Руководство в твоей голове

      И снова здравствуй.       Я — грязь в твоей голове. Давно не виделись, но тебе всё так же противно от моего присутствия, верно? Это я, твой главный демон, который заставляет тебя опускать руки, когда цель совсем близко, ведь это я постоянно шепчу тебе прекратить бороться за то, что тебе дорого, перестать сопротивляться желанию лечь лицом в асфальт и больше не подняться. Ну что, скучал по мне?       Помнишь, когда ты впустил меня в свою голову? Ты сам практически открыл дверь в своё сознание, позволяя моим негативным мыслям стать твоими собственными. В твоей жизни всё было вроде бы хорошо: неплохая успеваемость в учёбе, несколько хороших друзей, адекватное общение в семье, парочка увлечений, которые приносили радость. Помнишь, когда ты стал понемногу отдаляться от этого всего? Окружающий мир постепенно начал блекнуть перед твоими глазами, разбавляясь мрачными серыми красками. Ты постепенно начал терять чувство радости и удовольствия от занятий и вещей, которые так любил. Ты начал скатываться вниз, сам того не замечая, но с каждым ебучим шагом увеличивая скорость. Сначала, конечно, тебе удавалось вытеснять негатив из своей головы, не давая мне никаких шансов завладеть тобой, но потом ты ослабил сопротивление, в конце концов уступив мне место и прекратив искать причину такого состояния. Мой зловещий шепот становился всё громче, заставляя верить в каждое моё блядское слово о твоей бесполезности и ненужности этому миру. Ты прекратил встречаться с друзьями, потому что я сказал, будто они в тебе не нуждаются, и общением с тобой они лишь разбавляют свои скучные серые дни. Ты бросил хобби потому что я сказал, что в них нет никакого смысла, ведь ты всё равно когда-нибудь умрёшь. Я максимально ограничил приход радости и удовольствия в твою жизнь: насколько, чтобы ты и вовсе засомневался, был ли с этими эмоциями знаком.       Моя полная власть над твоими мыслями и поступками очень скоро дала о себе знать: ты начал задумываться о полном отсутствии смысла в жизни, а порой и даже о самоповреждении. Ты копался в себе, пытаясь найти причину возникновения такого большого количества дерьма в голове, но вскоре прекратил делать и это. Твои чистые голубые глаза даже потеряли свою природную яркость и насыщенность. Ты стал никем, потому что прекратил чувствовать себя живым. Я заставил тебя уничтожить всё светлое и хорошее, что ещё осталось, и вот, ты сидишь в своей тёмной комнате, избитый мною изнутри. Месяц спрятался за тучами, как сыкло, как тварь, и ты уронил голову на подушку, потому что не хватало сил даже просто пялиться в черноту этого окна. Твои глаза были стеклянные и пустые, в них не осталось практически ничего. Твои тонкие пальцы всё так же сжимали острое лезвие, которое с момента нашего знакомства ты настолько полюбил, ведь я сказал, что оно спасает от этой ебучей моральной боли, не так ли? Конечно, ты меня послушал, тогда ты был уже точно уверен, что мои мысли — твои собственные.       Вот так и ломаются люди, верно? Я знаю, что ты заметил процесс уничтожения себя, но помешать мне никак не мог. Или не хотел? Конечно, есть люди, которым приятно сложа руки сидеть на дне, не в силах бороться за самих себя, но ты не такой. Ты привлек меня именно тем, что таковым не являлся. Смысл ломать дерево, которое уже почти мертво и вот-вот рухнет? Гораздо забавнее и интереснее нападать на что-то мощное, с огромной внутренней силой, вгрызаясь под кожу и постепенно высасывая жизнь. Как и произошло в случае с тобой, ведь я всегда выбирал сильных. Некоторым удавалось полностью уничтожить меня в своей голове, других же полностью уничтожал я. Так или иначе, все они заслуживали уважения, потому что принимали мою грязь, которой я кормил их с лопаты, и жрали её, омерзительно чавкая, хотя и по-прежнему вертели головами в надежде отвернуться и улизнуть от очередной порции.       