Антитело

      Я сошёл с ума.       Мы с Шиффон и Тисси медленно шли через территорию академии. Девушки причитали и отчитывали меня, но мою заботу сейчас составляет лишь одно.       Что случилось? Почему я начисто утратил разум?       Пока мой пиджак очищали от чужой крови, я более-менее успокоился. Затмевающее разум ощущение присутствия сестры исчезло, оставив после себя боль, недоумение и страх. Меня и ранее тяготила смерть сестры, но вот таких вспышек помешательства ещё не случалось.       Неужели в своей борьбе с Новами и погоне за призраком я зашёл так далеко, что начал утрачивать разум?       Видимо, такова печальная истина. Я слишком долго был один. Я слишком долго сражался в одиночку, слишком долго моим единственным соратником в этой войне было лишь воспоминание о самом дорогом мне человеке.       Эта девушка…       Я закрываю глаза и вновь вижу её утончённое лицо, светлые волосы, жутковато-восхитительным образом гармонирующие с кровью…       В пролитии которой виноват я сам.       Она сильна. Она чертовски сильна. Я слышал, что она – лучший боец академии, и охотно верю этому. И, хоть я далёк от одобрения таких событий, как Карнавал, я ощущаю стыд и горечь, словно подвёл её.       Я не знаю этой девушки. Нашу встречу даже нельзя назвать знакомством. Так почему же моё сердце рвётся на куски, когда я думаю о ней и том, что я устроил?       - Ты только поступил к нам, а уже устроил переполох, Аой Казуя. Ту, которая проиграла из-за тебя, зовут Сателлайза эль Бриджитт…       Но со спины она выглядела точь-в-точь как сестра. Хватит!       Сестра умерла, и ничего я не сделаю с этим! Я могу сокрушить Нову, заморозить огромную площадь, вылечить самые жестокие раны Пандор и даже ограниченно нарушать причинно-следственную связь, но я не могу воскрешать мёртвых! И никто – слышишь, глупый мечтатель? – никто в мире не способен! Пора перестать цепляться за эту безумную надежду вновь встретить Казуху! Иначе…       Иначе так и до сумасшествия недалеко.       Я шумно вздыхаю и пытаюсь уладить сумбур в своей голове. Сателлайза, да? Красивое имя. Есть в нём что-то звёздное, холодно-красивое и завораживающее. Да и сама она красива, если честно.       Вот только я своей выходкой разрушил эту красоту, и это действительно заставляет страдать. Я бы хотел исправить причинённый вред, помочь ей, прикрывать ей спину…       Быть с ней?       Эта мысль пугает меня. Я ни к кому не привязывался всерьёз с момента смерти Казухи. Я старался не создавать слишком крепких связей, чтобы не было больно при их разрыве. Сам себе я дал слово, что справлюсь с Новами без чужой помощи! И вот так привязаться к незнакомой девушке?       Но я и в самом деле хочу быть с ней. Этому нет рационального объяснения, это просто очередное эгоистичное желание, идущее изнутри.       Это начинает даже злить. Вся моя структура мышления рушится, обнажая того наивного паренька, каким я должен бы быть. Куда делась моя воля и самоконтроль?       «Это как удар молнии, чувак» - говорил мне Унабару. «Просто позволь химии случиться».       Что же, видимо, это не то, с чем я могу справится сам. Пожалуй, самое мудрое, что я могу сделать – поддаться своему маленькому эгоистичному желанию и проложить тропу к Сателлайзе.       - Ты вообще слушаешь, что я говорю, Аой Казуя?       - Председатель Фейрчайлд – я отрываю взгляд от земли и смотрю прямо на неё. – Где я могу найти Сателлайзу эль Бриджитт?       Она выглядела удивлённой.       - Ведь по моей вине она потерпела поражение. Я должен как минимум извиниться.       Шиффон переглянулась с Тисси, а затем решительно шагнула ко мне, схватила за плечи и слегка встряхнула.       - Ни в коем случае не делай этого, Аой Казуя!       Кажется, председатель всё же умеет не улыбаться.       - Ты посмел прикоснуться к самой Сателлайзе! Ладно бы только дотронулся – ты буквально утонул лицом меж её грудей! И то, и это вытворял!       - Нет, вообще-то…       - Вот тебе совет от председателя совета учащихся: немедленно мотай отсюда, Аой Казуя!       - Есть две вещи, которые я хочу вам сказать, председатель Фейрчайлд – её страстный спич немного отрезвил меня и позволил вернуть прежнюю рассудительность. – Во-первых, я ни от кого никогда не сбегаю, а уж тем более не сбегу сейчас – банально нет причин. А во-вторых – я улыбнулся, дабы сгладить резкость, - я же только перевёлся!       Она заметно скисла.       - Тебе что, совсем жизнь не мила?       Я уже хотел было ответить, но в мой разум буквально вползло ощущение присутствия сестры. После того инцидента я попытался заблокировать своё пассивное восприятие энергопотоков, дабы не допустить рецидива, но у меня не получилось. Единственное, что я смог – максимально ограничить область, но если это чувство снова появилось, то вывод один – источник сигнала очень близко.       Повертев головой, я локализовал источник в приближающемся автобусе. В этот раз я не собираюсь терять рассудок.       Автобус остановился и из него медленно, опираясь на костыль, вышла Сателлайза. Я шагнул к ней с твёрдым намерением просить прощения, как вдруг встретился с ней взглядом.       Вся моя воля обратилась в картон.       Несмотря на повязку, скрывающую часть её лица, она была красива. Унабару как-то сказал мне, что есть порода женщин, которые и в мешке из-под картошки остаются Женщинами с большой буквы. И Сателлайза явно относилась к этой породе.       Я проиграл. Этот бой был проигран изначально. Моя решительность обратилась в воск и сейчас медленно истаивала.       Сателлайза прошла мимо меня, скользнув холодным цепким взглядом.       Если я сейчас же не возьму себя в руки и не улажу этот хаос в голове – всё пропало.       - Сателлайза-сэмпай!       Сам не знаю, почему «сэмпай» сорвалось с моих губ; максимум, что я до этого говорил было «-сан». Я не создавал сильных привязанностей, я не заводил крепкой дружбы.       Она шагала дальше, словно и не услышав. Я глубоко вздохнул, приводя мысли к порядку и рванул за ней.       - Подождите, пожалуйста! – Воскликнул я и схватил её за руку.       Реакция была…странной. Она выглядела одновременно напуганной и смущённой. Вырвав руку, она неудачно поставила ногу, потеряла равновесие и упала. Её очки приземлились около моих ног.       - Очки, очки, где же мои очки? – Бормотала она, шаря вокруг себя.       Я аккуратно поднял очки и присел перед ней, протягивая искомый предмет. Она едва-едва улыбнулась, одела их и подняла взгляд на меня.       Это был самый притягательный и беспомощный взгляд, что я видел. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, а потом она смущённо покраснела, отвернулась, и на её лицо снова вернулось прежнее холодно-отчуждённое выражение.       Не знаю, почему, но это несколько ранило меня.       Она одним гибким слитным движением встала, гордо выпрямила спину и пошла прочь.       - Позвольте, Сателлайза-сэмпай…       Я снова схватил её за руку. Она полуобернулась ко мне с той же смесью страха и смущения на лице, но теперь в этот коктейль добавилась толика раздражения.       - Я бы хотел извиниться перед вами. Вы…пострадали из-за меня. Хоть я и не уверен, что вы простите меня за своё поражение…       Доля смущения в коктейле эмоций Сателлайзы нарастала, раздражение же сменилось удивлением.       - Пусти…       Её голос был тих, почти неслышен.       - Отпусти… - Это было сказано уже громче.       - Сателлайза-сэмпай…       - Не смей прикасаться ко мне! – Обрубила она с каким-то надрывом в голосе.       И, вырвавшись из моих рук ещё раз, она повернулась и зашагала прочь, впечатывая каблук в землю.       - Погодите!       Моё чутьё опасности буквально взвыло! Я замер всего на секунду, прежде чем понять, что она всерьёз готовится к атаке!       Видя несостоятельность Аой Казуи-человека, из глубин сознания выступил Аой Казуя-Мираж. С ходу оценив ситуацию, он воссоздал под одеждой пластины доспеха и приготовился контратаковать.       Нет. Я не могу. Я не буду!       