Меня зовут Миура Хару.

      Я узнала цену пламязащитного костюма со шлемом и сообщила её ГДК через Кусакабе. Хибари заказал такой костюм и шлем для Кониси Аяно, сообщив её размеры (опять же, через Кусакабе).       Между тем, в школе развернулась комедия. Каким-то образом школьницы узнали, что злой Хибари-сан избил галантного Мукуро-куна. Многие обиделись. И решили отомстить ГДК за Мукуро-куна. Учитывая, что Хибари-сан – тиран нашей школы, девочки нашли изящный выход. Школьницы разучили песню «Марсельеза» [Прим. автора: В этом мире все европейские династии сохранились, но великие буржуазные революции всё равно прокатились по Европе. Просто закончились кратковременным бегством королевских династий и возвращением сыновей прежних королей лет через …надцать, когда народ поутих. Скорей всего, династии сохранились благодаря вмешательству мафиози].       Каждый обеденный перерыв девочки громко распевают марсельезу на японском под окнами кабинета ГДК, за что получают отработки. Но на следующий день под окнами кабинета ГДК появляются новые певицы. Когда на переменах Хибари идёт по коридорам школы, хоть девчонки расступаются вместе с остальными учениками как прежде, но из их сотовых раздаётся мелодия Марсельезы. Хибари слегка злится, но ни сам ГДК, ни его подчинённые обычных девчонок не бьют, только отработки назначают. Ну, ещё, даже слегка раздражённый Хибари непроизвольно прикладывает окружающих жаждой крови (которую научился не испускать всё время, как при наших первых встречах), отчего гражданским слегка плохеет. Тем не менее, ради Мукуро-куна девочки готовы с вызовом включать мелодию Марсельезы при виде ГДК, пусть даже у особо слабонервных при этом стучат зубы и трясутся коленки. Я подозреваю, что только из-за явных признаков страха девчонок Хибари не рискует рявкнуть на них – банально опасается, что от испуга школьницы напрудят прямо на пол его любимой школы.       Естественно, одним распеванием Марсельезы месть девочек не ограничивается. Боясь идти в открытую против самого ГДК, школьницы стали делать мелкие пакости его подчинённым. К примеру, разлить воду возле раздевалки членов дисциплинарного комитета, «забыть» назначить дежурных на уборку школьного холла (в этом случае убираются члены дисциплинарного комитета, потому что ГДК не любит беспорядок и грязь), «забыть» предупредить членов дисциплинарного комитета об очередной генеральной или срочной уборке в кабинете кулинарии (ребята охраняют школу после уроков, поэтому любят там подогреть или приготовить себе что-нибудь, в кабинете кулинарии есть холодильники и плиты). Девчонки пакостят по мелочам, я об этом знаю лишь из жалоб Тадаши. Мне трудно сказать, знает ли об этом Хибари Кёя: его люди вполне могут постесняться жаловаться боссу на девушек. С другой стороны, Хибари – чрезвычайно внимательный ублюдок - педант. Интересно, как ГДК выйдет из этой ситуации, учитывая, что гражданских девушек он не бьёт?       Ради интереса я написала об этой ситуации Тёплой звезде (никнейм Лусса в интернете) и спросила варийское солнышко, как бы он действовал в такой ситуации, учитывая, что нельзя избить или испугать гражданских, но нужно как-то прекратить этот фарс. Ответа я пока не дождалась. Видимо, Луссурия занят и сейчас ему не до отвлечённой болтовни.       - Миура Хару, после уроков зайди в кабинет главы дисциплинарного комитета, - сообщает мне один из громил Хибари при входе в школьные ворота.       - Хорошо, - вежливо киваю.       Гм, неужто Хибари решил повесить проблему с девчонками на меня? Я была уверена, что ГДК либо решит проблему сам, либо взгреет Тсуну (как босса Мукуро). Я-то здесь каким боком? Если облако Вонголы решил вызвать меня из-за своих проблем со школьницами, то зря: во-первых, я не знаю, как успокоить японских фанаток, во-вторых, даже если бы знала как, то не стала бы решать данную проблему даром. Мой босс – Занзас, а не ГДК.       