Приём у терапевта

— Кто последний в триста тридцать седьмой? — спросил альфа с маленьким ребенком на руках. — Мы, — ответил ему сидящий омега, улыбаясь. Сердце альфы сдавило болью от недавней потери. Входя в квартиру, он всё ещё ждал, что вот-вот выйдет его любимый с ласковой улыбкой и обнимет его, вставая на носочки, но квартира была холодная и одинокая, она мигом потеряла весь уют и теплоту без омеги. Внезапно ставший одиноким отец помнил бледную, почти белую кожу мужа, сияющие лихорадочным блеском глаза и едва слышный шепот: «Рин, позаботься о Джейми». И последние слова, скорее прочитанные по губам, чем услышанные: «Я… люблю… тебя, Рин!». Альфа не помнил, кто оторвал его от омеги, кто довез до дома. Он помнил лишь мерзкий, непрерывный писк чертового кардиомонитора. «Замечательная» современная медицина, которая свела смерти рожеников до минимума, не смогла спасти омегу от потери крови. Альфа кивнул, садясь на свободное место и сажая сына на колено. Большинство детей, которые также ждали своей очереди, бегали по коридору, игнорируя возгласы родителей, просящих их остановиться и перестать носиться. Ребёнок на руках захныкал, Рину пришлось встать и ходить вдоль окна, тихонько покачивая на руках маленького Джейми. — У меня ребёнок — инвалид! — Мой сын — астматик, но мы же не лезем вне очереди! — Мужчина, ну скажите им, — пожилой омега дернул Рина за рукав. — А? Что? — отвлекся от своих мыслей альфа, обращая внимания на ссорящихся людей. — Господи, да пропустили бы его вперёд, — устало ответил он, продолжая качать ребенка. К кабинету подошел омега с младенцем на руках и ребёнком лет двух, который шел рядом, держась за штаны папы. Под глазами у молодого человека были внушительные синяки, одет он был по принципу «не голый и хорошо». Посадив старшего сына на стул, он устало выдохнул и тихо спросил: — В триста тридцать седьмой кто последний? — Я, — подал голос альфа. Омега кивнул. Сел на освободившийся стул и прислонился спиной к стене. Время тянулось возмутительно медленно. Стучавший по окнам дождь ещё больше нагнетал обстановку. Дети, уставая, начинали капризничать и хныкать, самые маленькие спали на руках у родителей. Плач уже отдавался эхом в голове, вызывая мигрень. Очередь двигалась неспешно, но верно. Вскоре в коридоре остался лишь альфа с омегой. Придерживая рукой ребёнка, юноша попытался достать из сумки какие-то документы. Бумаги ожидаемо рассыпались, на что омега лишь устало вздохнул. Положив тихо спящего Джейми на пеленальный столик, Рин помог омеге собрать бумаги. — Спасибо, — скромно улыбнулся омега, принимая из рук альфы документы. Очередь подошла, альфа зашел в кабинет. Минут двадцать пытался объяснить доктору, что он не знает, болит ли голова у его сына, потому что в семь месяцев он этого сказать не может, но вроде нет, так как иначе он бы часто плакал, а так просто кашляет. Всё-таки получив, наконец, печать в карточке и список необходимых лекарств и процедур, Рин вышел из кабинета. Настала очередь омеги. Пытаясь не уронить вновь бумаги, держать в руках сумку, младшего сына и держать за руку двухлетнего малыша, он встал. — Вы же со старшим идете? Давайте я посижу с малышами? — предложил альфа, которому было жаль юного омегу, который едва справлялся. — Правда? Большое Вам спасибо. Вы мне очень поможете! — торопливо произнес паренек. Аккуратно передав на руки спящего ребёнка, он подхватил старшего и прошел в кабинет. Рин остался в коридоре, качая на руках маленьких спящих детей, едва сдерживая слезы. Память услужливо подкидывала воспоминания, как его солнышко радовалось беременности, как хотело как минимум трое детишек. Его истинный всегда с умилением смотрел на резвящуюся малышню на детских площадках. — Спасибо Вам, — поблагодарил омега, отвлекая альфу от грустных мыслей. — Я Тим. — Рин, очень приятно, — улыбнулся мужчина, пожимая хрупкую руку юноши. Этот омега почему-то вызывал у альфы желание заботиться и защищать. Нет, той страсти, которая была у него с супругом, не было, но ведь надо же жить дальше, верно? — Вы далеко живете? — спросил Рин. — На улице ливень, я могу вас подвезти. — Пап, мы поедим на масыне? — подал голос малыш. — Сэмми, мы не можем так утруждать дядю, — ласково ответил Тим и погладил мальчонку по голове. — Можете, поехали, — всё же настоял Рин. Дорога стелилась под колеса, дворники методично убирали капли дождя со стекла. Тихо играла классика, малыши спали на заднем сиденье. Омега разморенный теплом, рассматривал альфу. Ему не хотелось вновь доверять, когда его бросил даже истинный альфа, оставив беременного с годовалым ребёнком на руках. Просто Рин такой заботливый, вежливый и, вроде, с детьми ладит, Сэм вон болтал без умолку, пока альфа помогал ему одеться, а ведь обычно молчит и смотрит на незнакомцев исподлобья. — Вот мы и приехали, — шепотом произнес мужчина, выводя омегу из раздумий. — Сами подниметесь? — Да, спасибо, — смущенно прошептал омега. — Эм, Рин… может, зайдете на чай? Смущённый омега вызывал умиление. Альфа едва не затискал чудо в объятиях. Посмотрев на детей, он едва заметно вздохнул, взял себя в руки и, смело посмотрев в серые глаза Тима, ответил: — С удовольствием!