Интересный экзепляр

«Сейчас ты дашь ему уйти». Тао сидел прямо на промерзшей земле на поляне в предгорьях и смотрел в небо. Теперь он мог взлететь. Но не спешил. А куда? Время, вроде как, есть. И пока он не сделает то, ради чего родился, его не тронут. Мысли, так или иначе, крутились вокруг Ифаня. Принц не пытался его понять. Он слишком мало был драконом. Да и как понять кого-то столь древнего и, кажется, слегка безумного. И вообще, Тао сам виноват. Ему никто не обещал большого и светлого чувства. Да, целовали на ночь и обнимали во сне. Учили. Даже заботились. Но о чувствах речи не шло. Парень лег на землю и закрыл глаза. Простудиться он теперь не мог. Думать не хотелось. В горы тоже не хотелось. Никого спасать желания опять же не было. Все было так странно. Когда неизбежность превратилась в чувства? Как его так угораздило? Взял и влюбился вопреки всему. В бездонные глаза. В проскальзывающую нежность в этих глазах. Наверное, он не в себе был. Потому что повода Ифань не давал. Статус у Тао был вполне определенный. «Интересный экземпляр». А все остальное он себе придумал. И ему об этом напомнили. Принц открыл глаза, снова вглядываясь в небо. Как-то нелепо все в жизни выходит. Впрочем, ничего не изменить. Пора попросту с этим смириться. И однажды вернуться на поводок. Тао не был идиотом. Он понимал, что рано или поздно, так и будет. Но исторический момент жизненно необходимо оттянуть. Тао поднялся на ноги и глубоко вздохнул. Первая трансформация прошла без его сознательного участия. Он просто очнулся уже драконом. Вторая была настоящим Адом. Настолько сильной боли, как при перестройке биологических и энергетических связях, он еще не испытывал. Третья и четвертая прошли также «успешно». Больше он не экспериментировал. Даже сейчас его к горам Сюмин отправил. - Салютик! – голос Чондэ принц временами ненавидел. Он повернулся и посмотрел на дракона. Тот стоял неподалеку, насмешливо улыбаясь. Вообще-то, Сюмин отправил его сюда помочь мальчику научиться правильно трансформироваться. Чен, в целом, не против был. Неправильно все как-то было, на его взгляд. Тем более, когда Сюмин улыбается, Чондэ способен горы свернуть. Да и жалко этого парня вдруг стало. Чисто по-драконьи так. - Тебе-то что нужно? – закатил глаза Тао, совсем не обрадованный «прекрасным явлением». - Мне не нужно ничего. Мин сказал, что тебе нужна помощь. И ты ведь понимаешь, что никуда не денешься? - Мне не нужна помощь и отвяжись уже! Знать ничего не желаю! Чен был не в настроении спорить. Чувства редкая гадость, на самом деле. Даже взаимные. И цеплялся он к Тао исключительно потому что сам не слишком далеко ушел. Нет, на него не вешали цепей и не ставили на колени против воли. И его не ломали под идиотское пророчество. Просто, если уж быть совсем честным, у Чондэ просто огромный комплекс неполноценности. И совершенно непонятно за что его любит Сюмин. Но признавать это неприятно и Чен старался об этом не думать. - У меня нет времени на твои истерики! – Чондэ решительно взял Тао за запястье и тут же отдернул руку, вспомнив, что чужое трогать не рекомендуется. – Я просто помогу тебе трансформироваться без боли. - А это возможно? – заинтересовался Тао. Чен вздохнул и, все же, взял его за руку. По пальцам мазануло болью. У Чондэ иммунитет. Другой дракон так легко не отделался бы. Но больше и не нашлось бы идиотов трогать собственность Хранителя. Но без физического контакта не объяснишь, как правильно. Словами этого, вообще, не объяснишь. Главная проблема Тао в сомнениях. Он не верит в себя. Не понимает, что дракон и он сам – одна и та же личность. И Чену выпало несчастье помочь это понять. Он родился драконом. Он никогда не разделял две ипостаси. И в той и другой он - Ким Чондэ. Наследник клана и возлюбленный Сюмина. Тао вздрогнул, когда Чен взял его за руку. Остальное и вовсе стало неожиданностью. Про мысленный контакт принц знал, но никогда не думал, что это