Упыри да вурдалаки.

С последствиями последнего срыва Поттер разбирался до начала декабря — без них, увы, не обошлось. И если с мелкими проблемами, вроде испорченного настроения, можно было мириться, то вот что делать со своим отношением к Элис, Гарри так и не понял. Какая-то часть юноши, подстёгиваемая гормонами, настаивала на изменении привычных взаимоотношений на более близкие. Сейчас рациональная часть Поттера перевешивала, однако ему казалось, что в лучшую сторону ситуация вряд ли изменится. Тем не менее, момент принятия этого немаловажного решения удалось отложить на будущее. А пока от учёбы, которой, по его мнению, действительно не хватало мотивации — что там какие-то баллы, — его смогло оторвать только письмо от директора, вручённое на очередном завтраке с помощью совы. Прочитать то удалось только перед обедом, так как Гарри спешил на Зелья, которые, кажется, впервые стали ему по-настоящему даваться. Без постоянного давления Снейпа, юноша действовал спокойно и правильно, не испытывая навязчивого желания пустить преподавателя на ингредиенты и расфасовать по банкам. Полученное письмо, скорее, даже записка, сообщало, что вечером в ближайшую субботу Поттеру следует явиться к Выручай-комнате. Подробностей не сообщалось, но лаконичная подпись «А.Д» почему-то будто подсказывала кукольнику, что ничего хорошего ждать не стоит. Предчувствия его, как выяснилось, не обманули. В назначенное время, воспользовавшись мантией-невидимкой, оставив Элис в мастерской и поднявшись на нужный этаж, он обнаружил подозрительно много учеников с разных факультетов и, преимущественно, с пятого курса. Больше всего было представителей Гриффиндора, затем шёл Хафлпафф и Рейвенкло. Слизеринцев не было вовсе, что наводило на определённые размышления. Прижавшись к ближайшей стене, Гарри пропустил мимо себя Уизли, видимо, тоже решивших принять участие в неизвестном собрании. Заводилой тут оказалась Грейнджер — девушка за всё обучение так и не растеряла инициативности. Оставалось непонятным, как ей удалось обнаружить Выручай-комнату, однако тут Поттер мог предположить участие директора. Эта встреча явно была не первой — все находящиеся в коридоре общались между собой почти без деления на факультеты, похоже, продолжая не завершённые разговоры. Гермиона трижды прошлась перед нужным местом, а затем, открыв появившуюся дверь, запустила всех внутрь. Проскользнуть следом за торопящимся Роном оказалось просто — тот буквально распихивал всех с пути, и за ним оставалась полоса свободного пространства. Комната приняла вид большого зала, в углу которого были накиданы полупустые мешки из мягкой даже на вид ткани. Пока все разбирали эти импровизированные кресла, Гарри успел пересчитать присутствующих и убедиться, что его конспирации ничего не угрожает — для него отдельного места не появилось. Как только все расселись, Грейнджер достала из своей сумки толстую тетрадь, что-то там посмотрела, а затем начала командовать: — Сегодня у нас по плану оглушающее. Я нашла старый учебник, в котором тема невербальных чар раскрыта, на мой взгляд, более полно, им мы и воспользуемся. Джеминио! После её взмаха палочкой, один учебник превратился в стопку точно таких же. Удивлённые взгляды окружающих показали Поттеру, что для них такое волшебство тоже в новинку. — Что? — смутилась Гермиона, когда окружающие по достоинству оценили взятые копии. — Мы ещё изучим это заклинание у профессора Флитвика… — Через пару — тройку лет, — вставили Фред и Джордж Уизли, вообще-то находящиеся на предпоследнем курсе. — Это выше, чем уровень, который нужно показать на СОВ. Впечатлённые студенты без понуканий прочли выделенные Грейнджер объяснения, а затем разбились на пары и приступили к тренировке. Первый в паре пытался без слов оглушить своего оппонента, второй, соответственно, точно так же защититься. Поначалу дело не шло, и поправляющая окружающих Гермиона всех только раздражала, но вскоре всё пошло на лад — появились первые красноватые искры оглушающего, замерцали отблески