Льдинка

Далекая Далекая Галактика, Внешнее кольцо, Сектор Клина, Один, Кудас, Королевский дворец. 04:27 по местному времени. Этой ночью юной королеве не спалось, так что ближе к утру она, спасаясь от громоподобного храпа своего мужа, вышла на продуваемый ветрами балкон (хотя сам город располагался под землей, помещения дворца поднимались в склон горы), который и был построен по просьбе девицы. Жители Одина люди чрезвычайно практичные, справедливо считали, что балконы могут быть использованы врагом для прорыва обороны города и принципиально их не строили. Из всего Кудаса вообще был всего один выход на поверхность. Но перед просьбой их Королевы устоять не смогли и с радостью выдолбили его в горной породе специально для нее. И вот теперь она стояла тут, прячась от холодного кусачего ветра в шкуры, хранящие тепло брачного ложа. В голове ее царило смятение. Малена разрывалась между думами о судьбах галактики, вперемешку со строительством различных планов и внезапно нахлынувшей меланхолией. Чем дольше Алия исполняла свой долг на Корусанте, тем чаще эти приступы случались. Сестра была нужна ей. Хотелось опять увидеть ее разноцветные глаза в которых непрерывно кружились маленькие ситхские бесята, коснуться ее губ, тела… Вновь почувствовать эту сладострастную дрожь. Конечно, о бешенстве матки речи идти не могло - как и всякие выходцы с Зелтроса, сестры Блейк считали моногамию глупым пережитком и никогда не отказывали себе в плотских удовольствиях. Но то, что свершалось как только они оказывались наедине, было чем-то большим, чем то, что они могли получить от любого из других существ в галактике. Можно было бы, конечно, плюнуть все и ломануться на Корусант или наоборот - призвать Алию домой. Но время совсем не подходило для импульсивных поступков. Банаданский кризис все набирал обороты - по донесениям младшей сестры дебаты в сенате ожесточались с каждым днем. А еще и этот теракт на Кореллии в котором, если верить тому, что было произнесено в сенате, замешаны ситхи... В общем, время сейчас действительно было неспокойным и каждый должен быть на своем месте. Тем более, что Малена хотела, используя ситуацию получить как можно власти. Еще тогда, когда их с сестрой только доставили в этот город, они во время медитации видели как высоко они могут подняться в сложившейся ситуации. И сейчас нужно было не упускать момент. Не смотря на все усилия, Один все еще оставался мелким мирком на окраине Республики (пусть и достаточно сильным, что бы его представитель стал сенатором от сектора) и с этим надо было что-то делать. Сейчас, когда в распоряжении Малены оказался целый спектр различных средств (начиная от банальных кредиток и заканчивая флотом с какой-никакой агентурной сетью), пришло время установить контроль над сектором. Не присоединить все местные миры напрямую, разумеется, но контролировать их правительства жесткой дланью. Пусть это и не принесет сиюминутной выгоды, учитывая то, сколь бедна и далека от торговых путей Клина, но стратегически это верный шаг. Для дальнейших движений необходимо иметь хоть сколько-нибудь надежную опору. Родной Одину сектор вполне для этого годился. Наверное… Из размышлений ее вырвал раздавшийся позади грохот и недовольное басовитое бормотание на местном грубоватом наречии. Обернувшись, Млаена увидела огромный силуэт своего мужа Тормунда. Вид его был воистину страшен - здоровенный мужчина, просто ходячая гора, из головы торчит копна рыжих волос и бороды, на голое тело накинуты толстые шкуры и меха - ни дать, ни взять дикарь, вылезший из пещеры справить нужду. Точнее все это было бы так, кабы он не припрыгивал на одной ноге пытаясь дуть на ушибленный о дверь палец ноги. Хотя в одном королева все-таки оказалась права… -Не спится, моя снежная леди? - задал он риторический вопрос, проходя мимо нее и направляясь к краю балкона, где он остановился и, распахнув шкуры с шумным вздохом облегчения пустил струю, - Я вот думаю, что ты очень подходишь этой планете. Даже странно, учитывая, что родилась ты совсем не здесь. Далеко не все местные способны так невозмутимо переносить холода. Последние слова он договаривал уже слегка припрыгивая на месте, силясь стряхнуть остатки влаги с хозяйства. -Мне нравится холод. Он отрезвляет разум. Успокаивает. -Ха! Это да. Но только до тех пор, пока снежная буря не застигнет тебя в одной из местных равнин, и не занесет с головой. - Ответил мужчина, возвращаясь назад и вставая перед зелтронкой. Пристальный взгляд обвел ее с головы до ног. - Откуда столько грусти во взгляде, Льдинка? Опять скучаешь о сестре? В ответ был лишь молчаливый кивок с чуть потупленным взором. Сильные пальцы нежно ухватили тонкий девичий подбородок и подняли ее взгляд навстречу другому. Зеленые, почти изумрудные глаза Тормунда пристально и долго всматривались в глубину ее фиолетовых глаз, прежде чем тот начал говорить. -Хватит чувствовать себя виновной за это. Я не осуждаю твою близость сестрой, как и со всеми прочими. Плевать, лишь бы ты была довольна. Ну и детей только мне рожала. Ясно? Я ведь и сам не храню тебе верности, ты знаешь. Ты научила меня. В ответ девушка улыбнулась и позволила ветру сорвать меха с ее тонких плеч. Конечно, никакой вины она не чувствовала, но надо было давать мужу возможность прощать ее за что-то. Мужчина, проявляющий великодушие, чувствует себя властным. Не всякий, конечно, но подобный этому - да. А она хотела, что бы муж чувствовал, что имеет власть над ней. В конце концов она прикипела к этому дикарю и не хотела ранить его попусту. Ее даже немного мучила совесть за то, что она готова пустить его в расход, если это потребуется. Воссиявший от созерцания столь эффектно обнажившейся зелтронки великан, сцапал ее в объятия и распевая “Багриба и прекрасную деву”, двинулся в королевские покои. -Как ты сегодня желаешь, любовь моя? Вдвоем или пригласим кого-нибудь? - спросил Тормуд, заваливаясь вместе с женой в кровать. Малена заглянула в его глаза, пытаясь при помощи силы угадать желание этого человека. -Сегодня мы будем одни. - Ответила девушка, сверкнув своими фиолетовыми глазами и усаживаясь на него сверху. Лоно ее уже довольно давно было влажным, так что она решила обойтись без прелюдий. Да и мужу нравилось, когда она делала все сама. Особенно, если она делала это жестко. Почему бы иногда не радовать мужчину, даже если он лишь твое орудие в руках?