После последнего урока я сразу же иду в кабинет Хибари Кёи.       - Добрый день. Вызывали, Хибари-сан?       - Звал. Исчезни из школы на неделю.       - А?       - Буду давить на дур своим пламенем. Это моя территория.       - А, понятно. Только как мне это родителям объяснить? – задумчиво дёргаю себя за ухо.       - Твои проблемы. В школе будет справка о болезни или распоряжение о недельном отстранении, на твой выбор.       - Ммм… Распоряжение об отстранении, не хочу болезнь изображать. Хибари-сан, Вы только не переборщите с пламенем-то. А то мне придётся пропустить больше, чем неделю.       Будущее облако Вонголы пренебрежительно фыркает.       - Использую пламя только один день. За оставшиеся дни территория очиститься.       - Угу. Спасибо за предупреждение, - вежливо киваю и ухожу из кабинета ГДК.       Дома сообщила о своём недельном отстранении родственникам. Ожидаемо, моя родня расстроилась. Бабуля даже не выдержала и снова выпорола меня вишнёвым прутом. Она ж не знает, что после спаррингов с варийцами мне её порка что мёртвому припарки. Ещё меня оставили без ужина. Ха! Спасибо вредности Бельфегора. Благодаря его привычке заказывать все нелюбимые мной блюда одновременно, у меня появилась привычка делать схроны с курагой и черносливом. Так что ужин у меня всё-таки состоится, пусть и в урезанном виде.       Примерно минут через сорок после того, как все улеглись спать, в мою комнату тихонько поскреблись. Открываю дверь и впускаю гостя.       - Чего тебе не спится?       - Хару-нее, у тебя возникли разногласия с Хибари-саном? – встревоженно спрашивает брат.       - Нет. Не волнуйся, Тадаши-нии. Просто Хибари-сан планирует разобраться с кое-чем, а моё присутствие может помешать. Вот мне и пришлось уйти со школы на недельку.       - Чем ты можешь помешать, если не собираешься спорить с Хибари-саном? – подозрительно спрашивает брат.       - Ммм… Кажется, Хибари-сан решил сделать выговор фанаткам Мукуро-куна. Я, как местный символ женской воинственности, буду мешать одним своим присутствием. Будет неловко, если девчонки начнут прятаться за меня от ГДК в то время, как я не имею намерения конфронтировать с Хибари-саном по данному вопросу.       - А, понятно, - лицо брата разглаживается. Но затем он снова хмурится. – Почему целая неделя пропуска?       - Меньше, чем на неделю, отстранения не даются, - жму плечами.       Тадаши задумался. Не найдя противоречий в моих словах, он уходит к себе с задумчивым выражением лица. Кажется, братец не до конца поверил мне и теперь ищет подвох в моих словах.       Утром, за завтраком, бабушка при полном одобрении родителей сказала, что всю неделю я буду отвечать за Тору. То бишь, свободна я буду лишь пока Тору в школе. До школы и после буду отвечать за младшего брата. Зашибись. Пока Тору в школе, мне придётся делать домашку. А вместо личного времени – нянкаться с ним, И-пин и Ламбо. Вот почему с Хибари подрался Мукуро, а досталось не Саваде, а мне?       Средняя школа Намимори.       - Никто не знает, почему Хару-тян не пришла на уроки? Она заболела? – спрашивает Савада на перемене своих друзей.       - Не знаю, Джудайме.       - Тоже не знаю. Может, спросить её брата? – Ямамото беспечно закидывает руки за голову.       - Хару-тян не нравится, когда мы общаемся с Тадаши-куном, - с сомнением в голосе отвечает Савада.       - Тц. Глупая женщина. Её брат уже состоит в дисциплинарном комитете. Рано или поздно он узнает о пламени посмертной воли.       - Возможно, Хару-тян надеется, что Тадаши-кун покинет дисциплинарный комитет? Или, хотя бы, будет отвечать за гражданскую часть бизнеса? – предполагает Тсуна.       