Тату с автографом

      - Ты должен найти себе занятие по душе, — посоветовала Чарли.       Дин поначалу не воспринял слова взбалмошной подруги всерьёз. Ну, в самом деле, Чарли Бредберри — воздушное создание, королева игрового мира. Разве её советы могут помочь в столь серьёзном деле? А дело у Дина очень серьёзное: он ненавидит свою работу! Если учесть, что молодой человек уже отдал ей восемь лет жизни, неудивительно, что ему вот-вот грозит жесточайшая депрессия.       Семейный, чёрт его дери, бизнес!       Солидная юридическая фирма «Винчестер и сын», основанная ещё Генри Винчестером, со временем трансформировалась в «Винчестер и сыновья», и Дин и Сэм пошли по стопам своего отца, Джона. Собственно, никто их и не спрашивал. Дин вообще считал отца достойнейшим из ныне живущих (хоть и не всегда правым). Разве мог он перечить Джону? Разве мог объявить, что терпеть не может юриспруденцию?       Семейный бизнес!       Итог: Дину Винчестеру недавно исполнилось тридцать, он преуспевающий юрист в крупной фирме со всеми вытекающими материальными благами и просто очень красивый молодой человек… Мечта, а не жизнь! И она настолько ему опротивела, что хоть волком вой.       - Тебе не хватает какой-нибудь отдушины, — сказала Чарли, в очередной раз застав друга с лицом обречённого на пожизненное заключение. - Займись чем-нибудь отдельно от конторы.       Всё-таки в словах этой солнечной девочки был определённый смысл. Дин всегда тяготел к искусству; однако Джон заявил сыну, что «мазнёй» себя не прокормишь, и Дин не стал спорить с авторитетом отца. Никогда не спорил. Потому-то и явилось для всех шоком, когда Дин неожиданно продал статусную (и совсем ему ненужную) яхту и купил себе тату-салон.       Джон его не понял. Сэм его не понял. Бобби Сингер — главный бухгалтер фирмы — сказал, что Дин балбес. Мама бы наверняка поняла. Милая, нежная Мэри Винчестер в сыновьях души не чаяла и одобряла все их начинания, если это не было чем-то незаконным. Но мамы давно нет в живых.       - Меня всегда тянуло к искусству, — признался Дин подруге, когда та вдоволь навосторгалась его приобретением.       - Я бы сказала, что тебя тянет к садизму, — усмехнулась Чарли, разглядывая машинку для набивания татуировок.       Теперь Дин не отказывался от своих выходных и редко брал сверхурочные часы. Нарядившись вместо опостылевшего и сковывающего движения дорогого костюма в удобные потёртые джинсы, майку с названием рок-группы и клетчатую рубашку, молодой человек проводил всё свободное время в своём салоне. Клиентов было не очень много, но это его не огорчало. Для Дина татуировки были всё равно что картины, и он не стремился на этом заработать, а просто занимался тем, что нравится.       Девицы забегали очень часто, и все с какими-то мелкими просьбами — цветочек где набить или бабочку. На самом деле татуировки не особенно были им нужны, они хотели лишний раз полюбоваться Дином. Старший сын Джона Винчестера был, что называется, загляденье: высокий, стройный, широкоплечий, с искристыми зелёными глазами и веснушками, щедро украшающими его мужественное, но изящное лицо. Дин никогда не жаловался на отсутствие внимания. В колледже у него даже постоянная девушка была — Лиза; их отношения длились целый год. Но когда Дин окончил университет и приступил к работе в семейной фирме, оказалось, что Лизе мало того времени, что остаётся у парня для неё. Работа встала на первое место, и молодые люди расстались. Наверное, Дин смог бы решить проблемы с Лизой, если б захотел. Он не хотел. Очевидно, его чувства к девушке оказались не такими уж серьёзными.       К тому же неожиданно выяснилось, что парни привлекают Дина ничуть не меньше — а то и больше — чем девушки. Он, конечно, связывать свою жизнь с мужчиной не собирался (вообще пока ни с кем не собирался), но оказалось, что трахаться с парнем даже лучше, чем с девушкой. Чистый секс, ничего лишнего. То, что нужно, чтобы расслабиться и получить удовольствие.       К сожалению, привлекательные для Дина парни в салоне, в отличие от девушек, появлялись очень редко. Ну, не казались ему сексуальными разрисованные с головы до ног и с пирсингом, где только можно, мужики — преимущественно лысые, длинноволосые либо с причудливой причёской.       А, может, просто сейчас для Дина главным увлечением и антидепрессантом стали татуировки, и секс сам собой отошёл в сторону?       Так было. Но однажды всё изменилось.       Дин углубился в изучение каталога с татуировками в египетском стиле. Клиентов не было, так что он мог позволить себе чашку кофе и чтение. Чарли примостилась со своим ноутбуком на диванчике неподалёку, погружённая в свой цифровой мир.       