Ловушка

I don’t love you but I always will. Ему не хотелось видеть этого, но пересилив себя, Дин все же повернулся к ней лицом, разглядывая знакомое лицо, искаженное сейчас обличием монстра – глаза наполненные кровью и дьявольской чернотой, паутина темно-синих вен, пробивающаяся сквозь мраморно-бледную кожу. На мгновение он застыл на месте, отвращение сменилось страхом, что уже слишком поздно что-либо делать. Он снова задал себе вопрос – зачем все это, но все так давно началось, что уже и сам Дин не мог вспомнить, какая идея захватила его разум. Все, что он видел сейчас перед собой, те мучения Кэролайн были красочно описаны в десятках книг Бобби, в журнале отца, но от этого не становилось легче: пытаясь избавить ее от жажды крови, как вампира, он боялся убить в ней человека. Это было больно, мучительно больно, но это ДОЛЖНО было того стоить, ведь если и это не подействует, ему придется убить ее. Дин смотрел на ее борьбу - пытаясь освободиться от массивных цепей, что привязывали ее к деревянному стулу, девушка то и дело срывалась на обессиленный крик, проклиная его. Но такова была плата за ее жизнь – лучше пусть ненавидит его, пусть терпит боль, но потом живет… и пусть уже рядом его никогда не будет. Лучше так. - Если ты прекратишь, тебе станет легче. Смирись с этим… от цепей не избавиться даже тебе, - в его голосе не хватало эмоций, но холодный тон никак не вязался с тем, что было спрятано внутри. Дин боролся с самим собой точно так же, как и Кэролайн и эта противостояние было размеров Второй мировой войны – бессмысленно, кроваво, слишком болезненно. Кэролайн слишком много значила для него. - Отпусти меня… ты должен отпустить,- усталый и слабый голос лишь отдаленно напоминал лучезарную Кэролайн. - Если бы я только мог. Она покачала головой, слезы одна за другой струились по лицу, спускаясь по щекам на шею. Сжавшись от рыданий, Кэролайн обессиленно прошептала: - Это не поможет… ты не сможешь изменить этого. Я такая, какая есть. - Не смей говорить так! У меня нет выбора. Ты должна, слышишь? Ты должна сломать это. - Нет, Дин… есть то, что невозможно изменить, потому что это уже произошло. Ты не можешь спасти тех, кого уже потерял… Ты не вернешь отца или мать, ты не вернешь меня. Я – вампир и монстр я только потому, что ты меня такой считаешь,- она хотела увидеть его глаза, чтобы прочитать то, что Дин никогда не сможет произнести вслух.- Посмотри на меня и признай это. Он покачал головой и посмотрел на потолок, лишь бы не видеть ее: «Мне очень жаль".