Секретное оружие Адмирала Яна

Пожалуй, что Патричев, когда вытолкнул своего командира за дверь, сам не догадывался, насколько великолепная идея пришла в его голову. И к счастью, добродушному коммандору, как и подавляющему большинству запершихся в рубке управления «Леды», не пришло в голову обратить внимание на то, что рассматривает на маленьком экране Ян Вэньли. Технические коридоры «Леды» - трудно было найти лучшее место для применения секретного оружия адмирала. Он скинул форменные ботинки, чтобы шаги были бесшумными, и, держась неосвещенных зон, осторожно двинулся вперед, внимательно прислушиваясь. «Вы только продержитесь, ребята! Шенкопф… Блюмхарт… Суул… Доктор… Машенго… Продержитесь, получаса хватит, я знаю, что с ними делать, увидите, что будет», - шептал Ян про себя, мысленно обращаясь к тем, кому, похоже, предстояло через несколько минут принять бой. Ян достаточно точно вычислил, где могла находиться вторая, меньшая, команда терраистов, намеревавшаяся, видимо, прорваться к капитанской рубке через технические коридоры и заставить защитников крейсера вести бой на два фронта. Группа состояла из пяти человек, все были одеты в имперские мундиры, и лишь белые шарфики со зловещей черной надписью «Terra is my mother. Terra in my hand» выдавали истинные намерения этих людей, даже не пытавшихся прятаться или быть осторожными. В полной тиши коридоров хорошо был слышен сдавленный голос: – Помните: наша цель - Ян Вэньли, живой или мёртвый! «Кажется, пора зажигать фонарик, - нахмурился Ян. – Что ж, посмотрим, гости дорогие, кто тут из нас похохочет». Огонек в боковом коридоре заставил пришельцев поднять бластеры наизготовку. Неизвестно, ожидали они увидеть офицера в темно-зеленой куртке, или розенриттера с топором, или заблудившегося штатского, но явно не ярко-оранжевую тыкву с вырезанной на ней зловещей физиономией и огоньком внутри. – Привет! – Тыква подмигнула непрошеным гостям. – Хоть мы вас и не звали, но мы люди вежливые, всех встречаем, как положено! Так из каких краев вы к нам прибыли? Тыква несколько раз облетела вокруг потерявших дар речи терраистов, а потом резко направилась к предводителю. – Это что там у тебя написано? «Terra is…» Покажи целиком, не вижу! Предводитель попытался отмахнуться от Тыквы обеими руками, на что настырный овощ не обратил никакого внимания. – Так вот, не знаю как там на этой вашей Терре, а у нас, когда встречают гостей, поют и пляшут! Тыква на секунду замерла, а потом запела: – Во са-ду ли, в о-го-ро-де… Предводитель группы схватился за сердце. – Эх, и чего ты такой хмурый, - обиженно фыркнула Тыква и повернулась ко второму пришельцу. Тот сделал несколько шагов назад и замер, натолкнувшись на стенку коридора. Тыква, будто не замечая широко раскрытых глаз своей второй жертвы, затянула: – И снит-ся нам не ро-кот кос-мо-дро-ма… Эта песня, похоже, очень нравилась самой Тыкве, в упоении она взлетала к потолку, опускалась к полу, кружилась вокруг собственной оси, в особо патетических местах мигала огоньком, а в паузах с различной степенью успешности старалась изобразить звуки музыкальных инструментов. Однако пассивность слушателей, похоже, начала раздражать Тыкву. – А ты почему не поешь? – подлетела она к третьему из группы. – Слов не знаешь? А вот есть ещё миленькая песенка, простая совсем, детская. Давай вдвоём… Жи-ли у ба-бу-си два ве-сё-лых гу-ся… Лицо терраиста стало сначала снежно-белым, а потом постепенно начало приобретать салатовый оттенок. Тыква же приплясывала, распевая: – О-дин се-рый, дру-гой бел-ый, два ве-сё-лых гу-ся! Допев эту песенку, Тыква издевательски поклонилась и развернулась в сторону четвертого терраиста. Но тот, не дожидаясь продолжения концерта, рванул прочь по коридору, остальные, будто мгновенно опомнившись, помчались за ним. – Куда же вы? Я ещё много песенок знаю! – в голосе последовавшей за убегающими Тыквы чувствовалось неподдельное огорчение. – Терра, душу мою прими! – прорвало, наконец, одного из непрошеных гостей. Этот полный нечеловеческого ужаса крик, прозвучавший во всех рациях, заставил отступить штурмовавших рубку. А вскоре «Леду» характерно тряхнуло – так, как это бывает, когда от корабля спешно, не соблюдая всех положений техрегламента, отстыковывается другое судно. Если бы кто видел в этот момент Тыкву, то ему наверняка показалось бы, что она с одобрением кивнула. Юлиан мчался с топором наперевес, слыша доносившиеся из параллельного коридора голоса, крики, топот, другие странные звуки, наступившую потом тишину. Добежав, наконец, до развилки, он остановился, чтобы перехватить поудобнее топор, резко выдохнул и решительно шагнул вперед. Представшее перед глазами Юлиана зрелище заставило паренька остолбенеть. Ярко-оранжевая тыква с вырезанной довольной физиономией будто шествовала ему навстречу на высоте человеческого роста, напевая: «Красота, красота, мы везем с собой Кота…» Тыква весело улыбалась, с её крепкого зеленого хвостика свисали трофеи – три белых ленточки с черной надписью. Юлиан зажмурился покрепче, помотал головой. Юноше почудилось, будто какой-то смутно знакомый голос произнес что-то нечленораздельное, однако он на всякий случай досчитал про себя до семи, прежде чем снова открыть глаза. А открыв, увидел стоящего посереди коридора живого и здорового Яна Вэньли с ботинками в руках и перекинутыми через плечо белыми ленточками. – Пойдем, Юлиан. Мы должны вернуться в рубку, ко всем остальным, – улыбнулся воспитаннику адмирал. – Нужно выяснить, не остался ли здесь кто их этих. И помочь раненым. А ещё предупредить Лоэнграмма. * * * Началось все давно, когда ещё подростком, среди диковинок отцовской коллекции маленький Вэньли обнаружил пухлый томик в черном переплете с серебряным тиснением. Открыв наугад находку, он увидел с одной стороны разворота рисунок тыквы с вырезанной на ней жутковатой рожей и свечкой внутри, с другой - фразу, явно рассчитанную на то, что у попытавшегося произнести её язык завернется несколькими узлами - что-то вроде птырбудщкомурмякигверкиндабидабискраз. Адмирал Ян не мог сказать, что никогда не жалел о том, что книга куда-то запропала во время их многочисленных перелетов. Но даже единственное выученное им заклинание оказалось действенным. И здорово, что он тогда догадался, что для того, чтобы вернуть себе нормальный вид нужно произнести это самое птырбудщкомурмякигверкиндабидабискраз наоборот.