Не зли меня

- Торин, - женские пальчики аккуратно взялись за край полога и слегка отодвинули его, - Ты звал? Тяжелый взгляд будто прожег девушку насквозь. Она нерешительно ступила в шатер. Яркая красная ткань с каким-то зеленовато-черным узором, туго обвивающим каждый сантиметр полотна, напоминала сплетенные ветви дикого кустарника. Она будто барьер отделяла помещение от внешнего мира. Здесь даже воздух, казалось, был другим. Тягучий, тяжелый он сразу давил, не давал возможности вздохнуть свободно. И запах корицы... На улице он был почти не слышин, навевая какую-то свежесть, легкость и свободу. Здесь же он огорошивал своей силой, своей концентрированностью. Но главное - звенящая тишина. Она буквально пронизывала весь шатер электрическими разрядами тревоги, напряженности и злости. А может испуганной девушке так просто казалось. - Проходи, - словно выстрел в ночи раздался голос, эмоциональную окраску которого определить было невозможно: его можно было назвать спокойным или холодным, так же как и рассерженным или напряженным. Но сердце хоббитянки, будто предчувствуя что-то, забилось сильнее. Она тихонько ступила по большой шкуре, расстеленной на полу. Наверное, это был большой волк или медведь. Длинная поблескивающая в отблесках огня шкура покрывала весь пол шатра. - Я, кажется, предупреждал тебя,- начал Дубощит. - Ммм, Торин, я знаю. Я чуть вас не подставила. Но я... - Молчи. Я говорил тебе это ни один раз. Но ты снова и снова игнорируешь мои приказы, - голос гнома леденел. - Торин, я... - девушка несмело сделала шаг навстречу. - Это могло закончиться печально не только для тебя. Ты поставила под угрозу весь наш поход! Ты могла сорвать его! Ты понимаешь?! - рыкнул предводитель. Мужчина распалялся с каждым словом. Прямо на глазах его взгляд из спокойно - хладнокровного превращался в злой. Вокруг зрачка будто бушевало огромное пламя, будто текла лава Роковой горы, готовая расплавить собеседника в любую секунду. Зубы непроизвольно сжались, скулы проступили отчетливее, придавая лицу суровости. Перед хоббитянкой стоял настоящий король. Разгневанный король. Король в руках которого правосудие. Король, который сам и есть правосудие. - Похоже, придется мне научить тебя послушанию по-другому, - недобро сощурился лидер отряда. Темная, глумливая улыбка искосила его красивое лицо. Он медленно скользнул взглядом по женской фигуре и удовлетворенно хмыкнул. Уверенными, спокойными шагами он стал приближаться к девушке. - Торин... - слегка напугано произнесла та. - Тихо, не надо злить меня еще больше, - тихо, но грозно, словно зимний гром, ответил он, резко хватая девушку за руку. - Что ты делаешь? Пусти, больно, - хотело было дернуться она, но гном уверенным движением толкнул ее вниз. Не медля ни секунды, хоббитянка снова вскочила, шарахаясь от мужчины. Ее сознание усиленно пыталась донести то, во что сердце упорно не хотело верить. - Не надо... Слышишь, не смей. Не подходи ко мне... - словно заклинание зашептала несчастная. Не осознавая ничего от страха и ужаса, девушка сама загоняла себя в угол. Дубощит, протянув руку, дернул за верхний край платья, стараясь разорвать топ, но красавица дернулась, и вместо лифа в руках предводителя остался лишь рукав. - Не делай этого, Торин, пожалуйста... - девушка уже откровенно дрожала. - Это будет полезно для тебя, - похотливо заключил тот. На этот раз платье не устояло под мощью гнома и поехало по швам. Одна за другой оголилась грудь, потом плоский живот и вот уже остатки некогда нарядного одеяния лежат у ног лидера. Он мягко толкнул девушку на шкуру, поймав у самого пола, чтобы не