Последняя грань

Дразня острым кончиком языка за ухом, МинКи уже давно дал волю своим рукам. Чтобы расправиться с замысловатой металлической пряжкой ремня пришлось, конечно, прерваться от столь увлекательного процесса соблазнения, но чуть слышный одобрительный вздох лидера стал ему наградой за старания. — Джонг, милый, ты знаешь, я эгоист. — Выдохнул Рен, прихватывая губами губу старшего, и с полной уверенностью в движениях массируя его полувозбужденный член через нижнее белье. ДжейА ритмично вздыхал, напряженно впивая пальцы в бедро Рена. Тот кокетливо перекинул ногу через старшего и, в такой открытой позе, прижимался к нему своим просящимся наружу естеством. МинКи давно расстегнул ширинку на своих джинсах, не в силах выносить этого давления. Соблазнять ДжейА нужно было со вкусом: еще совсем недавно они переступили с ним ту грань отношений, когда одной «дружбой» отделаться от объяснений из разряда «что со мной» даже самим себе они не могли. Просто Рен стал намеренно задерживаться в ванной, когда его очередь, казалось, бы прошла, а лидер по счастливой случайности всегда шел в очереди после коварного макнэ. Тогда они не пытались объяснять, что происходит, просто младший спускал с плеч халат, поправлял мокрые волосы и подставлял себя под поцелуи ДжонгХёна: губы, само собой, терпели самые нещадные, но самые сладостные пытки, а исцеловывание шеи и плеч оставалось в качестве дополнительного приза. Оба сначала смущались того факта, что эти поцелуи никогда не проходят бесследно. Бойкость Рена даже поутихла, когда однажды глубоко целуя ДжонгХёна, он почувствовал ощутимую и такую знакомую каждому мужчине тяжесть в паху. Уже было планируя оправдания вроде «прости, у меня просто давно не было», макнэ открыл глаза, прерывая поцелуй, выбивший весь воздух из легких. Но случайно уронив голову вниз, МинКи тут же отказался от планируемых слов. Ведь реакция старшего была идентична его, как и метания, полностью нашедшие отражение в его выражении лица. Объяснения снова стали не нужны, когда Рен, впервые для себя, коснулся парня так интимно — неожиданно прижался к нему почти вплотную, и прерывая, таким образом, всякие возражения, запустил юркую ладонь под белье ДжейА. Касаться его так было непривычно, но МинКи быстро осмелел в своих движениях, когда не менее смущенный ДжейА принялся развязывать пояс шелкового халата, скрывающий тело младшего. Яркие засосы оставались им на утро, как воспоминание о ночном безумстве, а вопросы визажистов — как следствие. Тогда они остановились только на взаимном удовлетворении, не переступая более никаких граней, но желание познать друг друга в новой ипостаси с каждой ночью возрастало в тысячи раз. — МинКи-а… — только и успевал выдыхать старший, чувствуя, как наливается кровью его член, как венки на нем становятся напряженно выпуклыми, и как Рен с похотливым взглядом поджимает его яички. — Хён, я эгоист и безумно хочу тебя, — прохрипел блондин, оглаживая теперь уже член старшего. Он обнажил головку и медленно очертил ее контур большим пальцем. Мягкая плоть тут же отвердела; ладонь блондина плотно сомкнулась вокруг нее и начала двигаться. Ким застонал и наощупь принялся снимать с младшего раздражающие своим наличием джинсы. МинКи двинул тазом, ощутив нетерпеливые и одновременно изучающие поглаживания на своих ягодицах. «Так возбуждает, что я сейчас свихнусь», — Рен со свистом втянул воздух, прижимая собой старшего к постели. Одежда, наконец, была окончательно сорвана, и младший оседлал бедра ДжейА, наклоняясь к нему за поцелуем. «Главное, что бы остальные, действительно, задержались на репетиции», — мимолетно подумал лидер, пока его члена не коснулась мокрая головка младшего. Теперь думать о чем-то кроме Рена стало невозможно. Тот в совершенно развязной позе расставил ноги пошире, выгибаясь как настоящая пантера. Но харизма младшего поубавилась, когда во время поцелуя ДжонгХён принялся поглаживать ложбинку между его ягодиц. — Ах… хён… — МинКи задрожал, неуверенно приподнимая нижнюю часть тела. На простыне уже валялся наполовину выдавленный маленький тюбик любриканта, а ДжейА с вопросительным взглядом смотрел в карие глаза МинКи, в которых вдруг заплескалась явная боязнь чего-то. Ладони младшего уперлись в грудь Кима, и Рен издал неуверенный утробный звук, чувствуя, как краснеют его щеки. — Ты мне доверяешь? — Прошептал ДжонгХён, поглаживая напряженные ягодицы Рена другой рукой. Тот, будто бы окончательно решив все для себя, коротко кивнул и снова потянулся за поцелуем, разводя ноги, как и было до этого. Соприкоснувшись языками с лидером МинКи начал расслабляться и снова сжался лишь тогда, когда почувствовал, как его средний палец касается нежной кожи возле ануса, а потом — первое плавное проникновение в себя. По всему телу пробежала дрожь. Теперь роль соблазнителя перешла старшему, а ласкать Рена нужно было нежно и не торопя. Чувствительный юноша в этом вопросе был крайне щепетилен и не терпел спешки. Ощущая, как ласкающие пальцы уже в двойном объеме заботливо растягивают его изнутри, МинКи прервался от «поедания» таких сладких губ старшего, и только настороженно вздыхал, прикрыв глаза и полностью отдавшись новым для себя, но таким приятным ощущениям. ДжонгХён готов был кончить уже смотря на то, как Рен то и дело полизывал нижнюю губу, как чуть слышно постанывал, заводя их двоих все больше, как инстинктивно двигал бедрами, и от того, как дрожали его ресницы. Увлекшись рассматриванием такой незабываемой картины, ДжейА просунул пальцы глубже и на секунду остановился, услышав как застонал блондин. — Е-еще… — надрывно проговорил МинКи, пытаясь уже самостоятельно насадиться на пальцы ДжонгХёна. При нажатии на простату его тело пробивала мелкая судорога, от которой хотелось выть, так было приятно. Лидер опрокинул младшего на постель, и тот охнул, неожиданно приземлившись на подушки. Его член изнывал от желания «освободиться», и Рен на пару мгновений отвернул голову вбок, призывно приподнимая бедра (под которые ДжейА тут же примостил небольшую подушечку), и обводя ладонью головку своего члена. — А теперь думай обо мне и не зажимайся, — прошептал старший, нависая над блондином. МинКи тут же снова полез его целовать. Ким одной рукой поймал ногу Рена, которую он закинул ему на плечо, а другой поддерживал младшего за бедро. Блондин послушно «угукнул», и тут же протяжно выдохнул, почувствовав, что ДжонгХён начал в него погружаться. Рен прикусил губу, стараясь держать обещание не зажиматься и обвил шею старшего, спуская одну руку на спину, короткими ногтями несильно царапая кожу. — Хороший мальчик… — Прошептал ДжейА, мимолетно целуя МинКи, куда придется: нос, губы, щеки. Он входил в него очень осторожно: неспешно, миллиметр за миллиметром, и даже, успевая появиться на мгновение, боль тут же отступала, и Рену удавалось привыкнуть к необычным ощущениям растянутости. К макнэ у него всегда были смешанные чувства: сначала противоречивые из-за нестандартной внешности, потом, узнав поближе, дружеские… Откуда взялась эта нездоровая привязанность и желание прикасаться друг к другу, оба не могли вспомнить. Но спустя несколько месяцев взгляды стали дольше, а разговоры тет-а-тет все более неловкими. Кто бы мог тогда подумать, что все сведется к ежедневному ожиданию ночи, когда Рен предвкушая появление старшего в дверях ванной, нарочно тянул время за водными процедурами, а его движения и шаги становились плавными и соблазнительными. Теперь МинКи дышал через раз, не умолкая, выстанывал имя Кима, чья спина уже была порядком исполосована страстью блондина. Снова отчетность стала не нужна, и навязчивые вопросы отпали. Вместе они готовы были переступить любую грань, не желая перед кем-то оправдываться. — С тобой… — Шептал Рен, двигаясь в унисон толчкам старшего. Его щеки раскраснелись, а в голове не осталось ни одной здравой мысли. Хотя, кто знает, как давно началось их безумие. Ким чуть приподнял бедра младшего и размеренно двигался внутри его тела. Того била дрожь; каждый раз, когда ДжонгХён входил в него, он выгибался и выстанывал так сладко, что молодой человек сходил с ума от желания. — Все, что угодно… — Продолжал Ким, крепче держа его бедра. Рен вскрикнул и забился под ним. Старший ускорил движения, почувствовал, как изнутри сжимаются мышцы, обхватывая его член, и на плоский живот МинКи толчками полилась жемчужно-белая сперма.

