Слёзы эльфа

      «Эльфы совершенны: грациозные, прекрасные, благородные существа, – скажете вы. – Богоподобны во всём: каждое движение, слово, едва заметный жест выдаёт великолепие, им можно простить любое высокомерие, кичливость или надменность. Речь мелодична, нанизывают слова, словно жемчуг; слушаешь эльфа – и душа отдыхает, на сердце легко. Раса аристократов, иначе и не назвать».       Да что вы говорите, наивные идиоты! Примчите сейчас на кладбище Невердэт, давайте, успейте запечатлеть в памяти образ «прекрасного» эльфа. Благородные существа не могут показывать своих истинных чувств? Да идите вы все к Бэйну, Лолс, Тиамат… да хоть на все девять кругов ада! Как вам такие ласковые слова?       Что, Кореллон, смеёшься надо мной? Ненавидишь? Презираешь? Я – позор для божественной расы, которую так лелеешь? Тогда уведи меня отсюда, скрой, заставь исчезнуть. Зачем так долго жить, зачем? Да Груумш бы тебя подрал!       С каждой смертью сотоварища я теряла частичку души. Лепесток за лепестком, остался один стебель, который вот-вот сломится под ветром. Раз за разом хоронила друзей. В гильдии теперь только эти чёртовы эльфы! Проклятие долгой жизни. Подойдите, зеваки, я отдам остаток своих дней! Берите, живите, смотрите на смерть снова и снова.       Запах влажной земли, колени онемели. Я склонилась над могилой своей любимой девочки. Она прожила достаточно… для полуэльфа. Слёзы, крики, проклятья – я не сдерживалась. Много часов назад – а будто вечность прошла – швырнула грязью в того, кто предложил сжечь труп. Долгие годы борьбы с некромантами прошли впустую. Но я ни за что не позволю оживить своих бывших друзей.       На что мы все потратили жизни? Спасали город, континент – да весь мир! А чего ради? Эй, боги, наигрались вы? Потеряли очередную пешку в своих грязных забавах? Оживляли нас раз за разом. Боль, страдания, отчаянье – вы плевали на чувства низших существ, разменных монет. Вам нужно зрелище, азарт. Получили? А? Что, когда игрушка изнашивается, даже вы не можете – не хотите – вернуть её к жизни?       Я изо всей силы била землю возле могилы, падала ниц и вставала. – Да будьте вы прокляты!       Крик безысходности, агонии пронзил тишину. – Пойдём обратно, не хорони себя здесь, – спокойный тон сотоварища-эльфа. Успела забыть, что не одна. – Ты не терял дочери, придурок, сам вали!       Не хотела этого говорить, впадать в истерику, но… слишком поздно сдерживаться, я давно исчерпала силы. Последний лепесток пал, когда хоронила лучшего друга-тифлинга, а может, верную боевую подругу из племени людей. Но я тогда улыбалась, была сильной ради своей милой дочери. Она была сердцевиной цветка. Когда одуванчик отцвёл, когда его семена разнёс ветер, ещё теплилась надежда. Но теперь и её нет.       Так давно не плакала. Десятилетия, капля за каплей, слёзы копились в моей душе. Теперь их не сдержать, бурный поток прорвал все преграды. Я не могла, не хотела скрывать горе. Пусть видят, что от благородства остаётся, когда год за годом тебе вонзают в сердце стальной клинок. – Она не твоя дочь, лидер, у тебя нет детей, хоть ты и старуха, – этот насмешливый голос, открытый сарказм. «Лидер» – сказала, как выплюнула. И зачем я только принимала эту девчонку-дроу в нашу семью? Зачем она остаётся жива, брюзжит ядом, когда все близкие давно пали навсегда? – Заткнись!       Не вижу смысла сдерживать многовековую неприязнь к тёмным эльфам. Только не сейчас, не сарказм. Мгновенно выдвигаюсь к нахалке, грязные ногти впиваются в ладонь, но я сжимаю кулак ещё сильнее. Нет, я не воин. Я лишь та, кто стремилась помочь всем на своём пути. Насилие? Увольте, сказала бы я раньше, но сейчас…       Пара метров разделяет меня от дроу. Товарищ-эльф не успеет среагировать. Ещё один момент, рывок – мой кулак здоровается с милым тёмно-фиолетовым личиком девчонки. Я вложила всю силу в удар, дроу пронеслась несколько метров по земле и упала. Я грохнулась на колени. Нет сил, не хочу, я не хочу так жить!       Растрёпанные алые волосы, исцарапанное лицо всё в земле, слезах. Грязь под обгрызенными ногтями. Искусанные губы кровоточат. Перекошенное от агонии тело. Валяюсь в грязи, бьюсь в конвульсиях. Ну что, придурки, эльфы совершенны?       Зачем я родилась другой, почему не могу принять свою участь, как собратья?       