Сам не свой

Прохладная, тёмная и тихая ночь. Большая часть населения города уже давно видит сны в своих покоях, но никак не молодой мужчина, Ферид Батори, что в своём привычном режиме «совы» созерцает красоту и великолепие небес с балкона, на который ярким светом опускаются едва уловимые проблески земного спутника. Стрелки часов уже давно миновали полночь, и парень, иногда зевая и прикрывая рот ладонью, облокотился на кованые перила ограждения и устало вздыхал, изредка оборачиваясь и поглядывая на мирно спящего брюнета в комнате, ведь он, в отличие от Ферида, был пташкой ранней и посему пребывал уже далеко в мире грёз. Скучающий юноша, обделённый вниманием, собирался составить ему компанию от полной безысходности, как в ту же секунду перед его глазами промелькнула столь редкостная заветная звездочка, что стремительно летела вниз. Не то чтобы скептичный по своей натуре мужчина верил в исполнения желаний, но лишь ради забавы пустил мысли о более интересной жизни со своим возлюбленным, нежели рутинная повседневность и безмерная усталость по окончанию каждого трудового дня. На том и отправился спать, шумно вздыхая. Если бы они жили не в своём доме, а квартире, то крики Ичиносе после столкновения с ближайшим зеркалом услышали бы все соседи по четыре стороны. Мужчина стоял как вкопанный, оглядывая себя со всех сторон и в первую очередь рассматривая лицо. Продольным шагом он возвратился обратно в спальню и точно гром среди ясного неба окликнул сладко спящего парня: - Батори, мать твою, что это за херня?! Тот лишь слегка приподнялся на локтях и потирал сонные очи. - В чем дело, дорогой? - и когда его глаза могли чётко лицезреть все вокруг, Ферид так и замер от ужаса, забыв весь свой словарный запас. Перед ним стоял никто иной как он сам, вот только в совершенно несвойственной манере и явно с замашками Глена. Кстати, о нем. Взглянув на свои руки, сидящий не признал их своими - уж больно грубы и смуглы - тотчас ощупав лицо и волосы, был абсолютно убеждён, что находится никак не в своём теле. - Только не говори мне, что... - Да, похоже на то, - Ичиносе скрестил руки на груди. - Но как, черт побери?! - Постой-ка, замолчи. Не хотелось бы слушать ругательства из собственных уст, - Ферид поднялся с места и неуверенно подошёл к самому себе. Оглядев его внимательно и с неким детским интересом, прошептал: - Надо же, сработало... - Сработало что? - нахмурился парень ростом выше, но в данной ситуации - ниже. - Ах, видишь ли, - глаза забегали по комнате, всячески избегая прямого контакта, - ночью я загадал одно желание, совершенно абсурдное, и вот... - Ты подумал о жизни в моей шкуре? - закончил его объяснение Глен. - Да, именно!.. Я и не подозревал, что такое может произойти, но как видишь, - руки скрепились в замок за спиной, а сам Батори предусмотрительно отскочил на пару метров от вскипевшего гневом сожильца. - Не делай мне такое жуткое лицо, иначе морщины появятся, - указал он пальчиком на кожу брюнета. Глен не оценил его намёка и беспечного желания в целом, поэтому утро для обоих прошло с игрой в «догони и убей». Когда Ичиносе наконец поумерил пыл и смирился с новым телом, вспомнил, что так или иначе им обоим нужно быть на работе в течение полутора часов, и потому раздражённый направился в душ, прихватив из ящика полотенце. - Глен, а как же утренний поцелуй? - жалобно спросил из-за угла Ферид, но в теле брюнета его поведение выглядело более чем странно. - Да хрен тебе. После всего... Чего ещё?! - он обернулся, когда тот схватил его за руку. - Вот, - в руках откуда ни возьмись оказались четыре упаковки разных жидкостей. - Здесь шампунь, кондиционер, бальзам и гель для душа. - Давай я их просто