Мелодично звякнули колокольчики ветра, вслед за ними аккуратно закрылась входная дверь. Посетитель подошёл ближе, и Дин сперва увидел пару отличных начищенных ботинок и классические брюки над ними, причём явно не с распродажи. В тату-салон такие упакованные типы обычно не захаживают, если только это не санитарный или налоговый инспектор.       Дин медленно поднял голову, отмечая между делом классический бежевый тренчкот, безупречно белую рубашку и тёмно-синий, почему-то перекрученный галстук.       - Чем могу пом…       Слова застряли в горле. Даже при не особенно интенсивном освещении салона Дин увидел, КАКИЕ у мужчины глаза. Большущие, яркие, синие и абсолютно бездонные!       С трудом сглотнув, Дин вновь поинтересовался целью визита незнакомца в плаще.       - Это вы тату-мастер? — нервно спросил гость, оглядываясь, будто совершал нечто противозаконное.       До этого дня Дин, втайне от всех, считал себя образчиком мужской красоты и сексуальности. Но тот, кто стоял сейчас перед ним… Таких не бывает! Вот просто — не бывает.       Красивый. Поразительно красивый мужчина примерно одних с Дином лет, стройный, крепкий, но всё равно неуловимо изящный. Идеальный каждой своей чёрточкой: тонкий прямой нос, пухлые суховатые бледно-розовые губы, тёмные волосы, явно не очень дружные с расчёской, и просто неприлично синие завораживающие глаза.       Кажется, он был слегка испуган. Ожидая ответа, сверлил Дина беспокойным взглядом, чуть склонив голову на бок. А Дин никак не мог прийти в себя. Он бы не удивился, представься этот мужчина Ангелом Господним.       - Простите… Что-то не так? — незнакомец первым нарушил затянувшуюся тишину, разволновавшись ещё больше, краснея и нервно переминаясь с ноги на ногу.       - А? Эээ… — Дин моргнул, снова сглотнул и заставил-таки себя вернуться с небес на землю. - Нет. Нет, всё нормально. Да, я мастер. Что я могу для вас сделать?       - Яаа… Хотел бы татуировку.       Голос посетителя, хоть и неуверенный, был чувственно-хрипловатым и приятным. Вот бы послушать, как он стонет…       - Татуировку? Вы серьёзно? — уточнил Дин, потому как просьба этого парня никак не вязалась с его внешностью выпускника университета Лиги плюща.       - Да. А что?       - Нет, ничего. Вы хоть немного представляете себе, что такое татуировка, и как она делается?       - Эм… Примерно. Это больно, да? — не без страха спросил клиент.       - Кому как, — пожал плечами Дин.       - А вам?       - Мне?       Вот зачем он так таращится на Дина? Даже во рту пересыхает. Дин облизнул губы, отметив, что взгляд парня на миг переместился на это действо.       - У меня нет татуировок, — сообщил ему Винчестер.       - Но ведь вы — тату-мастер! — удивился красавчик.       - Дин, — зачем-то представился он. - Я Дин.       - Кастиэль Новак, — посетитель пожал ему руку.       Дин ничуть не удивился, отмечая, какая ухоженная и изящная у Кастиэля ладонь, с длинными пальцами — наверняка на многое способными…       Оба молодых человека внезапно осознали, что до сих пор сжимают руки друг друга, и дёрнулись, отшатнулись. Кастиэль покраснел, отводя, наконец, свой бездонный взгляд. Дин длинно выдохнул, чувствуя, как по спине стекают капельки пота.       Сказать что-либо ещё никто из них не успел, так как входная дверь снова распахнулась, пропуская нового посетителя. Тоже холёного, в дорогом костюме. И с весьма самодовольной хитроватой рожей.       - Касси! — весело воскликнул мужчина, подскочив к смутившемуся Кастиэлю. - Я тебя жду, жду… Решил, что тебя уж убили в этой дыре. Или разрисовали с ног до головы.       Он хохотнул и по-хозяйски пристроил руку на талии своего приятеля.       - Что тут происходит, любовь моя? — поинтересовался этот неприятный тип.       И Дин сразу приуныл, сник весь, словно парил в облаках, а теперь шмякнулся оземь. Почему существуют такие вот законы подлости? В кои-то веки встретил совершенного парня, а тот уже кем-то занят!       - Всё в порядке, — грубо ответил нахалу Дин, затем обратился к Кастиэлю, не в силах, правда, взглянуть на него. - Так какую вы хотите татуировку, мистер Новак? Может, просмотрите каталоги?       - Нет, — мотнул головой Кастиэль. - Я и так знаю.       - О'кей, — Дин изо всех сил старался говорить равнодушно. - Раз вы уверены, можем начинать хоть сейчас.       - Спасибо вам, Дин, — тихо пробормотал Кастиэль, устремив взгляд своих волшебных синих глаз в пол. - Только не могли бы мы начать завтра? У меня есть кое-какие дела…       - О, конечно, — махнул рукой Дин. - Мне разницы нет. Буду ждать вас завтра.       