Любимая стерва или Ты сведешь меня с ума

Клаус уже поднимался на крыльцо, когда увидел машину сестры. Блондин улыбнулся: Ребекка никогда не отличалась пунктуальностью, а добавить визит подруги детства и опоздание вселенского масштаба готово. Правда, улыбка быстро исчезла, когда взгляд Майклсона пробежался по одежде девушек, которая отличалась лишь цветом. Но особенно пристального внимания удостоилась только одна из них. Тут блондин испытал двойной шок. Первый, когда понял, что Катерина надела платье. Не джинсы, брюки или шорты, в которых постоянно щеголяла в Мистик-Фоллс, словно другой одежды у нее и вовсе не было. А... некоторое подобие платья. Ибо этот кусок ткани цвета фуксии, который облепил стройное тело девушки и заканчивался чуть ниже линии ягодиц, назвать платьем язык не поворачивался. Господи, своими выходками она точно доведет его до сердечного приступа. Тихо выругавшись, Клаус схватил Катерину за локоть. – Если ты хотела опозорить меня, то ошиблась! – воскликнул он, оттаскивая ее в сторону. – Зато тебе будет стыдно, потому что мать просто удар хватит при виде твоего наряда. Еще и Бекку втянула в этот фарс, – зло выпалил блондин, покосившись на лимонное платье сестры. – А что касается меня, то мне ты нравишься в любой одежде. Клаус не собирался этого говорить и сам удивился, как у него вырвались эти слова. И так как Катерина, казалось, была смущена этим признанием больше чем он сам, в дом они вошли в полном молчании. Кэтрин утаила, что эти платья – идея именно Ребекки, которая заставила их надеть ибо "такие красивые девушки просто обязаны привнести яркие краски в унылые стены Майклсон-Холла". Спорить с Ребеккой Кэтрин не хотелось, поэтому она одела столь вызывающий наряд, уповая на снисходительность миссис Майклсон. Но вот настроение самой Кэтрин стремительно скатилось к нулю, когда она насчитала как минимум десять человек, которые уставились на девушку, стоило ей переступить порог гостиной. И это, в понимании Эстер, скромный семейный круг?! Шатенка проследила, как Клаус подмигнул самодовольной рыжеволосой девице, которая послала ему воздушный поцелуй, и вспылила. Мило улыбаясь окружающим, она схватила Майклсона под руку и еле слышно прошипела: – Санта, сотри эту похотливую улыбку со своего лица и перестань пожирать взглядом эту пигалицу. Клаус перевел удивленный взгляд на Кэтрин и хитро улыбнулся: – Здесь одни родственники, Катерина. Так что не ревнуй, любовь моя. Даже Эстер считает, что ревность – удел слабых и неуверенных в себе женщин. – Я не ревную! – Полагаю, тебя слышит большинство окружающих, но все-таки никто этому не поверит. Кэтрин метнула на него сердитый взгляд, вызывая очередную улыбку на лице блондина. Клаус вдруг поймал себя на мысли, что ему нравилось злить Катерину. В гневе она была особенно прекрасной, но признавать это вслух он не собирался. – Катерина, девочка моя! – улыбнулась Эстер, протягивая руки девушке. Кэтрин поморщилась, услышав свое полное имя, но заставила себя улыбнуться в ответ. – Надеюсь, ты не против, что я пригласила свою сестру Далию с ее большой семьей, – продолжала Эстер. – Люблю, когда дом полон голосов, особенно детских. Далия давно уже стала бабушкой, а я... – миссис Майклсон замолчала, увидев злость на лице сына. – Прошу за мной, я распорядилась накрыть стол на террасе и… – Мы уже поели, – сказал Клаус настолько поспешно, что брови Эстер вопросительно поднялись, а Кэтрин подавила смешок. Увидев, в какой ужас Клаус пришел, представив ее за столом в обществе родственников, она решила подразнить его: – Собственно говоря… – Ты не голодна, Катерина, поверь мне, не голодна! – с нажимом сказал блондин. Услышав это, миссис Майклсон уперла руки в боки и спросила: – Как ты смеешь запрещать своей жене есть? – Эстер схватила Кэтрин за руку, бросив сыну напоследок. – С тобой я разберусь позже, а теперь мне нужно пообщаться с невесткой наедине. За чашкой чая! Клаус в ужасе схватился за волосы и залпом осушил бокал, который ему услужливо подал