срежу? - предложил Ичиносе в шутку, получив от любимого удар в бок. - Ладно... Боже, и как тебе не надоедает проводить все эти процедуры? - Мои волосы всегда должны выглядеть идеально. А что касается твоих, - вытянул одну из прядей перед глазами, - они просто ужасны! Думаешь, прилизал их воском - и такой из себя мачо? - Ну, ты же запал, - ухмыльнулся Глен, видя, как порозовело лицо Ферида. - Но, думаю, доверить их тебе можно, однако... - он указал на руки, сведя брови у переносицы. - Не вздумай. Красить. Ногти. Я ясно выразился? - Вполне, - улыбнулся своей привычной лукавой улыбкой, сжимая за спиной фиолетовый лак. У Глена ушёл час на возню с «длиннющими патлами» возлюбленного, как он называл их в душе и выражался матом через раз, но, увидев стрелки часов на половине девятого, осознал, что им стоит вылететь из дома сию же секунду. Батори не оказалось поблизости, и Глен поднялся в их комнату, обнаружив самого себя во всей красе, а именно: в обтягивающих брюках, чёрной шёлковой рубашке, с элегантно зачёсанными волосами и разящим на всю комнату одеколоном. - Ты… - он прошипел сквозь зубы так, что Ферид вздрогнул. - Ась? – пропел светловолосый, а точнее, его внутренняя сущность, и обернулся. За отсутствием времени на разборки, Ичиносе лишь обреченно вздохнул и, схватив за руку свое чудо, потащил его к выходу. Заметил, что тот нацепил какие-то бархатные перчатки кремового цвета, но не придал им особого значения. Уже будучи в машине, брюнет раздавал указания о том, как Батори следует вести себя на фирме. - И запомни: не виляй задницей перед Курето. Тебя либо кастрирует Шинья, либо сократят за домогательство на рабочем месте, - Глен уже обыграл в голове наихудший вариант развития событий. - Да-да, - парировал Ферид, разводя руками. – Ах, - он вспомнил и о своей шкуре. – Могу я попросить тебя не пререкаться с начальницей, Крул Цепеш, и не сидеть, раздвинув ноги, перед Кроули?.. Боюсь, меня после этого обольют святой водой. - Заметано, - согласился брюнет, остановив машину у входа в офис спутника. – Удачи. - Тебе тоже, - мягко улыбнувшись, тот покинул машину, задержавшись на мгновение. – А поцелуй на прощание? - Топай уже, - огрызнулся брюнет, хлопая дверью. Проглядев через стекло заднего видения за крылатой походкой своего же тела, Ичиносе передёрнуло в ужасе, пустив холодок по телу Батори. Итоги минувшего дня были следующие. Глен – он же Ферид – то и дело ловил на себе осуждающие взгляды Курето, когда подчиненный неосознанно вильнул перед ним задом в обтягивающих штанах. И надо же было в этот момент зайти Шинье с отчетом… Тот и перчатки его приметил, вынудив снять и предоставить Хиираги ногти в покраску цветом сирени. Теперь у начальника есть повод подкалывать его при каждой встрече. У Ферида – он же Глен – ситуация обернулась отнюдь не лучше: кто же знал, что Крул комплексует из-за своего роста и не оценит его шутку, вроде «Вы так молодо выглядите, но ворчите на все 60». Пару раз наткнулся на секретаря Микаэля, но тот лишь брови поднял от скромности своего сотрудника в движении по коридору. И одет в чисто мужицком варианте. Странное явление… К вечеру страдальцы встретились в машине, пропев почти в унисон: - Тебя понизили, - после чего вылупили недоуменные глаза друг на друга и рассмеялись, наплевав на всё – день их без того измотал. Уставшие, но безнадежно веселые, вернулись домой и еще до ночи раздавали указания сами себе. Начиная с того, чтобы Ферид в теле Ичиносе отлип наконец от зеркала и перестал выщипывать волосы из самых разных мест его тела, и заканчивая Гленом, которого гнали с дивана, заставляя убрать весь мусор и перестать отравлять организм Батори пивом и чипсами. Прошло несколько дней, и