ударилась. Мягкая, оказавшаяся шелковистой, теплая, прогревшаяся от жара костра шкура окутала девушку с ног до головы. - Торин, пожалуйста, - жалобным тоном снова попыталась девушка. По ее щекам бежали одинокие дорожки слез. Но мужчина даже не удостоил ее ответа. Мягким движением руки очертив плечи, он завел ей руки за голову, удерживая их одной рукой. Второй же он, слегка касаясь кожи, провел по животу от груди до пупка, исследуя тело своей жертвы. Легким, ласкательным движением он прошелся по ногам, поглаживая кожу. Втиснув коленку между сжатых ног хоббитянки, он развел их в стороны и удобно устроился между ними, упорно игнорируя тихие всхлипы. Усмехнувшись куда-то в район пупка, гном нанес серию легких поцелуев, чередуя их с укусами и зализывая их. Тихонько дуя на кожу и щекоча ее своей бородой, мужчина вызвал толпу мурашек, пробежавших от макушки до самых пят хоббитянки. Подняв глаза на нее и не разрывая зрительного контакта, Дубощит чувственно поцеловал ее в пупок и прочертил языком дорожку блаженства. Девушка облизнула губы и слегка прикусила их, когда Торин спустился поцелуями на внутреннюю сторону бедер. Чередуя эту ласку с поглаживаниями и покусываниями, лидер отряда не забывал уделать внимание груди девушки. Через пару секунд та уже тихонько постанывала, искренне стараясь сдержать эти звуки. Понаслаждавшись расслабляющейся хоббитянкой еще немного, гном быстро справился со своей одеждой. Подтащив к себе девушку поближе, предводитель последний раз ласкающе прошелся по ногам девушки и вошел. Та резко дернулась под ним и всхлипнула, пара капель крови скатилось по ее ногам, но мужчина не обратил на это внимание. Он двигался быстро и резко, заботясь больше о своем удовольствие, чем о чьем-то другом. Однако с каждым его резким толчком хоббитянка постанывала, и лишь удерживаемые Торином руки не позволяли ей сжать плечи гнома. Девушка дрожала в его руках, приятная тяжесть стягивалась тугим узлом. Движения мужчины стали агрессивнее, и вскоре они уже лежали опустошенные и уставшее. Дубощит аккуратно перевернул девушка на спину и приподнялся. - Твое платье больше никуда не годно. Но я давно хотел тебе отдать, - мужчина махнул рукой на стопку вещей, - на ярмарке захватили походный костюм и для тебя. В нем удобнее по горам шастать. Голос гнома был спокойным и умиротворенным, даже мягким. Полежав еще секунду он произнес: - Сейчас вернусь. Выйдя из-под защиты полога, Торин поежился - на улице холодало. Благо река была неподалеку. Предводитель зашел в воду и окатил лицо прохладной водицей. В голове его так не вовремя завертелись воспоминания. Вот мистер Бэггинс представляет ему свою племянницу; вот девушка, улыбаясь, подает ему чашку чая; тут она, весело смеясь над шуткой Кили и Фили, собирает букет полевых ромашек. Но череду радостных мгновений прервали вдруг ее большие, испуганные глаза. Он будто снова услышал ее умоляющее "не надо", снова увидел слезы в ее глаз. "Да она же еще почти ребенок!" - пронеслось у него в голове. Так некстати вспомнилась кровь на шкуре в шатре. " Махал..." - Торин мотнул головой и снова умылся ледяной речной водой: "Неужели я на самом деле сделал это?" Мужчина почти бегом бросился обратно. Он откинул алый полог и уже набрал в легкие воздуха, чтобы начать говорить, но... В шатре было пусто. Не было ни девушки, ни ее нового наряда, ни разодранного платья. Ничего не напоминало о случившемся. Торину даже на секунду показалось, что ему это все просто показалось, что это сон, ночной кошмар. Он, выдохнув, пошел к кровати, но на мягкой, сверкающей в сиянии костра шкуре, алели невысохшие еще капли крови.