официант. Потом безвольно опустился на диван, не отрывая напряженного взгляда от двери, за которой скрылась его мать. Оставшись вдвоем, женщины переглянулись с видом сообщниц. – Дорогая, могу ли я спросить, почему сын не хотел, чтобы ты ела? – Просто он считает, что я ем как свинья, – весело ответила Кэтрин. – А это так? – Конечно же нет! – вспыхнула девушка. – Просто хотела немножко поиздеваться над Майклсоном, но не думала, что он окажется настолько доверчивым. Эстер рассмеялась: – Кажется, я понимаю. Уверенна, что мой сын все это заслужил. Двенадцать лет он игнорировал твое существование, ни разу не позвонив и не спросив как твои дела, – от того как Кэтрин напряглась, Эстер поняла, что попала в точку. – Да, уязвленная гордость – страшная сила! Что ж думаю, пора показать Нику, что он ошибается. Ребекка! Зови всех к столу, дорогая! – крикнула Эстер и подмигнула девушке. После семейного ужина, Кэтрин мило болтала с Ребеккой, когда перед ней возник Клаус. Для всех остальных лицо блондина выглядело невозмутимым, но его глаза полыхали такой злостью, что девушка всерьез опасалась за свое здоровье. Казалось, Майклсон готов ее задушить. Кэтрин никак не могла решить, что ей делать – бежать, упасть в обморок, заплакать, или стоять на месте с невозмутимым выражением лица. Но блондин так стремительно приближался, что пришлось выбрать последний вариант. – Обсудим наши дела прямо здесь, к всеобщему удовольствию, или ты пойдешь со мной? – спросил Клаус с деланным равнодушием и, не дожидаясь ответа, потащил девушку в самую отдаленную комнату первого этажа. Плотно закрыв за собой дверь, Клаус присел на кушетку, а Кэтрин плюхнулась в кресло напротив. Молчание действовало Пирс на нервы, но блондин, видимо, не собирался облегчать задачу. Скрестив руки на груди, он не сводил с нее сверкающих глаз. Наконец девушка не выдержала: – Ну? Полагаю, есть причина, по которой ты отвлек меня от столь занимательной беседы и притащил сюда? – Конечно, милая! Просто я никак не могу привыкнуть к твоему виду, потому что ты, как ни странно, выглядишь как настоящая девушка. Хотя данный наряд весьма сложно назвать платьем, но все же. Клаус был вынужден признать, что никогда не видел Катерину такой красивой, и теперь возмущался, что она упорно отказывалась открыть ему эту нежную женственную сторону своей натуры. Черт возьми, она умела вести себя за столом, умела поддержать светскую беседу, не ругаясь и не шокируя никого, и, судя по всему, могла быть милой и очаровательной, когда того хотела. – Так эти чудовищные манеры – просто розыгрыш ради меня? Кэтрин и не пыталась уйти от ответа: – Конечно. – А твои познания в нецензурных словах? – Мне помогал Кол, правда, кое-что я придумала сама… – похвасталась она. – А угрозы насчет ушей? – с надеждой спросил Майклсон. Кэтрин пожала плечами: – Сожалею, но они были искренними. Я действительно не привыкла делиться тем, что считаю своим. Несмотря на ответ девушки, Клаус улыбнулся. Он так и знал, что Катерина скажет что-нибудь в этом роде. – Что ж, это был трудный день, дорогая. Думаю, пора откланяться и возвращаться домой, – с этими словами блондин покинул комнату. Придется перенести свидание с Кэролайн на другой день, так как после всех пережитых эмоций, единственным желанием Клауса было поскорее добраться до своей постели. Кэтрин нерешительно потопталась на месте, а потом последовала за Майклсоном. *** Весь следующий день Клаус провел в офисе своей компании. За время его отсутствия накопилось много дел, которые требовали немедленного решения. Когда часы пробили шесть, блондин устало потянулся и схватил ключи. Направляясь к автомобилю он пытался представить скорую встречу с Кэролайн, но почему-то не чувствовал былой радости и нетерпения. На какую-то долю секунды ему даже захотелось, чтобы в разгар их ласк заявилась Катерина с требованиями праведного возмездия за его грешки. При мысли о девушке, Клаус улыбнулся. Все-таки Катерина была удивительной, как часто любил повторять Кол. Кэролайн открыла