Серёжки

– Нет, это всё-таки плохая идея, – сказала Шайри уже третий раз за пятнадцать минут, и с каждым разом тон её приобретал всё новые нотки беспокойства. – Очень плохая идея, я лучше пойду. Так как слова её редко расходились с делом, она действительно попыталась встать. «Попыталась» – ключевое, потому что Кастиэль – достаточно бесцеремонно, впрочем, как всегда – поставил колено на её ноги, тем самым придавив красноволосую паникёршу к стулу. Она задохнулась от возмущения, метнув негодующий взгляд в сторону лица этого самоуверенного нахала, но то ли из-под чёлки градус негодования оказался недостаточным, то ли Кастиэлю было всё по буйку и по волнорезу – в общем, он вообще не впечатлился. И колено не убрал, а придавил, между прочим, не больно, но достаточно ощутимо. – Хорошая идея, – он усмехнулся, так вот довольно-раздражающе, привычно, но всё-таки ценно. После такой усмешки не знаешь, что делать – то ли зарядить по наглой смеющейся роже, то ли неуверенно улыбнуться в ответ. И куда себя девать, тоже не знаешь. И Шайри не знала, поэтому просто прикусила губу и недовольно засопела. Сопелось ей ровно до тех пор, пока Кастиэль не наклонил её голову, достаточно властно, чтобы возмутиться – и не протёр мочку уха влажной спиртовой ваткой. – Не надо?.. – жалобно и полувопросительно протянула Шайри, зная, что он её уже не отпустит. – Пугливый кролик, – сосредоточенно отвечал ей Кастиэль. – Не дёргайся, иначе будет ещё больнее. Ты же не хочешь три дырки вместо одной? Или лучше сразу тоннель? – Не надо тоннель! – её голос сорвался. Ох, потом она ему устроит. Потом она будет рвать и метать, возможно, даже кидаться чем-нибудь станет – но это всё будет уже тогда, когда Кастиэль перестанет держать её ногой, и уж тем более когда у него в руке больше не будет этой устрашающей длинной иглы. Будь проклят этот день, когда она захотела проколоть уши! Будь проклят день, когда она решила доверить это такому мудаку! А вообще-то, это было бережно. И почти не больно – ну, настолько, насколько может быть не больно, когда тебе прокалывают ухо иглой и идиоты. Шайри только-только зажмурилась, а уже всё закончилось. Так же спонтанно, как и пришло в голову. Сейчас она встанет, неловко поблагодарит, попятится – и побежит в торговый центр, выбирать себе серёжку, и проведёт у витрин не меньше двух часов, пока не позвонит и не начнёт ругаться Ханахиме, с которой они сегодня договорились попытаться сделать домашку по алгебре. И тогда она схватит первую попавшуюся из подобранных, а потом весь вечер будет смотреть на неё и вздыхать, думая, а точно ли она хотела именно это. И пока она думала – Кастиэль щёлкнул застёжкой серьги. На её ухе. Своей серьги. – Ну, обращайся, – фыркнул он. – Особенно если захочешь проколоть пупок… или не его, – он насмешливо прищурился. – Я буду не против убедиться, насколько ты доска. Он ушёл прежде, чем Шайри нашла, что в него кинуть. *** – Симпатичная серёжка, – Ханахиме говорила плавно и почти напевно. – Где же я её раньше видела?.. – Заткнись, – буркнула Шайри, утыкаясь в тетрадь. И залилась краской.