***
Когда и не думавшее спадать возбуждение достигло критической точки, а будить уставшего Кима все еще не позволяла совесть, в затуманенную желанием голову Намстара закралась крамольная мысль о том, что Сонгю просыпаться и не обязательно. Про передёрнуть в душе и не посягать лишний раз на тело лидера младший даже не думал. Осторожно придвинувшись к мирно спящему парню, Ухён привычным жестом опустил руку на его бедро. Сонгю, конечно, давно уже не был невинным созданием, но сейчас Ухёну он казался именно таким. Себя же парень видел последним извращенцем, растлевающим ни о чем не подозревающего старшего. И это, несомненно, заводило. Заскользив пальцами вверх по гладкой коже, Ухён медленно задрал очередную безразмерную футболку Сонгю, с восторгом осознавая, что под ней ничего нет. Мягко сжимая и поглаживая пышущую жаром кожу, Нам переместил ладонь на внутреннюю сторону бедра и теснее прижался к трогательно поджавшему коленки хёну. Хотелось пролежать так целый день, прижимая к себе это восхитительно-сонное создание, но, говоря откровенно, присунуть этому спящему чуду хотелось ещё больше. Все так же осторожно младший прижался пахом к молочно-белым упругим половинкам и слегка потёрся, продолжая одной рукой массировать нежную кожу бедра и представляя, как легко, лишь едва растянув, он смог бы проникнуть в полностью расслабленное спящее тело парня. Другую руку он осторожно просунул под объект своих грязных желаний, обнимая его поперек груди и принимаясь сквозь тонкую ткань футболки легко теребить соски, мгновенно твердеющие под его прикосновениями. Доставлять удовольствие своему хёну, видя, как тот мечется в его руках, всегда было для Наму отдельным наслаждением. Потревоженный откровенными ласками, Сонгю слегка выгнулся в чужих объятиях и приоткрыл глаза, не понимая, что происходит. Когда до парня медленно начало доходить, что о его попу трётся уже полностью затвердевший член, а грудь и бёдра ласкают крепкие мужские руки, растерянность переросла в слабое возмущение. Будучи ещё слишком сонным и не желая окончательно просыпаться, он чуть повернул голову, надеясь облагоразумить любовника и вернуться к прерванному сну: — Ухён, что ты...Ах! Ммм...Хватит... В который раз дивясь чувствительности своего парня, Ухён несильно сжал пальцами набухший сосок и принялся ласкать горячими губами плечи и шею, пресекая дальнейшее сопротивление. — Тсс, тише, хён. Можешь спать дальше. Я всё сделаю сам. В ответ на это смелое заявление парень получил полный отчаянного недовольства стон: — Нам, начинай думать мозгом, а не членом, я тебя прошу! Не отошедший после пробуждения Сонгю, слабо понимая, что делает, взбрыкнул и попытался бёдрами оттолкнуть навалившееся на него тело, в итоге лишь сильнее впечатывая чужой член в свои ягодицы. Охнув, Ухён довольно простонал, толкаясь навстречу, и убрал руку с чужого бедра. В следующую секунду лидер тихо захныкал, по ощущениям понимая, что парень позади него торопливо стягивает с себя трусы. — Нет, Ухён-а, я устал... Обхватив свой член ладонью и потеревшись головкой о сжавшуюся дырочку, Ухен услышал тихий протяжный скулёж и смог вдоволь налюбоваться тем, как Сонгю с силой жмурит глаза и кусает свои и без того алые губы, не желая терять остатки сна и помогать своему перевозбудившемуся парню с его проблемой. Младшему до одури хочется навалиться сверху на такого беззащитного и податливого Кима, прижать своим телом к кровати и медленно с чувством растянуть под себя, слушая упоительные стоны и просьбы не мучить и взять поскорее. И он сжалится, прислушавшись к мольбам возлюбленного. Обязательно сжалится, сначала доводя Сонгю до тихого скулежа в подушку и почти невменяемого состояния, а потом, не спеша вынув пальцы, с оттяжкой вколачивая его в матрас и наблюдая, как одуревший лидер до треска сжимает своими красивыми пальцами ткань подушки, пропитанную его же слюной. Так Ухён и поступит, но не в этот раз. Даже в таком состоянии он прекрасно помнит, что через несколько часов у них очередной концерт, и Сонгю убьёт его, если дискомфорт пониже спины помешает