дверь в сексуальном кружевном белье и отошла в сторону, пропуская гостя. – Ты выглядишь очень аппетитно, – сказал Клаус, стараясь вести себя как обычно. Блондинка соблазнительно продефилировала к барной стойке и принялась разливать дорогое вино по бокалам. – Стараюсь, милый. Как прошел ужин в кругу семьи? – Нормально, – сухо ответил Майклсон. – Нормально? Серьезно? Я ждала тебя до полуночи, но ты даже не соизволил позвонить и предупредить, что не приедешь! – сердито выпалила она. – А сегодня я узнала, что ты поселил американскую выскочку у себя. Она что не знает о существовании отелей? Клаус повалился в ближайшее кресло, и устало ответил: – У Катерины свое собственное представление обо всем и если она вобьет что-то в свою прелестную голову, то даже я не смогу ее переубедить. Вернее, мое слово для нее вообще пустой звук! – Прелестную голову? – язвительно переспросила девушка. – Надо же! А куда девалась бесчувственная язва и хамка? А главное, где тот властный Никлаус Майклсон, который нагоняет страх на всех окружающих? Слова Кэролайн разозлили блондина. В чем-то девушка была права. Теперь он на своей территории и пора Катерине усвоить, что у нее нет никаких прав влезать в его жизнь. Тем более, скоро она уедет, так что осталось потерпеть еще чуть-чуть. А пока необходимо убедить Кэролайн, что появление Катерины в его жизни ничего не изменило. Клаус подошел к блондинке и накрыл ее губы требовательным поцелуем. – Забудь о Катерине. Главное – это мы и... я соскучился, – прошептал он, увлекая девушку на диван. Любовные ласки помогли немного отвлечься, хотя Клауса и преследовало предательское чувство вины перед Катериной. – Это было чудесно, – промурлыкала Кэролайн, когда первый порыв страсти миновал. – Но только на закуску. – Ух ты, какая ненасытная! – Майклсон обнял блондинку и поцеловал ее в висок. Кэролайн удовлетворенно рассмеялась. – Хочешь вина? Нам ведь некуда сегодня спешить. Ты останешься на ночь? «Да!» – чуть было не сорвалось у него с языка, но почему-то, неожиданно для себя самого, он сказал: «Нет». Сказал – и сам удивился. – Жаль, – растерянно пробормотала Кэролайн. – Я… мне показалось… Клаус смотрел на нее, не зная, что ответить, а потом вдруг произнес: – Я и сам не понимаю, что со мной происходит. Кэролайн, конечно, была обижена, но предпочла не задавать лишних вопросов. Скоро они с Клаусом поженятся, вот тогда она и будет предъявлять претензии. – Ну что ж, тогда, может, на посошок? – Ты о чем? О вине? – усмехнулся блондин. – Нет, конечно! – Я так и думал! – Он снова привлек ее к себе. – Пусть хоть что-то, чем вообще ничего, – прошептала Кэролайн, прижимаясь к нему. Он впился в ее губы жадным поцелуем, надеясь хоть на несколько мгновений отрешиться от своих мыслей, но вместо этого перед его мысленным взором возник образ Катерины. Он словно почувствовал на себе ее презрительный взгляд и ощутил себя последним подонком. Когда Клаус приблизился к своему автомобилю, его ожидал сюрприз – на капоте с невозмутимым видом сидела... Катерина. – Ты следила за мной?! Кэтрин оторвалась от изучения своего идеального маникюра и возмутилась: – Нет, конечно. Я возвращалась от Лоуренса, увидела знакомую машинку, да и думаю, подожду любимого мужа, – Кэтрин прищурилась и добавила, – или ты испугался, что я пришла вырвать белокурые патлы твоей пассии? Расслабься, Санта, я сегодня добрая. Майклсон скептически хмыкнул, не веря ни единому слову девушки. – Твое великодушие просто не знает границ! Но, знаешь что – завидуй Кэролайн молча! – Да пошел ты к черту! – Когда-нибудь, может, и пойду, но не по твоему приказанию, – усмехнулся блондин. – А сейчас садись в машину! Кэтрин хмыкнула и, спрыгнув с капота, подошла к припаркованному рядом автомобилю. Сев за руль, она опустила стекло и улыбнулась: – Увидимся дома, дорогой! – девушка послала Клаусу воздушный поцелуй и нажала на газ. – Кстати, у тебя спустило колесо... Четыре... Какая неприятность! Чао! – автомобиль резко набрал скорость и скрылся. – КАТЕРИНА!