За счет заведения

Захарра недовольно цокает языком, и хмуро поглядывает на подругу, которая блаженно прикрывает глаза и греет руки о чашку теплого чая, хотя смысл греть руки? Захарра его не видит! Ведь и так жарко! На улице начало сентября, вокруг школьники с ранцами на спинах. Даже в кафе, где они сидят, полно школьников, которые лакомятся пирожными, но Захарре не повезло… определенно не ее день! Ведь именно так решила Драгоций, оставив деньги , хотя весь день свято верила в то, что сотня, оставленная мамой на столе, лежит в портфеле, но как оказалось — она заблуждалась, и сотня была присвоена ее братом. И сейчас все, что ей остается, это с жадностью смотреть, как Василиса допивает свой чай, попутно жалуясь, что брат Захары ведет себя глупо, и смущенно краснеет, когда спрашивает про него и Маришку с параллели. На что Захарра закатывает глаза и грозиться ответить лишь за пару шоколадных печеней с витрины кафетерия. — Я бы могла тебя угостить, — тянет Василиса, но тут же осекается, и хитро щурит голубые глаза, расправляя плечи, прижимая к себе кружку ближе, и в мелкую месть отвечает: — Но у меня больше денег нет, — и заливисто хохочет, на что Захарра сжимает губы, сдерживая смех, но через секунду снова хохочет, и обращает долгий взгляд на витрину. И зачем соблазнять людей такой красотой: мороженное, в такую жару самое то, или вон то желе со сливками, или то с шоколадом… и глаза разбегаются от такого разнообразия, но в кошельке пусто. Она ведь школьница и вряд ли у какого-то школьника никогда в кошельке не гулял ветер. А вот Ник замечает ее взгляд на витрине сразу. Парень стоит за барной стойкой, и улыбчиво выдает кофе и заказанные пирожные, иногда бегая за столики, поднося заказанные коктейли. Школьников много: кафетерий расположен недалеко от школы, и дети даже на переменах забегают за шоколадом. И Ник не знал, что такого особенного в этой девушке: как и все, сидит с подругой, смотрит на витрину и прикусывает губы, что означало – или сидит на , или нет денег. И почему-то вторая мысль Нику казалась правильной. Растрепанный темный волос, который свисает с двух сторон, волнами спадая внизу, белая майка, заправленная в юбку под талию, пиджак, неряшливо брошенный рядом, ведь и смысла его носить нет, на улице так жарко днем! А еще у нее на ногах красные кеды, и телефон, разрисованный какими-то знаками, черные наушники, и портфель, на котором полным-полно всяких брелочков, а на руках, ручкой что-то написано. И у Ника, не остается никаких сомнений – у нее действительно просто не хватает денег на пирожное, он сам студент. И знает, что такое остаться без денег. Подруга снова громко хочет и краснеет, кидая косой взгляд на витрину, куда неотрывно смотрит Захарра, и вновь напоминает про Фэша. Захарра отмахивается и прибавляет громкость в наушниках, лишь бы не слышать Огневу. — Маар! — Ник подзывает друга, который о чем-то переговаривается с алеющий от смущения и стыда школьницей, и передает ей в руки коктейль, и Ник качает головой: он снова заигрывает с посетительницами — это Броннер и его казалось не поменять, он просто не может без внимания. И желательно чтобы это было женское внимание. — Чего? — нехотя кидает Маар, разочарованно сдвигая брови на переносице, когда девчонка как можно скорее отходит от прилавка, — что-то отнести? — тут же оживился Броннер и широко улыбнулся, и Ник лишь покачал головой, подзывая к себе. — Я отнесу вот это, — он указывает головой на витрину, где расположен предмет воздыхания посетительницы, которая так заинтересовала Ника, — а ты подмени меня. Маар пожимает плечами и соглашается, а Ник все еще не верит, что решился на это. Девчонка ему просто понравилась, и ему просто стало… он просто ее понял, и решил что возможно и выставит себя полным дураком, но хоть сделает что-то, и возможно все пройдет не так плохо? Подхватывает два обильно политых шоколадом пирожных, и кидает Маару, выходя из стойки: «Запиши на меня», И Маар медленно кивает, а потом широко распахивает глаза и отвечает, что это его тактика охмурять. На что Ник с улыбкой качает головой, надеясь, что никто его не услышал, а затем Броннер одобряюще подмигивает и послушно записывает счет на его номер, и снова улыбается очередной посетительнице. — За счет заведения, — на стол перед Захаррой опускается две небольшие тарелочки, и она удивленно смотрит на подругу, с мыслью, что именно она это заказала. Но та пожимает плечами, и поднимает взгляд на бармена. — У нас нет денег… — слова Драгоций даются с трудом. И она чувствует себя такой жалкой в этот момент, ей действительно стыдно, а еще больше ей жаль, что сейчас молодой человек развернется и унесет тарелочки обратно, — то есть мы не заказывали, — тут же исправляется девушка и медленно краснеет, от чего Василиса хихикает в кулачок. — За счет заведения, — тепло улыбается Ник, повторяя свои слова, не спеша отходить, сам не зная, чего ждет. — Вы сотые посетители, так что… — смеется Броннер за стойкой разводя руки в стороны, продолжая что-то напевать себе под нос. И Ник