Протего. На волне всеобщего воодушевления, результатов добился даже стеснительный Невилл, похоже, сумевший с дружеской помощью взрастить в себе некоторую твёрдость духа. Поттер же наблюдал за всем этим почти меланхолично — тренироваться со всеми ему не светило. Некоторые, как, например, близнецы Уизли, наверняка ещё не простили ему прошлых «проступков», другие, без сомнений, ещё помнили прошлый год и его весьма неоднозначное участие в турнире. Возвращался с этого сбора Поттер в раздумьях. Чего подобным приглашением хотел добиться директор, было не ясно, но подвергать себя опасности, оставаясь с толпой не очень дружелюбно настроенных студентов в помещении, о котором мало кому известно, ему не хотелось. Тем не менее, одну из выданных Грейнджер книжек он забрал, пока никто не видел. Практиковаться юноша планировал вместе с единственной своей союзницей. Учёба становилась труднее, не смотря на то, что невербальные заклинания пока требовал только Снейп. Тем не менее, Гарри смог выделить время на любимое занятие, и засесть в мастерской в один из выходных дней. Освежив в памяти специфические чары для обработки материалов, он принялся за работу. Несколько толстых брусьев были разделены на неравные части, которым после обработки было суждено стать Мечом, неплохо показавшим себя в прошлом. Работать новой палочкой Поттеру понравилось — в левой руке та лежала естественно и удобно. Как и в прошлой версии этой марионетки, Гарри использовал немало железных деталей, обеспечивая дополнительную прочность своего творения. Кроме того, все стреляющие механизмы были творчески переосмыслены и переделаны с использованием стальных пружин и шестерней из старых запасов. Это, конечно, изрядно урезало общее количество выстрелов, так как система подачи боеприпасов усложнилась, однако повышенная мощность и, что немаловажно, точность стрельбы возросли. К сожалению, в Дуб этот механизм попросту не помещался — не хватало места. За половину дня Меч был завершён и доработан до полноценного функционала, ещё какое-то время заняла пристрелка механизма, заточка лезвий и закрепление дополнительного бронирования в верхней части головы жукоподобной куклы. Пропустив через неё Нити и как следует закрепив их, Поттер остался доволен — лёгкость управления удалось сохранить. Предупредив директора о необходимости осмотра Меча, юноша засел за чертежи. Видимо, вдохновение его не покинуло — уже утром понедельника на столе в мастерской появились десятки набросков, из которых как минимум три могли дойти до стадии чертежей и, соответственно, воплощения в дереве и металле. Первой из перспективных работ был Механизм — на более оригинальное название фантазии у мастера кукол не хватило. Это было дополнение к той платформе, которую он и так носил на спине всё время. Механизм был простым — четыре шестерни, две больших, две малых, сцепленных попарно. Над формой зубьев ещё предстояло поработать, но по всем предположениям, схема обеспечивала эффективный перевод воздействия Нитей в кинетическую энергию, которую с помощью ещё нескольких шестерней можно было передать на какой-нибудь инструмент. Для Нитей в ведущих колёсах были предусмотрены каналы, которые Гарри планировал укрепить с помощью какой-нибудь пропитки. Вес конструкции был средним — около двух килограмм. К сожалению, облегчить эту будущую ношу у юного изобретателя не выходило — критически падала прочность и надёжность изделия. Оси нужно было усилить с помощью подходящих по диаметру железных колец, то же следовало проделать и с самими зубцами, которые от нагрузки обязательно начнут стачиваться друг о друга и уплотняться, сжимаясь из-за давления. Но эта задумка, безусловно, стоила всех трудов. Вторым проектом был список инструментов, которые благодаря Механизму заработали бы с максимальной эффективностью. Тут Гарри дал волю воображению — утилитарные пилы и дрели соседствовали с роликовыми коньками на таком же приводе и — вершиной мысли — полноценный накопитель импульса, сделанный из упругой ленты, свёрнутой в