Добро пожаловать в Рай

      Все как всегда. Из дома на такси я добираюсь до железнодорожного вокзала, затем на поезде — до ближайшего большого города, в котором есть аэропорт, сажусь на самолет и лечу до Сиднея, опять на вокзал, поездом — до северного побережья Австралии, ну, а там меня уже встречают. Некоторое время на небольшой яхточке с командой в три человека, включая капитана, и уже виден золотой берег острова с поэтическим названием Тууктут.       Я стою на носу яхты и всматриваюсь в открывающийся вид, до меня уже доносится непередаваемый аромат свежести и зелени, который источает остров, скоро я сойду на берег. Уже пятый раз. Я с наслаждением вдыхаю сладкий воздух, краем глаза замечая, как пялится на меня команда.       Все как всегда. Маршрут за пять лет уже стал привычным. Уже привычными стали и взгляды. Привычными, но ни в коем случае не понятными. О, эти взгляды. Я никогда не могу понять, что они выражают. На меня смотрят так, словно хотят схватить и откусить кусок. Это не жадность, не похоть, не зависть, не нежность, не голод — это что-то среднее. Сперва я немного нервничала, ловя на себе эти странные взгляды, но я здесь уже пятый раз и со мной ничего страшного не случилось, так что я, можно сказать, привыкла и уже не обращаю на них внимания, тем более сейчас, когда вот-вот мои ступни почувствуют бархат золотого песка пляжа. Год первый       В тот год мне достался отпуск в «солнечном» декабре, что, в общем-то, понятно, потому что на фирму я пришла одной из последних и мне при распределении выделили не самое выгодное для отдыха время. Я не возражала, все равно летом я еще в моем родном городе успела немного отдохнуть и позагорать, пусть и на нашем городском, чуть грязноватом, прудике. Сюда я переехала ранней осенью. Моя троюродная бабка, о которой я знала в теории, но никогда даже не видела, непонятно из каких соображений, оставила мне в наследство свою крошечную однокомнатную квартирку на окраине. Выдержав небольшую, но ожесточенную битву с другими родственниками-претендентами (о которых я раньше никогда даже не слышала), искренне возмущенными таким поступком бабули, я переехала сюда, покинув родной «Мухосранск». Быстро нашла работу на фирме, предоставляющей услуги переводчиков, куда я со своим знанием четырех языков и опытом синхрониста неплохо вписалась. И потянулись будни трудяги-переводяги, а в декабре меня выпнули в отпуск, чтобы этот самый отпуск не светил мне следующим летом.       Лично я признаю только один вид отдыха — пассивное лежание на пляже на берегу какого-нибудь водоемчика, любого, где можно искупаться, не боясь подхватить холеру или еще что-нибудь поэкзотичнее. Походы с палатками, горы, лыжи, шопинг, сексквесты и прочие маленькие радости других людей — это все вызывает у меня ассоциации с тяжким трудом и отдыхом не считается, так что отпуск я намеревалась провести на диване с книжкой, рассудив, что до лета еще дожить надо, а там я что-нибудь придумаю и выкрою время для «настоящего» пассивного отдыха.       Конвертик, истыканый штемпелями о пересылке, дожидался меня в почтовом ящике, видимо, письмишко пришло на мой старый адрес и долго меня разыскивало. Войдя домой, я его с любопытством вскрыла:       «Уважаемый/уважаемая участник! С радостью сообщаем вам, что вы победили в первом туре конкурса и стали обладателем приза в 5 тысяч рублей, которые можете получить по адресу… в любое удобное для вас время до конца текущего года. Также приглашаем вас принять участие во втором туре конкурса и поучаствовать в розыгрыше специальных призов: — 2 тостера; — 2 кофеварки: — фондюшница; — микроволновая печь; и главный приз — двухнедельный отдых на райском тропическом острове!       Для участия в розыгрыше приглашаем вас прибыть по адресу… в 18.00 2 декабря этого года».       Я только глазами похлопала. Ну, было дело, заполнила я какой-то купончик в центровой газете, иногда меня на такое пробирает, отослала его, да и забыла благополучно до сегодняшнего дня. Выиграла, что ли? Пять тысяч мне точно пригодятся в хозяйстве, а поскольку на работу мне сейчас ходить не надо, то и на розыгрыш я заглянуть смогу (второе декабря завтра), благо что он назначен на вечер. Люблю халяву!       До газетного офиса я добралась заранее, поскольку, зная мой полнейший топографический кретинизм, разыскивать его я могла долго и упорно, «блудясь» в трех зданиях, но обошлось.       