Тринадцатый этаж

Ксюша предвкушающе улыбнулась, сгребая в охапку бумагу, карандаши, ножницы и скотч. В заднем кармане – пиковый валет. Тихо прикрыв дверь квартиры, рыжая прошла к лифту, внутренне сжимаясь от страха за свою тушку – вдруг маньяк нападёт? – и одновременно выплёскивая восторг предвкушения чего-то мистического и необычного. Лифт с тихим жужжанием раскрыл двери, впуская в светлую кабину неразумную девчонку, вставшую в два часа ночи. Ксюша старательно выводила на дереве листочки, высунув кончик языка от усердия. Свет от телефона вяло разбавлял темноту, позволяя девушке разглядеть очертания ствола и веточек. Студентка придирчиво оглядела свое художество и, после долгой минуты размышлений, кивнула, отрезав скотч и приклеивая древо к стене. Лицо, получившееся довольно реалистичным, заняло свою стенку на втором этаже. Рядом с надписью «Лена+Володя=любовь», где «Лена» было отковыряно, «Володя» - зачёркнуто и исправлено на «Козёл!», а снизу всего этого «Ленка из 63 – шлюха и проститутка!», белый лист резко выделялся. Зато, подумала Ксения, можно узнать чудесную историю Любви: « Лена и Володя страстно любили друг друга долгие годы, но яблоко раздора – Саша – не дал им быть вместе, уведя у лучшего друга девушку. Володя справедливо возмутился: Лена из 63 – шлюха и проститутка! Однако Лена – а лучше Саша – не согласились и высказали своё мнение в таком отчаянном и глубоко выцырапаном «Козёл!». Рыжая приклеила карту к листку, а тот - стене, этажом выше. Валет идеально ровно висел в листке, словно в рамке, радуя голубой глаз девушки. Она улыбнулась и продолжила развешивать записки. Красно-коричневый цвет на рисунке – её волосы. Пропорции её тела сохранены, так же как и одежда. Милая девушка, с копной рыжих волос, голубыми – она их прорисовала – глазами и ярким длинном шарфу – наша героиня, Ксения Штиль. Вопреки фамилии, Ксюша девушка взрывная, весёлая, ленивая, резкая, говорливая, шкодливая, дерзкая и, конечно же, быстрая. Иначе бы не жила она долго с таким набором качеств. Автопортрет был аккуратно и надёжно приклеен на стену, так, что бы свет с открытого общего балкона падал на него. Если ничего не получится, Ксюша заберёт его – уж больно хорошо получился. С трепетом и восторгом Штиль повесила последнюю записку - её шестнадцатиэтажку. После, тихонько взвизгнув, удрала к квартирам и в лифт. Поехала вниз, чуть ли не пританцовывая. Получится? Не получится? Дерево почти не изменилось. Лишь галстук одиноко висел на одной из веток. Красный – не зря Ксюша оставила красный карандаш. Однако на этом листке должно быть изображена разгадка тайны «Что же сделает Слендер, встретив её». Что же получается, он её в галстук превратит? Или это не галстук, а её кишки? На втором листке, кроме овала лица ничего не осталось, даже волос, которые так старательно рисовала Ксюша. Девушка помчалась дальше. На третьем – шестёрка, четвёртого нет, на пятом отмечен тринадцатый этаж. - Сленди хочет играть? Значит – будем играть! – Улыбнулась глупая – а потому бесстрашная барышня, отправившись на место встречи. Лишь в лифте до неё дошло, кого она вызывала и кого она вызвала. Паника накатила девятым валом и, от скрежетания в двери, лифт спасло только то, что эти самые двери раздвинулись. Ксюша начала судорожно нажимать на кнопку любого другого этажа, но механизм не желал отзываться. Свет в нём потух, выгнав девушку в коридор. Она жила на тринадцатом. Может, домой? - Ты попыталась сбежать, приняв игру. За это последует наказание. – Холодный голос где-то со стороны балконов заставил медленно обернуться. Словно выныривая из темноты, к ней шёл тот самый Слендермен, оттягивая алый галстук. Второй рукой он, кажется, расстёгивал пиджак. Перед рыжей действительно был герой страшилок, только костюм – темнее, а лицо – бледнее. Головой он почти что касался потолка, а они в доме – 2.35 метра. Это темнота или векторы клубятся за его спиной?.. - В чём дело? Язык проглотила? – В холодном голосе не было ничего, кроме злой усмешки и лёгкой усталости. Студентка замерла, глядя на то, как мужчина сбрасывает пиджак. – Ты хотела меня видеть – вот он я. Так где реакция? - Т…ты… настоящий? – Ксюша отшатнулась от брошенного к её ногам галстука, как от ядовитой змеи. – В смысле… Прям настоящий? - А ты не веришь? – Мгновение и безликий оказался за ней, положив руку на затылок. От Слендермена веяло такой дикой злобой и такой лютой ненавистью, что Ксюша сжалась, кажется, поседев на пару прядей. С силой он вдавил её лицом в стену, одновременно зажав ей рот – что бы крик боли не разбудил людей. - Ну как, я настоящий? Эта – Он ещё раз ударил её лицом об стену, отчего ноги рыжей подкосились. Руки безликого не давали ей упасть. – боль – настоящая?! Мужчина прижал её к стене, размазав её кровь, идущую из носа по чудесной