Меня зовут Миура Хару.

      Ночью просыпаюсь от грохота. В рекордные сроки облачаюсь в защитный костюм и выскакиваю в коридор со снайперской винтовкой в руках. Так, не поняла, а где все офицеры? Меня что, бросили?       Тут, позёвывая, из своей комнаты выходит Луссурия, одетый в шёлковый пеньюар нежно-розового цвета с пушистой оторочкой из стриженного и крашенного меха. И, честно говоря, этот пеньюар выглядит как женский. На ногах у него вместо пушистых тапочек балетки, подозрительно похожие на защитную обувь. Лусс не чувствует себя в полной безопасности в варийском особняке? С каких пор?       - Оу, Хару-тян, я совсем забыл тебя предупредить. Босс со Ску-чаном уехали по делам, поэтому два дня подряд будет идти ремонт круглосуточно, чтобы успеть всё починить к их приезду.       - А как же мы спать будем?       - Потерпим как-нибудь. Зато, возможно, Агон-чан и Бель-чан перестанут так сильно драться вне полигонов.       - Прелестно, - бурчу я. – Только вот Агон-сан и его высочество точно ночуют в особняке? Или они как раз слиняли на время ремонта?       - Либо в своих комнатах, либо ещё не легли спать. Не волнуйся, Хару-тян, ребята тоже слышат этот шум.       - Мда. Луссурия-сан, скажите честно, Вы действительно сможете спать под этот грохот?       Хранитель солнца смеётся, культурно прикрыв рот ладонью.       - Милая девочка, я могу спать даже во время канонады. Вария – элитный отряд убийц-штурмовиков. Иногда нам выпадают длительные миссии.       Тут резко распахивается дальняя дверь и из комнаты выходит Агон, буквально окутанный раздражением и злостью. Он подходит к двери, ведущей в комнату Потрошителя, и сильно стучит.       - Мелкий п****к, выходи! Я не верю, что ты спишь, скотина венценосная!       - Агон-чан. Материться при девушках нехорошо, - Луссурия неодобрительно качает головой.       В ответ облачник кидает нож в хранителя солнца. Лусс отбивает нож голой рукой и бросается на Агона. Завязывается потасовка.       Я рысью убегаю из коридора, чтобы не огрести в процессе чужой драки. Пламя используется по минимуму, значит это обычная потасовка, а не бой насмерть. Никто из хранителей Занзаса не захочет разозлить Скайрини тем, что убил другого хранителя во время отсутствия босса.       Но вообще, это кошмар. И постоянные драки офицеров, и грохот этот при ремонте. Пойду в малое подвальное стрельбище, постреляю. Спать под такой шум как-то не хочется и не получается.       Прихожу на стрельбище и начинаю тренироваться в стрельбе. Каждый раз после перерыва в Намимори мои стрелковые показатели падают. И это вполне естественно, ведь в Японии я максимум могу в клубе пейнтбола пострелять.       Неожиданно в мишени вместо пуль попадают стилеты Бельфегора. Все – прямо в яблочки.       - Ши-ши-ши, крестьянка – мазила.       - Тоже не спится, ваше высочество? – отбиваю винтовкой летящий в меня стилет.       - Интересно, если найдут труп крестьянки, то босс подумает на меня или на нового неотёсанного мужлана-офицера, ши-ши-ши? – спрашивает сам себя Потрошитель, поигрывая очередным стилетом.       - Думаю, что тогда достанется всем, кто не досмотрел за мной, - отвечаю я спокойным тоном.       - Шшшш… Тогда я просто поколочу тебя, - Бельфегор несётся на меня с ножом в руке.       Я откидываю винтовку в сторону и принимаю блок на кастет. Пытаюсь пнуть Принца по колену, но он шустро уворачивается, попутно успевая полоснуть меня по правому предплечью. Зато я успеваю вмазать ему по пальцам левой руки, отчего Принц выдаёт раздражённое шипение. Мы дерёмся приблизительно полторы минуты, после чего разрываем дистанцию.       - Принц вынужден прервать избиение простолюдинки, - произносит Бельфегор недовольным тоном. – Данная простолюдинка слишком слаба и может сломаться от дальнейших атак Принца. Босс будет недоволен, если Принц покалечит простолюдинку.       Бельфегор уходит. Я же иду в медицинское отделение – рану надо обработать.       Дежурный медик обрабатывает мою рану и сбрасывает сообщение Луссурии о моём обращении.       Иду спать. Два часа ночи, как-никак. Да и шум уменьшился до терпимого уровня.       В коридоре уже никого нет. И особо сильных повреждений в интерьере тоже нет, что радует. Не хотелось бы, чтобы ремонт проводили по соседству с моей комнатой – это точно будет невыносимо. В смысле, и шум, и запахи, и куча людей рядом. Да ну нафиг.       Тем временем, в Неаполе.       Занзас сидит в одном из лучших городских баров для мафиози. Глаза полуприкрыты, сильные пальцы сжимают бокал с алкогольной жидкостью янтарного цвета.       