Немаленький, кстати, офис, все здание принадлежит концерну «Стальная вода», как собственно и газетка. Внутри в холле уже бродили разного вида личности, как и я, польстившиеся на халяву и теперь ожидающие розыгрыша. Стыдновато было находиться в их обществе, но я обтекла от гордости, представила, как продам какую-нибудь фондюшницу на просторах интернета, а деньги прожру на тортики и осталась. В конце концов, полчаса позора и я свободна. Пошла регистрироваться к красотке на ресепшине.       Постоянное подспудное ожидание того, что меня нагло «кинут», не оправдалось — пять тысяч мне выдали, поздравили, и вручили цветную брошюрку с рекламой предметов разыгрываемых во втором туре. Я ее полистала внимательно, остановившись на развороте, который изображал тот самый тропический райский остров. Красиво — песочек, зелень, кусочек синего океана. Я вздохнула, представив на миг, как мне было бы там здорово. Солнышко ласкало бы мою кожу, ароматный ветерок вздымал пряди волос, горячий песок легко колол бы пальцы моих босых ступней… идеально. Я подняла взгляд от брошюрки на Красотку на ресепшене и, признаться, немного опешила. Это был первый раз, когда я увидела этот взгляд… даже не так, Взгляд. Обожающий, жадный, голодный, он весьма странно смотрелся на холеном накрашенном личике Красотки, особенно если учесть, что направлен он был на меня. Нет, я вполне допускаю, что могу внушить кому-то бешеную страсть, даже может и женщине (признаю, был пару раз грешок по пьяни и по молодости), но я сегодня была не накрашена, в дебильной дутой куртке и желто-голубом берете с помпоном, то есть такой антисекс, что ни один маньяк бы не позарился. Сама не знаю, что заставило меня так вырядиться, наверное, подсознательный отвлекающий маневр, что, мол, бедным и несчастным не стыдно участвовать в розыгрышах и мечтать о фондюшнице. Вот только Взгляд был странным не только от обилия неожиданных эмоций, но и потому, что на секунду зрачок Красотки вытянулся в змеиную ниточку. Миг — и все исчезло, передо мной опять стояла холеная фифа, смотрящая на меня как на пыль под остренькими стилетами ее двенадцатисантиметровых каблучков. Ладно, замнем для успокоения нервов. Фондюшница, жди и я приду к тебе, не съедят же меня, тут полно людей.       »…Кийо к людям был совершенно равнодушен. Пока они не мешают ему или его Семье, он не обращал на них никакого внимания. Их всегда было слишком много и они слишком мало жили. Сегодня в этом здании они провели успешные переговоры с Соседями о переразделении территории влияния — их Семья в последнее столетие стремительно набрала силу и теперь могла позволить себе слегка прижать менее удачливых конкурентов, угрожая им расправой. Так было из века в век, в следующем столетии «не повезти» могло уже его Семье, но сейчас он был доволен, насколько это вообще возможно для таких как он.       Сквозь скрытое окно предоставленного ему кабинета он поглядывал на толпящихся в ожидании какого-то розыгрыша, устроенного для поднятия рейтинга местной газетки, принадлежащей их семейному Концерну, людей. Одоранна, его помощница, сказала, что желает поучаствовать в этой забаве с людьми и пошла в холл постоять на регистрации. Кийо не возражал, они все равно не спешили, а Одоранна редко проявляла интерес к чему-либо, кроме своих непосредственных обязанностей. Пусть развлечется, если ей так хочется.       Короткий, буквально секундный, всплеск Силы заставил Кийо и всех его подчиненных напрячься. Ничего подозрительного замечено не было, но расслабляться никто не стал.       Вошла Одоранна:       — Мастер, не сочтите за наглость, но взгляните на буклет. — Она протянула ярко раскрашенную книжечку Кийо. — Это реклама того, что будет разыгрываться на сегодняшнем конкурсе для людей. Взгляните на развороте.       Он посмотрел на картинку, изображающую один из их Семейных островов-курортов для обеспеченных соратников и людей, которые были полезны. Он бывал там пару раз по делам.       — И что ты хочешь мне показать?       — Мастер, видите ту человечку в серой куртке и берете с бубоном?       Кийо кивнул.       — Пусть она выиграет путевку.       — Сомневаюсь, что она сможет оплатить даже перелет, если выиграет, то скорее всего откажется и возьмет ее стоимость деньгами.       — Тогда надо сделать так, чтобы поездка была для нее бесплатной!       — В чем дело, Одоранна? Что ты пытаешься мне сказать?       — Мастер… я не знаю. Она стояла возле меня, смотрела на эту картинку и я… что-то почувствовала… на секунду, от неожиданности, я даже потеряла контроль над Силой… Может, мне показалось, но… если не показалось, то это будет весьма занятно и, возможно, полезно для Семьи…»       — И наконец главный приз — путешествие в тропический рай получает… госпожа Кли-и-инкова! А в честь юбилея нашего владельца, вам вручается еще один дополнительный подарок — купон на оплату путешествия на остров и обратно домой, так сказать, — полненький ведущий добродушно засмеялся, одновременно холодно и внимательно поблескивая глазами из-под густых бровей, — от порога до порога и обратно! Две недели роскошнейшего отдыха, только для вас, госпожа Клинкова!       Йопта! Я ошарашено молчала. Такого потока халявы я не ожидала совершенно, прямо подозрительно. Под жгучими завистливыми взглядами ведущий выволок меня на импровизированную сцену и вручил конверт со всем перечисленным барахлом — путевкой, билетами, сертификатами. Этим конвертом я и прикрылась, когда подскочивший фотограф стал делать снимки, не хватало еще моей испуганной рожи в затрапезном антураже в виде перекошенного берета на первой странице газеты.       Через пять минут меня уже волокли в кабинет к начальству, где Большой Босс, сидящий почему-то в компании с Красоткой с ресепшена, холодно и меланхолично сообщил мне, что через три дня, в пятнадцать ноль-ноль, меня у подъезда будет ожидать такси и мое путешествие «олл инклюзив» начнется.       Я, конечно же, повелась. А кто бы не повелся на возможность сменить слякотную зиму на гламурное лето? Бесплатно. И я в отпуске.       Оставшиеся дни я металась по магазинам, покупая купальник, парео и все то, что оставила в старой квартире с намерением приобрести все новое следующим летом, а поскольку на этот раз лето у меня приключилось в декабре, пришлось сурово ускориться. Ключи я вручила соседке с просьбой поливать цветочки, коих у меня была целая коллекция.       В четырнадцать тридцать я уже стояла с вещами возле подъезда, ожидая обещанного такси. При мне были две сумки с вещами, которые, даже будучи новыми, вряд ли впечатлят других курортников. Скорее всего из «простых смертных» там буду только я, хотя, может, еще и обслуга. Так, не комплексуем, ради зелени, песочка и океана можно и перетерпеть. Хоть бы не обманули.       Не обманули. Такси прибыло точно по графику.       Тогда этот маршрут такси-поезд-самолет-поезд-яхточка я проделала впервые, только на яхточке вместе со мной было еще пятеро пассажиров-иностранцев, рассматривающих меня с инфантильно-жлобским видом — неприятно, но не смертельно.       Нас встретили, подхватили сумки и меня проводили в мое бунгало. Мое Бунгало! Как звучит! Просто сдохнуть, как звучит! Узенькая песчаная тропинка вела на маленький уединенный пляжик, прямо как тот, что был изображен в брошюрке! Все, у меня чуть сердце не остановилось от какого-то щенячьего счастья.       Смуглый мэн, сопровождавший меня и несший сумки, почему-то на чистейшем итальянском поинтересовался — собираюсь ли я питаться у себя или накрывать мне в общей столовой? Я прикинула, что особого желания видеть местных мажоров и их престарелых спутников у меня желания нет и решила питаться в Моем Бунгало.       Так и потянулись дни отдыха. У меня установилось что-то вроде своеобразного распорядка дня — я вставала, легко завтракала и брела на пляж, где и загорала часов до одиннадцати. Потом перебиралась в тенечек под пальмы на натянутый гамак, где валялась, дремая, разгадывая кроссворды и читая электронную книгу до самого обеда и, в общем-то, после обеда. Часа в три, когда жара немного спадала, я опять шла на пляж — загорать и купаться до самого вечера. Потом шла в бунгало, ужинала и опять развлекалась все теми же интересами, иногда попутно накачиваясь дорогущим алкоголем из бесплатного бара (где еще я могла бы попробовать «Хенесси ХО», не купленный в соседнем супермаркете?), только теперь еще иногда добавляла просмотр фильмов, которые давно хотела посмотреть, но никогда руки не доходили.       Раз в три дня на острове с утра шел настоящий тропический дождь. Такие дни мне тоже безумно нравились, потому что тогда можно было не вставать, а валяться в постели до самого обеда. После дождя все высыхало буквально на глазах и уже вечером можно было смело выбираться на пляж.       