лидеру Infinite быть, как всегда, на высоте во время выступления. А Нам уверен, что, если он сейчас позволит себе сорваться, дискомфорт будет. Еще немного подразнив парня, он оставляет в покое судорожно сжимающееся колечко мышц и, стараясь не думать о его тугом жаре, скользит членом между чужих бёдер, пачкая нежную кожу смазкой. Конечно, ощущения не те, но чем-то подобный секс кажется Ухёну даже более пошлым. Да и реакция Сонгю просто восхитительна. От потерянного вида раскрасневшегося, прерывисто дышащего и все еще разморённого после сна лидера у Ухёна перехватывает дыхание. Наклонившись к уху любовника и с удовольствием заметив, как оно запунцовело, Нам слегка прикусил мочку и горячо зашептал: — Не бойся, я не войду. Хотя если бы не концерт вечером, я бы из тебя всю душу вытрахал, — стоит Сонгю слегка расслабиться, услышав, что никто не собирается прямо сейчас в наглую его трахать, как чужая горячая плоть снова пару раз толкается между его ног. Лидер в который раз поражается тому, как сильно фанаты заблуждаются насчёт милашки Намстара, и слушает вкрадчивый голос у себя над ухом, всё больше теряя связь с реальностью. — Позволь, в качестве альтернативы я воспользуюсь твоими бедрами. Давай, детка, сожми ножки сильнее. Тебе же тоже нравится. Очаровательно всхлипнув, Сонгю подчиняется, сводя ноги и мелко подрагивая. Убедить Ухёна отстать не получится, да и всегда быстро заводящийся Сонгю уже почти не против происходящего, что младший прекрасно видит и довольно усмехается: — Кого-то здесь заводят такие разговоры, а, хён? Может мне теперь всё время звать тебя деткой, чтобы ты поменьше ломался? Помнится, тебя, принцесса, всегда было трудно уговорить на отсос, — Сонгю краснеет, мечтая заткнуть парня, но тело против воли реагирует на все эти пошлости. А еще больше оно реагирует на делающего свое чёрное дело Намстара, не прекращающего исступленно шептать. — А получается у тебя просто шикарно, ты не представляешь... И, черт, ты показался таким умелым с самого начала. Но я же верю в твою чистоту и непорочность до встречи со мной, так что будем считать, что у божественного Ким Сонгю обнаружился еще один врождённый талант, да, де-т-ка? Если только я узнаю, что кто-то до меня успел полюбоваться тобой, стоящим на коленях... Будоража их обоих своими разговорами, Ухён размашисто двигается, вновь принимаясь ласкать тело перед собой. Горячие руки не оставляют без внимания ни единого сантиметра, выкручивая соски, до красноты сжимая ягодицы, оглаживая бёдра и цепляясь пальцами за талию. Когда одна ладонь наконец-то оборачивается вокруг текущего члена, Сонгю окончательно сдается и признает, что, хоть происходящее и смущает его едва ли не сильнее, чем большая часть непристойностей, которые он позволял Ухену с собой вытворять за время их отношений, но и заводит это так же сильно. Не успев вынырнуть из плена сна и тут же попав в ещё более сладостный дурман, Ким уже не вспоминает о том, что в первый момент собирался хорошенько стукнуть своего парня за приставание к спящему. Позволив жару, исходящему от тела позади, захватить себя, он отдается наслаждению и опускает одну руку вниз. Теперь каждый раз головка члена Ухёна, стоит ему толкнуться вперёд, попадает в подставленную ладошку, где её принимаются ласкового массировать. И стоит Наму почувствовать любимые пальчики, активно наглаживающие его достоинство, как у него темнеет в глазах. Со свистом выдыхая весь воздух из лёгких, он ускоряет движения собственных бёдер и сильнее наваливается на Сонгю. Слегка прихватывая зубами загривок парня, Ухен чувствует себя озабоченным животным в сезон спаривания. Сонгю, тихо скулящий в его стальной хватке и почти не способный хоть как-то повлиять на происходящее, только укрепляет эти мысли. — Ох, детка..., — Ухён уверен, что быть таким — просто преступление. И он бы с удовольствием взял на себя роль судьи и тюремщика, заперев старшего где-нибудь подальше от чужих жадных взглядов и приговорив к наказанию в особо извращённой форме. Мелькнувшая в голове картинка с прикованным к кровати и бьющемся в сладкой агонии Сонгю заставляет Нама тихо зарычать: — Вернёмся в Корею, выгоню Хою с Дону к мелким и буду раскладывать тебя на всех поверхностях...