***

Некоторое время они приходили в себя, обнявшись и накрывшись одеялом. Неумолимый ход часовых стрелок остался давно забытым, закинутым в самый дальний угол памяти. Рен неспешно поглаживал старшего по голове, перебирая мягкие волосы, а Ким снова утопал в бесконечной глубине карих глаз напротив. Это спокойствие было нещадно нарушено, когда до них донесся звук захлопнувшейся входной двери. Время внезапно шагнуло семимильным шагом, возвратив их в реальность. — Вернулись! — с ужасом в глазах воскликнул Рен, а старший опасливо приложил ладонь к его рту. — У нас есть три минуты. В следующее мгновение они вскочили с постели, одеваясь и параллельно приводя комнату в порядок. Голоса одногруппников доносились все отчетливее, а они еще только натягивали одежду, предварительно собрав ее с разных предметов мебели по всей спальне. В комнату постучали, и Рен тут же деловито кашлянул, одновременно жестом показывая Киму на тюбик любриканта под его ногами. В комнату заглянул Арон, за секунду до того, как ДжейА успел подтолкнуть тюбик под тумбочку. — Вы быстро, — улыбнулся МинКи, приоткрывая окно. ДжонгХён, ища взглядом, чем бы занять руки, взял текст песни и опустился на кровать, с выражением лица очень занятого человека. — Да-а… мы довольно быстро закончили, — старший сделал несколько шагов внутрь комнаты и его тонкие ноздри вздрогнули, втягивая откровенный мускусный запах, хорошо знакомый каждому мужчине. Он нахмурился, переводя взгляд то на Рена, то на ДжейА. МинКи вновь неуверенно кашлянул, тормоша ворот своей футболки, будто обмахиваясь ей. Он отвел взгляд, не показывая виду, что заметил вопрос на лице Арона. Старший хён уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумал и неуверенно шагнул к выходу из комнаты, произнеся «ладно, репетируйте». Дверь закрылась, и Ким откинув листок с текстом повернулся к Рену. Щеки МинКи теперь приобрели малиновый оттенок, а сам их обладатель не сдержал смеха.