Понимаю, что это немного тупой отдых для любой одинокой дамы, но, блин, отдыхаю, как хочу! А хочу я загорать, ничего не делать и никого не видеть, кроме того типа, что мне еду приносит, бросая при этом на меня Взгляды! Могу себе позволить! Вот вернусь домой и опять буду социально активна, а сейчас для меня покой — это даже лучше, чем секс! Понимаю, что упускаю гипотетическую возможность подцепить миллиардера, который влюбится в меня без памяти и бросит к моим стопам свои миллиарды, но… не хочу, лень.       »…Что? Что это? Откуда могло появиться это в простой человечке? После первого же раза, когда она вышла на пляж загорать, я дал команду проверить всю ее родословную на предмет любого любопытного родства или даже, чем жизнь не шутит, любой принадлежности к Семьям и владение Силой — и ничего, самая обычная женщина, среди людей таких тысячи. Возможно этот эффект дала спонтанная генетическая мутация? Но ДНК-анализ тоже не выявил ничего подозрительного.       Персонал, состоящий из членов Семьи, пришлось сменить в первый же день, слишком уж часто они теряли чувство реальности, замирая, чувствуя, а от этого страдало обслуживание других отдыхающих. Один Маркус пожелал продолжить работу официантом, он приносил ей еду, а потом убирался к себе в комнату и замирал, как все остальные.       Хорошо еще, что к концу двухнедельного отдыха человечка, видимо, уже наотдыхалась, накал постепенно стал спадать и члены Семьи вновь стали адекватными.       За те дни, что она провела на острове, сюда, хоть на пару дней, прибывали все иерархи Семьи, но Кийо четко дал понять, что найденное чудо принадлежит ему и распоряжаться им будет он сам. Дурацкое желание Одоранны потолкаться среди людей принесло неожиданный результат, к добру ли, покажет время…» Год второй       «Глубокоуважаемая госпожа Клинкова! Представители Концерна «Стальная вода» имеют честь уведомить вас, что в связи с шестидесятипятилетним юбилеем Концерна вам повторно предоставляется полностью оплаченная двухнедельная путевка в чудесный тропический Рай.       Такси за вами прибудет 4 декабря этого года в шестнадцать тридцать.       С уважением,       представители Концерна «Стальная вода».       Мне, конечно, всякая лабуда по почте приходила, но такая — впервые! Этот повод вручить мне путевку даже поводом можно назвать с большим трудом, но я, понятное дело, не откажусь и сейчас. Хоть и дергаюсь малость от невнятных подозрений.       После возвращения с отдыха прошлой зимой я еще пару месяцев немного напрягалась, выискивая у всех встречающихся мне на пути Взгляд, но не нашла ничего подозрительного и успокоилась. Нет, подозрения, что излившийся на меня дождь щедрот был неспроста, никуда не исчезли, просто перешли в «режим ожидания» до выявления новых подозрительных фактов.       В этом году я начала встречаться с одним мужчиной по имени Артур, то бишь Артурио. Главным достоинством Артурио было, уж простите за тавтологию, его достоинство, мужское, а по жизни он был так себе и даже не особо мне нравился. К тому же он считал себя великим конспиратором-казановой и спал со всеми, до кого мог дотянуться. Лично мне было пофиг, лишь бы, во-первых, предохранялся, во-вторых, его энтузиазма хватало удовлетворять меня, а в-третьих, прятал свои интрижки понадежнее. И, если с первыми двумя пунктами особых проблем не было, то третий — был полным провалом. Мои соседи с радостным блеском в глазах наперебой сообщали мне, какой он негодяй и «кобелина» — меня это напрягало, неприятно становиться объектом для таких сплетен. К тому же, Артурио вдруг решил проявить до того тщательно скрываемые, шовинистические заскоки и стал требовать, чтобы я ему не смела перечить, стирала носки и наглаживала стрелки на брюках. Эти чертовы стрелки стали решающим фактором, я собрала в пакет, неизвестно когда перекочевавшее в мою квартиру барахлишко и набор бритвенных станков, и выставила их вместе с хозяином за дверь.       Артурио почему-то не пожелал реализовывать сценарий «Интеллигентное расставание людей, которые не сошлись характером», а стал настойчиво реализовывать — «Напьюсь и пойду мстить стерве», причем ежедневно и громко. Соседи были в полнейшем восторге. В итоге, своими истериками он перешиб даже мой врожденный пофигизм и стальные нервы, я стала скатываться в несвойственную мне рефлексию и депрессию, а мое либидо и желание вообще видеть кого-либо мужского пола, не то что пожухло, а буквально усохло на корню. Так что, отправившись на курорт, я бы убила сразу трех зайцев: отдохнула в самом чудесном месте, которое знаю, оставила Артурио развлекать соседей самостоятельно, восстановила мое чувство самоуважения и банальное желание секса. Как говорится, без вариантов.       