Фейерверки

Я связанный? Ну конечно, связанный, на коленях в пустой комнате, надо же, какая заезженная эротическая фантазия. Ничего изобретательнее подкинуть мне моё бессознательное не могло? Ещё и чёрным, кожаным ремнем, наверное, фу какая банальность. Пха, да кого я обманываю, мне нравится. Тут прохладно, в некотором смысле даже прохладней чем нужно, на мне только штаны (вероятно, чёрные и кожаные), по голым плечам стадами бегают мурашки. Но хуже не это. Да, совсем не это меня сейчас беспокоит. Иногда лучше отсутствие верха в холодной комнате (а это именно комната, да, точно), чем отсутствие трусов в штанах с ширинкой. Прям так и чувствую, как головка трётся о холодный металл, пытаюсь поправить положение, но становится только хуже. А ещё нихера не вижу. На глазах какая-то штукенция, очень плотная, о боженьки, неужели, чёрная и кожаная? Странно, что руки не затекают, они так высоко и ремень (а это именно ремень) должен натирать запястья, вроде как. Или тут, как и положено в эро-снах, только приятные ощущения? Хах, тогда почему мой бедный орган так страдает в отсутствии спасительной ткани нижнего белья? Нет, мне это ощущение не по кайфу. Прикосновение металлического замочка становится, в какой-то момент невыносимым, неловко толкаюсь вперёд, но делаю только больнее (здесь должно быть сдавленное «ииий») натягивая тонкую кожицу до предела. Ужас как больно, нет, это лажа какая-то, а не сладкая и порочная мечта, ещё и колени натирает, ой всё, домой хочу. Кстати да, почему я тут один? Где все эти накачанные негры садо-мазохисты или кто тут должен истязать моё бренное тело? Кто меня трахать-то будет? И как в ответ на мой немой вопрос я слышу шаги. Наверняка это цоканье невысоких каблучков шнурованных сапог (про цвет их и материал можно уже не говорить), мой неизвестный мучитель ещё и в фуражке военной, вероятно. Чёрт бы побрал мой фашистский фетишизм. Он совсем близко. Почему-то я всем тело замираю, прислушиваюсь, почти не дышу. В паху кошмарно ноет (несмотря на неудобства, челн все-таки стоит, что доставляет ещё больше неудобств), но я не шелохнусь, я – статуя, я весь дисциплина и внимание. Его ладонь, вырывая из оцепенения, ложится мне на лоб и ползёт дальше, к затылку, перебирая невозможно длинными пальцами, мои волосы. Мурашки возобновили марафон, но дело уже не в прохладе, ощущение которой было вытеснено другими, более полными и резкими, контрастными. Дело в его пальцах, нет, в его прикосновении. Ладонь больше не находится на затылке. Чувствую, как близко его пальцы к моей спине, непроизвольно прогибаюсь, уклоняясь от них, и одновременно дрожу всем телом, предвкушая прикосновение. Пальчик скользит от поясницы к шее, совсем невесомо, только кончиком ногтя, касаясь кожи. Возвращается к голове, обводит скулы, щёки, подбородок. Подушечка пальца нежно гладит губу, размыкая и проникая в них. Уже не думая, облизываю, посасываю палец. Щедро смоченный слюной (она остаётся не только на пальце, но и повисает на моём подбородке, но как только задумываюсь о том, как это, ни эстетично, слюнка исчезает), он покидает мой рот и, вместе с остальными пальцами, перемещается к затылку, расстегивая застёжки на прикрывающей глаза повязке. В комнате темно, а как же иначе. Лицо сначала кажется мне смутно знакомым, но потом приходит понимание. Ну да, кто же ещё. Шепчет «привет малыш» его голос, кажется, не имеет оттенка, но он, как пишут в доказательствах теорем, по условию мне нравится. Хочу ответить ( не знаю даже, что бы сказал ему, но просто захотел подать голос), недавно обслюнявленный мной палец, невероятно плавным движением взлетает к моим губам, давая понять, что отвечать не стоит. Я покорно молчу. Ситуация кажется мне немного абсурдной. Но стоит нашим взглядам встретиться, как всё вновь обретает смысл. Он наклоняется, высшее существо снисходит до бренного смертного, обхватывает ладонями