Неожиданно, по школе медленно проходит тяжёлая волна пламени облака.       Вскочив на ноги, парни торопливо бегут к источнику пламени – вдруг Хибари нужна помощь? Выбежав на задний двор школы, парни увидели Хибари Кёю, испускающего пламя облака и тихим голосом отчитающего бледных, дрожащих школьниц.       - Что он делает? – спрашивает Савада растерянным голосом. – Гражданские же не видят пла… Ой! Реборн, прекращай на меня прыгать, больно же!       - Глупый Тсуна. Гражданские могут ощущать давление сильного пламени посмертной воли. Хибари специально давит пламенем на гражданских, чтобы они испугались и подчинились ему.       - Так вот почему Хару-тян не пришла в школу. Видимо, Хибари-сан предупредил её, что будет пользоваться пламенем. Реборн, а для здоровья гражданских такая концентрация пламени посмертной воли не вредна? – Савада обеспокоенно наблюдает за волнами разливающегося пламени облака.       - Не вредна. Пламя облака не самое едкое. Гражданские просто чувствуют тяжесть, но не могут понять её источник, - отвечает аркобалено солнца.       - Почему-то мне хочется либо уйти, либо подраться с Хибари, - произносит Ямамото немного натянутым тоном.       - Уйти?! Ха, слабак! Мне хочется врезать этой высокомерной сволочи, - ладони Гокудеры сползают в карманы.       - Тсуна, ты должен сделать несколько выплесков пламени неба, иначе твои хранители подерутся, - говорит Реборн.       - Что?! Почему?       - Лишь примеси неба успокаивают обладателей других видов пламени посмертной воли. Ощущая чужое пламя других видов, мафиози непроизвольно хотят драться друг с другом. Лишь хорошо знакомое пламя другого вида может не вызывать раздражения.       - Я понял, - Тсуна окидывает напряжённых друзей оценивающим взглядом и выплёскивает лёгкую волну небесного пламени.       Гокудера и Ямамото расслабляются. А вот Хибари прекращает отчитывать школьниц и устремляется к Саваде с тонфами наголо.       - За нанесение метки на мою территорию – камикорос, - рычит ГДК.       Начинается безобразная драка. Члены дисциплинарного комитета быстро загоняют школьниц и школьников с заднего двора обратно в здание школы.       Тадаши помогает остальным членам дисциплинарного комитета выгнать учеников со двора. Задумчиво хмурится, проверяя, всех ли простых школьников и школьниц эвакуировали. Встаёт в оцепление возле первого выхода на задний двор – следить, чтобы простые ученики из любопытства не полезли на задний двор и не пострадали в пылу драки. Тем более, что оттуда уже слышны приглушенные взрывы.       Раньше Тадаши никогда не задумывался, почему Хибари Кёю называют демоном. Да, по сути, дисциплинарный комитет – подростковая банда с жесткой иерархией. Да, они занимаются рэкетом вместо якудза, которых выдавили из Намимори. Но, в тоже время, ничего сверхжестокого ни Хибари-сан, ни члены дисциплинарного комитета не совершают. Более того, членам ДК запрещено выбивать деньги со школьников (включая ботаников – для некоторых личностей подобное уточнение необходимо), запрещено обижать девушек и агрессивно приставать к ним. Хочешь познакомится – знакомься, и пытайся произвести впечатление когда ты не в форме ДК. Насчёт девушек много правил: нельзя бить даже хулиганок, за исключением самообороны или спасения других людей либо животных от агрессии девушки. Если произошла драка с девушкой, то проигравшую девушку нужно доставить либо в дом родителей, либо в полицейский участок. Надо проследить, чтобы избитую девушку никто не облапал. Нельзя бить маленьких детей. Нельзя бросить маленького ребёнка на улице одного или с другими детьми – детей без присмотра следует проводить в полицейский участок. Нельзя заниматься вандализмом. Нельзя шуметь и нарушать общественный порядок. Нельзя мусорить. Нельзя пить и курить. Нельзя прогуливать уроки без уважительной причины. Нельзя пропускать тренировки без уважительной причины.       