Королевская кровь

Я держала малыша на руках, не в силах сдержать улыбку. От него пахло материнским молоком — помню, когда-то так же пахла Мэй. Мама не разрешала мне держать ее на руках, боялась, что уроню. Малыш куксился, поднимая вверх ручки и что-то попискивая. Такой крохотный и беззащитный. Марли спала в постели: ей пришлось много пережить за эту ночь. Рядом стояла детская люлька, Картер сидел у постели любимой, пристально наблюдая за мной.  — Он потрясающий, — прошептала я, прижимая к груди мальчика. Картер слегка улыбнулся и подошёл к нам.  — Я всегда хотел сына.  — Как вы назовёте его? Картер пожал плечами:  — Кайл. — Мне нравится, — сказала я, аккуратно передавая ребёнка отцу. В ту же секунду Кайл поёрзал в пелёнках и начал плакать. На мгновение Картер растерялся, но, быстро собравшись, начал укачивать сына, медленно расхаживая по комнате. Я обернулась и увидела, что Марли проснулась; она попыталась приподняться, но я ее остановила.  — Тебе нужно отдохнуть, — сказала я, проводя рукой по ее волосам. Девушка улыбнулась и обессиленно рухнула на подушку.  — Я услышала плач… Можно его подержать?  — Конечно! — воскликнула я, подзывая Картера. Он аккуратно примостился на постель, передавая Кайла Марли.  — Здравствуй, мой маленький, — прошептала она, беря на руки сына. Мальчик сразу перестал плакать, оказавшись в руках матери. Картер поцеловал Марли и что-то прошептал ей. Я увидела стоящего в дверях Максона и тихо подошла к нему, не привлекая внимания. Мгновенно оказавшись в объятиях мужа, почувствовала, как мою шею покрыли поцелуями, такими желанными.  — Всё хорошо? — спросил он. Я кивнула, давая понять, что им нужно остаться наедине. Оказавшись в коридоре, поймала улыбку Максона.  — Они назовут его Кайлом. — Я по-детски захлопала в ладоши. Максон одобрительно кивнул, прижимая меня к стене и убирая прядь волос мне за ухо.  — Неужели ты не рад? — возмутилась я.  — Конечно же, рад. Просто… Последующее молчание говорило само за себя. Я знала, что он хочет детей, но боялась. Боялась, когда вскакивала ночью с криками: я видела все ошибки, которые допустили до меня и которые предстоит совершить мне. Каждую ночь Максон успокаивал меня, не отпуская из объятий, пока не наступало утро. Он спрашивал, что мне снилось, а я лишь качала головой. Он не знал, что произошло много лет назад, а я понимала: больше не могу лгать ему. Это было слабостью, я боялась. Боялась его реакции, боялась, что он замкнётся, возненавидит еще больше отца, Виктора и, может, даже меня. Я не могла допустить этого, не могла. Поэтому каждую ночь просыпалась от кошмаров, и это будет происходить каждый раз, пока я не разберусь в себе. Вот и сейчас я просто покачала головой и поймала на себе этот взгляд, полный боли и отчаяния. Он достоин правды, всё дело лишь во мне. Максон поцеловал меня в лоб и закрыл глаза.  — Всё будет хорошо, — сказал он, беря моё лицо в ладони. — У нас с тобой… всё будет хорошо. Я попыталась улыбнуться и приникла к его груди, слушая неровное биение сердца. Это всегда успокаивало. Из-за моей лжи страдал и он; я пыталась уберечь, но становилось еще хуже. Словно прочитав мои мысли, Максон сказал:  — Любимая, если ты хочешь о чём-то поговорить, я всегда тебя выслушаю.  — Я знаю. — И поцеловала, словно подтверждая слова. Я никогда не отпущу его, никогда.

***

Оказавшись в своих покоях, я застала там Пайпер, сидящую в кресле. Как только я вошла, она поднялась, сделав элегантный книксен, и протянула конверт.  — Это вам, Ваше Величество. От Виктора. На миг я застыла, и, думаю, девушка это заметила. Взяв конверт в руки, я узнала княжескую печать и слегка улыбнулась. Виктор уехал два месяца назад. Максон часто созванивался с ним по делам правления и сотрудничества, но я старалась избегать этого, окунувшись в обязанности. Спустя два месяца Виктор обратился лично ко мне. Я открыла конверт и, присев на постель, начала читать. Дорогая Америка, Проснувшись сегодня утром, я понял, что скучаю по вашей компании. Елизавета и Анастасия прожужжали уже все уши, им очень у вас понравилось. Эти два месяца были для меня настоящей мукой. Когда вернулся в Россию, всё изменилось. Я пытаюсь смотреть на мир по-другому… без нее. Это очень трудно даже спустя два года. Я не знаю, что бы со мной стало без вашей поддержки, вы изменили меня, Америка. После смерти Софьи я еще не был так счастлив. Мы часто разговариваем с королём Максоном, и в последнее время он часто рассказывает мне о ваших ночных кошмарах. Может, я ошибаюсь, но думаю, знаю, что вы видите в них, поэтому чувствую вину. Меня беспокоит то, что я переложил свои проблемы на вас, а так не подобает князю и порядочному человеку. Я знаю, что виноват во многом, что случилось в последнее время с вами, поэтому готов рассказать правду. Мне важно, чтобы вы не тревожились. Максон должен знать о Софье и Оливис. Я давно искал правду и хочу ее раскрыть. Максон достоин знать, что натворила его семья, дабы не допустить ошибок. Сделайте всё, чтобы история не повторилась. Искренне ваш, Виктор. Я поняла, что Пайпер всё это время находилась в комнате. Она искоса наблюдала за мной, что-то вышивая. Я быстро направилась в ванную комнату и, заперев дверь, села на пол, закрыв лицо руками. Я знаю, что должна сделать, уже давно. У Максона была тётя, сестра, и их убил Кларксон, пусть и не своими руками. Быстро умывшись и поправив макияж, я вошла в комнату, но Пайпер там уже не было. Я услышала, как дверь в покоях Максона открылась. Сделав глубокий вдох, я вошла, намереваясь рассказать ему всё… Дорогой Виктор, Получив ваше письмо, я поняла, что не могу более скрывать правды. Собравшись с силами, я рассказала Максону всё, что мне было известно, утаив лишь одно. Думаю, вам и так понятно, что именно. Ваши первоначальные намерения останутся лишь между нами. Сказать, что он был шокирован, — это не сказать ничего. Весь день на нем нет лица, и это не может не тревожить меня. Знаю, что это было правильно: если бы я утаила правду, то предала бы его не меньше, чем собственный отец. Я люблю его и буду поддерживать во всём. Пора отпустить паруса. Надеюсь, что и вы найдёте свою любовь. Америка. To be continued...