мятно-зелёной краске. Штиль всхлипнула, оперившись руками в стену – тело безликого слишком тесно прижималось, не давая вдохнуть. - Отвечай. – Монстр сжал тонкую женскую шею, подавляя желание убить сразу. Эта глупая человеческая девчонка была 100500-ой, вызывавшей его за последние сутки. Они и сейчас звали его, думали о нём, фантазировали и боялись, давая ему всё больше и больше сил. Векторы за спиной извивались и ветвились, желая крови, но, в отличии от Оффа, Слендер имел над ними полный контроль. Поэтому тьма исчезла из-за его спины, оставляя лишь белую рубашку да тёмные брюки. - Д-да… Мужчина не сразу понял, что это пропищало-прохрипело, но, поняв, ухмыльнулся. Засунул руку под футболку, поглаживая твёрдыми, как у трупа, такими же холодными, но гладкими пальцами бок жертвы. Кожа под его рукой покрылась мурашками страха, коридор наполнился непониманием, а девушка сжалась, почти перестав дрожать. - Что «да»? – Мурлыканье только добавило в его голос хищных ноток, заставив Ксюшу сглотнуть кровь. - Ты настоящий. - Ты уверена? Может всё же нет? – Холодные пальцы сжали взбухший от холода сосок рыжей. Вместе со всхлипом она выдохнула страх, который Слендер тут же впитал, словно губка. Вторая его рука, до этого сжимающая шею, почти ласковым движением соскользнула вниз, забираясь в пижамные штаны Штиль, спуская их вниз и касаясь пальцами половых губ голубоглазой. Рыжая, не сдержавшись, подскочила вверх и в бок, запротестовав на весь этаж: - Нет! Мужчина, рыкнув, ударил её головой об стену снова, отчего девушка обмякла. В голове всё пульсировало и вертелось, слоясь, словно пирог. Сломанный нос горел, а кровь липкой жижей стекала вниз по губам и подбородку. На лбу тоже образовалась ранка. - Ты должна быть хорошей девочкой, если хочешь вернуться домой живой. – Прошипел на ухо (хотя рта у него не появилось и голова оставалась в том же положении – подбородком в рыжую макушку. ) безликий, до боли сжимая грудь. – Поняла? Ксения быстро закивала, отчего перед глазами пошли круги и пришлось ухватиться за неровности стены. - Чудесно. – Рукой он совсем стянул с неё штаны вместе с трусами, позволив холоду коридора касаться обнажённой кожи в довольно нежных местах. Её страх возбуждал его и он даже раздумывал – а не оставить ли её в живых? Она будет всю оставшуюся жизнь бояться его, не давая ожившему образу угаснуть. Его рука начала более мягко мять грудь – нужно похвалить девчонку за послушание – проникнув пальцами в её лоно. Ксюша старалась, она правда старалась, даже прокусила губу, но стон вырвался из её горла. Слендермен усмехнулся, начав двигать пальцами во влажнеющей, тёплой глубине женского тела. Предательская плоть откликалась на его действия, заставляя одну – стыдиться собственного желания, ненавидеть за свою природу, а другого – усмехаться и наслаждаться эмоциями жертвы. Убрав руку с груди, он расстегнул брюки. - Я смотрю, ты умеешь получать удовольствие. – Мысленно оскалившись, насыпал «соль на рану» безликий, приставив головку эрегированного члена к влагалищу. Рыжая замерла, даже прекратив дрожать. Мозг, до этого хоть как-то получавший информацию, отказался верить. Ну не может Слендермен насиловать её в двух шагах от её квартиры. Попа замёрзла. Положив руки ей на бока, Слендермен насадил её, на этот раз вырвав всхлип вместо стона. Вся смазка, выделенная ею во время «предварительных ласк» неожиданно куда-то делась. Но волновало это только девушку, ведь только она испытывала дискомфорт, только ей было больно. Слендермен сделал пару поступательных движений, давая больше себе, чем ей, привыкнуть. Монстр не привык насиловать жертв, хотя это не первая такая практика. Покорность девушки, её тепло и страх сделали своё дело и вскоре мужчина начал насаживать девушку на себя, не заботясь о ней. Ксюша терпеливо ожидала, пока он закончит, стараясь как можно меньше всхлипывать и получать хоть какое-нибудь удовольствие. Член тёрся об стенки влагалища, холодные, привыкшие убивать, руки наверняка оставили синяки… Зато призыв удался, Слендермен так ею обожаемый здесь, пусть они теперь и заняты подобным… Когда Ксении удалось подстроиться под ритм насильника и начать получать отголоски приятных ощущений, тот резко вышел, кончая на поясницу и голые ягодицы Штиль. Когда она решилась оглянуться, то никого не увидела. Лишь спущенные штаны с трусами, болящий пах и всё к нему относящееся, заляпанная спермой спина и синяки говорили о том, что кто-то здесь был. Ах да, ещё сломанный нос, сотрясение мозга и ранки на лице. Рыжая невесело усмехнулась, поковыляв домой. - Всего лишь… Пять утра, пора спать. Слендермен шёл по крыше, поправляя галстук и отчасти понимая Оффа. Невозможно описать то наслаждение, получаемое от эмоций жертвы, её страха, надежды и паники. - Всё же что-то в этом есть.