Кастиэль и его самодовольный кавалер ушли, а Дин всё сидел и смотрел на закрывшуюся за ними дверь. Он никак не мог вернуться в реальность.       Его зовут Кастиэль…       Странное имя. Красивое. Язык и губы с удовольствием смакуют его. Потрясающий мужчина. Потрясающие синие глаза. Чужой мужчина.       Дин тяжело вздохнул и в сердцах отшвырнул от себя каталог татуировок.       Слева раздался смех. Он ведь совсем забыл о своей подруге!       - Чего смеёшься? - мрачно осведомился Дин.       - Ты бы видел себя со стороны! — весело сказала Чарли. - Тут одно из двух, Дин: либо у тебя давно не было секса, либо ты по уши втрескался в этого красавчика.       - Я в любовь с первого взгляда не верю! — отрезал Дин.       - А, ну да. А то, что ты его глазами раздел и трахнул — это что? Вежливость к клиентам?       И Чарли снова захихикала.       Глазами раздел и трахнул, значит? Жаль, что ему только глазами и остаётся.       Вспомнив о полных суховатых губах Кастиэля Дин едва ли не взвыл от желания ощутить их мягкость и вкус своими губами. Вот как, скажите на милость, он будет делать этому парню татуировку? Сидеть совсем близко, чувствовать его тепло и запах, слышать дыхание, видеть, как трепещут длинные чёрные ресницы…       И мучиться с болезненным стояком в штанах!       На другой день Кастиэль позвонил по номеру с визитки, что дал ему Дин, и сообщил, что его рабочий день заканчивается в шесть, так что в салоне он будет к шести тридцати.       Ещё никогда Дин так не ждал окончания рабочего дня! Он поглядывал на часы каждые пять минут и тихо материл их за то, что стрелки столь медлительны.       Отец и брат, ожидающие, что Дин без вопросов задержится, и они втроём проштудируют все документы для завтрашнего слушания в суде, только диву дались, когда молодой человек, едва стрелки доползли до шести, выскочил из своего кабинета и был таков. Позабыв даже пиджак на спинке стула и смартфон.       Джон Винчестер — человек суровый, педантичный, преданный делу — хмуро поинтересовался у младшего сына, по поводу чего Дин так наплевательски отнёсся к работе. Однако Сэм лишь плечами пожал.       Кастиэль появился в шесть тридцать пять, когда Дин уже дюжину раз мысленно умер — решив, будто он не придёт, и вновь воскрес — когда напоминал себе, что прошло-то всего несколько минуточек. На Кастиэле снова был бежевый плащ и нелепо завязанный галстук. Странно, что тот хлыщ не способен даже как следует повязать галстук своему бойфренду…       - Здравствуйте, Дин, — тихим, с чувственной хрипотцой голосом произнёс клиент.       - Добрый вечер, — Винчестер постарался улыбнуться вежливо, а не плотоядно.       Почему Кастиэль так смотрит? Пристально, пронизывающе, открыто. Разве он не понимает, что с такими глазищами это противозаконно?       - Мы сразу и начнём? — спросил Кастиэль.       - Конечно. Как только вы скажете, чего именно хотите.       - Мне, право, неловко, — смутился клиент, отведя, наконец, свой чарующий взгляд. - Крылья. Это будут крылья. На лопатках и плечах.       Брови Дина взметнулись вверх. Какой странный заказ! Тем более для парня такого благородного вида, как Кастиэль.       - Вы не сможете? — немного разочарованно спросил синеглазый, заметив замешательство мастера.       - Нет, почему же? Без проблем. Если вас всё устраивает, — успокоил его Дин. - И давайте-ка перейдём на «ты». А то как-то чересчур всё официально.       Кастиэль смерил его ищущим взглядом. Красивое лицо осталось непроницаемым, но он кивнул.       - Тогда я  Кас, — доверительно шепнул он и чуть улыбнулся — и это было всё равно что увидеть луч солнца, вдруг пробившийся через облака.       - Работа будет достаточно долгой, — сказал Дин, когда ему удалось отлипнуть от улыбающихся розовых губ мужчины. - Дней пять, может дольше. Ты как?       - Мне всё равно. Работай, сколько нужно.       На самом деле Дин управился бы и за пару дней. Но разве может он отказаться от лишнего времени, проведённого за любованием этим совершенным парнем, за томлением от его близости? Совершенный и чужой…       - А твой бойфренд не будет возражать? - зло спросил Винчестер, не в силах сдержать жгучую ревность и разочарование.       Кас недоумённо нахмурился, внимательно вглядываясь в его помрачневшее вдруг лицо.       - У меня нет бойфренда, — сказал он после недолгого молчания.       - А тот говнюк… Прости! Тот чувак, с которым ты вчера приходил? — Дин всё ещё не мог позволить себе надеяться.       - Бальтазар? Он мой давний друг и партнёр по бизнесу.       - Но он тебя лапал! И назвал любимым.       - Бальт со всеми так обращается, — слабо усмехнулся Кастиэль. — Такой уж он.       Дин постарался выдохнуть с не слишком явным облегчением.       