спираль. Этот элемент пятикурсник увидел в каких-то разобранных часах и, после недолгих размышлений, пришёл к выводу, что именно он ответственен за длительность работы. Воплощение последнего пункта этого списка моментально подняло бы как бытовую, так и боевую эффективность кукловода. Творения смогли бы работать дольше без прямого контроля, а создание полноценного механизма подзаводки в инструментах дало бы возможность передавать их кому-нибудь. Конечно, делиться секретами не хотелось, но Поттер и не собирался делать это бесплатно. Третий проект был основан на предыдущих, и требовал крайне тонкой и трудной работы — на основе заводных машин юноша намеревался воплотить в дереве и металле по-настоящему летающий механизм. Сначала — модель, для отработки принципов, затем — возможно, копия какой-нибудь птицы (Гарри почему-то хотелось создать заводную сову, не причинив вреда оригиналу). В дальнейшем и эта мысль могла быть развита в любую из доступных сторон. На учёбу пятикурсник отправился не выспавшийся, но довольный проделанной работой — по сравнению с текущими достижениями волшебников, его изобретения были вершиной технологической мысли, свергнуть с которой их могло только электричество, которое, что уж поделать, абсолютно не работало в мире магии! День за днём наброски обрастали деталями и пометками. Поттер не обращал внимания ни на снег, выпавший на улице, ни на похолодание в классах. Учился он прилежно, но, едва выдавалось свободное время — возвращался к своим замыслам. Иногда, как и раньше, его донимал навязчивый сон с недостижимой дверью, но вскоре видение приелось, и сконцентрированный на абсолютно иных задачах разум попросту выметал из снов любые лишние объекты. Гарри вернулся к настоящему Творчеству, в котором нуждался, и это, наверно, оказалось лучшим лекарством — учиться ему, за некоторыми исключениями, стало проще. Знания укладывались без перенапряжения, постепенно выровнялся режим сна и питания. Разминки, так и не заброшенные кукловодом после каникул в компании Моуди, давали положительный эффект. В общем, если бы не висящее на краю сознания воспоминание о неимоверной хрупкости этой психологической стабильности, Гарри мог бы называть себя здоровым человеком. Но реальность, всё же, иногда была не на его стороне. Болели шрамы, как на руке, так и на лице, ныла старая, давно заросшая дыра в плече от клыка василиска. Иногда тело вспоминало ещё более неприятные вещи — вроде Пыточного заклятия от возродившегося Волдеморта — и юноша мог только недовольно морщиться, пытаясь вытряхнуть из себя фантомные отголоски ощущений. Рождество, как и положено, наступило совершенно внезапно. Как-то мимо прошли небольшие промежуточные тесты, в которых Гарри чувствовал себя довольно уверенно, студенты готовились к праздникам. Сам же Поттер осознал происходящее, только едва не врезавшись в установленную в Большом Зале ель. От дерева пахло хвоей и зимним лесом, а блестящие на иглах капельки воды указывали на то, что дерево принесено совсем недавно. Проходящие мимо студенты хихикнули, похоже, оценив обескураженный вид кукольника. На Пир Поттер не пошёл — решил, что к такому уровню шума он не готов. Отъезд всех желающих на Хогвартс-экспрессе его тоже не коснулся — возвращаться в сырой и холодный Лондон было почти глупо, а друзей, которых стоило проводить, у Гарри не было. Вечер двадцать пятого декабря он провёл в компании Элис, которая тоже решила устроить себе отдых от учёбы. В мастерской не было окон, и вездесущий ледяной ветер, царящий за стенами школы, не пробивался в помещение, так что организованное чаепитие получилось крайне уютным и размеренным. — Есть успехи с последними разработками? — поинтересовалась Элис, лично наблюдавшая весь процесс создания чертежей Механизма. — Ты хотел на каникулах создать первую модель. — Помню, что хотел, — пожал плечами Гарри. — Но состав для повышения прочности ещё надо сварить, да и с формой зубцов я так и не определился. Чем более тупые углы — тем менее работоспособна конструкция, чем