В целом, дисциплинарный комитет имеет право так называться. По требованиям к участникам ДК ближе к кадетской школе, чем к банде. Тем не менее, Хибари Кёю часто называют демоном. Раньше Тадаши думал, что Хибари-сана называют демоном из-за жажды крови, которую тот испускает во время боёв или в моменты неудовольствия. Но сегодня от Хибари-сана исходило нечто невидимое, едва ощутимое физически и при этом сильно давящее на уровне шестого чувства. Нечто, что не является жаждой крови. Ему было тяжело дышать, как и всем остальным. Но затем от Савады Тсунаёши, Ямамото Такеши и Гокудеры Хаято хлынула волна умиротворения. Дышать сразу стало легче. Хибари-сан сразу понял, кто перебил эффект тяжести и стал драться с ребятами. С весьма странными ребятами. Ладно, Савада Тсунаёши – он с самого детства создаёт проблемы окружающим, пусть и не со зла. Но вот итальянец Гокудера Хаято, любящий драться с гопниками и всё взрывать – весьма подозрительный тип. Ямамото Такеши же был обычным популярным спортсменом. Он изменился после того, как стал общаться с Гокудерой Хаято и Савадой Тсунаёши. Возможно, Хибари-сан и Гокудера Хаято обладают схожими способностями? А Хару-тян? Почему Хибари-сан предупредил Хару-тян и дал ей возможность пропустить школу целую неделю? Хару-тян тоже может перебить эффект тяжести, как Гокудера Хаято?       Япония, порт Китакюсю. Кабинет Кавасимы Тацуми, правой руки группировки Белый буйвол.       - Нишити-сама, аркобалено урагана посетил офис главного городского отделения компании «Вицами». Мастер Фонг лишь поговорил, не предпринял никаких действий. Ситуация следующая. За мастером Фонгом маячит тень триад. Реборн – плоть от плоти итальянской мафии. Если они необоснованно нападут на нас, то тем самым сплотят против себя все японские кланы. Мы, белые буйволы, можем сказать, что у нас была разборка с людьми Мисумото-куна и Теруми-куна. Понятное дело, аркобалено в это не поверят. Но не в их интересах расшатывать ситуацию в Японии. У мастера Фонга младший родственник – глава японского клана. Итальянские мафиози имеют тесные финансовые связи с японскими промышленными компаниями ещё с послевоенного периода.       - Ты прав, Тацуми-кун. Единственное замечание - нужно следить за перемещениями Хибари Кёи, Гокудеры Хаято и Савады Тсунаёши. Юные мафиози часто совершают необдуманные поступки. Если они решат отомстить за нападение, то аркобалено солнца и урагана их поддержат. В этом случае, нам надо быть готовыми к бою. И, Тацуми-кун, с момента твоей женитьбы на моей дочери прошло достаточно времени. Я желаю стать дедушкой. Если аркобалено нас уничтожат, то моё сердце согреет мысль о спрятанном внуке, который сможет восстановить наш клан.       Италия, регион Калабрия, город-порт Джоя Тауро, ранний вечер.       Леви-а-тан заходит в бар, который держат члены семьи Колоно, преспокойно садится за барную стойку и делает заказ. Люди замолкают и насторожено посматривают на одного из самых безжалостных варийцев. Колоно – мелкая местная семья. Не появились ли у Вонголы претензии к ней? Всем известно, что члены семьи Колона занимаются контрабандой (как и практически все остальные портовые мафиози). Однако, контрабанда контрабанде рознь…       Между тем, вариец невозмутимо заказывает и выпивает несколько коктейлей подряд. Видя, что неприятностей не предвидится, другие посетители немного расслабляются.       Полчаса спустя в бар залетает аркобалено тумана и садится рядом с хранителем грозы Варии. Издаёт недовольный хмык и заказывает один напиток.       - Ты идиот. Снёс две стены подряд и уничтожил четверть склада. Там было драгоценностей на несколько миллионов лир!       - В бою сражаются. Мародёркой занимаются после боя, - отвечает хранитель грозы Варии.       - Смысл в победе без добычи? Аккуратнее надо быть, - продолжает зудеть Маммон.       Леви-а-тан намекающе кладёт ладонь на один из своих клинков. Аркобалено тумана презрительно фыркает и прекращает пилить коллегу. Некоторое время варийцы молча сидят за барной стойкой, попивая свои напитки. Наконец, местные мафиози решаются подойти к варийцам. Завязываются разговоры, идёт обсуждение ценообразования на различные товары. Маммон отчаянно торгуется. Часть трофеев выгоднее продать на месте, пусть даже за неполную цену, чем оплачивать перевозку в Палермо (пусть даже относительно недалеко), делать нужные документы и продавать легально. Разумеется, нужно учесть, что в порту много контрабанды, поэтому не стоит пытаться продать самые распространённые товары.       Леви-а-тану становится скучно. Напиваться не хочется, подраться не с кем. Вариец задумчиво бродит по городу. Ноги сами несут его в местные трущобы. Никто не торопится напасть на крупного мужика с лицом уголовника.       Хранитель грозы Варии доходит почти до самого не облагороженного берега и слышит отзвуки громкой музыки. Смотрит в сторону источника громкой «клубной» музыки и видит распахнутые настежь двери какого-то клуба. Из любопытства заходит внутрь, небрежно отдав клубной охране бумажку в сто лир – плата за вход.       Не успевает вариец дойти до барной стойки, как его грубо толкают плечом.       - Эй, ты, а ну купи мне бутылку граппы* в знак извинения! – нагло требует парень бандитского вида лет двадцати на вид. Рядом с ним стоят и похабно-угрожающее ухмыляются его друзья.       На сие предложение Леви-а-тан мгновенно отвечает нецензурным отказом. После такого на варийца нападает несколько противников разом. Они были уверены в своей победе – несколько против одного, но реальность их жестоко разочаровала. Даже после того, как им попробовали помочь тусовавшиеся в этом же баре приятели, безоговорочным победителем всё равно вышел хранитель грозы Варии. Только вот, в процессе раскидывания местной шпаны, вариец сломал столик, за которым сидела компания наёмников из Греции. Те культурно предложили варийцу разделить с ними счёт за их меню, но Леви-а-тан и на культурную просьбу ответил решительным отказом. Вновь завязалась драка, быстро перешедшая в полноценный бой с применением пламени посмертной воли.       Палермо, два с половиной часа спустя. Особняк Варии.       - Врооооооооооооооооооой, чёртов босс! Я же говорил, не ставить придурка Леви с жадюгой Маммоном! Пока жадюга торговался, от скуки Леви подрался с бандой заезжих наёмников с использованием пламени посмертной воли. Маммона рядом не было, художества Леви-а-тана и наёмников пришлось прикрыть городской группе реагирования на покушения секретности омерты. Счёт вышел громадным! У Варии в Джоя Тауро повышающий коэффициент за использование пламени посмертной воли среди гражданских без прикрытия был три целых семь десятых, стал четыре целых одна десятая!       - Мусор, - Занзас задумчиво перекатывает в бокале вино и решает в этот раз не швырять бокал. – Прекращай вопить из-за мелочей.       - Мелочей?! Стоит ли ожидать порядка от офицеров при боссе-пофигисте? Возьми миссию, покажи пример подчиненным, пока у тебя жопа в кресло не вросла!       Скайрини не выдерживает и швыряет бокал в мечника.       - Врооооооооооооооой! Чёртов босс!       Граппа* - считается одним из наиболее известных итальянских крепких алкогольных напитков, граппу иногда называют местным самогоном. Ее получают простым способом – перегонкой остатков винограда. В зависимости от продолжительности выдержки, в Италии принято различать три основных разновидности граппы: до 12 месяцев; 12–18 месяцев; более 1,5 года. Также производят ароматную и ароматизированную граппу. Крепость алкогольного напитка – 35-60%.