Кастиэль начал раздеваться, и вот тут уже Дин ничего не мог с собой поделать. Это было на уровне инстинкта, как безусловный рефлекс — наблюдать, как постепенно освобождается от нескольких слоёв одежды самое горячее и сексуальное мужское тело. И оно было, для Дина во всяком случае, безупречным!       Крепкое, упругое, стройное тело, будто выточенное из мрамора влюблённым в своё творение скульптором; красивый рельеф мышц груди и пресса, не отягощённый излишней раскачкой; сильные и изящные руки; ключичные ямки, в которые так и тянет впиться губами… И родинка прямо над правым соском.       Господи, да за что же такие муки?!       Зачем Касу ангельские крылья, если он божество?       Дин задыхался под натиском чувств, дрожал и обливался потом так, что глаза щипало. Никто не ведает, каких титанических усилий стоило ему держать себя в руках. Эх, Кастиэль! Завалить бы тебя да трахнуть прямо здесь и сейчас.       А может, Чарли права, и Дин просто слишком затянул со своим воздержанием?..       - Дин, ты в порядке? — участливо спросил Кас, вглядываясь в его лицо своими невозможными глазами. - Выглядишь неважно. Дрожишь весь.       - Я в порядке, — прохрипел Дин. - Мне просто надо…эээ…кое-что взять…там. Сейчас вернусь!       И он пулей метнулся в служебный коридор.       Нет, так дело не пойдёт! Он не сможет нормально работать, если его член продолжит так упорно давить на ширинку. Хорошо, что существуют туалеты, а на туалетах — замки.       Дин влетел в кабинку, дрожащими пальцами расстегнул пуговицу и «молнию» на джинсах и застонал от облегчения и жажды, когда его каменно-твёрдый, с заалевшей головкой член с готовностью лёг ему в ладонь. Да когда же он дрочил в последний раз-то? Лет двенадцать, пятнадцать назад? И не забыл, как оказалось. Быстро взял нужный темп. Долго это не продлилось: Дин был слишком возбуждён. Несколько движений с нажимом вверх-вниз по стволу с набухшими венами, и со стоном бессилия и неудовлетворённости мужчина оросил бачок унитаза тягучей белёсой спермой.       Напряжение, конечно, спало, но ведь это всё равно не то! Неудивительно, что мастурбация годится лишь подросткам.       Вернувшись в рабочую комнату, Дин обнаружил, что Кас так и стоит у вешалки и ёжится, потому что хозяин салона поддерживает здесь прохладную температуру для облегчения болезненных ощущений у клиентов. Чтобы избежать навязчивого желания чуть прикусить зубами тёмные горошинки сосков озябшего мужчины Дин деловито засуетился, подготавливая себе рабочее место. Быстро набросал эскиз будущей татуировки на листе бумаги, показал его Касу и получил одобрительный кивок в ответ.       Кастиэль помялся ещё, потом лёг на кушетку животом вниз. Судя по напряжённым мышцам, он боялся. Дин присел рядом на удобный вращающийся стул, не удержался и мягко провёл тёплой ладонью по спине Каса, с волнением ощущая, как парень расслабляется под его пальцами. Жаль, сам Дин не мог этим же похвастаться.       - А зачем тебе татуировка? — негромко спросил он, бессознательно поглаживая плечи и спину Каса, наслаждаясь гладкостью его кожи.       - А что? — отозвался Кастиэль, ничуть не возражая против прикосновений мастера, решив, очевидно, что так нужно — размять мышцы, разогреть перед нанесением татуировки, например.       - Просто ты и тату… Прости, но ты такой ухоженный, элегантный, утончённый… Не могу представить такого, как ты, с татуировкой на полспины.       - Я тоже не могу, — усмехнулся Кас, окончательно размякнув, расслабившись под умелыми сильными руками Дина. — Но мне придётся. Долг чести, так сказать. Это один из пунктов в моём списке.       - Каком списке? — Винчестер умудрился-таки оторваться от завуалированных ласк и приступил к работе.       Чёткими, уверенными штрихами специального карандаша он принялся наносить на плечи и лопатки Кастиэля контур крыльев; внимательно вглядывался, оценивал то, что уже нарисовал, примерялся к дальнейшим движениям.       - Стыдно право… — Кас тихо и совершенно очаровательно хихикнул. - На выпускном мы с друзьями составили — каждый свой — список из десяти пунктов: то, что мы должны успеть сделать до тридцати.       - Боже! — ухмыльнулся Дин, потянулся было запустить пальцы в его густые мягкие волосы, но вовремя одумался.       - Татуировка — мой пункт номер восемь, — объяснил Кас. — Не знаю, о чём я тогда думал.       - А что под номерами девять и десять, если не секрет?       - Не секрет. Найти настоящую любовь и жениться на идеальной девушке.       Дин оказался совершенно раздавлен этой новостью. Разочарованно вздохнув, он уныло уставился на свои руки, не в состоянии прямо сейчас продолжать работу.       Значит, идеальная девушка.       