Кит

      Солнце, вот уже как пять часов назад, поглотило мир. Колокол на церквушке забил двенадцать и люди начали стекаться в свои избы для начала обеда. Она вышла набрать воды из чистого, словно хрусталь, родника. От гор исходил холод и неумолимый страх. Никто из местных не смел и близко подходить к ним, а кто шёл, тот не возвращался. По уж то ведро было полно воды, девушка поспешила вернуться в дом. Босая, шагая по распалённой солнцем земле она двигалась дальше от величественных монстров.       Не дойдя до дома хозяйка увидела оживлённую скотину. Собаки своим лаем пугали коз и те, в ответ, блеяли. Из-за угла вышел молодой человек. Он молча вглядывался. Его глаза, глубокие, как океан, смотрели в глубь её. И, кажется на долю секунды девушка даже разглядела в них кита, проплывающего на его волнах. Оба застыли, словно статуи, а по плечу юной девы потекла ледяная вода. Хоть день был и жарким и знойным, но вода текла из гор и не отдавала прохладу. Именно из-за этого жители так ценили этот родник. Божественный дар, несущий плодородие и жизнь. Ветер утих и солнце спряталось за облаками, погрузив мир в тень.       Надо сказать дом, в котором она жила стоял вдали от деревни, отделённый от общества и социума. Жила она одна, поэтому парень, стоящий у дома, был чем-то нереальным, невозможным и пугающим. Девушка лет с одиннадцати не видевшая, не общающаяся с людьми не знала, как на это реагировать. Мать же хозяйки избы была нездорова и хворь вскоре взяла верх, обрячив тогда ещё девочку на сиротскую жизнь.       После этого случая Рейн (такое имя она дала ему) приходил и сидел на крыльце её дома. Просто сидел и вглядывался вдаль, вглубь гор. Постепенно девушка начала к нему привыкать и даже пыталась расспрашивать о различных вещах, но юноша будто был нем, лишь смотрел в глаза и порой вздыхал. Заканчивался сезон сбора трав, и в лесу уже не пахло столь же прекрасно, как в июле или августе. Растения отцветали и готовились к зиме, укрывая свои стволы и корни листвой. Налитые свинцом тучи проливали на землю тяжёлые капли дождя всё чаще и в скором времени некоторые места стали непроходимыми из-за влаги. А у девушки, что жила вдали от деревенских жителей, ягоды и траву уже были высушены, отвары готовы и разлиты по небольшим бутылькам. Каждый день из деревянных стен веяло ароматным травяным чаем, а склянки, в свою очередь пустели. Девушка подсаживалась к юноше и оба молча пили чай, чей запах ублажал, успокаивал. Порой она листала свой травник, написанный от руки, и, трогая кожаную обложку рассказывала о различных сборах и их свойствах. А в ответ он лишь улыбался, и нежно смотря, склонал голову набок.       Был январь. За окном стоял обжигающий мороз, и снег белоснежной простынёй покрывал землю. И всё вокруг таяло в безмятежном сне. А к дому пришли чужие. Из кирпичной трубы шёл дым, и на кухне была зажжена одинокая лучина. Инквизиторы, сидящие на лошадях, зажгли и кинули факелы и дом вспыхнул, словно свеча.Запыхавшаяся девушка, вся в холодном поту подбежала, и было закричала, но её повязали. -Мэри Энгей, Вы обвиняетесь в колдовстве и поклонению Дьяволу, за это Вы будите сожжены на костре, как еретичка. — Мужчина в чёрной мантии, с бледным лицом, щетиной, устало зачитывал текст с клочка бумаги. А испуганную Мэри поволокли в пункт населения, в место, где она посмотрит в глаза смерти.       Лохматая, грязная и костлявая от недельного лишения еды она босая и с тусклым взглядом шла вперёд, к столбу, где её привяжут и сожгут. Шла она по снегу, но порой под синие от холода пальцы попадались красные переспелые ягоды рябины. Они лопались при малейшем нажатии и оставляли после себя алые, словно кровь, пятна. На безлистных колючих кустах весели последние ягоды шиповника. Сухие и мёртвые, не сгодившиеся на семена, пошли на корм благородным воронам и сплетницам- сорокам. в небе, вокруг солнечного круга, затянутого тучами, кружили птицы, зловеще каркая. Её привязали и инквизиторы в чёрных одеждах опустили факелы к сухой соломе. Люди орали так, что в ушах звенело. Гнев толпы доходил до максимума и разъярённые, обвиняющие в своих бедах «ведьму» люди начали кидать камни и палки. на лице появлялись ушибы и царапины, однако волновало не это, а обжигающий тело огонь, который стремительно приближался. Красные, оранжевые и жёлтые ленты танцевали вокруг «приспешницы Дьявола» дабы забрать её в ад. В глазах начало темнеть и возгласы становились всё тише (она теряла сознание). Девушка решила в последний раз взглянуть на небо. Почему она на него так редко смотрела? Забавно, но за какие-то семь минут оно успело очиститься и предстать во всём своём великолепие. Не так уж плохо закинуть голову и смотреть наверх в последние минуты, верно? По щекам катились слёзы, а зубы крепко впились в губу, дабы не заорать от невыносимой боли. Взор полностью заволокла тьма и всё исчезло, даже небо. В голове крутились лишь воспоминания. Дом, лес, что я здесь делаю? Собираю травы? Нет, уже зима… Точно, тогда где я, а где он? веки резко открылись и глаза начали высматривать в толпе Рейна. Да, он стоял там и молча, как собственно обычно, глядел. с ним ведь всё будет хорошо? Мэри потеряла сознание и огонь охватил всё тело.       Она очнулась от холода, бегающего по спине. За спиной были величественные горы, а за горами осталась деревня и уголь, оставшийся от её уютного домика. Здесь не было снега, зато была высокая влажность и посему туман, из-за которого было не видно что впереди.Девушка встала и начала осматриваться- на коже не было следов огня, на месте ожогов осталась лишь грязь и пару ссадин. На самом же теле было надето лёгкое льняное платье и шерстяная кофта, которая единственная удерживала тепло. Мэри крутила головой и пыталась найти ответы на кружившие в мозгу вопросы. Однако голова опустела, ведь туман рассеялся и перед собой она увидела не меньше пяти китов, плавающих в воздухе и бьющих хвостами остатки тумана. Один из китов повернул голову к нейи в его глазах она заметила Рейна. А он заметил её. и оба, скрытые горами исчезли в новом для неё мире.