Меня зовут Миура Хару.

      Сицилия.       - Врооооооооооооооооооооооооооооой! Агон, иди сюда, ублюдок! Я просил тебя привести босса домой, а не шляться с ним по борделям!       - Чего бесишься? Мы там всего два дня провели, - отмахивается обладатель пламени облака Варии.       Мечник бросается на Агона. Меч сталкивается с шипованным шаром. Начинается очередной жёсткий спарринг прямо под окнами особняка.       Внезапно раздаются выстрелы.       - Хххххх, дайте поспать, - рыкает Занзас, высовываясь из окна своей спальни.       - Врооооооооооооооооооооооооооооооой! Чёртов, босс сейчас середина дня! Ты не младенец! Ххххххх работать, твоя подпись срочно нужна! – орёт Скуало в ответ.       Разозлившись, Занзас выпрыгивает из окна. Стреляя из обоих пистолетов сразу, Скайрини не разбивается, а приземляется на землю на ноги. Нападает на свой дождь и, заодно, на облако. Схватка разгоняется с новой силой.       В отдалении Луссурия и Доминик сидят в беседке, пьют чай и невольно наблюдают за дерущимися офицерами.       - Женить бы их. Им бы сразу дел прибавилось бы, а дурной энергии – поубавилось бы, - произносит Доминик задумчивым тоном.       - Думаешь, я не пробовал?- вздыхает хранитель солнца Варии в ответ. – Скуало-чан чересчур ответственный, постоянно занят делами Варии. Босс категорически отказывается жениться до тридцати, лишь периодически заводит очередную любовницу. Увы, ни одна не смогла влезть в его сердце. Леви-а-тан намерен жениться одновременно с боссом, чтобы его ребёнок служил ребёнку босса. Агон-чан – и вовсе кобель и гуляка. Я беспокоюсь, как бы пример Агон-чана не повлиял дурно на Бельфегор-чана. Маммон-чан категорически отказывается тратить деньги на женщин. Мне только и остаётся, что найти жениха для Хару-тян. Ей уже тринадцать. Следующим летом я планирую начать знакомить Хару-тян с юношами из союзных семей. Хару-тян – настоящая милашка. Я уверен, у неё будет много поклонников.       - О, так ты поэтому стараешься сейчас выполнять побольше миссий? Хочешь получить большой перерыв летом? – спрашивает Доминик.       - Да, - кивает Луссурия. – Наблюдать за юными возлюбленными всегда так трогательно! Я рад, что наконец-то смогу увидеть развитие отношений юных сердец воочию с первого ряда.       Намимори.       Уже октябрь месяц. Во время битвы с якудза Мукуро умудрился чем-то взбесить нашего ГДК, поэтому иллюзиониста пришлось перевести в другую школу. А ещё, Хибари совсем перестал себя контролировать и стал часто поливать пламенем облака территорию средней школы. Поэтому я и Аяно тоже перевелись в другую школу, благо, что я могу оплатить своё образование за счёт кредитной линии, открытой мне Занзасом как юной варийке (а вот засранец Бельфегор давно своими заработками за миссии кредитную линию закрыл и у него свои, заработанные лично им деньги). Теперь я, Аяно, Мукуро, Ивао и Мадока учимся в одной школе. Я этому не рада от слова вообще. Здесь больше уроков алгебры (ладно, с ней я более-менее справляюсь), геометрии (мой бедный мозг! У меня вообще нет пространственного воображения, на уроках геометрии мозги кипеть начинают, когда я честно пытаюсь понять как можно вычислить объём неправильного многограника), много-много уроков физики, и множество лабораторных по физике и по химии. В этой элитной школе есть свой клуб роботостроения (далеко не каждая средняя школа может позволить себе такой дорогой клуб)! Соответственно, много прикладных занятий. Для всех учеников, независимо от их личного мнения. Обучение в этой школе стоит прилично, за эти деньги классы маленькие по японским меркам (по двадцать человек в классе, в то время как в муниципальных школах – от тридцати до сорока человек в классе) и учителя старательно вбивают в нас знания линейками и бамбуковыми палками, приговаривая «старайтесь, ваши родители много платят за ваше образование»… Блин, где шляется этот чёртов маньяк, убивающий людей, родившихся четвёртого числа? Я с удовольствием сдам гада полиции, а потом сделаю вид, будто у меня психологическая травма, попробую надавить на жалость школьных сенсеев и получить тройки по геометрии и физике на халяву.       - Хару-нее! Сегодня твоя очередь гулять с Тору-куном! Я побежал на тренировку, - с этими словами мой сводный брат убегает из дома, оставляя младшего брата на меня.       - Хару-несан, я уже сделал уроки, - преданно заглядывает мне в глаза младший братец.       - Опять хочешь в гости к Саваде-куну? Слушай, Тору-кун, а у тебя вообще есть какие-нибудь друзья кроме Ипин-чана и Ламбо-куна? Тебя в классе не обижают? – блин, почему я раньше не обратила внимания, что Тору постоянно гуляет лишь с подопечными Савады?       - Не обижают. Приятелей много. Но, у меня старшая сестра – хулиганка-рецидивистка, которая каждое лето проводит в исправительном лагере, а старший брат – член дисциплинарного комитета. Поэтому после школы со мной не хотят тусоваться те, у кого старшие братья не состоят в дисциплинарном комитете. А те, у кого старшие братья в дисциплинарном комитете – либо глупые, либо всё время заняты тренировками или учёбой, чтобы тоже вступить в дисциплинарный комитет, когда вырастут.       Я схватилась за голову. Ххххх, что мы с Тадаши наделали! С таким кругом общения мой младший брат практически не имеет шансов остаться гражданским, когда вырастет! Может, попросить денег в долг у Занзаса и отправить Тору в хорошую школу-пансионат?       - Хару-несан, не отвлекайся! – брат сильно дёргает меня за рукав кофты. – Пойдём в гости.       - А, ладно, пойдём. Только в магазин зайдём – с пустыми руками приходить в гости не вежливо.       В магазине Тору набрал йогуртов с учётом вкусов своих друзей. Я добавила несколько упаковок с другими вкусами.       Как я и думала, в доме Савад шумно и многолюдно. Тору сразу побежал к своим друзьям.       - Привет всем. Тсуна-кун, поставь йогурты в холодильник, - передаю пакет с йогуртами Тсуне.       Подбегает Ламбо и бесцеремонно раскрывает пакет, разглядывая его содержимое.       - Эээ? Только йогурты?! Ламбо-сан хочет пироженку или тортик! Хару-нее, сделай тортик для Ламбо-сана!       - Нет, Ламбо-кун. У меня сейчас нет времени на выпечку.       - Ты фармацевт, а Великий Ламбо-сан – мафиози! Фармацевты должны подчиняться мафиози! – кричит избалованный телёнок.       - Ламбо! – возмущённый Тсуна мгновенно отвешивает ребёнку подзатыльник. – Хару-тян, извини.       - Не извиняйся. Не ты же привил ему такие взгляды, - перебиваю я Саваду. – Да, мне неприятно слышать такое. Но я знаю, что многие мафиози до сих пор считают обладателей мягкого пламени прислугой.       - Я так не считаю. Ламбо-кун, извинись перед Хару-тян, - Тсуна сердито смотрит на обиженного телёнка.       - Ламбо-сан не будет извиняться, - дуется ребёнок.       - В чём дело? Ты что, пытаешься обидеть мою сестру? – в прихожую возвращается Тору.       - Она не хочет делать торт для Ламбо-сана, - жалуется маленький мафиози.       - У Хару-несан есть свои дела, - Тору неодобрительно смотрит на Ламбо, скрестив руки на груди. – Хару-несан надо хорошо учиться.       - Зачем прислуге учиться? – искренне не понимает мелкий мафиози.       Сжав кулаки, Тору пытается кинуться на итальянца. Тсуна придерживает моего брата и старается его успокоить. Прибегает И-пин и начинается ругать телёнка. Ламбо обижается и убегает на второй этаж.       Тсуна успокаивает детей, уносит йогурты в холодильник. Мы садимся за стол и играем в настольную игру вместе с Фуутой. Не проходит и пяти минут, как к нам со второго этажа приходит Ламбо, обиженный игнорированием его персоны. Он садиться рядом и хочет играть с нами, но мой брат против.       - Ламбо-кун, я не буду с тобой играть, пока ты не извинишься перед Хару-несан. Хару-несан не прислуга!       - Ты просто не понимаешь. Я не могу тебе объяснить, - не собирается извиняться Ламбо.       - Ламбо, перестань, - ругается И-пин.       - Давайте, я сделаю для нас всех чай, - вздыхает Тсуна и уходит на кухню.       - Я помогу тебе, Тсуна-нии, - Фуута тоже убегает на кухню, подальше от очередной истерики телёнка.       Так, мне тоже уйти, что ли? Но вдруг Ламбо расскажет Тору про мафию?       Неожиданно Ламбо достаёт из своих волос базуку.       - Сейчас я узнаю, можно ли тебе рассказывать секреты, Тору-кун!       Я быстро швыряю брата в сторону вместе со стулом, попутно уронив свой стул и больно ударившись, потому что вдруг базуку можно использовать только на людях, обладающих пламенем посмертной воли? Я не хочу, чтобы мой брат умер.       Базука проглатывает меня. Я падаю вниз по трубе из колец настолько кричащих цветов, что глаза болеть начинают, поэтому я их закрываю и жду окончания своего падения.       Когда падение заканчивается, то я оказываюсь в области, насыщенной пламенем урагана! Ххххх, больно!       Я вскакиваю на ноги и отбегаю подальше от парня, парящего в воздухе и испускающего пламя урагана во все стороны. Вижу Гокудеру и Ямамото, которые ни хрена не делают – не используют пламя посмертной воли или другое оружие. Но мне сейчас не до их странного поведения – эта область сильно насыщена пламенем урагана, мне больно! И тут я вижу, что сюда перенеслись Ламбо с И-пин. Чертыхнувшись, я быстро возвращаюсь, хватаю детей под мышки и снова отбегаю подальше. Ххххх, это больно! Я врежу Ламбо, когда мы вернёмся в своё время. Ххххх, у меня же нет никакого оружия с собой, кроме кастетов!       - Ламбо, дай мне парочку гранат! Быстро! – требую я, скидывая детей на землю. Я уже отбежала к стене одного из зданий, до переулков слишком далеко, этот летающий ххххх не даст мне убежать так далеко.       - А? Ламбо-сан не знает ни о каких гранатах, - к моем отвращению, телёнок начинает демонстративно ковыряться в носу.       - Прекрати хернёй страдать, не то я тебе ногой в лицо врежу! – мгновенно теряю терпение я. – Живо дай мне две гранаты! И если ты ещё хоть раз начнёшь ковыряться в носу при мне, то я тебе руку сломаю!       Между тем, летающий парень с пламенем урагана швыряет сгусток пламени в ребят. Раздаётся грохот и вздымается много пыли. Когда пыль оседает, то на земле виден лежащий раненый Ямамото и невредимый Гокудера, который почему-то до сих пор тормозит и не использует пламя посмертной воли. Кстати, почему ребята не взрослые? Тоже перенеслись? По ходу, базуку Ламбо заело…       Ламбо перестаёт ковыряться в носу.       - У Ламбо-сана нет гранат для лже-Хару.       К моему удивлению, И-пин становится в боевую стойку и настороженно следит за мной.       - Дети, Вы охренели, что ли? Я веду себя как обычно. И-пин-чан, ты получишь хххххххх от Тсуна-куна, если нападёшь на меня, - произношу я строгим тоном.       - Хару никогда так грубо не разговаривала, - пищит И-пин, продолжая стоять в боевой стойке.       - Разве? Поздравляю, значит, базука Ламбо-куна сломалась. И вместо будущего она поменяла нас местами с другими «я» в соседнем мире. Видимо, мы просто из разных миров, вот и не узнаём поведение друг друга. Давайте не будет ссориться в эти пять минут, что нам суждено провести вместе. В своём мире я являюсь частью Вонголы. Глупо нападать друг на друга членам одной организации, верно? – я стараюсь успокоить И-пин. Пусть мелкая, но она боец с пламенем и может меня покалечить. У неё же, вроде, пламя урагана, как у Фонга?       К сожалению, дети бросаются на меня. Но, почему-то не используют пламя посмертной воли. Поэтому я легко оглушаю Ламбо и, после почти двух минут боя, И-пин, чем ни капли не горжусь. Малявка не использовала пламя, а я с ней столько провозилась. Это позор.       Между тем, Гокудера начинает стрелять во врага сгустками пламени. Я морщусь, подхватываю бессознательных детей и отхожу ещё дальше. Блин, когда уже пройдут пять минут?       Гокудера побеждает. Из одного из разломленных зданий выходит Тсуна с Киоко на буксире. И, блин, почему мы все одного возраста?       Парни вместе с Киоко подходят ко мне. К счастью, Гокудера и Ямамото не используют пламя посмертной воли.       - Хару-тян! Ты в порядке? Я рад. А что с детьми? – спрашивает меня Тсуна.       Я критически осматриваю парня. Не, этот Тсуна не из моей реальности – дохловатый какой-то на вид и нервный.       - Базука Ламбо-куна сломалась. Вместо того, чтобы поменять меня местами с моей будущей версией, базука перенесла меня в альтернативную реальность. Дети меня не узнали и напали, поэтому мне пришлось их оглушить, - поясняю я ребятам. – Кстати, в моей реальности у меня пробуждённое мягкое пламя – я мафиозный фармацевт. Поэтому, пожалуйста, не испускайте возле меня пламя посмертной воли, кроме неба и тумана – от остальных видов пламени мне больно. И здесь выпущено много пламени урагана, что довольно болезненно. Давайте отойдём отсюда.       - Эээ?! Хару знает про пламя?! – удивлённо вопит хлипенький Тсуна.       - Какой-то ты дохловатый. В моей реальности Тсуна-кун более спортивный и спокойный. Подкачайся и приведи нервы в порядок, не то так девственником и помрёшь, - советую я дружелюбным тоном. Ну, а что? Я тут всего на пять минут, надо сразу давать хорошие советы, если есть что советовать. Нет времени рассусоливать. Да и побить меня за пять минут не успеют.       Взвизгнув, Тсуна сильно краснеет и падает в обморок.       - Джудайме! – встревоженно вопит Хаято.       - Спокойно, - улыбается Ямамото. – Хару, дай мне детей, пожалуйста.       - Обоих? – переспрашиваю я, тем не менее протягивая детей бейсболисту. – Они тяжёлые.       Между тем, под вопли Гокудеры Тсуна приходит в себя.       - Ребята, мы здесь надолго. Мы перенеслись не на пять минут, и в будущее, а не в альтернативный мир. Сбой только с твоим перемещением произошёл, Хару. Пойдём на базу, - предлагает Тсуна нервным тоном.       - Я хочу пойти домой, - не соглашается Киоко.       - Киоко-тян, солнышко, если не хочешь, чтобы тебя использовали как заложницу и попутно оттрахала куча незнакомых мужиков, не капризничай и не убегай от нас, ладно? – вежливо прошу я.       Киоко бледнеет почти до синевы и мгновенно затыкается.       - Хару! Не пугай Киоко! – злится на меня Савада, даже забывая нервничать.       - Я предупреждаю, а не пугаю. В моём мире мы с тобой ещё в начальной школе на каникулах ездили на миссию по ловле педофилов под присмотром взрослых. К сожалению, когда мы нашли тех подонков, они уже успели запытать до смерти парня и изнасиловать двух школьниц, доведя бедняжек до кататонического ступора. Мне бы не хотелось, чтобы мою знакомую изнасиловали из-за того, что я не предупредила её об опасности. Пусть лучше Киоко-тян испугается и будет послушной, чем пройдёт через ад и свихнётся, - жму плечами я.       - Я поняла. Я не буду убегать, - шепчет Сасагава бледно-синими губами.       Тсуна горбиться и виновато опускает глаза. Хаято крепко выражается на итальянском, после чего на японском говорит о необходимости вернуться в убежище, которое нельзя покидать. Мы все молча топаем за ним в убежище. Интересен тот факт, что Ямамото идёт последним – очевидно, не доверяет мне свою спину. А также, стало понятно, что здешний Тсуна туповат – Такеши отягощён детьми, раз ребята мне не доверяют, то последним должен идти Савада.       Мы приходим в подземное убежище. Заходим в комнату с Реборном, облачённым в странный скафандр. И тут я вспоминаю мангу «Учитель мафиози Реборн» с аркой из будущего. О, блин. Вот это я попала.       Пока я размышляла над своим положением, Реборн навещал лапши на уши Киоко и отправил ребят вместе с ней в лазарет для проверки их состояния, после чего обратил внимание на меня.       - Итак, ты говоришь, что прибыла к нам из альтернативного мира, - говорит аркобалено солнца. – Но все остальные прибыли из одного мира. Как ты это объяснишь?       - Сбоем в работе базуки? – предполагаю я. – Я всего лишь мафиозный фармацевт и немного снайпер, а не учёный.       - Что ты понимаешь под мафиозным фармацевтом?       - Если младенцу в возрасте до года запечатать пламя посмертной воли, то оно не сможет оформиться и останется мягким, - поясняю я. – Если потом подросток или взрослый сможет пробудить мягкое пламя, то получит минусы в виде чувствительности к другим видам пламени посмертной воли и плюс в виде лучшей усвояемости напитанных мягким пламенем лекарств и мазей. Также, еда и напитки, напитанные мягким пламенем, становятся вкуснее для пламенных. Напитанный мягким пламенем алкоголь усваивается пламенными людьми как обычный алкоголь у беспламенных людей. Грубо говоря, мягкое пламя обманывает обычное пламя посмертной воли, заставляя его воспринимать напитанное мягким пламенем вещество как родное. Благодаря этому пламя в теле пациента не пытается уничтожить лекарство или, в случае с алкоголем, яд.       - В какой организации ты состоишь в своём мире?       - В Варии. Вария – часть Вонголы, значит, и в Вонголе тоже.       - Ты уязвима к воздействию пламени посмертной воли. Почему тогда тебя взяли в отряд независимых убийц?       - Не знаю как в вашем мире, а в моём, как оказалось, моё пламя в младенчестве запечатал дон Тимотео по просьбе моей мамы, которую я не помню по причине её ранней смерти. Когда дон Тимотео запечатал Занзаса во льдах, то меня притянуло в сны Занзас-сана. Я общалась с ним и связалась с другими офицерами Варии. Благодаря случайной связи между Занзас-саном и мной варийцы нашли и разморозили босса. Занзас-сан не захотел меня убить или отдать Вонголе, поэтому я стала частью Варии. Кстати, в моём мире для меня был сделан защитный костюм, выглядящий как мотоциклетный, из экранирующей ткани. У Вас тут есть что-то подобное? Или, хотя бы, халат с капюшоном из экранирующей ткани. А то мне только после сегодняшнего дней десять восстанавливаться, - морщусь я от очередного выстрела боли. Ненавижу пламя урагана – оно самое едкое для меня.       - В нашей реальности Занзас был заморожен на протяжении восьми лет, - произносит Реборн нейтральным тоном.       - Много, - морщусь я. – В моей реальности Занзас-сан был заморожен около двух лет.       - И как Занзас относится к моему ученику в твоём мире?       - Как только босс узнал, что я живу в одном городе с сыном главы Цедеф, то приказал мне рассказать ему о мафии, чтобы потом Тсуна-кун не имел необоснованных подозрений в шпионаже по отношению к Варии. И, заодно, я передала письмо с официальным вызовом на битву за титул наследника, когда Тсуну-куну исполнится шестнадцать лет.       - Хм. Действительно, есть существенные различия. Мы перенесены в будущее и не можем вернуться в своё время. Ты застряла вместе с нами. Что планируешь делать? – спрашивает Реборн.       - Не мешать, помогать по мере сил и собирать информацию для Варии и Вонголы. Вариант будущего, в котором приходится скрываться под землёй, мне не по нраву, - честно отвечаю я.       - Подходит. Семья остаётся семьёй даже в альтернативном мире. Скажи, в твоём мире много обладателей мягкого пламени? В нашем мире обладатели мягкого пламени почему-то вырождаются.       - Если запечатать пламя ребёнку, рождённому от женщины-фармацевта, то у него не пробудится никакого пламени, даже мягкого, - поясняю я. – Обладателей мягкого пламени можно получить, лишь запечатывая пламя младенцам женщин, имеющих полноценное пламя посмертной воли. Обычно эту процедуру делают с девочками. С мальчиками так поступают, если родители ребёнка серьёзно провинились или если семья большая, а родители мальчика согласны на такую карьеру для него. Всегда есть риск, что мягкое пламя не удастся пробудить и будет просто беспламенный человек. Тем не менее, за счёт массовости процедуры запечатывания пламени младенцам в моём мире у каждой большой семьи есть как минимум два-три обладателя мягкого пламени посмертной воли.       - Это многое поясняет. В нашем мире обладатели мягкого пламени являются лишь барменами и поварами. Поделишься рецептами лекарств, напитанных мягким пламенем?       - Конечно, - соглашаюсь я. – В свою очередь, я хочу знать о текущей ситуации и врагах семьи наравне с ребятами.       Что ж, сделка заключена. Остаётся лишь проследить, чтобы меня не обдурили.