The reason

В тот злополучный день Джинки собирался серьёзно поговорить с Джонгом о том, что он к нему чувствует. Ну не может человек терпеть каждодневные разборки своего разума, яростно кричавшего «нет!», и чувств, что кричали «да!». Погода, как говорится, была лётной. Небо тогда было похоже на огромную бездонную чашу со вспенившимся молоком. Ни жарко, ни холодно. Это большая редкость для данной местности. Два друга запланировали покорение очередного горного массива. Каменное изваяние было рекордом для начинающих альпинистов. Онью был в этой среде почти профессионалом, рыбой в воде, чего не скажешь о его друге. Для Джонга это была первая вершина, превышающая его минимум в сотни метров. Он очень переживал по поводу подъёма. И вот долгожданный час. Привычное снаряжение, привычные действия напарника и привычное повторение с Джинки инструкций по безопасности. На попытку старшего проверить его экипировку Джонхён отмахнулся. - Я и сам могу. Не совсем уж новичок, - улыбнулся Блинг. - А вдруг…- Джинки не смог договорить. - Ничего не случится. Не каркай, заботливая мамаша. Тем более, если что, то мы вместе будем. Успокоившись, Джинки пошёл вперёд. Он всегда шёл впереди. Опять всегда помогал в сложных, и, казалось бы, безвыходных ситуациях. Всю дорогу до места у подножия горы они шли молча , но с момента подъёма оба парня не замолкали. Два раза Онью чуть не сорвался. А всё из-за разных размышлений, в том числе и о незапланированном полёте вниз. «100 метров…200…500….1000 метров. Ещё немного и я смогу-таки тебе признаться - улыбнулся про себя старший. Давление на высоте давало о себе знать. Джонг был очень чувствителен к этим перепадам. У него закружилась голова и пошла из носа кровь. Но останавливаться было нельзя. Один неверный шаг, и ты полетишь вольной птичкой вниз. До предполагаемой точки покорения оставалось совсем немного, когда Онью забеспокоился о Джонге. Непрекращающиеся шмыганья носом его очень волновали. Добравшись до приличного выступа, Джинки громко спросил у друга всё ли в порядке. Не получив внятного ответа, Онью забеспокоился ещё больше. Он попытался спросить ещё пару раз, но ответа также не последовало. С ужасом Джинки обнаружил, что Джонг в полубессознательном состоянии. От неверного шага его спасала только страховка с Онью. Он попытался вытащить Блинга на выступ, но смог приблизить его к себе отсилы на полметра. Почти все силы Джинки ушли на то, чтобы кое-как привести друга в сознание. У него у самого уже безумно болела голова, не останавливалось носовое кровотечение и двоилось в глазах. Джонхён еле-еле пришёл в себя и сделал попытку продолжить подниматься, но с ужасом обнаружил небольшой недочёт в собственной экипировке. Кольцо крепления отсутствовало… Джинки, собрав последние силы, дёрнул трос на себя и…..тот оборвался. С тех пор прошло чуть больше полугода. Джинки немного оправился от психологической травмы. Каждый день он приходил к Джонгу, говорил с ним, читал газеты, рассказывал новости, всё лучше чем сидеть дома и сходить с ума. Каждый день, надеясь, что скоро его друг придёт в себя. Но Джонхён был в коме. Его тогда спасли, но… Надежда о чуде всё ещё теплилась в сердце Онью. Но с каждым днём её огонёк всё меркнул и меркнул, медленно угасая… А в этот день он и вовсе погас…почти погас. POV Джонг «Где я? Тепло. Темно. Я умер? Какие-то странные звуки…Всхлипы…Кто-то плачет? Странно. Я не помню, как умер. Приоткрываю немного один глаз. Осматриваюсь насколько это возможно. Светлая палата. Я в больнице? Значит, я не умер. Пытаюсь пошевелить пальцами. Не выходит. Да что за чертовщина?! Рядом с кроватью сидит Онью и мотает сопли на кулаки. Чего ревёшь, дурак? Хочу посмеяться, но ни одна мышца лица не подчиняется. Дико болит голова. Смотрю дальше на это представление. Всё продолжает реветь. Как девчонка, ей Богу. Что-то невнятно бормочет. Еле слышно. Говори громче, я же не слышу! - Я виноват во всём. Я тогда что-то предчувствовал. Не надо было никуда идти. Я не проверил твою экипировку… «Бредит. Точно бредит. Он что, пьян? Да, нет, он же редко пьяным ходит. Не похоже это на него. Может, мне кто объяснит, что происходит?» - Я ведь тогда размышлял о том, как тебе признаться. Если бы ты меня отверг, мы бы больше не смогли быть друзьями, но и если бы принял – то же самое. Замкнутый круг. Я очень переживал и даже боялся. А когда ты сорвался вниз, я ведь тоже сорвался с тобой. Я хоть и не улетел с тобой, но морально я был уничтожен так же, как ты физически… «Что он мелит?! Ничего не пойму. В чём признаться? Куда упал? Была бы моя воля, я бы ему сейчас…он бы у меня…айщ! По балде ему, видно, никто не давал!» -Только сейчас я осознал свою ошибку. Каким я идиотом был! А сейчас решил признаться лучшему другу, который рядом со мной с самого младенчества, в любви в последний день… «Моя реакция была бы незамедлительной: ЧТОБЛЯ?! Пил бы я сейчас что-нибудь: обязательно поперхнулся бы.» - Мой разум никак не позволял это сделать раньше. Сегодня эти изверги, врачи которые, сказали, что не могут больше ничего сделать, чтобы ты пришёл в себя. Что ты уже никогда не придёшь в себя, а я ведь не смогу без тебя жить, понимаешь, я люблю тебя, чёртов Динозавр… «Что за бред?! Я жив! Да я ведь живее всех живых! Надо что-то сделать, чтобы все поняли, что я жив и чтобы мой любимый Тофу не ревел тут как баба, признаваясь в любви. Чёрт, я бы сам сейчас заревел с ним на пару. Он сейчас такой милый, несчастный и беззащитный…Пытаюсь ещё раз пошевелить хоть пальцем. Нулевой результат. Тогда попробую по-другому. Резко открыл глаза и рот…. То, что произошло потом надо было видеть: Джинки сначала побледнел и упал со стула, как будто привидение увидел, потом весь красный поднялся и начал невнятно оправдываться. Такой забавный. Потом он побежал за врачами, попутно ставя всех на уши. У них реакция на моё пробуждение и возвращение в этот мир была куда менее бурной… Ну, а спустя некоторое время, от меня отключили эти надоедливые аппараты жизнеобеспечения. Джинки кормил меня с ложечки и всегда улыбался, рассказывал мне всякую ерунду и поклялся, что больше никогда и ни за что не потащит меня в опасные для жизни места, чтобы признаться в чём-либо.