Значит, никаких парней.       Настроение вмиг упало ниже некуда. В четвёртый раз нарисовав и нервно стерев небольшой штришок в основании «крыльев», Дин выругался себе под нос и в сердцах швырнул карандаш на подсобный столик.       - Что-то не так? — осторожно спросил Кастиэль, нервно завозившись; он лежал ничком уже больше часа и порядком устал, все мышцы затекли, и теперь их покалывало.       - Нет! — резко ответил Дин, о чём тут же пожалел, заметив, как вздрогнул его клиент. - Нет. Прости, — добавил он уже мягче. - Я просто устал. Глаза болят.       - Тогда прервёмся, да? — предложил Кас. - Я приду завтра?       - Обязательно приходи! — сказал Дин; пожалуй, слишком поспешно, но Кас, кажется, не обратил на это внимания. - Постарайся спину не мочить, ладно? И вообще, приготовься к тому, что тебе придётся какое-то время мыться частично. Пока не заживёт.       Кас улыбнулся — широко, солнечно, шикарно — и Дин понял, что его спокойные дни окончены. Какое там воздержание? Он по уши влюбился в своего клиента!       Кастиэль приходил каждый день в одно и то же время. Лишь однажды, предупредив о неотложном деле, появился на час позже.       Для Дина время значения не имело, потому что открывал он салон в эти дни только для одного клиента. Он просто ни о чём и ни о ком не мог больше думать. Ждал своего синеглазого прекрасного принца, отчаянно дрочил каждый раз после его ухода в жалкой попытке получить хоть какую-то разрядку. Безнадёжно, безответно влюблённый…       Они почти не разговаривали. Кас неизменно молча всё терпел, только чуть морщился и вздрагивал, тихо ойкал и шипел, если становилось слишком больно. А Дин ни о чём у него не спрашивал, опасаясь случайно услышать что-нибудь об успехе в поисках будущей жены. Он просто рисовал «крылья» на спине своего ангела, тихо наслаждаясь его близостью. От встрече к встрече Дин жил лишь воспоминаниями, яркими образами: гладкая кожа, упругие мышцы, идеальный профиль, трепещущие длинные ресницы, которыми приятно любоваться исподтишка…       - Ты уже сказал красавчику, что сохнешь по нему? — поинтересовалась Чарли, заскочив как-то в салон и застав друга развалившимся на кушетке с самым одухотворённым лицом.       - Что? Нет! — воскликнул Дин возмущённо, но остался лежать.       - Аа. Упиваешься своими страданиями? — уточнила подруга.       - Чарли! .. Ну, а что мне делать?       - Признайся ему, что влюблён.       - Нет, я не могу! — упрямился Дин. - Ты же видела его, Чарли. Кас из высшей лиги! Разве он заинтересуется простым татуировщиком в растянутой майке?       - Алло, Винчестер! — вскрикнула Чарли возмущённо. - Ты, вообще-то, тоже из Высшей лиги! Забыл?       - Да, но Кас-то об этом не знает.       - Так расскажи! Честное слово, Дин, я тебя не узнаю. Куда подевался тот самоуверенный засранец, красавчик и сердцеед, с которым я всю жизнь дружу?       - Злая ведьма превратила его в лягушку, — пошутил молодой человек, сползая, наконец, с кушетки.       - А по-моему, она просто столкнула его с реальностью, -покачала головой Чарли. - Наглядно продемонстрировала, что в груди у него очень даже горячее и любящее сердце.       - Всё это бесполезно, рыжик, — вздохнул Дин. - Кас сказал, что ищет себе идеальную жену. А у меня, как ты знаешь, нет сисек.       - Дурак ты! — подытожила девушка. - Вроде взрослый мужик, а мнёшься, словно школьник, который боится девчонку на выпускной пригласить. Чёрт, да ты и в выпускном классе так не мялся!       - А что ты предлагаешь? Связать Каса и тащить к алтарю?       - Для начала хотя бы в постель затащи. Так, всё! Надоел ты мне со своим нытьём! Хочешь сидеть и страдать — сиди и страдай. Случайно купил именно тот салон, куда случайно забрела любовь всей твоей жизни… И всё? Отпустишь его? Ты меня разочаровываешь, Винчестер!       Чарли сердито топнула ногой и умчалась; взметнулись рыжие волосы и исчезли за дверью, которой девушка смачно хлопнула для придания веса своим словам.       Как бы Дину ни хотелось, время не стояло на месте. Примерно через неделю ежедневной работы на татуировкой Кастиэля, добавив очередной штришок, тату-мастер чуть отклонился, чтобы оценить свой рисунок, и с болью осознал, что он его закончил.       Последний день!       Сегодня последний день, когда он видит Каса.       Захотелось забиться в истерике, но слёз не было. К тому же он мужик, а мужики не рыдают! Мужики стойко терпят разрывающую изнутри тоску и боль. Молча переживают свою потерю.       Вот и всё. Теперь Кастиэль исчезнет из его жизни, словно малознакомый гость, который побыл немного и ушёл, оставив после себя лишь воспоминания. А Дин будет тихо умирать, пока ему не удастся забыть этого синеглазого — такого красивого, горячего… Если вообще удастся.       