парни на удивление быстро привыкли к новому амплуа. Глену даже понравилось ходить, словно модель по подиуму, а вот Фериду было сложнее проявлять себя, как пофигистичная черепаха с вечным недосыпом. Но однажды, сидя за ужином, Батори вдруг заикнулся: - Глен, а когда мы последний раз занимались этим? – и Глен поперхнулся, убив несчастные попытки есть по этикету. - Этим? – он улыбнулся той невинной улыбкой, которой так любил одарять его любимый. - Не прикидывайся, - Ферид отложил приборы. – Ты же понимаешь, что нам придется это сделать в таком виде? – на слове «таком» был сделан акцент. - Тебе невтерпеж? - Глен, уже почти месяц… - Я знаю! – шумно поставив чашку на стол, перебил Ичиносе. – Думаешь, мне самому легко сдерживаться?! - Ну, так, в чем проблема? - В этом! – он указал на себя и, глубоко вздохнув, немного успокоился. – Я… не могу решить, кто будет… сверху. - Я, - та самая знакомая брюнету ухмылка. – Вопрос решен? - Твою мать, нет! – вскочил из-за стола. – Я этого не переживу. - Тогда страдай, дорогой, - пролепетал он безразлично и вернулся к трапезе. Однако мучения Глена длились недолго, когда он с повинной явился к Батори посреди ночи в его же теле и пробормотал что-то на подобии «согласен, но только один раз». Пускай наутро и терзал тот факт, что его впервые морально отымели, но мысль о спасенной заднице, как-никак, утешала. - Милый, ты не мог бы убрать мои волосы, они в лицо лезут… - сонно прошептал Батори, отмахнув пряди рукой. - Что, опять? – Глен с неохотой дернул их назад, как услышал вскрик возлюбленного. - Я же сказал, мои, а не свои! – подскочил тот на месте и ошеломленно глядел на лицо, которое уже привык наблюдать каждый день в зеркале. – Глен..? Брюнет лениво обернулся, протирая глаза. - Ну и чт… - запнулся мужчина, оглядев привычное для себя тело с ног до головы. – Это не сон? – вновь потер рукой у глаз. Убедившись в реальности увиденного, улыбнулся какой-то нервной улыбкой и ни с того ни с сего обнял растерявшегося блондина, свалив того обратно. Ферид и сам облегченно вздохнул, зарываясь носом в темные волосы. Да, они наконец-то стали сами собой. Через некоторое время, насытившись друг другом в первоначальном обличии, оба вдруг задумались: - Только не говори мне, что нам нужно было сделать это. - Глен, я не думаю, что причина была в этом… - А в чем же? – любопытствовал парень. - Кажется… в этом, - Ферид провел указательным пальцем по своим губам. – Мы не целовались ровно до того момента, как сделали это, и затем проснулись. - Что за бред..? – фыркнул брюнет, отвернувшись, но после недолгих раздумий вспомнил, что Батори не раз вымаливал у него поцелуи и парень всячески его отшивал. Судя по лицу обиженного Ферида, Глен ощутил свою вину перед ним, не только за отказ в поцелуях, но и за их отдаленность друг от друга, несмотря на то, что они живут вместе. Он сгреб расстроенного парня в охапку и притянул к себе. - Давай возьмем отпуск? – прозвучало внезапное предложение. - Тебя сократили, а теперь берешь отпуск? Ваша безответственность не знает границ, Ичиносе Глен, - спародировал голос Курето. - Ради тебя можно и послушать нудные речи… К тому же я давно его не видел, - усмешка. - Тогда и я возьму, - повернулся к нему лицом и прижался сам. В своем теле он чувствовал себя намного раскованней. – Нужно привести себя в порядок. - Кстати, об этом, - нахмурившись, брюнет выпятил перед ним ладонь, украшенную темным лаком на кончиках пальцев. – Сотри это. Сейчас же. - Аха, но ведь тебе так идет, милый, - сказав это, он рассмеялся и едва увернулся от кулака, просвистевшего над головой. Глен хотел ответить ему в той же манере, но его заткнули долгим поцелуем. И далеко не последним.