так… Странно. Чондэ не делился с ним сокровенным и личным. Только тем, что таким, как он ясно с рождения. Тао не превращается в дракона. Он и есть этот дракон. Большой и сильный. Угольно-черный. С прочной стальной чешуей. С огромными крыльями. Некоторое время он удивленно вглядывался в янтарные глаза Чондэ, ощущая кое-что из скрытого. Любовь Чена к Сюмину. Такую болезненно-бессильную, так похожую на его чувства к Ифаню. Только вот Чондэ любили в ответ. - И тебя, придурка любят! – Чен оскалился и до принца дошло, что он уже несколько минут как сменил ипостась, а его собеседник даже при мысленном общении умудряется издеваться. – Как умеют, так и любят! А Владыка все равно за тобой придет. Давай обратно? Тао проигнорировал все сказанное, превращаясь обратно. На этот раз осознанно и без боли. Просто, как дышать. Даже думать не надо. - Надо думать! – прошипел Чондэ, успевший отскочить подальше от вновь обратившегося принца. - Придавишь кого-нибудь ненароком. Перепугаешь всех на свете. Мне-то плевать, но ты ж исстрадаешься потом. - И что делать? – спросил Тао, снова становясь человеком, отчего внезапно закружилась голова. - Не трансформироваться туда-сюда каждые пять минут, - буркнул Чен, сев на землю. – Вот за что мне это? Сядь! Мир сегодня спасать не пойдем. Покалечишься еще и Хранитель мне голову отгрызет. А Мин расстроится. Принц хотел сказать что-то язвительное, но тут появился Кай. Оглядел честную компанию задумчивым взглядом и кивнул. - Привет, принц! Привет, мальчик Сюмина, - поздоровался вежливо. – А чего это вы тут сидите? А мир спасать кто будет? - А мир пускай спасают добровольцы! У нас выходной! – буркнул Чондэ, не испытавший никакого трепета перед одним из богов. – Ты, например. Каю, впрочем, плевать на чужой трепет. У него четкие инструкции и отсутствие выбора. Еще вчера он и не думал о Хуан Цзытао, проклятии Хранителя и прочих радостях. Он просто оберегал талантливых людей. Сегодня его отправили совершать ритуальное самоубийство. Потому что он должен затащить Тао в горы сейчас. Одного. Высшему Пантеону богов, как и местным магам не нужен старый порядок. Им нужна прежняя сила, но не нужен новый дракон. И никто не стал слушать умного Кая. Кто он такой? Бог лицедеев всего лишь. Что он может знать? А Кай знал слишком много. Например, что даже если каким-то чудом удастся устранить юного наследника сразу после ритуала, то никакой пользы это не принесет. Хранитель за свое не простит. Да и присутствие второго радости не внушало. Кай горестно вздохнул. Плохо быть младшим. Даже если ты бог. Особенно если бог. Потому что всегда есть кто-то старше и сильнее. И при этом не видящий дальше своего носа. Собственно, за это Ифань всех и проклял. Слишком многого хотели. Слишком много возомнили о себе. И не только люди, но и все остальные создания. - По-моему, у тебя проблемы, - вскользь заметил Чен, окинув Кая задумчивым взглядом. У покровителя богемы не было проблем. И будущего нет. Как ни крути, а он крайний. И в пору самому начинать молиться. Да хоть кому. Ну а вдруг! Кто-то придет и поможет маленькому беззащитному Каю разобраться с проблемами. Потому что если разобраться, он ни разу не боец. Кай - певец, танцор и художник. Его судьба мира волнует ровно настолько, насколько она грозит его бесценным подопечным. Он совсем не против возвращения Ифаня. Но больные на голову старшие с чего-то решили, что вместо него будет Цзытао. А какая разница, если в ауре принца печать Хранителя чуть ли невооруженным глазом видна? - Да, у меня проблема! – вздохнул Кай. – Но это моя проблема. А вам нужно… В смысле Тао нужно выполнить свое предназначение. И как можно быстрее. - Вот прямо сейчас? – задумчиво уточнил Чондэ, поднимаясь и отряхиваясь. – Ну, пошли! - Нет! – в отчаянии остановил его бог. – А если с тобой что… Хранитель меня просто развеет. А бесконечно добрый Сюмин заставит мечтать об избавлении. - Чен, - подал голос Тао, безмятежно