более острые — тем быстрее приходят в негодность из-за уплотнения материалов. Округлые трудно подогнать. В общем, почти тупик. Есть идеи? — Увы, по твоей работе — не ко мне, — открестилась девушка, для убедительности помахав рукой в воздухе. — В механике я не разбираюсь, сколько бы чертежей ни изучила. — Ну, я ведь тоже самоучка, — вздохнул её собеседник, отпивая ароматного чая с молоком. — Только практика. Вся эта маггловская геометрия и другие страшные слова меня скорее пугают. Дальше будет сложней. — Справишься, — уверенно заявила Элис, кивая. — А теорию, если нужно, попробуешь летом. Как тебе идея? — Мысль хорошая, — согласился с ней Поттер. — Только надо с местом проживания разобраться. Что ты думаешь о Блэке? Доверять ему, понятное дело, смысла нет. Но хоть какой-то толк… — Он нам не союзник, — нахмурилась девушка, скрещивая руки на груди. — Чужая территория, чужой человек. Где он был, когда тебе нужна была помощь? — Тут я не могу с тобой поспорить. — Гарри вздохнул. — Похоже, директор ему родней, чем я. Рассчитывать на него не стоит. Вернёмся к Гранту? Место известное, удобное. Вопросов он не задаёт. Да и раз уж от директора бегать не надо — разумней будет поселиться там, где он сможет нас быстро найти и помочь, если что-то случится. — Неплохая идея, — выдала вердикт спутница Поттера после недолгого размышления. — Но надо предупредить владельца. И директора — возможно, он отправит кого-то за нами присматривать. А теперь — забудь об этих мелочах. — Она подняла чашку, будто салютуя. — С Рождеством, Мастер. В эту ночь Гарри не спалось. Он лежал в полной темноте, и не находил себе места из-за нарастающего чувства тревоги. Это не было похоже на срыв — тело вообще притворялось абсолютно здоровым — а скорее напоминало о чём-то очень важном, но позабытом, что следовало бы вспомнить как можно скорей. Пытаясь разобраться в себе, Поттер прибег к окклюменции. Мысли в тот же миг будто выдуло из головы, и тревога, на миг ослабнув, тут же резко усилилась, буквально сдёрнув пятикурсника с постели. Несмотря ни на какие ощущения, оделся он быстро и верно, сумев не перепутать брюки с рубашкой, набросил на плечи мантию-невидимку, на случай нежеланных встреч и непредвиденных обстоятельств, и поспешил к единственному человеку, который мог сейчас на что-то повлиять — к директору. Лестницы, будто чувствуя, что дело серьёзное, сами выводили к нужным точкам, позволяя срезать путь, коридоры сменялись, словно абсурдный калейдоскоп, а в глазах, не смотря на все тренировки, скоро начало темнеть. Участившийся пульс бил по ушам, а отступившая тревога, так и не переросшая в панику или страх, по-прежнему висела над головой дамокловым мечом. Горгулью, преграждающую путь в кабинет Дамблдора, Поттер едва не снёс своим телом — успел затормозить лишь в последний момент. Даже не делая попыток подобрать пароль, он забарабанил по камню деревянными руками, платформу с которыми редко отцеплял даже для сна. Быстро и сбивчиво изложив причину, притащившую его под двери директорского кабинета в третьем часу ночи, пятикурсник всё же удостоился «аудиенции». После скоростного забега по Хогвартсу, последняя винтовая лестница не задержала его шага ни на секунду. В кабинет Гарри буквально влетел, в последний момент придержав распахнувшуюся дверь деревянной рукой. — Гарри, что случилось? — Директор вскочил из кресла ему навстречу — вероятно, передать свои ощущения одним видом у кукловода получилось как никогда эффективно. — Беда, сэр. — Поттер говорил рублено, коротко, восстанавливая безнадёжно сбитое дыхание. — Лежал. Тревожно. Будто что-то забыл. Использовал окклюменцию — стало хуже. Близких людей у меня нет, особенно за пределами замка, это я знаю точно, остаются только враги. Но мне кажется, что меня напрямую это почти не касается. — Пока что я ничего не понял, но вряд ли бы ты прибежал сюда так быстро, не имея серьёзной причины. — Альбус подошёл к одному из многочисленных столов, занимающих пространство у стен кабинета, нашёл там какой-то