В четыре утра твои грустные глаза продолжали смотреть в потолок, потому что ты потерял последнюю мотивацию закрывать их. Я изрядно поиздевался над тобой, и сейчас наблюдал, как невыносимо тяжело тебе было даже дышать. Ты постоянно включал громкую музыку в наушниках, чтобы в очередной раз не слышать уже изрядно заебавший тебя мой голос в собственной голове, но он звучал так громко, что ты не слышал музыку. Твои родные и близкие давно учуяли неладное, и пытались как-то помочь тебе, но ты огрызался, кидал предметы, рвал волосы на голове и убегал из дома. Передо мной ты был полностью беззащитен, как и перед другими людьми из своего окружения. Конечно, более слабым, чем ты сам - я видел это, потому что смотрел на них и понимал, что с моим руководством в голове они не прожили бы и дня.       Однажды тебе всё это дико надоело. Я практически полностью сломал и опустошил тебя изнутри, так, что морально ты больше не мог существовать в этом мире, проклиная каждый день своего сраного существования. Я затаился внутри и молчал, ждал, когда ты закричишь от усталости, завоешь, свалишься на колени и будешь рыдать от понимания того, что здесь ты никому нахуй не нужен. Тогда ты уже несколько дней не появлялся дома, потому что почти вся семья считала тебя безвольной тряпкой, не способной держать под контролем собственные эмоции. Конечно, от всего этого тебе хотелось блевать. В твоём доме было шестнадцать этажей, и, в силу своей нездоровой худобы, ты смог пролезть через решетку и выбраться на крышу. Холодный воздух тут же мерзко ударил по ушам, стояла поздняя осень, но тебе было плевать. Твои руки ныли от большого количества бесполезных ран, но ты схватился бледными пальцами за перила, прямо за которыми — пустота, свобода и освобождение от меня.       Ты закричал. Так громко, что, казалось, услышала вся улица. Ты зарыдал в истерике, потому что уже не мог подчиняться мне. Я был чем-то вроде куста, которое обвило огромное дерево и начало питаться за его счёт. Оно постепенно начало засыхать, медленно умирая, а я всё продолжал расти, наслаждаясь своим положением. Ты, подобно тому дереву, в конце концов должен был упасть и разбиться, но я тебе не позволил — держал слишком крепко, так, чтобы ты и сам начал цепляться за меня, мечтая оборваться и полететь вниз, туда, где мегаполис кажется пустым.       — Что ты от меня хочешь?! — закричал ты в пустоту, подняв томный взгляд в небо, где бледное солнце уже скрылось за пеленой тёмных туч. Ему никогда не было до тебя особого дела, но как-никак оно грело изнутри и снаружи, пока под влиянием моего голоса ты собственноручно не вырвал его свет из своего сердца.       «Я хочу наблюдать в твоих глазах больше боли», — лишь подумал я в ответ, но ты, казалось, и вовсе меня не понял. Ты не хотел больше никогда не чувствовать моего присутствия, но я уходить не собирался, а у тебя уже не было сил прогнать меня.       Многие люди ломались под моим давлением, как дешёвые куклы, которых я хватал за горло худыми пальцами, что были тоньше берёзовых веток. Никто из них не пытался полностью принять мою сущность, как свою собственную, затрачивая на борьбу с самим собой слишком много сил, и, в конце концов, этим и уничтожая себя. Ты продолжал сидеть на крыше дома, и я знал, что ты не прыгнешь, потому что будешь бороться со мной до последнего.       Но я — не всегда то, с чем нужно бороться. Ты можешь попытаться полностью принять мой негатив, используя эту невероятную мощь в качестве источника силы, и меняя нас местами, делая из меня своего собственного раба, извлекая из него выгоду. Негатив не всегда стоит отвергать, иногда достаточно подойти с другой стороны и пнуть прямо под жопу, показывая, кто в этой голове всё-таки хозяин, и кто кого должен ставить на колени.       Решайте сами.