Чарли была вновь права, утверждая, что Дин встретил любовь всей своей жизни, которую ему не хватает смелости удержать. Винчестер настолько привык к своему стабильному одиночеству и одноразовым связям, к своей размеренной жизни преуспевающего юриста и лёгким вечерам с рок-музыкой и тату-машинкой в руках, что боялся сделать шаг навстречу переменам. Но что же с ним будет дальше? Ещё двадцать лет такой рутины? Тридцать? Статусная нелюбимая жена и пара спиногрызов на попечении оравы нянек и гувернанток? Вечные наставления отца, словно его старший сын до сих пор несмышлёный ребёнок?       Разве такой жизни он для себя хочет?       - Дин, ты закончил, да? — тихо позвал его Кас, отрывая от тягостных размышлений. - Уже всё?       Показалось, что голос у него грустный, но, скорее всего, это просто Дин принимает желаемое за действительное.       - Да! Нет! — Винчестер и сам удивился собственной горячности.       - Что? — испугался Кастиэль.       - Я сейчас! Подправлю кое-что, — быстро объяснил Дин, вновь хватаясь за тату-машинку.       Кас послушно подставил ему спину.       - Ну что, герой? Как спинка твоя? — поинтересовался Бальтазар у друга, застав того в офисе во внеурочный час.       - Побаливает. Немного ноет, — признался Кастиэль, не отрываясь от штудирования документации.       - Когда заживёт?       - Дин говорил, три - четыре дня. Так что уже, наверное, всё затянулось.       - Не жалеешь?       - Нет, — Кас покачал головой. - На самом деле эта татуировка много для меня значит.       - Да я в курсе, — хмыкнул Бальтазар и игриво подмигнул другу. - Хоть ты и молчишь, я всё вижу по глазёнкам твоим ангельским.       - Что видишь?       - Татуировщика этого, Касси! Красавчик, что и говорить.       - Ты опять за своё? — нахмурился Кастиэль.       - О, нет-нет! Это я так… Успокойся, любовь моя, — сказал Бальтазар и вновь подмигнул.       Кас только глянул осуждающе и вернулся к своим бумагам. Бальтазар плюхнулся в кресло для посетителей и принялся вертеться туда-сюда. Друзья договаривались вместе поужинать, но Касу всё дела да работу подавай.       - Покажи хоть крылышки-то свои, — внезапно воскликнул Бальтазар, подскакивая. - Красивые они?       - Думаю, да, — пожал плечами Кастиэль.       - То есть сам ты не видел?       - Немного только. К собственной спине особо не приглядишься.       - Давай-ка, снимай рубашку, милый! — велел Бальтазар. - Оценим работу твоего веснушчатого красавчика.       Кас послушно вышел из-за стола, снял пиджак, затем рубашку, аккуратно повесив всё на спинку кресла. Бальтазар с интересом уставился на спину друга; коснулся кончиками пальцев, очертил контур, удовлетворённо хмыкнул.       - Мда… И правда, потрясающе! — подвёл он итог. - Поздравляю. Крылья как живые, каждое пёрышко на своём месте… Эй! А это что у тебя тут?       - Что? — испугался его внезапного восклицания Кас.       - Да у тебя татуировка с автографом, приятель! — весело сообщил Бальтазар и довольно засмеялся.       - Как это?       - А вот так! Подпись свою авторскую твой тату-мастер оставил. Пометил свой шедевр. И не только его, полагаю…       - В самом деле? — удивлённо переспросил Кастиэль. - А что там написано?       - Сейчас увидишь.       Бальтазар вынул из кармана смартфон и, посмеиваясь, сфотографировал участок спины друга. А потом, торжествующе улыбаясь, насмешливо блестя глазами, продемонстрировал ему снимок. И Кас увидел…       По тёмно-синему контуру крыла серебрилась надпись «Я безумно в тебя влюблён, Ангел!».       Дин хандрил.       В последнее время такое состояние стало для него привычным. Юридическая практика и раньше не доставляла ему удовольствия, а сейчас он вообще не мог никого ни видеть, ни слышать. Несмотря на ворчание отца и молчаливое осуждение брата, Дин взял себе неделю отпуска и исчез со всех радаров. Целыми днями он бесцельно торчал в своём тату-салоне; не закрывал его для клиентов, но и не работал, выпроваживая всех.       Было трудно даже дышать. Дин понимал, что у него нет права на страдания, ведь между ним и Кастиэлем не было вообще ничего, даже намёков. Да он и не страдал, собственно. Это просто была грусть. Оттого, что для него недоступно то, чего он так отчаянно желает. Грусть и сожаление о несбывшемся. Дин любил. Любил так, что сердце сжималось в болезненный узел. А Кастиэль остался равнодушен к нему и к его работе… Но Дин слишком уважал себя и ценил жизнь, чтобы навечно превращаться в размазню.       Немного погрустит только…       Звякнул дверной колокольчик, и Дин с кислой миной поплёлся выпроваживать незваного клиента.       