волшебный аппарат, выглядящий как пустая внутри колба в форме шара, с узким и длинным горлышком, постепенно переходящим в полноценную пустотелую иголку. — Снилось что-то? — Вообще уснуть не получилось, — признался юноша, беря под контроль грызущее его чувство, прислушиваясь к нему, будто пытаясь распробовать оттенки странных, каких-то искажённых эмоций и понятий. — Бери, — Альбус передал взятый прибор (артефакт?) студенту. — Поднеси к виску и не бойся — это одна из экспериментальных разработок. Если ты что-то забыл — она укажет на это. Поттер сделал всё, как было указано. Когда стеклянная игла коснулась виска, он на миг занервничал — слишком уж серьёзно директор воспринял его слова. Тем не менее, изменений ни вокруг, ни в самом артефакте не произошло. Дамблдор, однако, не удивился. — Память не стирали, — констатировал старый волшебник, забирая пугающую вещицу и возвращая её на место. — Можешь разобрать эмоции или ощущения? — Попробую. — Гарри кривовато ухмыльнулся, почти наяву ощущая холодный скрежет пола, медленное биение чужого сердца… Ощущения от родного тела пропадали с каждой секундой, и всё сильнее ощущался охотничий азарт и едкий яд, стекающий по паре ядовитых клыков. А жертва хотела сопротивляться, от жертвы пахло как от какого-то заядлого собачника — так, наверно, пах бы пёс Хагрида, слюнявый добряк Клык. — Каменный пол, ползучее, ядовитое. Охотится на теплокровного с запахом собаки, — тихо начал перечислять Поттер, стараясь всё же отстраниться от навязанных ощущений, явно не принадлежащих вообще чему-то человекоподобному. — Есть идеи, сэр? Последовавший за его вопросом рывок, словно от привязанного к левой руке каната, выдернул его в реальность. Директор, сидящий напротив того кресла, в которое Гарри рухнул перед «погружением», был почти зол — от волшебника шли осязаемые волны силы. — Мерлин… — сосредоточенно пробормотал Альбус, сцепляя пальцы, кажется, о чём-то размышляя. — Вероятно он… Или нет. — Что случилось, сэр? — не утерпел пятикурсник, наклоняясь к собеседнику, желая получить хоть каплю более связной информации. — Есть предположения, Гарри, и все неутешительные, — покачал головой седобородый маг. — Из всех людей, которые помогают мне бороться с Волдемортом, на заданиях сейчас трое. Один из них — мистер Флетчер, но от него собакой пахнуть не может. Этот воришка совершенно точно не оборотень и анимагией не владеет. Таким образом кандидатов только двое. — Блэк. Люпин. — Поттер мгновенно сосредоточился. — Проверять нужно обоих? — Придётся. — Директор был, кажется, чем-то расстроен. — Но, если нападение увенчалось успехом, а поисковую команду отправим не туда — мы рискуем опоздать. Кроме того, если мы найдём источник опасности — с ним нужно будет что-то сделать, однако Люпин — на территории Министерства, и ночью нормальную группу поддержки туда не провести. — С Блэком, похоже, всё наоборот, — включился в эту жутковатую игру в загадки кукловод, проводя пальцами правой руки по Нитям, раскинутым по креслу. — Подмога к нему прийти сможет, а вот с медицинской помощью будет туго. Что делать, сэр? — Римуса я поищу, — решил Дамблдор, вручая собеседнику кружку заваренного пару секунд назад чая. — О Блэке можешь не беспокоиться — к нему отправятся подходящие люди. А тебе сейчас лучше вернуться к себе и попытаться уснуть. — Хорошо, профессор. Спасибо, что отнеслись серьёзно, — поблагодарил Гарри, неторопливо поднимаясь из кресла — тело мстило за недавнюю перегрузку, и двигаться было довольно сложно. — Не за что, — отозвался Альбус, неторопливо проводя в воздухе палочкой и что-то шепча. — Это часть моей работы, в конце концов. В мастерскую Поттер шёл неторопливо, восстанавливаясь после забега и наслаждаясь атмосферой ночного замка, в котором сейчас царила тишина. Мантия-невидимка хранила от нежелательных встреч, и юноша позволил себе предаться размышлениям. Судьба школьных друзей отца его почти не заботила — взрослые должны уметь заботиться о себе сами. А вот сам факт невнятной связи изрядно