Холодно хмыкнув, Аой Казуя-Мираж снова ушёл в глубины сознания, а вместе с ним ушёл и вес доспеха. Я почувствовал себя голым и поёжился, словно от порыва стылого ветра.       - Чтоб больше я тебя не видела!       Вокруг её правой руки собралось свечение, обернувшееся массивным тэкко, который незамедлительно уставился мне в шею.       - Ни шагу дальше!       Я смотрел ей прямо в глаза, и не находил в них угрозы. Поэтому я решился на отчаянный шаг.       - Если вам так будет спокойнее – сделайте это. Но вы не станете. – Я улыбнулся ей той открытой улыбкой, какой, как я думал, разучился улыбаться. – Вы ведь не убийца.       И я шагнул вперёд, так, чтобы кромка лезвия тэкко упёрлась мне в шею.       Лицо Сателлайзы было напряжено, она мелко покусывало губу. Её оружие дрогнуло и как будто бы немного опустилось…       За её спиной раздался противный тягучий смех. Сателлайза полуобернулась к новой угрозе.       - Какое жалкое зрелище! – К нам неторопливо приближалась та самая Пандора, которую я встретил в коридоре под Колизеем не совсем одетой.       Она подошла к нам, остановилась, упёрла руки в бока и самодовольно улыбнулась.       - Меня тошнит от тебя!       Я ощутил волну холодного гнева, поднимающуюся во мне. Чем она гордится? Тем, что одолела скованного противника? Или тем, что снискала внимания остальных студентов?       Сателлайза обратилась в глыбу льда. Я мог практически пощупать её презрение.       - Проиграла, а теперь срываешь злость на первокурснике? – Продолжала глумиться «победительница».       Сателлайза повернулась к ней всем корпусом, продолжая молчать.       Пандора, видимо, почувствовала её презрение.       - Чего уставилась? Недовольна итогами Карнавала? Не скажу, что я осталась довольна победой. – Но сказано это было с таким самомнением, что поверить в искренность её слов было невозможно.       Вокруг нас начала собираться толпа       - Но я одолела тебя на Карнавале, и самое время, мне, Ангелу Заточения, Ганессе Роланд, называться лучшей! А тебе, побитой собаке, пора поджать хвост и зализывать раны до очередного Карнавала! А ещё можешь перестать корчить из себя королеву и отдаться вон тому смазливому Ограничителю – и её палец указал на меня.       Толпа вокруг нас тут же зашушукалась.       Нет, это уже через край. Даже Будда прощает трижды*, а я далёк от буддистского смирения.       - Как насчёт…       - Как насчёт захлопнуть свою пасть и перестать выкобениваться?       Шушуканье тут же смолкло, вся толпа немедленно уставилась на меня.       - Что ты сейчас сказал, первогодка? - Немедленно переключилась Роланд.       - Я сказал: как насчёт захлопнуть пасть и перестать выкобениваться?       Я не понимаю себя. Я перестал себя понимать! Почему я делаю это? Почему я влезаю в разборки за какой-то там ранг?       Потому, что она небезразлична тебе?       Как ни странно, но эта мысль приносит некоторое спокойствие. Я как будто бы снова очищаюсь от сомнений и обретаю хотя бы подобие внутренного равновесия. Да, мне нравится Сателлайза, и я буду сражаться за неё.       - Да ты знаешь…       - Это не имеет никакого значения. Имеет значение другое: если бы я по дурости своей не влез между вами, ты бы сейчас лежала в больнице и гадила под себя кровью.       По толпе снова поползли шепотки. Ганесса выглядела так, словно её окатили ушатом помоев. А я…я основа ощущал то состояние предбоевой ярости, какое одолевало меня перед моей первой полноценной схваткой с Новой. Время как будто шагнуло назад, и я снова был тем собой, который боялся и ненавидел стоящего перед ним Жестокого Ангела.       - Ты не воин, Пандора. Ты умеешь бить только исподтишка. И почему кто-то, вроде тебя, был признан первым?       - Наглый щенок! – Она рванула в мою сторону, замахиваясь для пощёчины. Я закрываю глаза.       А открывает их уже Мираж в серых доспехах.       Вжих! – Ганесса с разгону вступает в небольшое морозящее поле, не дойдя до меня каких-то полшага. Я же перехватываю её вытянутую для удара руку у запястья. Поворот, завод руки за спину, подсечка – и Пандора с размаху встречается лицом с тротуарной плиткой.       