Но это оказался не желающий разукрасить себя. Перед ним стоял Кастиэль! Раскрасневшийся, растрёпанный, задыхающийся. Светло-синие лучистые глаза сейчас потемнели и сверкали, словно от гнева. На Касе, по обыкновению, были надеты брюки, однако без привычных плаща и пиджака, а белая рубашка распахнута. И Дин разглядел эту долбанную родинку у него над соском, при виде которой Винчестера захлестнула жгучая волна возбуждения.       Ну вот! А он-то полагал, что уже начал остывать.       - Кас? — Дин даже удивился, что с его губ срываются слова, а не стоны. - Что ты здесь… Что-то случилось?       - Случилось то, что ты идиот! — яростно прошипел Кас, быстро преодолевая расстояние между ними; и Дин ощутил его мягкий аромат пряных яблок, можжевельника и морского бриза, вечно дурманящий ему голову. - Ты НАПИСАЛ это!       - Оу… Ты про татуировку с автографом? — стушевался Дин, ни на миг не отрывая от парня жадного взгляда. - Прости, я… Не знаю, что на меня тогда нашло. Прости!       - Ты идиот! — повторил Кас. - Из-за тебя мы потеряли две недели!       И внезапно Дин словно умер, потому что никак не мог поверить, что это реальность - то, что руки Каса обвились вокруг его шеи, а пухлые горячие губы страстно впились в его рот.       Опомнившись, Винчестер осознал, что объект его вожделения сейчас с упоением вылизывает ему рот. С жадным утробным рычание Дин вцепился в Каса, вжимая его в себя изо всех сил, притискивая его бёдра к своим. Возбуждённый до предела и абсолютно счастливый от ощущения горячего твёрдого бугорка, упёршегося ему в пах.       Кас болезненно охнул, когда сильные руки Дина сжали его в крепких объятиях. Двое взрослых мужчин, неистово желающих друг друга, между ними не могло быть нежности и осторожности. Да они готовы были разорвать и проглотить друг друга живьём, лишь бы обладать партнёром, лишь бы сильнее ощущать этот жар, эти искры, пробегающие по их дрожащим от страсти телам.       Не имея ни сил, ни желания оторваться от восхитительных губ Каса, Дин подхватил его под бёдра и, то и дело задевая всё, что попадалось на пути, понёс в рабочий кабинет. На ту самую кушетку, что хранила память обо всех несказанных ими друг другу словах.       Кастиэль по дороге лишился рубашки, он поскуливал, потираясь пахом о едва не лопающийся от возбуждения член Дина. Кто бы мог подумать, что спокойный, молчаливый, невозмутимый синеглазый красавец может превратиться в настолько бесстыдного и разгорячённого похотливого самца! Кас не стал церемониться с футболкой Дина, а просто разорвал её. И Дин тут же прижал парня к себе, кайфуя от соприкосновения кожи с кожей. Он просто вгрызался в губы и язык Каса, но тот и не думал возражать, только впивался ногтями в спину любовника, подставляясь под его грубые ласки.       На разговоры они времени тратить не собирались, да и не нужны были им слова. Оба и так превосходно чувствовали друг друга. И Дин и Кастиэль понимали, что долго не продержатся, так что, не сговариваясь, решили оставить прелюдии для тысяч следующих раз. Пока Дин, мысленно благодаря себя за практичность (до встречи с «ангелом» в этой комнатке тату-салона случались развесёлые минутки!), шарил в ящике подсобного столика, хватая презерватив и тюбик смазки, Кас дрожащими от нетерпения пальцами расстёгивал на себе брюки. Так что, когда Дин вновь оказался рядом, ему оставалось только рывком сдёрнуть со своего партнёра брюки вместе с бельём.       Несмотря на сжигающую его страсть, Дин замер на миг, чтобы насладиться восхитительным зрелищем полностью обнажённого Кастиэля, его стройных мускулистых ног и чувственных бёдер, и спускающейся от пупка к паху волнующей дорожки волос. Крепкий член Каса был идеального размера, он горделиво вздымался над тёмными завитками на лобке, роняя капли терпкой смазки.       - Господи, ну ты и садист! — взвыл Кас, когда Дин, не сдержавшись, ткнулся носом в нежную розовую головку его члена, с упоением вдыхая мускусный аромат гормонов и секса.       - Кто ещё из нас садист, — хрипло рассмеялся Винчестер, избавляясь от остатков своей одежды. - Каждый день дразнил меня вот этой штукой!       И он поставил засос прямо на родинке над соском любовника. Тот прерывисто вздохнул и резко вскинул бёдра навстречу Дину.       - У тебя давно…ну…не было? — спросил Дин, которого уже колотило от нетерпения.       - Давно.       - Ладно, я…постараюсь аккуратнее.       - Закрой рот и трахни меня уже!       Щедро выдавив на пальцы смазку, Дин нежно заскользил ими от промежности Каса по ложбинке меж ягодиц и обратно, чуть надавливая большим пальцем на мягкие складочки анального отверстия любовника. Кастиэль тихонько постанывал, каждый раз приподнимая бёдра навстречу умелым пальцам Дина.       