Трясусь. От холода ли, гнева, горя? Эльф нежно прикасается к спине, становится теплее. – Никто не будет тебя осуждать за это, – шепчет. – Даже дурочка дроу.       Ветер усиливается, разнося запах гнилой плоти. Нужно собраться, встать. Это кладбище всё так же небезопасно, как и прежде. – Чокнутая, – кинет мне тёмная эльфийка и уйдёт. – Пойдём домой, – ласково скажет собрат.       Но я не хочу. Ни домой, ни на запад. Я хочу остаться здесь, вместе со всеми согильдейцами. Зарыться в землю и пролежать до скончания веков.       Пощёчина. Больно, лицо загорело. – Ну же, лидер, соберись!       Ни тени сарказма. «Лидер». Я – лидер? Да. Вспомнила.       Встаю, ноги не держат. Слабость. Запрокидываю голову. До полнолуния ещё пара дней. Все разумные расы могут погибнуть, исчезнуть навсегда, а луна продолжит свой цикл. Деревья будут расти, птицы петь. Добро сражаться со злом. Век за веком, век за веком. Ничего не изменится. Даже если все эльфы уйдут, останутся обширные леса и луга. Останется жизнь. – Как же несправедливо, Ао, неужели эльфы должны продолжать двигаться, когда на их глазах умирает несколько поколений людей? – негромко прохрипела, обращаясь к небу.       Тёмные от земли слёзы текут по щекам. Я больше не извиваюсь в мучениях. Тихо стою под светом луны. Нет сил сопротивляться. Будучи на четверть лунным эльфом, испытываю необъяснимое успокоение. Знаю: должна смириться. Всегда знала.       Сильный ветер ударил в лицо, принёс пронзительный крик. Тишина нарушена, время для светлой печали кончено – кто-то в опасности. Не задумываясь, бегу на крик. Маленькая девочка возле склепа, окружённая дюжиной оживших мертвецов. Хрупкое человеческое дитя, что ей понадобилось в таком опасном месте ночью?       И снова мне придётся полагаться на богов. Клирик без веры, как птица без крыльев. Божественный огонь сжигает гниющую плоть, мертвецы замечают меня. Ну уж нет, даже в таком ужасном состоянии не проиграю слабакам. Карающий огонь поднимает их в воздух и выплёвывает обратно, забрав остатки извращённой жизни.       Девочка напугана. Плачет, вжавшись в стену. – Ты в безопасности, – говорю негромко.       Неубедительно. Кто поверит, что я не враг? Наспех вытираю лицо рукавом, улыбаюсь взглядом. Так улыбается раненный зверь, которого спасли из капкана. Дитя смотрит с недоверием.       Да, «лидер», пришло время вернуться. Медленно подхожу, опускаюсь рядом. – Я не враг.       Осторожно обнимаю. Тепло. – Я просто пришла проведать маму, – плачет, хватаясь за мою одежду.       Да, «лидер», пришла очередь поплакать ребёнку, а не тебе. Пришла проведать мать на кладбище… К чёрту! Мы плачем вместе. Это в последний раз, обещаю. – А я – дочь, – говорю тихо.       Мы молчим. Всё понятно без слов.       Огма, Связующий Знания, известно ли тебе, что меня ждёт? Буду ли наблюдать за этим ребёнком, придётся ли мне отправить и её в последний путь?       Соберись, «лидер». Ведь всё, чего ты хотела в жизни – защищать и помогать. Старые листья опадают осенью. Им уже ничем не помочь. Посмотри на дитё – маленькая почка на берёзе. Защити её, «лидер».       Недалеко от склепа молча стоит мой друг. Без слов знаю, о чём он думает, как горюет. Однажды и нам придётся уйти навсегда, а до тех пор – оставить после себя несколько благородных и грациозных ребят.       Я жила ради семьи. Бесчестные воры и доблестные воины, хитрые маги и благочестивые клирики. Двери были открыты для всех. Полурослики дружили с полуорками, эльфы пили эль с дроу, люди подшучивали над драконидами, тифлинги влюблялись в полуэльфов… Всё это было. Хватит ли мне сил пережить ещё одно поколение? Смогу ли снова собрать родственные души под одной крышей? В скромном укрытии от всего мира.       Да, я сделаю это. Придёт день, и в нашем полупустом гильдейском доме снова зазвенит смех. Мы дружно поднимем бокалы с вином из одуванчиков. А до тех пор…       Я оглянулась. Да, милый собрат поддержит меня. Взглядом говорит: «Я пойду за тобой хоть на край света, лидер».       Абрикосовые облака робко исчезали за горизонтом. Луна утопала, уступая место солнцу. Первые лучи озарили кладбище, объявляя новый день. Солнечный эльф в лучах солнца не может плакать.       С неба полились тёплые потоки воды. Слепой дождь омывал моё тело и душу.       Начинался новый день. Начиналась новая эра.