Никогда

      Стены дома, от пола до потолка, были исписаны разными надписями и причудливыми каракулями, которые с определенной долей натяжки можно назвать рисунками.       В основном это были различного рода проклятия.       Потускневшие со временем надписи относились к прошлому хозяину дома. Он и сейчас является таковым, просто за последние месяцы многое произошло, и теперь хозяин дома потерял свой статус хозяина положения, и находится по другую сторону баррикад.       В действительности сейчас хозяином положения является тот, кому были посвящены более свежие надписи.       И чего там только не было.       Этой твари желали поскорее сдохнуть, чтобы все смогли наконец-то вздохнуть спокойно.       Этой сволочи советовали самоустраниться, иначе они устранят его сами, с особой жестокостью.       Этой мрази желали самых тягостных мук и самой жестокой расплаты.       Мэтт усмехнулся.       Каков учитель, такие и ученики. Как говорится, что посеешь, то и пожнешь. Но такой расклад совсем не удивлял Мэтта.       Наоборот, он ждал этого.       Даже самые скудные знания о человеческой природе, которые могут быть под силу для осознания даже самому неспособному человеку, могут открыть путь к простой, но столь отрицаемой разными предрассудками , истине.       Как бы людей не учили отвечать добром на зло, они будут отвечать злом. Конечно, найдется один баран, который отобьется от стада и сделает по своему, но подавляющее большинство будет стараться отплатить той же монетой. А потом с пеной у рта доказывать, что их действия оправданы.       Мэтт был согласен с этим. Он не считал, что на любой негативный выплеск в свою сторону, нужно платить чем-то хорошим. Если дать слабину, то люди сначала сядут тебе на шею, свесив ножки, а потом и вовсе плюнут в душу, выставив тебя виновным перед всеми во всех смертных грехах.       Мэтт не считал себя праведником. Скорее наоборот. Просто он хотел справедливости. Хотел, чтобы каждый получал по заслугам. И не важно, награда это или наказание.       Еще большей уверенности в правильности этой точки зрения добавлял тот факт, что перед глазами всегда был пример.       Джон Фолл, который раньше дергал за ниточки в этом кукольном театре, не был строг в достаточной мере. И к чему это привело? Джон потерял все то, что могло возвести его на вершину, сделать его вершителем судеб. А теперь он довольствуется теми крохами что у него есть, и кажется совершенно счастлив.       Каков глупец.       Мэтт совершенно его не понимал. Как из того человека, который был примером для него самого, он стал тем кем является сейчас? Как столь изощренная задумка обернулась таким крахом? Сначала Мэтт не знал ответов на эти вопросы, но потом он понял, что Джон просто был слишком слаб, чтобы довести замысел до логического завершения.       В конце концов, он позволил себе регрессировать, и втянуть себя в эту трясину. А марионетки, привыкшие к мягкому отношению Джона, на любую попытку Мэтта вернуть изначальной задумке прежний смысл, отвечали на все злобным оскалом.       Эти вялые попытки сопротивления вызывали на лице Мэтта улыбку.       Марионетки походили на маленьких щенков, которые пытались кусаться. И эти кусания больше походили на игру, чем на реальный укус.       Но были и среди этих маленьких щенков более взрослые, которые могут представлять какую-то угрозу. И именно этим людям принадлежали самые злобные оскорбления и самые искренние пожелания поскорее исчезнуть с лица земли.       Мэтт настолько привык к этим надписям и каракулям, что возникший у стены силуэт женщины он поначалу принял за рисунок.       И только спустя несколько секунд Мэтт понял, что перед ним что-то еще, ведь силуэт женщины был бледно-голубым, а в доме не водилось каких либо красок, кроме черной и красной.       Силуэт шевельнулся, и в голове Мэтта мигом отозвалось, что это призраки.       