беспокоил. Даже сейчас где-то на краю сознания ощущалось нечто постороннее, словно тропинка в ночном лесу, которую внезапно осветили факелом. Это отличалось от связи с Элис — та была тоньше и гораздо «изящней». Оставить такую лазейку, ведущую прямо к его разуму, Поттер попросту не имел права. Он всё же поспешил вернуться в мастерскую и убедился, что тревога не нарушила сон его дорогой спутницы. Поправив тёплое одеяло, дабы Элис не простыла в холодном замке, Гарри сел рядом с ней, опёрся деревянными руками на стену и, опустив голову, сосредоточился на окклюменции. Теперь, когда источник тревоги был известен, добраться до глубин собственного сознания оказалось не так уж и сложно. Кукловод ступил на сцену театра, в одной из стен которого обнаружилась самая натуральная дыра. Старые доски были целы, но изгибались совершенно невероятным образом, создавая узкий, прямой как стрела, длинный трубообразный коридор. Пройти по нему Гарри смог бы, но соваться на чужую территорию было опасно и страшно. Даже собственный разум периодически выкидывал довольно пугающие финты, о стабильности разума абсолютно незнакомого существа даже думать не хотелось. Призвав на помощь все свои знания о защите сознания, Поттер попытался закрыть пугающий пролом и разорвать странную, неестественную связь. Первое, пусть и с трудом, но начало получаться, а вот со вторым пришлось повременить — по этой связи, словно эхо из затягивающейся прорехи, донёсся слишком уж знакомый голос. — Люциус, твоя информация в очередной раз оказывается неполной. Очередной провал — и снова по твоей вине. Не ты ли клялся, что оправдаешь оказанное доверие? — Волдеморт явно был недоволен. — Мой Лорд, прошу меня простить, — голос Малфоя-старшего звучал гораздо глуше собеседника. — Никто не мог предположить подобного.  — Ты! — Тёмный Маг пришёл в ярость. — Ты должен был это предположить! Ты тратишь деньги, подкупая грязнокровок в Министерстве, лебезишь перед Фаджем, а Дамблдор всё равно реагирует раньше, чем ты догадываешься прийти с отчётом! Круцио! Крик жертвы пыточного проклятия заставил Поттера стряхнуть оцепенение — ему стоило, наконец, что-нибудь предпринять. Лезть в чужой разум было опасно, поэтому тонкая плёнка отрезала звук, идущий по непонятной связи. Критически оглядев результат, Гарри вздохнул, и принялся за более тщательную работу. Будто закладывая пролом полупрозрачными кирпичиками, он ощущал, как контакт ослабляется до минимума, но всё же не исчезает до конца. Вернуться в сознание было на удивление просто — Поттер оттолкнулся от пола театра, на миг теряя ощущение пространства и равновесия, а затем открыл глаза уже в мастерской. Он мог бы подумать, что времени прошло не так уж много, но именно в этот момент раздался колокол, приглашающий всех оставшихся в школе на завтрак. Ощущая себя, несмотря ни на что, вполне отдохнувшим, Гарри дождался, пока Элис проснётся, взял все задания, выданные профессорами на каникулы, а затем отправился на завтрак — набрать еды про запас, перекусить самому и, если повезёт, встретиться с Дамблдором. Директор в Большом Зале, увы, не появился, и единственными трофеями насытившегося кукольника оказались: несколько булочек, небольшой мешочек фруктов, и только сейчас всплывшее в памяти несоответствие. — Интересно, а почему директор так уверенно сказал, что то, что я чувствую, имеет отношение к Волдеморту? — спросил себя Поттер, для разнообразия заглянув в гостиную факультета и добравшись до настоящей постели. Студенты Рейвенкло даже в каникулы предпочитали не тратить время на бесполезные формы досуга, так что быть подслушанным ему не грозило. — Сам я понял это только тогда, когда услышал голос. Он точно что-то знает, — решил юноша. И тут же помрачнел. — И точно также точно мне не скажет. Но нужно будет ещё узнать, каких успехов удалось достичь из-за этого феномена. Решив при следующей встрече расспросить Дамблдора максимально подробно, Гарри сел за задания на каникулы — лучше было сделать их сразу, чтобы не отвлекаться потом от работы.