Они так долго ждали, так неистово желали друг друга! Жадно целуя распухшие губы партнёра, никто из них не заметил, как и когда уже сразу три пальца Дина с лёгкостью проникли в жаркое тугое тела Каса.       - Не могу больше, — прохрипел Дин в губы Каса, смазывая свой ноющий от возбуждения член, облачённый уже в презерватив.       Кастиэль кивнул. Его тёмно-синие завораживающие глаза не отрывались от горящих страстью зелёных глаз Дина, когда тот мучительно медленно и осторожно, дюйм за дюймом проталкивался в него, задыхаясь и дрожа.       - Ты невероятный, Кас! — шепнул Дин, с восторгом ощущая, какой узкий и горячий его любовник внутри.       Потребовалась пара минут, чтобы хоть немного расслабиться, иначе Дин кончил бы практически мгновенно.       - Как хорошо, — выдохнул Кас, поглаживая поясницу и ягодицы мужчины.       Дин задвигался в нём, постанывая, едва ли не теряя сознания от невыносимого удовольствия. Кастиэль с готовностью выгибался, поднимая бёдра навстречу его толчкам. Оба были слишком возбуждены, одурманены страстью, чтобы долго двигаться к разрядке. Ритм движений стал быстрым и рваным. Член Винчестера мощными толчками вбивался в совершенное тело Каса.       Ближе…       Ближе…       Дин не смог бы определить, кто из них кончил первым. Вот он, изо всех сил вжимаясь в ягодицы Каса и хрипло постанывая, изливается в презерватив. И тут же Кас гортанно вскрикивает, всхлипывает, а его член пульсирует в руке любовника, щедро одаривая его пальцы густыми горячими каплями спермы…       Отдышаться удалось не сразу.       Кастиэль по обыкновению лежал животом вниз на кушетке, блаженно прикрыв глаза и улыбаясь. Дин пристроился рядом, практически навалился сверху. Сердце неистово колотилось, захлёбывалось от восторга и облегчения.       - Это было нечто! — признался Дин, когда дыхание более-менее восстановилось.       - Согласен, — кивнул Кас.       - Ты восхитительный! Ты это знаешь?       - Знаю.       - Скромняжка! .. Чёрт, я всё ещё не могу поверить, что всё это всерьёз, — сказал Дин. - Я действительно идиот!       - Бальт сразу сказал, что ты на меня запал, — хихикнул Кас. - Но я не чувствовал этого. Ты был таким… Таким серьёзным, сосредоточенным, холодным даже.       - Ага. А после твоего ухода каждый раз дрочил в туалете, как подросток!       - Значит, мы оба идиоты, раз ничего не понимали. Если бы Бальтазар не показал мне, что ты оставил для меня автограф на своей работе…       - Не нравится мне, что этот тип видит тебя голым! — ревниво сообщил Винчестер.       - Не видит. Он просто один раз татуировку посмотрел. Мы с Бальтазаром как братья, — убеждённо сказал Кас.       Дин не ответил. Он был занят тем, что повторял пальцами и губами контур крыльев на лопатках и плечах своего «ангела».       - Я и не надеялся, Дин! Ты ведь очень красивый мужчина.       - А ты Ангел!       - В тот день здесь была девушка, а ты был таким недоступным… Я решил, что вы вместе.       - Это же Чарли, ты что? Мы росли вместе, — улыбнулся Дин.       - Вы вместе росли, но ведь уже выросли, — возразил Кастиэль.       - Чарли — лесбиянка.       - Ох! ..       - Ну, а ты сам? Мог ли я подумать, что ты не останешься лишь несбыточной мечтой, Кас? Ты так уверенно говорил о женитьбе на идеальной женщине, — негромко произнёс Дин.       - Это же было почти тринадцать лет назад! — засмеялся Кас. - А ты разве в семнадцать лет мечтал о том, что будешь трахать мужика на кушетке в грязном тату-салоне?       - Эй! — возмутился Дин, ущипнув любовника за бархатистую белую ягодицу. - Ничего он не грязный!       - У тебя замечательный салон, — согласился Кастиэль. - А ты — замечательный художник.       - Отцу моему это скажи, — вздохнул Дин.       - А кто твой отец?       - Джон Винчестер.       - Погоди… — Кас от удивления даже приподнялся на локтях. - Юридическая фирма «Винчестер и сыновья»?       Дин кивнул.       - Надо же! Мы ведь сотрудничаем с вами несколько месяцев, а встретились только здесь и совершенно случайно, — с восторгом проговорил Кас.       - Не случайно, - возразил Дин, целуя шею партнёра. - Это судьба!       - То, что ты на мне написал… — робко сказал Кастиэль, млея от того, что вытворяют губы любовника. - Это правда? Это ведь всё…насовсем?       - Да, это правда, мой ангел. Я тебя люблю и никуда теперь от себя не отпущу!       Ослепительно прекрасная улыбка Каса была для Дина дороже всего на свете и самым красноречивым ответом на его признание.       Кому вообще нужны идеальные девушки? Ведь каждый из них встретил своего идеального мужчину!