До попадания сюда он совсем не верил в существование потусторонних сил. Но очутившись здесь, он своими глазами все увидел, и теперь никаких сомнений на счет существования призраков у него не было. Но если раньше появления призраков пугали его, то теперь они стали вполне привычным явлением. -Ты что, так и будешь сидеть здесь и ничего не делать? –послышался тихий, но уверенный голос, который вырвал Мэтта из его размышлений. Мэтт мгновенно узнал его. Это дева, имя которой он никак не мог запомнить и выговорить. Собственно все, что он знал о ее имени, так это то, что оно начинается на а.       Зато ему были прекрасно известны ее намерения.       Уже на протяжении месяца она приходит к нему каждый вечер , и говорит что Мэтт ничего не делает, чтобы воспитать в марионетках покорности, и подчинить своей воле всю эту ситуацию .       В такие моменты Дева была очень похожа на Алису. И даже когда Мэтту удавалось увидеть черты лица призрака, он находил в них что-то от Алисы. Ему казалось, что взгляд Девы устремлен вверх. Но это лишь от презрения. А Мэтт всегда замечал в Алисе надменность. А потом до него дошли слухи, что Дева это возможно дальний предок Алисы.       Яблоко от яблони недалеко падает. Но в данном случае оно упало очень и очень близком, потому что по вредности и мерзости характера они были почти одинаковыми. -А что по-твоему я должен делать? –спросил Мэтт, и силуэт приблизившись, остановился за его спиной. -Ты должен учить их и подчинять своей воле. Если они сопротивляются, то ломай их. -Они не сопротивляются, -спокойно ответил Мэтт, надеясь что сегодня его оставят в покое. Но видимо Дева решила иначе. -Но они и не подчиняются твоей воле. -Они не вставляют мне палки в колеса. Я сначала научу тех, кто готов учится, а потом возьмусь двумя руками за тех, кто не проявляет особого рвения. Мне нужны настоящие последователи, а не те, кто сейчас называет себя так. Это главное.       На секунду Мэтту показалось, что Дева усмехнулась, будто считая все это глупостью. -Сначала научи их уважению. Они должны понимать кто ты, а кто они. Они должны знать, что только от тебя зависит их дальнейшее существование. -Не стоит возлагать на них больших надежд. Вся их реакция, это максимум что можно выжать, и опасаться не нужно. -Но ведь есть и те, кто никак не хочет принимать все как должное, со смирением. -Ты о чем? -Вернее о ком. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, -ответила Дева. Мэтт усмехнулся. Дева говорит о Кайле, и Мэтт знал это. -Она доставляет мне меньше всего проблем. -Та, чьего внимания ты хочешь больше всего, совершенно не желает иметь с тобой ничего общего. Прежде всего, она изо дня в день подтачивает твое основание, тем самым ослабляя себя.       Несмотря на том, что Мэтт считал агрессию Кайлы лишь желанием защитить своих близких людей, а не собственным мнением, доля сомнений все же закралась в его сердце. Он отмел их столь же быстро, как они и появились.       Но от Девы не ускользнула эта мелькнувшая на его тень сомнений. -Приручи ее, и тогда ты осуществишь весь замысел. -Я хочу чтобы она все решила сама, -ответил Мэтт. Его словам прозвучали как гром среди ясного неба. И в этот момент Дева могла поклясться, что если бы была человеком, а не призраком, то точно испытала бы эти ощущения в полной мере. -Сломай других, и тогда она сама придет к тебе. -Я же сказал, что хочу чтобы она сама это решила, -огрызнулся Мэтт. Его слова лишь еще больше подтвердили догадки Девы.       Так вот что на самом деле было его целью.       Его цель не научить всех этих людей ценить свободу и покорно принимать волю тех, кто решает чужие судьбы, а нечто иное.       Его цель заслужить внимание и благосклонность одной девушки.       Это так похоже на средневековые легенды, романы и поэмы, в которых всячески воспевались подвиги бесстрашных рыцарей в честь возлюбленных принцесс.       Но Мэтт далеко не рыцарь, а Кайла далеко не принцесса. Но в глазах Мэтта она была даже большим.       