Нет повести печальнее на свете...

      Сотрясая ряды гремящих в ужасе бутылок алкоголя, к банкам колы, дрожащим в агонии и страхе на зажатом у стены стеллаже, медленно, но верно продвигается несколько гигантских девушек, извергая из своего рта звуки, подобные смеху самого Сатаны. Бутылки понимают, что кто-то покинет их сегодня.       - Тоха должен умереть! Он спасет всех нас своей смертью! - кричала партия от 19.09.15, предвкушая смерть наследника своего врага.       - Нееет! - в порыве боли и страдания кричит Эдик и продирается к своему возлюбленному сквозь плотно сомкнутые ряды бутылок.       - Уйди! Я никогда тебя не любил! - кричит Тоха, толкая Эдика в самую гущу уже затягивающих за свои тела собратьев. Он твердо был намерен умереть сегодня, но не дать пострадать кому-то еще.       - Я не верю тебе! - Эдик рвется из последних сил к обрыву стеллажа и становится рядом. Пути назад больше нет.       Смерть совсем рядом. Гигантские создания, отвратительно гогоча, ставят на головы погибающих от леденящего кровь страха бутылок пакетик дрожжей и достают бруски пластмассы, чье присутствие заставляет закипать содержимое внутри каждого из нас. Вспышка. Тоха зажмуривается, чуть отстраняется от края, тянется к своему любовнику, но... его больше нет там. В ужасе Тоха распахивает глаза и видит, что уродливая длинная рука уносит Эдика вдаль. По сердцу будто бы полоснули ножом, вырвали его, порвали на куски, помяли, сожгли...       - Нееет!!! - орет он не своим голосом, но слишком поздно...       Царапая грудь руками и пытаясь вырвать ноющее сердце, Тоха подходит к обрыву и сбрасывается вниз. За спиной он слышит крики своей родни и друзей, вой его матери и матери Эдика и свист свободного ветра.       Они скоро встретятся снова. На том свете. Скоро.       Нет повести печальнее на свете, чем повесть об Тохе и Эдике.