На яхте я стояла на носу и чуть ли не выпрыгивала от желания побыстрее добраться до острова, а заодно — оказаться подальше от команды, прожигающей меня уже подзабытыми Взглядами.       Встречал меня старый добрый знакомый официант, который в прошлом году приносил мне еду, только теперь он мне представился как Маркус (на Марко он тоже отзывался), и проводил в Мое Бунгало.       Как только ноженька моя ступила на остров, я впала в эйфорию и совершенно не могла перестать по-идиотски улыбаться от счастья. Маленькое нововведение в моем персональном Раю меня только порадовало. Мне вручили планшет, на котором я теперь свободно могла выбирать любое блюдо или напиток, которое желаю на завтрак, обед или ужин. То, что возле каждого блюда стояла расшифровка — что это такое и с чем его едят, меня только порадовало, потому что я и названий половины не знала. Что поделаешь? Нам, крестьянам сиволапым, надо быть реалистами и радоваться жареной картошке с мясом, а раз уж я попала на халяву в Рай для высшей лиги, то надо пользоваться моментом и впрок наедаться эскалопами, гаспаччо и акроме — на вкус так себе, но зато потом будет что вспомнить.       В мой старый добрый хомячиный распорядок дня я внесла некое разнообразие и теперь иногда выбиралась погулять по острову, любуясь экзотическими уголками, всякими водопадиками (скорее всего, искусственными) и живописной зеленью, благо, что тропинки не позволяли мне заблудиться и погибнуть от голода, выводя к культурному центру острова с несколькими барами, клубами и дискотекой. Редко встречаемые другие отдыхающие трещали на всех возможных языках и с интересом на меня поглядывали, потому что они между собой уже перезнакомились, а я их компанию как-то игнорировала, но не лезли. Я только «за», потому что после Артурио меня даже миллиардеры не возбуждали. Так что, погуляв несколько дней, я почти вернулась к прошлогоднему ритму жизни.       Я принимала мою утреннюю солнечную ванну. Прошла уже неделя моего отдыха и я успела покрыться равномерным шоколадным загаром. Красотища!       Как эти два пьяненьких угребона-туриста забрели на мой уединенный пляжик, я не заметила и выплыла из неги только, когда услышала их комментарии по поводу моей распластанной звездой фигуры. Говорили они на португальском, этот язык не был моим профилирующим, но я его все же немного знала, в основном маты и всякие пошлые высказывания. Вот их-то я сейчас и слышала в свой адрес.       Загорала я топлесс, потому что терпеть не могу ощущение мокрого купальника на груди, а тут все равно никогда никого не было и можно было не стесняться. Эти придурки обсуждали мою фигуру и пытались мне сообщить пьяным бредом и жестами, что я совершенно плоская. Как будто я, мать их за ногу, этого сама не знаю. Разбудили во мне подростковые комплексы, исчезнувшие было, при осознании, что, когда отношения доходят до постели, размер моего бюста уже не имеет никакого значения. Я поднапрягла все мое знание языка и вежливо попросила их удалиться, они на удивление послушно ушли, видимо, трепаться, когда думаешь что тебя не понимают — это одно, а когда знаешь, что понимают — это другое. Мудаки!       А через два дня до меня наконец дошло, что теперь на острове, кроме меня, нет других курортников! Я напряглась и несколько дней ожидала, что бросающая на меня Взгляды обслуга кинется приносить меня в жертву или еще что похуже, но ничего не происходило и я успокоилась. Теперь мои подозрения, что в этом Раю я не просто так, обрели более веские основания.       Поразмышляв некоторое время, я, кажется, поняла, что именно я здесь делаю. Тупая теория, но она увязывает и Взгляды, и бесплатный отдых, и то что мои желания удовлетворяют быстрее, чем я успеваю о них подумать (тем более, что желания у меня сейчас совершенно не затейливы — еда, выпивка, океан и солнце), и то что с острова в срочном порядке удалили все, что меня раздражало… Им надо, чтобы я была довольна и счастлива! Без понятия — кому «им»! Масоны/пришельцы/вампиры/розенкранцеры или какие-нибудь наги, если глазки той Красотки с ресепшена мне не привиделись — даже теорий нет, кто они. Без понятия — для чего им это понадобилось, но если учесть, что сильные мира сего ничего не делают в убыток себе, то выгода им определенно какая-то есть.       