанка, взгляд все было иным. Таким как она уже давно дали определение – нимфетка. Тем временем, девочка добавила: - Не стоит верить глупым слухам.       - Саша мне сама признавалась, что в начале года, после уроков, под лестницей… - Продолжала настаивать подруга.       - То был Пол, я сама видела. – Вновь перебила нимфетка. – Хватит нести чушь. Мистер Гейбл… Он… Его уволят, а может и вовсе осудят, если о таком узнают.       - Кто-то видел его вечером с Нэнси Грейс из параллели, - отозвалась девочка, что все время молчала и просто слушала щебетание подруг, - и, кажется, фото даже есть.        - Вранье, все это.       Дальше Эмили не слушала, села в машину, но уезжать не спешила. Она вспомнила о своей догадке, сделанной при прочтении дневника Саши. Девочка, вероятно, писала о любви к учителю. Но подходит ли именно этот мужчина на роль ее возлюбленного? Отрегулировав боковое зеркало, Браун направила его так, чтобы видеть мистера Гейбла. Невысокий, плечистый, ухоженный, со смазливой мордашкой, приблизительно тридцатилетнего возраста мужчина. Если он учитель, то, наверняка, пользуется популярностью у юных барышень. Эмили продолжала терпеливо наблюдала, надеясь на случай и везение. Может он чем-нибудь выдаст себя? Мистер Гейбл поздоровался с теми, кто еще оставался на могиле. Когда последние простились с покойной, он позволил себе остаться еще минуты на три, не больше. Ничего особенного и подозрительного Эмили так и не углядела. Наверно, сегодня не ее день, и приблизится к разгадке смерти девочки Дэлларов, ей не удастся.       Зазвонил телефон. На дисплее высветилась надпись «Чилтон». Эмили, сбросила звонок, завела машину и направилась в Балтиморскую психиатрическую больницу. Фредерик Чилтон названивал Эмили с того самого дня, как та посекретничала с Уиллом. Наверно, к прослушивающему устройству, ему стоило установить видеокамеры, чтобы уж точно полно владеть всей информацией. Но это не законно, собственно как и прослушка. В общем, у директора психиатрической больницы накопилось немало вопросов к Эмили Браун.       Через полтора часа, Браун любезно проводили до кабинета Чилтона. Мужчина встретил ее с натянутой улыбкой, Эмили же была в столь скверном расположении духа, что не стала себя утруждать любезностями.       - Фредерик, - начала она, - не лучший способ привлечь внимание женщины, постоянно надоедая ей звонками.       - Мне думается, вас нисколько не интересует происходящее с Уиллом.       - Вы ошибаетесь. В очередной раз.       Чилтон почувствовал неблагоприятный настрой женщины, и вовремя пришел к решению не усугублять положение. Он извинился, за свои слова, за настойчивость и предложил ей присесть.       - Прошло совсем немного времени, с моего последнего визита, - усаживаясь, уже более мягко произнесла Эмили, - у вас есть для меня что-то интересное?       - Уилл неожиданно пошел со мной на контакт. Согласился пройти все необходимые тесты, после которых я могу начать лечение. – Не отвечая на вопрос, продолжил разговор Чилтон.       - Мне стоит вас поздравить.       - Но было одно условие, - он сделал небольшую паузу, заинтересовывая Эмили, - Уилл потребовал не обсуждать его состояние и лечение с Ганнибалом Лектером и вами.       Браун с подозрением посмотрела на сидящего перед ней мужчину. Идея «подружится с Чилтоном» принадлежала ей. В записке переданной Уиллу, четко было сказано о том, чтобы он приблизил к себе Чилтона, который в желании превзойти Ганнибала в итоге поможет ему вспомнить случившееся и направить его в нужном направлении. Об удалении Лектера из общего уравнения также шла речь. Но что касается ее скромной персоны… Здесь случился непорядок. Кто перекрывает ей кислород? Сам Уилл или же Чилтон?       - В самом деле? Я думала, мы с вами на одной стороне. – Заметила Эмили.       - Непременно.       - Но все же про состояние Уилла вы мне больше ничего говорить не будете, так?       - Именно.       - Я могу с ним увидеться?       - Нет, извините, но временно посещения Уилла Грэма я запретил, дабы не травмировать и не напугать еще больше. Видите ли, сейчас, мы перешли в такую фазу…       - Не пытайтесь хитрить, Фредерик, - перебила она.       - Вы расстроились?       - Я в бешенстве. – Честно призналась она, чуть улыбнувшись. – Жаль, что мы так и не нашли общего языка.       - Мы старались.       - Вам самому не смешно? – Поднявшись, поинтересовалась Эмили. К счастью, ей удавалось сохранять хладнокровие и спокойствие.       - Вы многое обещали, мисс Браун, но в итоге то были лишь слова. – Обходя стол, произнес Фредерик. – Но, если вас это утешит, обещаю, как только состояние Уилла Грэма станет стабильным, а его желание видеться с вами не пропадет, я незамедлительно свяжусь с вами.       Он открыл перед ней дверь. Эмили была возмущена. Неужели она допустила ошибку, предложив Уиллу такое развитие событий? Что же, пока все еще было неопределенно. Кто знает, может эгоизм Чилтона в итоге сыграет им на руку. И возможно, в итоге, все выйдет куда лучше, чем она задумала. К тому же внимание Ганнибала теперь должно было всецело переключится на закрытого ото всех Уилла. А этого она и хотела.       Эмили вышла, молча, больше не обронив с Чилтоном ни слова. Она попрощалась на выходе лишь с охранником, что всегда был вежлив с ней. И все было не так плохо, пока на порожках больницы не произошла еще одна неприятная встреча, после которой день окончательно получил звание плохого.       - Мисс Браун.       - Доктор Блум, - приветствовали они друг друга.       - Приходили проведать Уилла?       - Меня к нему не пустили, - неохотно отозвалась она. – Чилтон временно запретил посещения…       - Только для вас?       Эмили выдержала паузу, подбирая правильные неоскорбительные слова для ответа. С Аланой Блум они впредь никогда не станут друзьями, можно было бы высказать все что Эмили думалось о ее скромной персоне, но все же «молчание золото».       - Нет, я не единственная кому видеться с пациентом Грэмом запрещено.       - Думаю, это к лучшему. – Заметила Блум.       - Если хочешь что-то сказать, Алана, то, будь добра, выскажись. – Потребовала Браун, не в силах больше выносить чьи либо издевки.       - Твое отсутствие в жизни Уилла пойдет ему на пользу. Возможно, теперь он, наконец, перестанет замыкаться и ограждаться от тех, кто хочет ему помочь. – Со всей серьезность высказывалась Блум.       - Хочешь сказать, что я намеренно настраиваю его против всех?       - Не знаю намеренно или нет…       - Это, вообще, твои мысли, или кого-то другого? Ганнибала Лектера, например.       Алана замолчала. По ее взгляду Эмили поняла, что попала в цель.       - Я разделяю его мнение по этому вопросу, - созналась Блум.       - А что помимо мнения ты с ним делишь?       Вопрос Эмили возмутил Алану Блум настолько, что последовавшее мгновенно возражение превратилось в нечто непонятное и несвязное. Щеки и уши женщины вмиг покраснели от злости и стыда. Хотя, кто знает, что Браун имела в виду.       Дальнейшее продолжение разговора не имело смысла. Эмили не дожидаясь обоюдного прощания, поспешила удалиться с глаз негодующей Аланы.       Дальше в списке дел на сегодня числилась встреча с Джеком Кроуфордом. Дело «Искусствоведа» так и не сдвинулось с мертвой точки. В моральной поддержке Джек наверняка нуждался, но стоило обронить хотя бы одно ободряющее слово, как в ту же секунду начальник поведенческого отдела свирепел. К тому же лучшими ободряющими и поднимающими его дух словами будут: «Мы поймали этого ублюдка». В любом случае, Эмили наведывалась к нему почти каждый день с новыми идеями и мыслями об убийце. Иногда что-то выносилось на всеобщую дискуссию, но в основном они сидели в его кабинете и мечтали о торжестве правосудия. На места преступления, за последнюю неделю, Эмили не выезжала. По словам Джека, там не на что было смотреть. Против она не была.       