рисующий что-то пальцами на свободной от пожелтевшей травы земле. – Досточтимый Кай безбожно врет. - Ну как сказать, - хмыкнул Чондэ. – Врет он божественно! Ты-то чего такой загадочный? Тао улыбнулся. Оказалось, чтобы понять, не обязательно лезть в горы. Достаточно просто рядом посидеть. Ну и пару минут не думать об Ифане. Это подвиг в какой-то мере. Большинство его знаний и умений полностью заслуга Хранителя. Он был хорошим учеником. Поэтому хорошо запомнил, как именно получать нужную информацию. Правда, подзабыл в каких там информационных слоях она храниться. Ментал. Астрал. Прочие умные термины. - Рано мне пока в горы, - проговорил Тао, прислушиваясь к себе. – И с тобой я точно никуда не пойду. Он посмотрел на Кая. Тот усмехнулся. Не очень-то и хотелось. Он и убивать-то за долгое существование толком не научился. Проклясть, испортить жизнь, это еще можно. А убивать не мог, каждый раз сходя с ума от чужой смерти. Но кого это волнует, если в Пантеон ты пришел последним? Чондэ мученически вздохнул, отмечая у себя наличие пары претензий к возлюбленному. Во что он его втравил? А главное, зачем? «Так надо! Ты все поймешь! Ты же умеешь!» Дракон пока ничего не понимал. Ну, кроме того, что несчастного божка круто подставили свои же. И спросят с него за невыполненную миссию. Потому что шансов ее выполнить нет. Чондэ эгоист до мозга костей. Ему плевать и на Кая. И на Тао, в общем-то. Все, что его волнует, это желания Сюмина. А тот просил присмотреть за принцем, пока он «вправляет братику мозги». О Мин может быть на редкость зануден. Чондэ плевать. Он влюблен и счастлив. Когда сам себя не накручивает. Кай исчез так же быстро, как и появился. Тао пожал плечами и снова лег, глядя на заходящее солнце. Мысли привычно метнулись к Ифаню. В очередной бессмысленной попытке проанализировать все, что между ними произошло. А что произошло? Он влюбился в Хранителя. А тот вовсе не обязан отвечать взаимностью. И теперь принц даже мог представить, зачем Ифань делал с ним те или иные вещи. Представить мог. Понять, наверное, тоже. Простить, вряд ли. Если бы он просто перестал обращать на него внимание. Но та, последняя ночь остро врезалась в память, заставляя забыть все остальное. _________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________ - Ты очень плохой мальчик, Кай! – очень-очень ласково проговорил бог врачебного искусства. Кай попятился, увидев вместо теплых карих холодные голубые. Лэй разозлился. И теперь это Исин. Воплощенное милосердие. Избавляющий от страданий. Исин – Смерть. Лэй – Исцеление. Две стороны одного божества. Одна и та же личность. Хотя, кажется, что разные. Но прямо сейчас Каю на это плевать и лучше бы он сделал, что просили, а потом его пришиб Хранитель. Определенно, это было бы лучше. - Замри! – скомандовал Лэй-Исин и Кай застыл, понимая, что и так на краю, а в пропасть как-то не хочется. Остаться на месте стоило усилий. Хотелось просто сбежать. Но достанет же. И будет хуже. У Лэя богатая фантазия. У Исина талант к воплощению. Это дикая шизофрения, как говорит Сухо, случайно прибившийся к ним странный тип из другого мира. Не маг, не бог, непонятно что. Но силен так, что за своего сошел. Кай понятия не имел, что такое шизофрения. Наверное, что-то страшное, как через край злой Исин, приближающийся к нему. - Лэй… - пробормотал Кай, в надежде как-то оправдаться. – То есть, Исин… Это изначально было нереально сделать! Он… Я… - Заткнись! – все так же ласково проговорил Исин, подходя вплотную. – Тебе нужно было просто заманить одного маленького глупого принца в горы сегодня. А ты что сделал? - Я… - Я просил заткнуться! – нахмурился Лэй. – Или ты принципиально все мои просьбы игнорируешь? Кай отрицательно замотал головой, боясь снова заговорить без разрешения. Снова пожалел, что сомневался и плохо старался. Хлесткая пощечина к этому моменту показалась вполне заслуженной. Лэй его просил. Просьбы Лэя нужно