Вообще-то есть за мной одна особенность. Когда я довольна, я словно впадаю в легкий транс — мысли текут лениво-лениво, ощущения немного обостряются и прокатываются по телу волнами удовольствия… Может в этом дело? Может я заряжаю энергией моего кайфа какой-нибудь мировой артефакт? Ну, а что? Люблю фэнтези.       »… Все было просто отлично. Кийо сидел, откинувшись на спинку кровати и Чувствовал. Человечка загорала. Сколько раз он уже это ощущал, но привыкнуть просто невозможно. Непередаваемое ощущение, чистый экстаз…       Первое время Кийо переживал, что на эти чувства можно подсесть, как на наркотик, но оказалось, если покинуть остров, то пережитую эйфорию быстро забываешь, она просто остается в глубинах памяти, как приятный эпизод.       Недавно совет иерархов постановил, что в следующем году на остров надо будет пригласить представителей других Семей, проверить влияет ли ЭТО на них так же, и, если да, то похвастаться. И переговоры по некоторым вопросам провести.       Эти ощущения… Теплая волна удовольствия и неги мягко окутывала тело, концентрировалась на сосках, в паху. Похоже чем-то на сексуальное возбуждение, но совершенно иное. Удовольствие. Тягучее, сладкое. Просто невозможно отказаться. Все ее приятные эмоции вызывают в них отклик, но загар — одна из самых интенсивных. Видимо, человечка любит греться на солнце.       Резкая нота диссонанса в ее ощущениях заставила Кийо подскочить. Обида, злость, досада и все… все эмоции пропадают, как и всегда когда человечка расстраивается и перестает быть счастливой. Ее обидели два других отдыхающих, как они прошли на ее пляж — непонятно, охрана тоже наслаждалась и халатно выполнила свою работу. Будут наказаны.       Она любит уединение. Все, что ее раздражает, с острова надо убрать, ничто не должно мешать ей Чувствовать удовольствие. Постепенно они изучат ее вкусы и предпочтения, тогда периоды, когда она замыкается, станут короче. Нельзя упускать возможности получать такое наслаждение…» Год третий       Весь ноябрь я заглядывала в почтовый ящик два раза в день, боясь пропустить письмо, а когда, наконец, получила, то станцевала благодарственный танец прямо в подъезде. В этот раз представители Концерна даже не пытались как-то обосновать свое приглашение, а просто уведомляли, что будут рады приветствовать меня на острове. Радует, что мои умственные способности оценили так высоко, что решили не заморачиваться с выдумыванием причин. Такси обещали подать к подъезду через четыре дня. Я опять четко вписывалась в мой отпуск.       Третье мое пребывание на острове омрачилось тем, что у меня через день по прибытии начался ПМС, потом, соответственно, МС, а потом — отходняки от МС. Все это время особых положительных эмоций мои таинственные хозяева острова могли не дожидаться, загорать я не ходила, потому что в эти дни меня даже начальник с работы отпускал из-за того, что мне было паршиво и я все намеревалась в обморок упасть. Зато потом дело пошло на лад!       На острове опять не было других отдыхающих. На планшете, кроме меню, появилась еще одна функция — услуги, бесплатные. Я немного помялась, но халява опять пересилила во мне все возможные опасения и я посетила спа, обертывания и турецкие бани. Особенно меня турецкие бани впечатлили. Ох… Клянусь, под конец процесса я уже не понимала жива я или мертва, но потом… я, наконец, поняла выражение «словно заново родилась». После бани с процедурами я завязала и потянулись мои обычные ленивые деньки.       »…Они не учли человеческой физиологии и часть времени была потеряна зря. Человечке было плохо, нет, она радовалась тому что находится на острове, но по сравнению с обычным накалом ее Чувств — это просто капля в море. Что ж, впредь надо быть умнее и не допускать таких поистине глупых ошибок.       По совету Одоранны предложили человечке немного разнообразия в отдыхе, добавив услуг, в основном, оздоровительных. Людские женщины такое любят, но наша воспользовалась всего несколько раз, так сказать, на пробу. Но даже эти несколько раз открыли новые грани ощущений. Это было не то чтобы удовольствие, скорее удовлетворение. Странное, но приятное. Ни Кийо, ни остальные такого никогда не чувствовали.       