Дева не знала когда произошла столь радикальная перемена. Может это случилось, когда Кайла яростно высказывала Мэтту все, что она о нем думает, не стесняясь в выражениях. Когда эмоции зашкаливают, может быть видна вся страстность и горячность натуры. Дева не могла отрицать тот очевидный факт, что внутри этой девчонки горит огонь. И тем более не могла отрицать, что огонь в сердце Мэтта вызван именно этой девушкой, а никак не его природой.       Но самое честное объяснение тому, когда произошла эта переменам, было очень простым. Было достаточно одного мимолетного взгляда, который и послужил искоркой для того чтобы огонь внутри Мэтта разгорелся.       Внезапно Дева поняла еще одну вещь. Все то, чего так хочет Мэтт Кайла отдает совершенно другому человеку. И Мэтт глупец, если считает, будто все может измениться, если пустить все на самотек. По своей воле Кайла никогда не откроет своего сердца Мэтту, ведь оно давно открыто другому.       Но Деву совершенно не заботил этот факт. Единственное что она хотела, так это мести. Мести за саму себя.       Эта жажда ответить всем тем, кто причинил ей боль, длится уже очень долгое время. Настолько долгое, что люди, живущие сейчас, врятли осознают, что этот временной срок вообще реален. Для них существование чего либо долгих две тысячи лет назад кажется нереальным. А ведь желание отомстить тянется многим дольше. -Ты забыл, что она презирает тебя? -Не думаю что это так. Она неоднократно защищала меня перед своими друзьями. -Она далеко не дура, и прекрасно понимает, что от тебя зависит не только жизнь близких ей людей, но и ее жизнь тоже. Но несмотря на это, она все равно презирает тебя, -тихо сказала Дева. Мэтт отмахнулся, словно не желал слышать ее слова. -Ты не права. -Ты забыл, что может ждать ее, если ты будешь сидеть, сложа руки? Ты забыл, что Леонард рисует ей радужное будущее, в котором нет тебя? -Я совершенно не понимаю о чем ты говоришь, -ответил Мэтт. -Я могу напомнить, -сказала Дева, и не дожидаясь его ответа, она решила напомнить ему предсказанное Леонардом. Но не то что он показывал всем пару месяцев назад, а то, чего еще не видел никто из марионеток.       Спустя несколько секунд перед глазами Мэтта возникла картинка, которая болью отозвалась внутри, и которую он не смог бы перестать видеть, даже если бы закрыл глаза.       У детской колыбельки стоял Райан. И держал на руках ребенка, которому на вид было пару месяцев от роду. Мэтт никогда не видел Райана таким счастливым. Ведь то что он видел раньше, не шло ни в какое сравнение с тем, что он видел сейчас. Казалось, счастье струится изнутри.       Несколько черных завитков, торчащих из под детского чепчика, и зеленые глаза, которые смотрели на Райана, не оставляли никаких сомнений в том, кто был матерью детей.       Наверное, Мэтт чувствовал бы себя точно так же, если бы держал на руках своего ребенка. Тем более если бы матерью его детей была та же девушка, которая является матерью детей Райана в этом видении.       Тем временем Форс осторожно поднес ребенка к лицу, и с нежностью поцеловал его в лобик. Еще несколько секунд полюбовался, а затем положил в колыбельку.       Но когда Райан достал из другой колыбельки еще одного младенца, Мэтт не выдержал. -Хватит, -крикнул он, и на сей раз Дева совершенно точно засмеялась. Тогда Мэтт схватил подсвечник со стола, и швырнул им в силуэт Девы, но она продолжая смеяться рассеялась в тот же миг.       Эхо ее смеха, которое все еще звучало в комнате, казалось принесло с собой слова, которые Дева так и не сказала ему, но которые так хотели сорваться с языка.       Ты никогда не добьешься того, чего хочешь.       Никогда не получишь желаемое.       Никогда, если будешь сидеть сложа руки.       Никогда не достигнешь своей цели.       Никогда.       Мэтт знал, что никогда не сможет отказаться от нее.       Дева знала и это.       Рано или поздно Мэтт не выдержит, и сделает тот шаг, которые приблизит к свершению ее собственную месть.       И ей было глубоко наплевать на чувства и переживания других.