мысленно грозиться прибить его, первым попавшемся под руку предметом, за это. — Эм-м… спасибо, — неуверенно говорит Захарра, едва касаясь тарелки потягивая на себе, все еще опасаясь, что они могли что-то перепутать. — За это точно платить не надо? — Нет, — Ник пытается снова улыбнуться и перестать волноваться, а Захарра старается понять, что вообще, черт возьми, происходит, но ее опережает Василиса: — Спасибо. Большое. — Бойко отвечает девчонка, — Мы точно ничего не должны? — она приветливо улыбается, и первая отламывает кусочек от пирожного, чтобы показать Захарре, что бояться нечего. — Только если ваш номер телефона, — слова вырываются, прежде чем, Ник успевает подумать, и укоризненно прикрывает глаза, обещая себе, что всю оставшуюся жизнь будет молчать, если они засмеются. — Мой? — хмыкает Василиса, откидываюсь на спинку диванчика, отставив небольшое пирожной в сторону, а Захарра склонив голову, вниз делает вид, что не замечает этого. Ну, хоть один плюс ходить в кафе с красивой подругой… ее угощают бесплатно, как и тебя впрочем. — Ваш, — выдыхает Лазарев поворачиваясь к Захарре, которая только успела поднести ложку ко рту. — Мой? — Захарра недоверчиво коситься на него, а затем Василису, — Мой, не ее? — она все еще верит, что он ошибся. Ведь у нее не могут попросить номер телефона… ведь она это… она! — Ваш… но думаю, за ваш телефон мне стоит перетаскать сюда всю витрину? — смеется Ник и Василиса тихо хихикает на его слова, а Захарра все еще не понимает чего от нее хотят и все кажется глупой шуткой. — Спасибо, но мы сами сказали за счет заведения, — бурчит она, принимая все за плохую шутку, и аппетит мгновенно теряется и она оставляет тарелку в сторону. — Я не хотел вас обидеть, — примирительно поднимает руки вверх Лазарев, пытаясь скрыть свое разочарование. — Приятного аппетита, — желает он и все с той же улыбкой шествует к бару, а Захарра клянется больше никогда не заходить в это кафе, но Василиса отчитывает ее, за то, что она всего боится, и что у нее слишком низкая самооценка. А еще Драгоций до последнего чувствует его взгляд на себе. Василиса неделю припоминала ей этот случай и даже пыталась затащить в кафе, но Драгоций упрямо противилась этому и отмахивалась от подруги, но погода, которая разыгралась в середине сентября, решила удивить дождем, причем не летним дождиком, а ливнем. И Захарра как всегда оставила зонтик дома, и пришлось скрыться от дождя в ненавистном кафетерии, и надеяться, что сегодня того бармена нет. Но судьба не очень то жаловала Драгоций сегодня, поэтому в кафе она появилась в мокрых от дождя кедах, джинсах и тонкой майке, ведь с утра было жарко! — а сейчас за окном дождь. И снова без денег… это Захарра понимает, когда открывает кошелек. И рассерженно выдохнув, понимает, что выйти все равно не получиться и придется сидеть здесь, и надеется, что ее просто не заметят, ведь в кафе так много людей, но Ник замечает ее сразу. И тоже пытается скрыться, пока Маар не выталкивает его из стойки, вручив в руки два коктейля, и торопит: ведь девушки за седьмым столиком ждут их! И пройти мимо Драгоций не получается. Она жмется к окну, и мелко дрожит от холода. И Ник снова наступает на те же самые грабли. Приносит ей чашку горячего шоколада, и одно шоколадной пирожное с орехами внутри, и пока Захарра удивленно на все это смотрит, улыбается и уходит. И корит себя за то, что так и не извинился… но ведь момент уже упущен? Ведь так? И Драгоций не знает, что делать… она не удержалась и полакомилась блюдом. Но денег нет, и когда у нее не просят счета, она понимает, что ее просто угостили. И пользоваться добротой, еще раз, она не намерена. Она пишет на салфетке, что в следующий раз занесет деньги, а Ник благодарит Бога, что нашел эту салфетку! И Захара действительно на следующий день приносит деньги. Но как оказывается это не смена Ника, и отдает их Маару, который говорит, что не знает за что они. Ник его не предупреждал, но обещает отдать, а еще добавляет, что он болеет, и вряд ли скоро появиться и улыбается так, словно что-то знает. От чего Драгоций краснеет. Но все равно заходит на следующий день в кафе, и ест пирожной за которое, платит и надеется увидеть Ника, но каждый день, за эту неделю он так и не появился. И Захарра тревожиться, и когда в очередной раз стихия обрушивается на городок, Захарра после уроков забегает в кафе, натягивает мокрую куртку на руки, и пытается согреться заказывая два горячих шоколада, и… и большего ей не хочется. Даже аппетит пропал: ведь Лазарев может болеть чем-то серьезным! Но каково было ее удивление, когда перед ней на столик опустилась чашка горячего шоколада. И плитка молочной шоколадки с джемом внутри, и теплый голос произнес всего несколько слов, и на душе снова разгорелось лето, пусть за окном и льет дождь: — За счет заведения. — Улыбнулся Ник, и Захарра не веря, улыбнулась, принимая из рук теплое лакомство. — За счет заведения, — пожимает плечами Захарра, протягивая листочек с номером, который заранее лежал у нее в куртке, ведь она ждала чуда.