Смелость

Постаравшись закрыть дверь без излишнего шума, Бэкхо кинул рюкзак в угол и прислушался. Тишина. Тишина и прохлада – да, именно на это он и рассчитывал, когда подходил к общежитию в надежде, что полумрак в квартире спасет от полуденного зноя, а мемберы разбредутся кто куда, оставив его наедине с собой. Ибо это самое «наедине» было ему так же необходимо, как кружка чего-нибудь горячего – парень всегда считал, что горячий чай лучше всего помогает в жару. Он устроил рюкзак в углу поудобнее, провел рукой по волосам, не особенно заботясь о сохранности вечного ирокеза – уж в родных стенах можно не задумываться над своим внешним видом, и решительно зашагал по направлению к комнате. Разведка на предмет наличия в ней каких-нибудь нежелательных личностей никогда не повредит. Будто услышав его потаенные страхи, внезапно оказавшийся на диване Минхен сонно тер глаза и никуда исчезать явно не собирался. Он, похоже, только что проснулся, но уже вполне оклемался и с любопытством глядел на вошедшего. Бэкхо досадливо поморщился внутри, но ничем своего недовольства не выдал и даже улыбнулся согруппнику – как ни печально, все его планы на такое желанное одиночество в одночасье рухнули и раскололись на миллион кусочков, но этот соня был здесь совершенно не при чем. Зачем портить ему настроение своим угрюмым видом? На кухне было так же прохладно, но куда более солнечно – вся комната наполнилась бликами, да так, что некоторые вызывали только резь в глазах и желание отвернуться. Слишком много там было различных лакированных поверхностей, которые бликовали в свое удовольствие, совершенно не смущаясь, что причиняют людям ощутимое неудобство. Мебель иногда бывает такой бездушной, хоть плачь. – Что это ты тут делаешь? – Минхен, царственно появившись в дверном проеме, через миг уже не менее царственно плюхнулся на стул, заставив Донхо вздрогнуть от такой внезапности. – Да так… чай будешь? Я как раз заварил, – в подтверждение своих слов парень помахал чайником и налил его содержимое в первую попавшуюся кружку. – В такую жару? Ты часом не рехнулся? Нет уж, спасибо, – тот покачал головой с явным неодобрением и уставился в окно, щуря глаза от яркого света. Парень только пожал плечами – о вкусах не спорят, – и принялся дуть в кружку. Обжечься кипятком ему не хотелось. Внезапно в голову ему стукнула мысль, да так сильно, что он чуть весь чай на себя не расплескал. – Минхен, а ты здесь один? Куда все делись? – он испуганно покосился в темный коридор. – Один, один, можешь не озираться. Разбрелись кто куда… да и в любом случае, Минки бы из комнаты не вышел, ты ведь его знаешь. Он тебя избегает, мне кажется, – под пытливым взглядом становилось не по себе. Хорошо, что всегда можно уткнуться носом в кружку и молчать. – Что у вас случилось? Иногда Минхен становился уж таким умным и рассудительным… и пытливым, кстати. Отвязаться от него не было никакой возможности – будет сверлить тебя глазами до тех пор, пока не сдашься и добровольно все не выложишь. Что у них случилось?.. Если бы парень сам знал ответ на этот вопрос, было бы намного легче. А так – он и сам не понимал, что именно произошло. Что-то в их привычном алгоритме нарушилось, да так, что вернуться назад уже вряд ли получится. – Я не знаю, что случилось, – закрыл глаза и постарался подавить в себе отчаянные вопли, которые его мозг время от времени издавал. – Как это не знаешь? – сдаваться так просто парень не собирался. – Вот так! Не знаю, и точка, – Бэкхо поставил кружку на стол и резко поднялся. – Извини, я не хочу тебе грубить… Пойду почитаю. Как назло, из всех непрочитанных книг в его запасе не было ни одной мало-мальски интересной, но парень бы предпочел удавиться, чем выйти сейчас из комнаты и дальше принимать участие в этом допросе. Случилось то, что Рен начал от него отдаляться. Заметь он это раньше, может, и можно было бы что-то поправить, но обстоятельства сложились так, что Донхо до последнего не хотел ничего замечать. Выдумывал какие-то объяснения странному поведению макнэ, переменам в настроении, этой вечной раздражительности и отстраненности. Пытался разговорить его и понять, что случилось… Вскоре ему это надоело – Минки явно не желал быть разговоренным. Потом – пустота, молчание и осознание того, что все рухнуло. Ничего того, что было, больше нет. И что ему было с этим делать? Остались какие-то осколки, и изредка каждый обнаруживал их в сердце и старался выуживать со всей осторожностью, стараясь не причинить дополнительных страданий. Все осталось по-прежнему – те же репетиции и то же число часов, проведенных в компании друг друга за выступлениями и обедами. Но при этом Минки еще больше закрылся в себе и предпочитал проводить время за закрытой дверью, игнорируя будто сам факт существования Бэкхо. – Донхо?.. – голос за дверью звучал как-то глухо. – Вам нужно поговорить, ты это знаешь? – Знаю. Мы поговорим, – парень поднял голову, стараясь говорить как можно бодрее. «Мы поговорим. Когда я наберусь смелости», – добавил он уже про себя.