Относительно рядом с боссом Варии сидит немного полноватый мужчина лет пятидесяти на вид. Мужчина напряжён, он периодически протирает свой лоб платком, чтобы стереть капли пота.       - Так как? Вы возьметесь за улаживание проблемы моей компании? – с надеждой спрашивает мужчина.       Скайрини поворачивает голову и окидывает своего собеседника насмешливо-пренебрежительным взглядом.       - Ваша компания связалась с немецкой бандой, плотно сотрудничала с ними. Теперь же решили включить задний ход и поэтому обращаетесь за помощью к нам? – голос варийца так и сочится ехидством.       - Но они первые решили нарушить наши договорённости! – мужчина нервно заламывает руки. – Поймите, был уговор всего лишь на незначительную контрабанду компьютерных чипов и иных товаров двойного назначения на африканский континент. Теперь же они захотели использовать наши совместно выстроенные пути для незаконной перевозки огнестрельного оружия. Но это же уже уголовно наказуемое деяние, а не чисто экономическое преступление! Мы не согласны на такое. Нам ни к чему внимание спецслужб, это не шутки.       - Забрать у немцев и доставить Вам документы, позволяющие уличить вашу компанию в сознательном нарушении законов Италии и Европейского Содружества – двести пятьдесят миллионов лир. Припугнуть их, чтобы они Вам не угрожали и не вредили после того, как мы вернём Вам документы – двадцать миллионов лир, - озвучивает ценник Занзас.       - Почему такая разница? – переспрашивает мужчина с обалделым видом. Приходит в себя от удивления и торопливо извиняется. – Простите, сеньор, это не моё дело. Да, мы согласны сразу на обе услуги. Вам будет удобнее получить деньги банковским переводом или наличкой? Если наличные, то нам будет нужно около трёх недель на обналичивание.       - Можете перевести деньги вот на этот счёт, - Скайрини небрежно бросает собеседнику визитку с номером счёта.       - Да, разумеется, сеньор Скайрини, мы переведём оплату в течение трёх дней. Простите за беспокойство, - мужчина торопливо уходит, радостно улыбаясь тому факту, что остался целым и невредимым после общения с таким опасным человеком.       К Занзасу подходит Скуало с большой тарелкой, полной запечённых куриных крылышек. Придвигает стул ближе к боссу и садится. Ставит тарелку с крылышками между ними.       - Чёртов босс, да ты взрослеешь. Ни разу не обозвал своего гражданского собеседника. Похоже, общение с Хару всё-таки умудрилось немного смягчить твои безобразные манеры.       Босс Варии окидывает своего зама недовольным взглядом, но ничего не отвечает на это. Берёт крылышко с общей тарелки и вгрызается в него.       - Где соус? – недовольно рычит Занзас.       - Я его в карты проиграл, - честно отвечает мечник.       - Кому?       - Неважно. Последний острый соус сожрали, пока ты с гражданским трепался.       - Бесполезный мусор, - констатирует Скайрини недовольным тоном и продолжает грызть крылышки без соуса.       Утром следующего дня меня будит Луссурия.       - Хару-тян, ты проспала и опоздала на утренние занятия с рядовыми, - произносит хранитель солнца укоризненным тоном.       - Извините, Луссурия-сан. Я спросонья отключила будильник и продолжила спать, - винюсь я.       - Переоденься и иди в наш зал для спаррингов. Я с тобой позанимаюсь.       - Хорошо, Луссурия-сан.       Лусс уходит из моей комнаты. Я проделываю необходимые утренние процедуры и спускаюсь в наш тренировочный зал. Разогреваюсь при помощи упражнений, после чего мы приступаем к очередному обучающему спаррингу.       Луссурия обозначает удар мне по левому уху, и сбоку сразу же слышится критика.       - Ты слишком сюсюкаешься с девчонкой. Так она ничему не научится. Надо бить, пусть и не в полную силу, а не обозначать удары.       Луссурия не прерывает наш спарринг, поэтому я не поворачиваюсь в сторону неожиданного собеседника.       - Агон-чан, у Хару-тян нет мощного пламени посмертной воли. Соответственно, нет смысла пытаться выжать из её тела максимум. Излишние нагрузки лишь подорвут здоровье Хару-тян, а не приведут к мастерству, - отвечает хранитель солнца благожелательным тоном, одновременно блокируя мою подсечку и обозначая очередной удар по моей голове.       - Тц. Брось девчонку, я хочу размяться, - предлагает облачник властным тоном.       - Хорошо. Хару-тян, выполни второй комплекс на растяжку, - приказывает мне хранитель солнца доброжелательным тоном, после чего нападает на Агона.       Эх, как же эти двое быстро двигаются. Мне такой скорости никогда не достичь…       Швейцария. Альпы. Курорт Санкт-Мориц.       