Если не поимею прямо в лифте. Ухён резко переворачивает заходящегося стоном парня на спину. Помутневшим взгляд Ким цепляется за младшего, сидящего между его бесстыдно раскинутых ног. Тот ловит осоловелый взгляд лидера и наклоняется, даря ему развязный поцелуй и буквально имея языком рот. Когда Нам отстраняется, Сонгю чуть выгибается и неосознанно приподнимается следом. Ниточка слюны, протянувшаяся между их припухшими губами, рвется, и Ким падает обратно на подушки. Тянется ладонью к собственному члену, желая достичь разрядки. Ухён со смешком отстраняет его руку. — Смотри-ка, а сначала ведь отказывался. Знаешь, Гю, я давно хотел сказать, что тебе очень идут девчачьи позы, — Ухён подхватывает так и норовящие вновь расползтись ноги лидера и поднимает их вверх, сводя вместе. Обхватив и удерживая их в таком положении одной рукой, второй он отвешивает звонкий шлепок по ягодице парня. — Как я и думал, шикарный вид, принцесса. Пока Сонгю не успевает прийти в себя и устыдиться, осознав, насколько сейчас раскрыт и буквально выставлен напоказ, Ухён крепко сжимает его бёдра по бокам уже двумя руками и вновь просовывает между ними член. Нам проезжается своей плотью по плоти задыхающегося под ним Сонгю, и тот звонко стонет, заведённый происходящим не меньше самого Ухёна. Старший забывается в накатывающем наслаждении и обхватывает оба ствола ладонью, принимаясь быстро надрачивать. Он и сам не замечает, как начинает пытаться подкидывать бёдра вверх, подмахивая. Так, будто его имеют по-настоящему. А вот Ухён это прекрасно видит, и, кажется, это становится последней каплей. Оставляя синяки на с силой удерживаемых им ногах, он делает последние несколько толчков и кончает, забрызгивая Сонгю своей спермой. Тот срывается следом, до хруста выгибаясь в спине. Тяжело дыша, старший бессильно роняет больше не удерживаемые Ухёном ноги на постель. А тот едва не возбуждается снова от вида раскинувшегося под ним разнеженного Сонгю в задранной футболке и с перепачканными их спермой бедрами и животом. От немедленного второго захода их спасает то, что Сонгю не позволяет долго наслаждаться видом. Одёрнув футболку, он садится на постели, сводя плохо слушающиеся конечности. Парень бросает на Ухена уже вполне осмысленный взгляд и мило дует щёки. — Выспаться не дал, перепачкал меня всего, — словно в подтверждение, вязкая капля прочертила влажную дорожку по чувствительной коже и впиталась в простынь. Сонгю, прекрасно это чувствуя, резко покраснел. — Как вернёмся в Сеул, будешь отрабатывать, Нам Извращенец. Подарив парню, успевшему напрячься, головокружительный поцелуй, Ким с трудом поднялся с постели и направился в душ. Окидывая взглядом соблазнительные и весьма провокационно дрожащие после недавнего оргазма стройные ноги и раздумывая над тем, за что ему такое счастье досталось, Ухён хищно улыбнулся и неспешно направился следом. Кто знает, может столь благостно настроенный лидер согласится поиграть еще немного в ванной, раз уж он всё равно проснулся. К тому же Ухен с неудовольствием отметил, что и правда давно уже не видел, как чудесные губы его лидера растягиваются вокруг члена младшего. А ведь это зрелище по праву считается одним из лучших в жизни Ухёна. У него даже фото есть, но Сонгю лучше об этом не знать. Иначе только фото несчастному влюблённому и останется. Сонгю тем временем, не подозревая о надвигающейся опасности и легкомысленно не запирая дверь ванной, размышляет над тем, что впредь нужно быть настороже, если он не хочет однажды проснуться и обнаружить себя насаженным на член бесстыдника Нам Ухёна.Часть 1
14 октября 2015 г. в 00:43
Когда в очередном отеле обнаруживается, что один из предоставленных им двухместных номеров подразумевает под собой не две кровати, а одну двуспальную, его единогласно решают отдать Угю. Те даже не возмущаются ради приличия, уже почти засыпая на ходу и, скорее всего, слабо осознавая происходящее.