лица беспокойный овал* и целует, проникая языком глубоко в глотку. Разрывает поцелуй. Встаёт в полный рост, так что моё лицо сравнивается с обтянутым кожаными брюками пахом. Не думаю, что это случайное стечение обстоятельств. Надо просто подвинуть голову чуть-чуть вперёд и прильнуть губами к выпирающему бугру на штанах, всего чуть-чуть… Но я не двигаюсь, что странно, так это ещё один мой страстный фетиш – секс через одежду. Он, интересно, представляет какоё кайф я ловлю лаская его орган через трусы, когда так чётко видно его напряжение и крохотное мокрое пятнышко выступившей от возбуждения смазки. Не могу удержаться и подвигаюсь вперёд, но он тут же отодвинулся. Уходит из поля зрения, он где-то за спиной. Резко хватает меня за плечё и впивается в место схождения плеча и шеи, взвизгиваю, дёргаюсь, но острые, как маленькие кинжалы, зубы не ослабляют хватку. Он кусает мою шею, ключицы, лопатки, рёбра, поясницу. Мне больше не холодно, тело покрылось лёгкой испариной, в районе паха – пожар. Чувствую, как ловкие пальцы расстегивают мою ширинку, сжимаюсь в комок, в надежде, что замок не заденет плоть, но всё обходится лёгким испугом. Приспускает штаны, чувствую такое невероятное облегчение и свободу, что позволяю себе неровный вздох. Но не тут-то было расслабляться, хитрые зубы, оставив багроветь спину многочисленными засосами и укусами, перешли к истязанию ягодиц. Явно ощущаю, как одно из пульсирующих пятен на спине колет сильнее других, вероятно, прокушенное до крови. Больно, но не слишком. Он, видимо, заметив, что целостность моей оболочки была повреждена, прижимается губами к месту укуса. Сначала, мне показалось, что он так извиняется, но когда он начал легонько посасывать ранку, я понял, что ему просто в кайф пить мою кровь. Его руки, тут же так удачно пристроились к моей заднице, сжимая и щипая искусанные ягодицы. Мой орган, свободный, наконец, от чрезмерно узких штанов, набух и тихонько пульсировал от возбуждения. К губам присоединился ещё и язык, мне даже всерьёз показалось, что я слышал хриплые стоны. Его руки сменили положение, длинный указательный палец скользнул между ягодиц к яйцам и обратно, словно случайно легонько задевая отверстие, от чего оно, каждый раз, судорожно сжималось. Вторая рука легла член, доселе оставленный без внимания, от нахлынувших ощущений я, казалось бы, должен был лопнуть, но неизвестно что держало меня в рассудке. Он внезапно прервал все ласки и отошёл. Кидаю изумлённый взгляд на него, но вскоре понял, почему он отстранился. Я был уже на грани, а он ещё не удовлетворён. Подошёл так близко к моему лицу, как только можно это сделать, не коснувшись меня и начал медленно расстегивать молнию на своих брюках. Вообще, моя любимая часть в сексе - раздевание. Всегда испытываю самые преисполненные возбуждения чувства, когда срываю футболку с партнёра или, например, во время возни с ремнём. Чёрт побери, это ведь так сексуально! С молнией было покончено, он приспустил штаны, изрядно удивляя меня наличием тонкой ткани трусов под ними. Не удерживаюсь, подаюсь вперёд, воду ртом по всей длине, сжимаю губы у основания, дохожу до головки, там горячо и влажно. Трусы отправляются вслед за штанами. Его стояк выглядит невероятно сексуально, мне чертовски нравится смотреть на выступающие синеватые венки, на сочащуюся смазкой головку. Весь его вид выражает собой чистое возбуждение и мне не может не льстить, что это его реакция на меня. Мгновенно реагирую и обхватываю его плоть ртом, стараюсь сразу взять поглубже, но у меня не выходит и я просто давлюсь его органом. Он хватает меня за волосы и притягивает к своему члену, другой рукой помогает засунуть его мне в рот, чему я охотно способствую. Начинает быстро толкаться ко мне в рот, от чего стенки глотки сильно саднит, я просто стараюсь не задеть его зубами. Мне стало легче, когда он принял инициативу на себя, теперь