Маммон нетерпеливо поводит плечом, в третий раз выслушивая пожелания представителя Заказчика. С одной стороны, время деньги, с другой стороны, кто платит, тот имеет право на капризы и поблажки.       - Мистер Маммон, Вам понятны наши пожелания?       - Да. Всё будет происходить в соответствии с утверждённым сценарием.       - Прекрасно. Мистер Маммон, мы рассчитываем на Вас.       Фейерверки очень красивы, но могут вызвать сход лавины. Тем не менее, многие люди, отдыхающие на Рождество на курортах, привыкли к тому, что фейерверки являются частью праздника. Именно поэтому был найден дорогостоящий выход – туманникам предлагают подработать на праздниках посредством постановки иллюзорного шоу в вечернем небе. Маммон, как один из сильнейших туманников мира, выполняет такие крупные заказы в одиночку, в то время как большинство туманников вынуждено выполнять такие крупные заказы командами, что, естественно, приводит к разделению оплаты за заказ на всю команду. Единственное, о чём жалеет жадный аркобалено, так это о том, что такие крупные заказы выпадают на одинаковые даты и потому у бедняги сердце кровью обливается, когда он вынужден брать лишь один заказ, отказываясь от остальных.       Намимори. Дом семьи Савада.       - Эх, твоя мама готовит вкусно, но напитки мягким пламенем не хватает, - вздыхает Мукуро, кладя себе на тарелку очередную куриную котлетку. – Кстати, босс, ты же наследник Вонголы. Выпиши себе фармацевта. Мы тогда постоянно будем вкушать продукты, напитанные мягким пламенем.       - Какой же ты наглый! – возмущается Гокудера. – Ты совсем не поддерживаешь Десятого, приходишь в гости только ради еды или если сеньор Реборн позовёт. И постоянно подставляешь Десятого перед Хибари Кёей, будь он неладен!       - Сказал тот, кто объедает Савад намного чаще меня. И ещё ты убиваешь Десятого пассивным курением, - парирует иллюзионист до нельзя ехидным тоном.       - Ах ты! – возмущённого Гокудеру, как всегда, придерживает смеющийся Ямамото.       - Мукуро-кун, не будь таким вредным! – Мадока сердито толкает иллюзиониста в плечо.       - Между прочим, Кёя-кун откуда-то притащил девчонку-фармацевта. Непорядок. Получается, что даже у кандидата на место хранителя есть свой личный фармацевт, а у будущего босса нет личного фармацевта, - говорит туманник. – Я хотел познакомиться с ней, но жадный Кёя-кун запретил мне общаться с девчонкой, - Мукуро показательно дуется.       - Откуда ты узнал, что та девчонка – фармацевт? Разве можно засечь обладателей мягкого пламени? – заинтересовался Тсуна.       - Приборами нельзя. Лишь обученный туманник может засечь даже обладателя слабенького пламени или фармацевта, - гордо приосанивается Мукуро в ответ. – Кониси Аяно* определённо является фармацевтом. Мадока-тян, Аяно-тян будет учиться в средней Мидори, в первом классе средней школы, как и мы. У тебя там есть знакомые девчонки?       - Нет. У меня даже в моей школе подруг не нашлось. Администрация нашей с Ивао-куном школы поддерживает конкуренцию между учениками. Дружат лишь те, кто вместе работает над проектами. Поскольку мы с Ивао-куном и с Тсуной-куном делаем внешкольные проекты, то в школе у нас с Ивао-куном друзей нет, - отвечает Мадока.       - Ах, я так завидую Кёю-куну, - вздыхает Мукуро. – И ещё, меня терзают смутные сомнения в отношении Кёи-куна. В качестве своей доли добычи он забрал себе юную порноактрису, теперь где-то раздобыл симпатичную девчонку-фармацевта. Мне кажется, Кёя-кун набирает себе гарем.       Ивао, Хаято, Тсуна и Мадока синхронно подавились едой и закашлялись. Такеши рассмеялся.       - Мукуро-кун, ты главное при Хибари-сане это не ляпни. За такое он может и в ярость прийти, а не просто разозлиться, как обычно, - говорит откашливавшийся Тсуна под ворчание остальных ребят.       - Ты действительно так думаешь, Тсунаёши-кун? Пожалуй, ты прав, такое действительно не стоит говорить Кёе-куну, - произносит иллюзионист задумчивым тоном. Дожидается, пока все расслабляются, и продолжает:       - Лучше я предупрежу Аяно-тян, чтобы она не подарила своё сердечко нашему облачному злюке.       - Мукуро, нет! - кричит Савада с паникой в голосе. Гиперинтуиция подсказывает ему, что Мукуро точно скажет это Аяно так, чтобы эти слова услышал Хибари.       Но иллюзионист уже распадается клочьями быстро исчезающего тумана. Его просто не успели задержать.       Кониси Аяно* - поскольку с нуля изобразить персонажа трудно, то я взяла девушку из манги «Секрет председателя совета».