Когда человечка стала опять ходить на пляж, Кийо выполнил решение совета и пригласил «погостить» на остров, а заодно и подписать кое-какие договора, иерархов других Семей, а потом долго и с удовольствием демонстрировал своим иерархам записи камер, как заполошно чужаки таращили глаза от удивления и теряли контроль над Силой. Против Чувств загорающей и купающейся человечки они не могли ничего предпринять.       Предчувствие Одоранны, что эта женщина еще принесет пользу Семье, оправдалось с лихвой…»       Уже перед отъездом мне в голову пришла чудная мысль: раз уж у меня с островитянами такие странные отношения от которых они получают непонятно какую выгоду, радуя меня, то не исключено, что они за мной наблюдают. Иначе, как именно они могут узнать о моих потребностях? На всякий случай, в следующем году (если мои «услуги» будут еще востребованы) решила не ковырять в носу и выкинуть наконец те негламурные трусики с затяжкой, хоть они и удобные и, вообще, любимые. Год четвертый       На сей раз приглашение пришло в январе, опять четко вписываясь в мой график отпусков. Пришлось поторопиться, потому что такси ожидало меня уже на следующее утро.       Прошлый год сложился для меня вполне удачно. Я получила повышение на работе и плотно подружилась с одним господином из соседнего подъезда, Михаилом. Михалек жил тем, что ездил на заработки за границу, проводя там несколько месяцев кряду и периодически возвращаясь домой на неопределенный период до следующего отъезда. Мне с ним было достаточно легко и комфортно, поэтому я даже малость загрустила, когда он уехал. Но через пару недель приехал с таких же зарубежных заработков его родной братец-близнец Виталий… С Витасом мы тоже довольно быстро нашли общий язык на те три недели, что он пробыл дома. Довольно долго я весело общалась, то с одним приехавшим братом, то с другим, пока в один прекрасный день они не вернулись из-за границы одновременно. Это сильно разнообразило мою половую жизнь. Последние месяцы они уезжали и приезжали только вдвоем, а я их терпеливо ожидала, потому что после близнецов встречаться с другими мне было как-то грустно. Соседи по дому при виде любого из нашей троицы впадали в настоящий экстаз, а от слухов даже я стыдливо краснела, поражаясь народному воображению.       Курорт удачно вписался в то время, когда близнецы в очередной раз укатили и мне не пришлось даже говорить им, что меня не будет в городе, так что я быстро покидала вещи в сумку и уже утром ожидала машину у подъезда.       На остров мы прибыли на рассвете и на некоторое время я выпала из реальности, любуясь восходом солнца, раньше я его здесь не видела, потому что для меня, чтобы добровольно встать в такую рань, надо что-то поболее, чем ожидание эстетических впечатлений, так что я пользовалась моментом.       Несколько дней отдыха были омрачены тем, что на острове воняло! Нет, конечно не воняло, а пахло — цвели какие-то туземные орхидеи, но, блин, этот аромат напоминал мне нотку «арбузной корки», которая была бешено популярна в девяностые годы. Эта проклятая «нотка» присутствовала во всех духах, одеколонах и освежителях воздуха… и я ее просто ненавидела. И вот теперь ею провонял весь остров. Я бесилась три дня, отдыхая только на пляже (потому что ветерок с моря отгонял от меня мерзкий запах) и в Моем Бунгало (где я, впервые за все время отдыха, включала кондиционер). Потом меня отпустило: то ли орхидеи отцвели, то ли тот участок мозга, который отвечал за ощущение этого запаха, наконец, слава Богу, выжгло, то ли я банально принюхалась.       Остальное время мой отдых протекал, как обычно, лениво. Меня только поразило и немного напрягло то, что я как-то увидела, спонтанно решив прогуляться поздно вечером по берегу, что вся лагуна забита яхтами, катерами и еще какими-то неопознанными плавсредствами, которые покачивались на воде. Утром их не было и следа. Проверять приплывает ли эта флотилия сюда каждую ночь, я не стала.       »…Сначала никто не мог понять, что именно ее так сильно беспокоит, а потом поняли — запах, но тут сделать ничего было нельзя, только дождаться пока сезон цветения не окончится и впредь приглашать человечку в другое время.       Некоторое время Кийо раздумывал, не стоит ли забрать ее, но Одоранна, а с некоторых пор он стал доверять ее экспертному мнению относительно человечки, сказала, что это только все погубит. Женщина должна жить, как жила, иначе она не будет ценить возможность попасть на остров, если для нее все резко изменится, она не сможет Чувствовать жизнь так же ярко.       