Добравшись до своего номера и едва найдя в себе силы принять душ, парни валятся на кровать, мгновенно забываясь крепким долгожданным сном.
Первым, спустя пару часов, просыпается Ухён. Лежа на своей половине кровати и с жадностью разглядывая в полутьме комнаты спящего к нему спиной Сонгю, он обречённо осознает, что рядом с лидером превращается в подростка с бушующими гормонами. С самого первого их поцелуя, вот уже на протяжении нескольких лет, младший никак не может насытиться Кимом.
Вспоминая момент, когда они, познавая новую грань их отношений, впервые несмело соприкоснулись губами, Ухён давит тихий смешок.
Он никогда не забудет, как от простого ощущения дрожащих мягких губ на своих губах и вида краснеющих щек лидера едва не потерял голову. Ведь он-то уже тогда был на пределе, в своих фантазиях давно зайдя дальше поцелуев. К слову, всё в тех же фантазиях он жестоко расправлялся со всеми, кто смел касаться желанного тела. И пару раз, когда ревность особенно сильно сжимала своими тисками, Нам, позабыв всякий стыд, отчаянно дрочил в душе и представлял, как берёт Сонгю на глазах у всех этих его друзей-айдолов, больше похожих на фанбоев.
Стоит ли говорить, что у парня едва не помутился рассудок, когда он, отвечая на трепетный поцелуй и прижимая к себе лидера, осознал, что все его грязные мысли, ну кроме пожалуй убийств и секса на публике, получили шанс воплотиться в реальность.
Однако в последнее время тело Ухёна, изнурённое нагрузками, связанными с мировым туром, не реагировало на присутствие Сонгю так же бурно, как и обычно. На это банально не оставалось сил, а иногда и времени, хотя лидер по-прежнему, и на концертах в особенности, сводил своего парня с ума одним лишь своим видом.
Вспоминая о концертах, Ухён непроизвольно начинал хмуриться, давя в себе ярого собственника. Он до сих пор не понимал, почему никто не додумался запретить эротический номер под названием «Сонгю и микрофонная стойка». Наверняка же именно из-за этого бесстыдства у его Гю значительно прибавилось поклонников среди мужчин.
Если бы Ухён мог, он бы удалил все видео подобных выступлений своего парня из сети, но приходилось терпеть молча. На все попытки обсудить это с самим Гю он получал лишь недоумённый взгляд и округляющийся в наивном удивлении рот. Наму упорно казалось, что на самом деле этот коварный соблазнитель всё прекрасно понимает, но обвинять лидера в подобном было себе дороже.
Как бы там ни было, сейчас Ухёна волновала совсем иная проблема, ведь немного отдохнувший организм настойчиво подавал хозяину сигналы, требуя уделить внимание любовнику и наверстать упущенное.
Спящий рядом лидер казался таким уставшим, что у Ухена щемило сердце. Но всё же стояло от близости такого хрупкого сейчас старшего с каждой секундой всё крепче.