Меня окружает шокированное молчание.       - Тебя способен одолеть даже Ограничитель, Ангел Заточения Ганесса Роланд.       - Он что, применил заморозку без сенсонизации? – Раздался удивлённый возглас из толпы.       Эти слова сломали невидимый лёд. Толпа разом загомонила, кто-то фотографировал на камеры своих телефонов.       - Во даёт!       - А разве так можно?       - Да по-любому у него уже Пандора есть!       - Нифига, я его раньше не видел!       - Отметелили номер один!       - Это чё, типа Ограничитель Пандору может воткнуть?       Сигнал стигм Ганессы начал реструктуризироваться. Подобное я уже встречал…       - Все назад!       - Режим Пандоры! – Одновременно крикнула Роланд.       Моё морозящее поле, тихо хрупнув, сломалось. Ганесса извивалась в экстазе посреди вихря реструктуризации.       Я мог бы опередить её. Мог бы задавить сырой энергией. Мог бы просто вынуть своё вольт-оружие и отрезать ей руку, в конце концов. Но всё это – не тот набор способностей, которым обладает Ограничитель.       - Тебе конец, щенок!       Она подняла свои цепи и нанесла мощный вертикальный удар. На том месте, где я стоял секунду назад, осталась внушительная вмятина. Я попробовал создать морозящее поле посильнее, но Ганесса на это лишь визгливо расхохоталось.       Чёрт возьми, в столь стеснённых условиях я не могу оказать ей должного сопротивления.       Кириобоэру, Казуя. Учись выживать в ограничениях. Думай. Думай.       Если изменить полярность заморозки, то она начнёт с некоторой силой отталкивать объекты. Что это даст мне? Я могу использовать это свойство, чтобы скользить на морозящем поле, как на коньках, это позволяет получить некоторый выигрыш в скорости. Увеличив плотность энергии, я мог бы структурировать поле в простые конструкции и придать им некоторую прочность. Создав несколько слоёв и наложив их один на другой, я получу какой-никакой, но щит. Сработает ли?       Не попробую – не узнаю.       Отпрыгнув подальше, я попробовал создать заморозку с реверсивной полярностью. Получилось не сразу, и я дважды получил скользящие удары цепями. Но на шестой раз это сработало, и от неожиданности я чуть не растянулся на земле.       Цепи свистят надо мной, подобно щупальцам Нов. Минутку, а в этом есть что-то! Представить, что передо мной просто ещё одна Нова, которую я не могу бить в полную силу!       Я заскользил, обходя Ганессу по правой стороне. Она ни на секунду не прекращала размахивать цепями и говорить. Неизвестно, что было хуже. Разговоры Ганессы, а тем более – её смех, следует приравнять к оружию.       Уклоняться от её атак пока что было сравнительно просто. Цепь - оружие специфическое, чем дальше ты от их владельца, тем больше времени у тебя остаётся на уворот. Пока что моей главной задачей остаётся удерживание дистанции и подготовка укреплённой структуры из морозящего поля.       Проблема создания такой структуры заключается в том, что само по себе поле очень тонкое, и для создания хоть сколько-нибудь крепкой конструкции мне понадобится сложить вместе очень много слоёв, объединить их и структурировать на манер вольт-покрытия. Задача нетривиальная, учитывая необходимость постоянно двигаться и анализировать ситуацию.       Тем временем, Ганессе, видимо, надоело меня гонять. Её цепи начали окружать меня с разных сторон, и если я прямо сейчас не смогу создать преграду…       Заморозка вокруг ног издала нечто вроде тонкого воя и передо мной образовалась полукруглая, почти непрозрачная, отливающая мертвенной синевой стена с явно ячеистой структурой.       Я откатился назад. Цепи проломили преграду, но и сами при этом потеряли кинетическую энергию. Ну что, теперь я хотя бы примерно понимаю, как можно сражаться, будучи Ограничителем.       - А ты неплох, слизняк!       Ганесса подтянула цепи к себе. С её носа всё ещё капала кровь, и я почти против воли осклабился на это.       - Но пора покончить с тобой!       Конусовидные наконечники цепей с лязгом соединились, образуя единый массивный пресс. Эдакая головка молотка для отбивки мяса…       Конструкция на огромной скорости понеслась на меня, начисто проигнорировав выставленные мной преграды. Я не успевал от неё уклониться, щиты из морозящего поля вообще даже не задерживали оружие Пандоры, поэтому я сделал единственную разумную вещь.       Я упал.       Жуткий снаряд со звоном пролетел надо мной, в затылке неприятно заломило, словно на него кто-то положил кусок льда.       - Правильно, зарывайся в землю, как и положено червю!       Клянусь, она заслуживает трёпки хотя бы за свой язык.       - Но червей надо давить!       Я откатываюсь в сторону, даже не успев вникнуть в смысл её слов. В грохоте и солнечных бликах, на месте, где я лежал, появляется оголовье молота для отбивки мяса. Не дожидаясь, пока я встану, оно разделяется на четыре более проворных элемента, которые, подобно змеям, жалят меня.       Что я могу сказать? Я давно не испытывал настоящей физической боли.       Две цепи хлещущим ударом падают на мои рёбра, ещё одна вскользь задевает ногу и вырывает кусок моей плоти. Я выскальзываю из-под удара последней цепи и поднимаюсь на одно колено. Цепи отпрянули к хозяйке – и словно четыре пули вновь устремились ко мне. Я уже собрался было рвануться в сторону, но заметил боковым зрением светлое пятно и автоматически обернулся.       За мной стояла Сателлайза. И если я отойду сейчас, все удары достанутся ей.       Она Пандора и она сильна. Она – опытный боец, который уже не раз одолевал Роланд. Но сейчас она ранена.       И сейчас это не её бой. Я не могу позволить ей нести ответственность за мои слова, пусть даже и таким косвенным образом.       Времени на принятие решения у меня - секунд пятнадцать. Но я уже всё решил.       Я поднимаюсь на ноги и сдвигаюсь чуть в сторону, чтобы оказаться между ней и Ганессой. Полностью сосредотачиваюсь на структурировании зыбкой преграды из замораживающего поля. Передо мной начинают формироваться щиты, образуя собой многослойную стену. В порыве вдохновения я создаю в каждом из них более плотные участки в надежде, что при столкновении с ними цепи хоть чуть-чуть, но отклонятся…       Стальные конусы, словно ангелы возмездия, прошили все щиты, словно бумагу. Я в последний момент успеваю материализовать грудную пластину доспеха.       Все четыре острия вонзаются в последнюю преграду перед моим сердцем, но одно из них очень неудачно попадает в ещё не совсем материальный край пластины и с лёгкостью прошивает его. Я ощущаю холодный металл доли секунды, а затем сила удара откидывает меня.       Я почти не почувствовал удара о землю. Это и не важно, если учесть мою регенерацию. Важно другое: в тот момент, когда я коснулся земли, мой мозг, словно сияющее копьё, пронзила идея.       Я понял, как можно победить режим Пандоры.       Согласно той документации, что я видел в кабинете деда тогда, резонансные колебания заморозки Нов и Ограничителей подчиняются синусоидальному закону. Режим Пандоры позволяет изменить синусоиду на косинусоиду, что и обеспечивает должное противодействие. Если и я смогу прибегнуть к амплитудной модуляции и так же изменить синусоиду на косинусоиду, то смогу эффективно заморозить режим Пандоры!       Вот только есть несколько нюансов. Если я правильно помню, в том же отчёте был проведён анализ, согласно которому при косинусоидальной гармонике стабильность поля заморозки обратно пропорциональна квадрату расстояния до объекта, то есть на расстоянии применять бесполезно - разрушится ещё на подходе. Плюсом к этому, увеличиваются потоки рассеянья, что ведёт к увеличению затрат энергии.       Если проще – я должен подойти вплотную, чтобы обездвижить Ганессу Роланд. Самоубийство? Для Ограничителя – само собой. Но я не просто Ограничитель, да и плана лучше у меня нет.       Рядом со мной начал реструктуризироваться ещё один сигнал. Я даже не попытался встать, чтобы понять его источник.       - Активирую режим Пандоры.       Голос Сателлайзы тих, но твёрд. Она что, собралась вступиться за меня?       Внимание Ганессы тут же переключилось на нового противника.       - Этого жука я ещё додавлю. Решим всё раз и навсегда, Сателлайза эль Бриджитт!       Пожалуйста, дай мне ещё немного времени.       Структура всё никак не собиралась нормально. Создаваемое на ладони поле либо распадалось, либо имело гармонику, близкую к синусоидальной.       Бой Сателлайзы и Ганессы был похож на танец. И если сравнивать, то Сателлайза кружилась в яростном фламенко, Ганесса же пыталась навязать своё танго. По-своему, это даже восхищает. Это не избиение младенцев, грязное и кровавое, это близко к искусству.       Заморозка на моей ладони мигнула и почти угасла, но через секунду обрело подобие стабильности.       Пора!       Я вскочил на ноги. Бой развернул Ганессу спиной ко мне, о лучше позиции и думать нечего.       Сателлайза если и обратила на меня внимание, то виду не подала, и вообще продолжала выглядеть сосредоточенной лишь на Роланд.       Я побежал к ним.       Двадцать два шага.       Ганесса услышала мой топот.       Восемнадцать шагов.       Одна из цепей выстреливает в меня.       Пятнадцать шагов.       Я ныряю под атаку и хватаюсь двумя руками за цепь. Напитав свои мышцы энергией, я резко дёргаю её на себя.       Клинк!       Цепь лопнула, и внушительная её часть сейчас истаивала в моих руках, Ганесса же от рывка потеряла равновесие. Она быстро выворачивается, ловит себя своим оружием, попутно отражая выпад Сателлайзы, но я уже стою вплотную к Роланд и кладу руку ей на плечо.       По телу Ангела Заточения быстро растекается заморозка почему-то цвета насыщенного ультрамарина. Её цепи безвольно падают, словно подрезанные крылья.       Она смотрит мне прямо в глаза, и видит в них то же, что видели умирающие Пандоры на полях битв. Зрачки Ганессы расширяются в страхе. Перед ней стоит не мальчишка, но ветеран, прошедший через кровь и боль, и волею случая оказавшийся в шкуре Ограничителя. И ужасы этой войны, застывшие в моём взгляде, вливаются в её разум, подобно кислоте.       За её спиной заносит клинок Сателлайза.       - Немедленно прекратить! – Повелительный окрик подобен удару бича.       Сквозь толпу к нам пробились две молодые женщины. Они решительно шагают к Сателлайзе, но увидев, что происходит с Ганессой, они останавливаются в замешательстве.       - Прекращу, если вы гарантируете, что она – я встряхнул плечо Ганессы, - не ударит в спину.       Та, что повыше, серьёзно кивает.       - Ганесса Роланд, если ты не желаешь усугубить своё наказание, то ты немедленно деактивируешь режим Пандоры и проследуешь за мной. То же касается и тебя, Сателлайза эль Бриджитт.       Сателлайза молча отшагивает назад, избавляется от оружия и возвращается к привычному облику. После нового кивка, я отпускаю Ганессу.       Она падает на четвереньки и её режим Пандоры прекращается.       - Ты, мелкий… - Её цепи угрожающе зашевелились.       В горло Ангела Заточения упирается острие копья.       - Убери оружие.       С полминуты Роланд сверлила взглядом инструктора, а затем отвела глаза. Её оружие исчезло.       - Отлично. Юми, я забираю этих двоих. Сопроводи пока первогодку в медпункт. – Обратилась инструктор к своей коллеге, дематериализуя копьё.       - Я не ранен.       - Ну да? – Она скептически смотрит на заляпанную кровью и продырявленную одежду. Моя регенерация быстра, но всё же не моментальна.       - Геройствовать будешь в другом месте. Марш в медпункт! Юми, проследи за ним, пожалуйста. Вы двое – за мной!       Инструктор развернулась и пошла в том же направлении, откуда прибыла, разрезая толпу, как ледокол. Следом за двинулись шли Сателлайза и Ганесса.       - Спасибо вам, Сателлайза-сэмпай.       Но светловолосая Пандора никак не отреагировала на мою благодарность. *Трижды прощающий Будда - идиома, смысл которой сводится к "даже святого можно разозлить"