Сегодня начальник поведенческого отдела вновь был мрачнее обычного. Эмили предположила, что его нынешнее состояние связано с проблемами личного характера, нежели с работой. Проявлять дружеское любопытство она не стала, ибо у самой настроение оставляло желать лучшего и вникать в чужие переживания посчитала неразумным. Разговор у них сложился бестолковый. Джек пожаловался на местных полицейских, которые были «похожи на перепуганных зайцев». Эмили лишь кивала, не вслушиваясь в монотонную речь. Когда Кроуфорд поинтересовался, что ее сегодня привело к нему, она, прежде чем ответить, решила выяснить есть ли необходимость в ее консультациях в ближайшие пару дней. Мужчина нахмурился. Эмили поспешила пояснить, что эти пару дней она будет занята. «Хочу съездить в Феникс, посмотреть на дом» - тоскливо произнесла Браун. Джеку полагалось выдержать паузу, делая вид серьезного размышления, и он выдержал. Согласившись отпустить ее на пару дней, Джек все же добавил, что если возникнет экстренная ситуация и она им понадобится, Эмили незамедлительно должна вернутся по первому зову. Уверовав мужчину в выполнении этого условия, Браун покинула поведенческий отдел.       Естественно, ни в какой Феникс она не собиралась. Дома, в котором она проводила счастливые детские и юношеские года, уже не было. Чуть более полугода назад она продала его, и новые владельцы снесли старый дом, выстроив новый. Истинной целью на ближайшие дни была слежка за мистером Гейблом. Эмили никак не могла избавиться от неприятного ощущения неудовлетворения. Она искренне желала найти убийцу тринадцатилетней девочки. И по какой-то причине ей хотелось верить, что мистер Гейбл был именно тот, кого она искала. А вообще, стоит заметить, что была и другая причина такого поведения Браун. Правда, сама она наотрез отказывается ее принимать.       Слежку за Гейблом она начала со школы. Подъехав на следующий день после обеда, она припарковалась напротив въезда на школьную парковку, в этакой слепой зоне, где она бы не вызвала подозрений и приготовилась ждать. Об объекте своих наблюдений она практически ничего не знала, кроме той информации, что любезно предоставлял сайт школы. Собственно, там Эмили вычитала, что тридцати трех летний мистер Гейбл вот уже как пятый год работает учителем химии, ведет дополнительные занятия (расписание которых также предоставлялось на сайте), являлся одним из руководителей театрального кружка. К портфолио прилагалось несколько фото: мистер Гейбл ведет урок, мистер Гейбл на перемене в окружении учеников, мистер Гейбл на каком-то спортивном внутришкольном соревновании, и мистер Гейбл с учащимися на репетиции театрального кружка. Весьма активный товарищ. На нескольких фото, Эмили заметила и Сашу Дэллар. Вот девочка среди тех, кто оккупируют учителя химии на перемене. Среди болельщиков на спортивном соревновании, она и ее подруга держат большой плакат с надписью «Мистер Гейбл, ВПЕРЕД!». Саша числилась в списках учащихся посещающих дополнительные занятия по химии, и она числилась в театральном кружке под графой «Организация». Все это еще больше подтверждало домыслы Эмили. Саша была влюблена в мистера Гейбла, а тот, судя по записям, какое-то время отвечал девочке взаимностью.       Если верить расписанию на сайте, у популярного и всеми любимого учителя химии не было сегодня никакой внеклассной деятельности. Эмили поглядывала на часы, в засаде она сидела уже добрых полтора часа. До нее донесся звонок, оповещающий по всей школе окончание урока, а через несколько секунд послышался и гул от выбегающих в коридоры учащихся. Спустя несколько минут из дверей хлынул поток подростков, спешащих домой. Мальчики и девочки, парочки и небольшие компании, веселые и опечаленные, возбужденные и изнеможенные, они, словно муравьишки, вереницей разбредались по округе. Эмили улыбнулась. Она, на самом деле, очень любила детей. И когда-то она хотела обзавестись собственными с человеком, который любил, безоговорочно верил и дорожил ей. Наверно, в один момент, ей стоило решиться на авантюру и сбежать вместе с ним в солнечную Флориду. Но она упустила этот шанс, а дальше все пошло наперекосяк. Ложь. Убийство. Заключение.       