мне не стоит беспокоиться за то, что я сделаю что-то не так. Быть послушным бревном, как оказалось, моё лучшее и единственное амплуа. Он начинает ускоряться, глаза заслезились от натуги, колени сильно натёрлись, но мне было всё равно, в голове были одни искры, высекаемые из моего воспалённого сознания, резкими, сумбурными движениями взад-вперёд. Этот неоправданный экстаз мог бы длиться ещё очень долго, но как раз к тому моменту как я начал понемногу уставать. Он подозрительно громко застонал, и мою глотку залило вязкой и липкой спермой. Он вышел из меня и оставил отплёвываться. Захотелось срочно запить это чем-то, в горле сухо и липко. Его пальцы, невероятные длинные пальцы, сейчас расстегивали застёжки на ремне, крепящим мои руки за спиной. В этой комнате есть кровать, надо же. Так часто бывает во сне, ты можешь в упор не видеть некоторые вещи, но когда обратишь на них внимание, тебе покажется, что ты всегда знал о них. Он берёт меня на руки и несёт к кровати. Член набухает, при мысли о том, что он собирается со мной вытворять. Разгоряченное тело соприкасается с прохладными мягкими простынями, невыносимо приятный контраст. Откидываюсь на атласные подушки, мою левую ногу отяжеляет нечто металлическое. Он меня приковал? Хах, глупая затея, я все равно не смогу и не захочу сбежать. Его член снова начал увеличиваться в размерах. Я давно был как камень. В его руках неким волшебным образом возникла небольшая бутылочка с бесцветной жидкостью. Догадаться, что это такое было не сложно. Он усадил меня к себе на колени, укладываю голову ему на плече, дрожу в предвкушении. Он аккуратно раздвигает ягодицы, скользкими от смазки пальцами поглаживает отверстие, слегка проникая туда. Утыкаюсь в его ключицу губами, член прижимается к его животу, придвигаюсь как можно ближе, почти в плотную, тихонько трусь об него. Одной рукой он поглаживал мне спину, другой ласкал меня сзади. Потоки прохладного воздуха приятно ласкают мою кожу. Я вздрогнул, когда он ввёл один палец, прикусил губу, когда он его согнул и вскрикнул, когда в узком проходе появился второй. Скорее от неожиданности, чем от боли. Он внезапно отстранился, вынул пальцы. Лишь едва заметно кивнул, позволяя мне действовать самому. Меня уже не пугает ответственность за наше удовлетворение, просто повинуюсь инстинктам. Насаживаюсь на член, помогаю себе обеими руками. Не особо чувствую боль, на первом плане это приятное тянущее ощущение. Начинаю резко двигаться, периодически меняя положение, чтобы найти нужную точку. Стонать мне трудно, из-за того что моё горло сплошь обволакивает вязкая сперма. Чувствую толчек с его стороны, он сразу же попадает по простате, от чего с моих губ срывается тихий писк. Он становится громче, по мере того как увеличиваю темп. Хорошо, чертовски хорошо. Он иногда толкается вместе со мной, но через какое-то время не выдержав, переворачивает меня на спину, подминая под себя, цепь тянет мою ногу с кровати, такие позы требую хорошей растяжки. Я ёрзаю под ним пока он снова не начинает толкать в правильное место. Он ускоряется. В голове уже не искры, там фейерверк, эдакая элиминация, порождённая избытком эндорфинов. Вот оно - чистое удовольствие, концентрированное наслаждение совершенный экстаз. Запах горячего тела, резкие движения разгоняют кровь до недопустимых скоростей. всё это смешивается в моём сознании. Чувствую приближение разрядки, кричу, кончаю.

***

- что-то не то приснилось, малыш? - спрашивает знакомый донельзя голос - ты так напряженно сопел, что я даже испугался. - все в порядке - говорю, не отрывая лица от подушки. Чувствую, что в районе паха на простыне слишком влажно и эта влага начинает потихоньку остывать. Блять. Лишь бы не заметил, ему лучше не знать, что мне приснилось. Его невероятно длинные пальцы зарываются ко мне в волосы. Слышу какие-то хлопки со стороны улицы. - смотри, малыш, фейерверки.