Раскрывалась человечка в полной мере только на острове, когда она была дома, то ее эмоции, если и улавливались, то едва-едва, даже те, что по идее должны быть интенсивными. Как она это делает и делает ли она это специально было непонятно.       Опытным путем выяснили, что ее Чувства можно уловить в радиусе двух миль. На острове жили представители Семьи и те, кого они пригласили, а вот океан оккупировали те, кто притащился сам, желая проверить быстро разошедшиеся слухи о существовании необычной человечки. Яхты и лодки не гнали ночью, но заставляли уплывать за пределы видимости с рассветом, так что незваным гостям оставалось только довольствоваться невнятными ощущениями удовольствия от соприкосновения ее кожи с дорогим постельным бельем.       Среди приглашенных появилась странная традиция — они спрашивали у Кийо о том, что именно вызывает у женщины эти чувства и эмоции…       Что это, Кийо?       Она лежит в гамаке и ест фрукты из вазочки, которая стоит у нее на животе, выбирая исключительно синие.       Что это?       Она читает на веранде накинув на ноги мягкий ажурный плед. В выбитые на пледе дырочки она просовывает пальцы ног, ей нравится ощущение.       Что это?       Она решила сходить на массаж, ей разминают сведенные мышцы — ей это приятно и немного больно, но она знает, что это поможет ей расслабиться и радуется.       Что?       Загорает, изредка окунаясь в океан.       Что это?       Нежится в джакузи, вода такая горячая, что я бы уже умер, а ей нравится.       Что это?       Что?       Что?..» Год пятый       На сей раз письмо пришло в декабре, на сборы мне давали три дня. Близнецы умотали в очередную командировку и вернуться должны были только к Новому Году. Перед отъездом они меня сильно озадачили — сказали, что эта их поездка последняя, потом они собираются открыть маленький частный бизнес в нашем городе и предложили выйти за них замуж, конечно за кого-то одного из них, любого. Сперва я решила, что это у них такая шутка юмора, ведь все же нормально было в наших отношениях и так, но их серьезные морды убедили меня, что это предложение стоит обдумать.       К острову я подплывала уже приняв решение. Я выйду замуж за кого-нибудь из близнецов, все равно, чует моя… э-э-э, сердце, жить мы, на радость соседям, будем дружной шведской семьей, так что мой маленький уютный мирок не пострадает. У Михала и Витаса между собой были довольно сложные отношения, я встала между ними, как буфер, сгладила все острые углы. Я была нужна им обоим ничуть не меньше, чем они оба были нужны мне. Это не любовь, просто… каждый человек стремится к личному комфорту, наш комфорт выглядит именно так.       На остров я ступала, уже выкинув все эти мысли из головы — решение было принято, так чего его еще мусолить? Здравствуй, тропический Рай, Тууктут! Я пришла сюда в очередной раз и не собираюсь отказывать себе в удовольствии быть здесь в будущем. Что бы ни получали таинственные хозяева острова от меня, какая бы ни была им выгода от моего пребывания, не похоже, чтобы это мне хоть как-то вредило. Ну, а раз нет, то, как говорится, мне не жалко, берите, пользуйтесь. Иногда я думаю, что мне дали бы все, что я ни пожелала, но я не желаю, так у меня есть хоть какая-то иллюзия независимости. Я счастлива находиться на острове, счастлива вкусно есть и мягко спать, счастлива валяться на пляже, на это у меня есть целых две недели, но больше всего я счастлива, что, когда я возвращаюсь домой все это прекращается, я больше не чувствую преследующих меня скрытых Взглядов или какого-то особого внимания.       Я уже пришла к Моему Бунгало. Стоит быстрее переодеться, сегодня я еще успею на пляж.       »…Кийо поглядывал на суетящуюся человечку, которая, побросав привезенные вещи, быстро натягивала свои купальные трусики. Он уже предчувствовал то удовольствие, которое она получит, загорая… которое он получит… которое получат все на острове.       Женщина собиралась создавать свою Семью. Одоранна говорила, что ее семья будет необычной для людей, но это и не удивительно, человечка и сама достаточно необычная. В любом случае, они не собирались ни вмешиваться, ни мешать. Люди живут слишком мало, но всегда есть надежда, что ее детки также будут обладать таким ценным даром, как она.       Кийо только, как обычно, будет приглядывать, чтобы с ней не случилось ничего плохого…» Конец.