Мистер Гейбл вышел на парковку, через час после окончания занятий. Он, широко шагая с портфелем в руках, подошел к своей машине. Быстро усевшись за руль, мужчина достал какой-то листок из портфеля, быстро изучил его и сунув в карман пиджака. Затем завел машину и выехал со школьной парковки. Эмили последовала за ним.       Слежка. Она соврет, если скажет, что ей не нравилось выслеживать. Напротив, в этот момент Эмили ощущала некую власть над объектом. Но само действо было для нее словно игра, в которой нужно сыграть роль, в ее случае – хищника, в его – жертвы. Главное, не переборщить и не увлекаться. Когда Гейбл заехал в супермаркет, Эмили следовала за ним словно тень. Порой она подбиралась к нему слишком близко, меньше чем на расстояние вытянутой руки. Но мужчина не чувствовал за собой слежки, не чувствовал чьего-то незримого присутствия. К слову, ни один человек не узнает, что за ним следили, пока следящий не допустит ошибки. А чтобы не допустить ошибки, надо оставаться спокойным и уверенным, следует быть готовым к внезапному разоблачению и к нему иметь на уме несколько вариантов развития дальнейшего события. Эмили бы могла написать пособие по слежке за людьми, ведь и теорию и практику она уже ни раз сдавала на отлично.       За первый день слежки за мистером Гейблом, ничего ее интересующего она не узнала. За исключением места проживания учителя химии и того, что у него имелась очаровательная молодая жена.       На второй день Эмили приехала до рассвета к дому Гейбла, припарковавшись на противоположной стороне дальше по улице. В шесть утра в его доме уже кипела жизнь. Жена корпела на кухне, готовя завтрак и собирая обед любимому мужу на работу. Учитель химии оказался не из ленивых людей, и в 06:35 он разминался на крыльце перед утренней пробежкой. Спустя сорок минут, Гейбл вернулся с пробежки. А уже к восьми часам мужчина был готов и налощен. Попрощавшись с милой женушкой, он отправился на работу. Когда он свернул на перекрестке, Эмили завела машину и последовала за ним, дабы убедится, что учитель по дороге не свернул куда-нибудь не туда. Около школы она дождалась, пока Гейбл скроется из виду. Караулить полдня около школы смысла не было, поэтому Эмили уехала по некоторым небольшим организационным делам, и вернулась лишь к пяти вечера, когда, предположительно, рабочий день Гейбла должен был закончиться.       В этот раз Эмили оставила машину за углом небольшого музыкального магазинчика, а сама удобно устроилась на скамейке детской площадки через дорогу от школы. Отсюда она могла видеть парковку и главный вход. Она хорошо вписалась в окружение мамочек с детишками, правда сами мамочки искоса поглядывали на подозрительно одинокую женщину. Но все в порядке, пока их детям не угрожает опасность.       Мистер Гейбл вышел в компании невысокой кругленькой женщины, которой было за сорок, но аккуратный и строгий стиль в одежде подсказывал Эмили, что женщина входит в учительский состав школы. Распрощались учителя не сразу, что-то активно обсуждая, они задержались на порожках. Эмили встала со скамейки, и не торопясь направилась к своей машине, стараясь не упустить мужчину из виду. Мистер Гейбл закончив разговор, попрощался с коллегой и направился на школьную парковку. У своей машины он замялся и занервничал. Эмили была слишком далеко, чтобы разглядеть то, что заставило мужчину так себя вести. Гейбл оборачивался по сторонам в поисках кого-то или чего-то. Она надеялась, что искал он не ее. Ибо в таком случае ее ждали весьма неприятные последствия. В спешке, мужчина сел в машину и выехал с парковки. Эмили последовала за ним, уступив дорогу грузовику и старенькому авто.       Второй день слежки подходил к концу. Гейбл наслаждался приятным вечером в компании жены, а Эмили продолжала мерзнуть в машине, не желая сдаваться и признавать ошибку. Может школьные слухи о романе учителя и ученицы, в итоге действительно всего лишь слухи. Тогда она впустую потратила время. И если так… это раздражает.       