выполнять. Кай рухнул на колени, готовый вымаливать прощение. Вот только говорить ему никто не разрешил пока. Бог танцев просто стоял на коленях, боясь поднять взгляд и прижимая руку к месту удара. Три продольные царапины говорили о том, что он имеет дело с последней стадией ярости Исина. Пощады точно не будет. - Посмотри на меня! – усмехнулся Лэй. Кай подчинился. Увидел, как воплощение Смерти медленно слизывает его кровь с длинных пальцев, увенчанных черными когтями и невольно отполз в сторону. Технически, Кай не человек и никогда им не был. Он воплощенный дух, ставший высшим существом, благодаря вере смертных. Но его тело материально. Следовательно, уязвимо для тех, кто старше и сильнее. А Лэй, определенно, сильнее. - Издеваешься?! – отреагировал на его движение вышеупомянутый бог целителей. – Я думал, ты раскаиваешься. А что в итоге? Ты продолжаешь меня злить! Кай медленно скатывался в панику. Что делать-то? Говорить нельзя. Он умоляюще посмотрел на Исина. Тот только усмехнулся, рассматривая свои когти. Откуда у единорога, вообще, когти? Что там у Лэя в крови понамешано, не знал никто. Разве что Ифань с Сюмином. - Можешь говорить, - Исин пошевелил ладонью и ближайшее кресло пододвинулось к нему. – Только помни, что я очень расстроен. - Прости! – тут же выдохнул Кай. – Я виноват. Плохо старался. Просто испугался. На нем печать Хранителя. Лэй, прости. Ой, то есть, Исин. - Лэй. Исин. Какая разница-то? Не отвлекайся! Хранителя ты боишься! А меня? - Люблю. Уважаю. Обожаю. Лэй, пожалуйста! Я не хотел… - Любишь? Не верю! Ты меня расстраиваешь, - голос Исина по-прежнему ласков, а острые когти нежно скользят по щеке, не оставляя следов. Пока. Кай судорожно вздохнул, понимая, что объясняться бесполезно. Его все равно накажут. Оставалось только как можно убедительнее просить прощения. И, возможно, его не будут сильно калечить. Регенерация у него ускоренная, но в ранах и переломах мало приятного. Исин знает, как не убить. Лэй знает, как сделать невероятно больно, не причиняя вреда. Но вид крови так заводит. И Кай знает, что слишком надеяться не стоит. Но прошения он просил старательно, как любит Лэй. - Кааай! – почти пропел Исин. – Танцуй! Легкий щелчок пальцев и по комнате перезвоном колокольчиком зазвучала плавная мелодия. Кай поднялся на ноги, осознавая, что уже без обуви. Это любимый аттракцион Лэя. Танец на осколках. Это любимый когда-то фокус Кая для своей паствы. Только в варианте Исина, стекло без проблем ранит бога танцев. Бог врачевания любит вид крови. Бог Смерти любит ее вкус. А Кай танцует. Как в последний раз, стараясь не думать о боли. Кай – воплощение музыки и танца. Он и есть танец и музыка. Прозрачные осколки окрасились красным, вызывая улыбку Исина. Кай выдохнул, заметив это. Может, не все так плохо. Он медленно повернулся под музыку, отбрасывая в сторону рубашку. Сухо называл это стриптизом. Каю было все равно, как называть, главное чтобы Исину нравилось. В финале танца он полностью обнаженный опустился на колени. Прямо на осколки, отчаянно стараясь не морщиться от острой боли. - Хороший мальчик! – похвалил Лэй. – Но я все еще расстроен. - Что мне сделать? – тихо спросил Кай. - Даже не знаю! Люблю, когда ты такой послушный. Кай почти истерически вздохнул, думая, что виновник всех его нынешних бед слишком придирается. Меряет Ифаня человеческой моралью и страдает. Да, то, что сделал Хранитель жестоко для маленького мальчика. Разъедает ядом и убивает чувства. Но это, наверное, лучше, чем сумасшедший бог, когда-то получивший власть над только-только воплотившимся духом. - Что мне сделать? – повторил вопрос Кай. - Нет, вы посмотрите на него! Мне еще и думать, как самого себя порадовать. Ты меня, похоже, совсем не любишь, - вздохнул Исин, погладив его по щеке. В этот раз прикосновение когтей к коже оставляло царапины. Кай вздрогнул от боли, прижимаясь щекой к ладони Исина. Он прекрасно понимал, что это только начало.