Нелюбимый

Никита лежал в кровати. Он устал и ему бы поспать, но сон не шел. Все надоело. Сейчас он искренне не понимал, зачем вернул эти «серьезные отношения», не понимал, почему все это время боялся потерять Пашу, но больше всего не давало покоя то, что он не мог вспомнить — почему вообще когда-то влюбился в него. Раньше все было идеально. Их отношения были мечтой любой гей, да и гетеро пары. Куда все ушло? Было ли дело в предполагаемой измене или еще в чем-то, причина не имела значения. Важен был факт — Ник больше не чувствовал себя счастливым с ним. Даня спутал все карты, запал в душу, хотя должен был оставаться просто легким разнообразием. Ник никогда не влюблялся в таких… обычных, на первый взгляд, парней, но Даня зацепил не по-детски. Первый, со времени знакомства с Пашей, на ком, помимо воли, концентрировались все мысли. Никита всерьез выбирал между ними. Паша с первого дня получения разоблачающего фото доставал Ника, оставлял по пятьдесят пропущенных в сутки, пытался все объяснить в бесконечных смс, обещал доказать, что все это просто стечение обстоятельств, и факта измены не было. А Никита увлекся другим, он по-настоящему выбирал между любовью всей жизни и каким-то непонятным, холодным первокурсником, который и геем-то никогда не был. Но который почему-то позволял Нику слишком многое. А потом было очередное выяснение отношений, перетекающее в постель, и это признание. Оно оглушило. Никита испугался, он и подумать не мог, что Даня безнадежно в него влюблен. Это оттолкнуло. Слишком большая ответственность просто придавила, он струсил, отпустил. Решение вернуться к Паше было принято в ту же секунду, как что-то само собой разумеющееся. Балласт в виде влюбленного первокурсника стал не нужен. И Никита поплатился за малодушие. Даня растаптывал своим игнором, он убивал, делая вид, что они не знакомы. Он не мог простить, да Ник и не пытался просить прощения, понимая, что все усилия будут бесполезны. Момент упущен, он теперь снова с Пашей, а Даня… Даня слишком гордый, чтобы забить на свои чувства и делать вид, будто все нормально. *** Даня опаздывал. Марат звонил уже три раза, упрекая его в медлительности и нежелании встречать вместе новый год. — Все уже собрались. Малыш, только тебя ждем. — Я буду очень скоро, сам знаешь, такси в новогоднюю ночь трудно вызвать. — Почему ты не дал за тобой заехать? Я же знал, что так будет. — Всё, Марат, вторая линия — такси подъехало, сейчас буду. Но Даня не торопился выходить из дома. «Там будет он», — руки уже сейчас начинали дрожать. Стена, которую Даня выстраивал все это время, чтобы не думать о Зацепине, сейчас рушилась. Это будет их первый личный контакт за все время холодной войны. За одним столом, в одной компании… Даня думал, что просто не выдержит испытание его близостью. Тем более Ник будет с Пашей. В универе он хотя бы один, Даня научился его не замечать, хотя это было очень сложной задачей, но иначе — никак. Родители отказались поддержать его идею с переводом в другой ВУЗ, но Даня не оставлял попыток доказать им, что для него это вопрос жизни и смерти, хотя не мог привести объективных причин такой важности. Унижение, что он испытывал каждый раз, замечая, даже издалека, блондинистую голову Зацепина, подавляло неизбежно и надолго. С этим трудно смириться, но родителям в подобном не признаются. Марат долго уговаривал его пойти с ним, и Даня сдался. Он даже какое-то время думал, что будет полезно утереть нос Нику, показав, что у него все нормально, жизнь не закончилась с их разрывом, а даже наоборот, заиграла новыми красками. Но эти амбиции лопнули, как мыльный пузырь, когда до встречи оставались считанные минуты. Ему нахрен перестали быть нужны нелепые доказательства собственного превосходства. Захотелось на все забить, раздеться и лечь спать. Но Марат был там, он ждал. Марат нравился Дане, и выставлять его дураком перед друзьями не хотелось. Посмотрев в зеркало, Даня выдохнул: «Все, пора. И так почти на два часа опоздал». Он вышел из квартиры, потом вернулся за ключами, потом за деньгами. В итоге все-таки сел в злополучную машину, так и забыв выключить в прихожей свет. *** Марат встретил у входа. Обнял крепко и поцеловал. Клуб был классный, травести шоу на сцене уже во всю отжигали. «`cos I`m strong enough to live without you» раздавалось в исполнении Шэр, которая была похожа на оригинал даже больше, чем сам оригинал. Марат вел Даню за руку сквозь праздничную толпу: — Все в порядке? — Нормально. — Тебя трясет, Дань. Ты не заболел? — Нет, вроде. Они остановились на полпути от места назначения. Марат посмотрел на бледное, непривычно напряженное лицо парня. — Наверное, у тебя есть повод так волноваться, — сильные руки успокаивающе погладили нервные плечи. — И я не буду спрашивать, что с тобой происходит. Я знаю, ты не хотел сюда идти, и я могу лишь догадываться, что все это из-за Зацепина, потому что, как ни крути, дело всегда оказывается в нем. — Марат произнес это раздраженно и можно было подумать, что подобный ход вещей его злил. — Но я хочу, чтобы ты знал — я с тобой, и одного тебя там не оставлю. Поэтому, что бы ни случилось, можешь во всем на меня положиться. Даня улыбнулся. Он хотел сказать что-то, но слова застряли в горле, и он просто повис у Марата на шее. — Все хорошо будет, Дань, я обещаю. Они целовались под «You think youʼre a man, but youʼre only a boy…you are only a toy»*, и Марат уже жалел о том, что притащил сюда парня. Сейчас, когда Даня так искренне обнимал его, проявляя безмолвную благодарность и доверие, приготовленная для Никиты месть больше не имела значения. С появлением Дани, Ник ушел на второй план и больше не хотелось никому ничего доказывать, хотелось просто получать удовольствие от жизни, тем более, когда это удовольствие находилось прямо в руках.