Браун устала, замерзла и уже мечтала о принятии горячей ванны, когда телефон в кармане запищал. Ответила она быстро, не потому что хотела или считала это срочным, просто тюлюлюканье мобильного не нравилось ей как никогда.       - Где ты? – Послышался голос Кроуфорда.       - В мечтах о мире, где меня никто не знает и не беспокоит, - протянула Эмили.       Начальник поведенческого отдела ФБР молчал, и лишь недовольное сопение выдавало работу отличной связи.       - Еще минут двадцать, и я переступлю порог своей квартиры, - наконец, серьезно ответила Эмили на поставленный вопрос. – Достаточно точный ответ?       - Искусствовед вновь убил, - отозвался Джек. – Ты должна приехать.       - Вы уверены, что это он?       - Способ убийства, место преступления и его детали… тот же самый амур. Очередная «Венера»…       Джек продолжал говорить, коротко вводя ее в курс дела, но она перестала слушать. Мистер Гейбл вышел на порог своего дома. Она насторожилась и заерзала на месте. Мужчина был одет легко. Он поежился и поспешил куда-то, пересекая улицу.       - Джек, извини, не могу говорить, ведя машину, - перебила она его и добавила, прежде чем сбросить звонок. - Пришли адрес, я приеду.       Наверно Кроуфорд негодовал, набирая сообщение, но ее это совсем не волновало. Она выскочила из машины, и последовала за Гейбом, перейдя на противоположную сторону улицы. Так, если он даже заметит ее присутствия, лица не различить в сумерках дня на таком расстоянии, а она, не вызвав ни капли подозрений, успеет претвориться простым прохожим. Тем временем Гейбл вел себя странно. Что-то его беспокоило. Он периодически озирался по сторонам то ли ища знакомые лица, то ли напротив, боялся увидеть знакомые лица. Мужчина заскочил в небольшой круглосуточный магазин с большими витринами. Эмили заходить следом не стала, осталась на улице, прошла мимо и остановилась у одного грузовика, скрываясь за ним. Сквозь стекла витрин она видела, как он постоял пару минут у стеллажа с винами. Затем, определившись с выбором, пошел оплачивать покупку. Выскочив из магазина, он широкими и размеренными шагами пошел обратно, но на парковке перед ним вдруг выскочила чья-то хрупкая фигурка. Гейбл остолбенел, а повстречавшаяся на его пути милая блондинка, не теряя времени зря, воспользовалась секундным ступором мужчины, прильнула к нему, целуя в губы. Он оттолкнул ее не сразу, точнее это был и не толчок вовсе. Просто поцелуй был прерван по его инициативе.       Эмили наблюдала за парочкой, которая очевидно была любовниками. Это не то, что она хотела увидеть. Ей стоило признать поражение и оставить Гейбла в покое. Привязывать его к смерти Саши Дэллар не имело больше смысла, да и времени у Эмили на это не осталось. Раздосадованная провалом Браун еще немного понаблюдала за тем, как Гейбл пытается спровадить любовницу и вернутся к жене, а затем, вспомнив о звонке Джека, она не торопясь направилась обратно к машине.       В свете фонарей улица казалась ненастоящей. Была больше похожа на театральную декорацию. Эмили перебежала дорогу. Достав телефон, она, наконец, прочла полученное сообщение, быстро посчитала приблизительное время, через которое доберется до места. Стоило поторопиться. Ее успел нагнать Гейбл. Мужчина пробежал мимо. Стремясь домой, он бросился на дорогу не замечая едущего автомобиля. К счастью, происшествия не случилось. Эмили переключила внимание с уцелевшего Гейбла на проезжающий мимо автомобиль. В следующую секунду ее сердце замерло, она застыла на месте, поймав на себе взгляд водителя промчавшегося мимо авто.       - Ганнибал…       Она заигралась, увлеклась и забылась. Нет. Она просто и предположить не могла, что за ней станут следить. Наверно, было глупо рассчитывать на то, что внимание Лектера теперь будет крутиться вокруг интриг Чилтона.       Да.       Иногда такое бывает… Все идет не так, как ты задумывал.