Немного об увлечениях

В Японии был ужин, а в Англии ещё даже не наступил полдень. Девять часов разницы по Гринвичу: когда достаточно сложно выкроить время для звонка. Во всяком случае, некий Артур Кёркленд, по документам — подданный Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, имеющий доступ ко всей казне и многим закрытым от общества вещам, вроде документов МИ-6, потому что он и был Великобританией, точнее, той её частью, что известна как Англия, считал именно так. Но сегодня он всё же сумел отыскать немного свободного времени, чтобы позвонить на другой конец света. — Я знаю, что на японском «Англия» звучит как «Игирису», — говорил Англия, раскладывая пасьянс на своём стареньком компьютере, — но почему «Игги»? Кто додумался до такого? — Мне это неизвестно, Англия-сан. — Голос Японии трещал помехами, но жаловаться по завершению сеанса «Скайпу» Англия не собирался. Всё же у него дома стояла старая техника, не вина компании в этом лишнем шуме. — Но недавно Россия-сан упоминал что-то похожее, когда мы обсуждали такое явление, как «фэндом». Возможно, вы сможете узнать у него. — Да? Попробую, что ли… Спасибо, Япония. Хорошего вечера. — А вам – хорошего дня, Англия-сан. «Так, качеством связи доволен… или нет, были какие-то помехи. Так, Россия онлайн…» — Англия отпил кофе, отодвинул чашку подальше и защёлкал клавиатурой. «Эй, ты не занят?» «Фу, где твои манеры? Ну, сейчас нет». «Я прилечу с частным визитом?» «Если только со своим чаем, потому что я не люблю «Эрл Грей». И всякие «Орандж Пеко». Или что там ты ещё пьёшь… Завтра прилетишь или как?» «Как билеты возьму, так и прилечу». «Поточнее, товарищ офицер Британского флота». «Я же сказал, что как билеты будут, так и напишу, когда прилетаю». Англия не раз летал в Москву – едва появилось международное авиасообщение, так и начал пользоваться услугами воздушного флота. Хотя, конечно, временами снисходил и до железных дорог, но обычно из-за того, что так появлялось время на обдумывание. И он привык к тому, что его всегда встречают и везут в гостиницу. Иногда в центре, иногда в его ближайших окрестностях, но всегда недалеко от Кремля. Даже примерно запомнил дорогу. Но сейчас вокруг были совершенно незнакомые места. — Да сейчас из центра все дороги забиты… — Ну, можно попробовать сделать крюк по области, сейчас в Москву меньше въезжает. Всё-таки не воскресенье и не праздник. — Да был бы праздник, ни в одну сторону спокойно ехать было бы нельзя. Англия молча слушал разговор своих сопровождающих. Первоначальный страх – а вдруг его завезут куда-нибудь в леса и тихо-тихо «замочат в сортире», или как там у русских это называется, – уступил место усталому любопытству, которое, в свою очередь, сменилось полудрёмой под аккомпанемент радио. — А если дворами срезать? «Да довезите меня уже, — с сонным раздражением подумал Англия. — Хоть дворами, хоть по пробкам». — Надо было на аэроэкспрессе, а там уже на метро. — В час пик по этой ветке? Закрыв глаза, Англия принялся перебирать в голове список вопросов, которые хотел задать России при встрече. Поездка обещала быть долгой. Пешком на третий этаж. Хорошо, что это не третий этаж Исторического музея – Англия поморщился, вспомнив, как полз вдоль стены, стараясь не думать о том, что бывает с упавшими с такой высоты людьми. Похоже, кто-то из англичан был в своё время сильно напуган этой лестницей. А тут каких-то два пролёта между этажами. Несерьёзно, по-домашнему, да и пахло в подъезде специфично. Не старость, не сырость, не недавний ремонт, а что-то сложное, как… «Допустим, как «Поминки по Финнегану». Сопровождающие вежливо позвонили в дверь. — Открыто-о-о! — Заходите, мистер Кёркленд. И Англия зашёл. Обернулся, посмотрел на старые замки с торчащими из них ключами, попробовал захлопнуть дверь. — Да ты верхний ключ поверни, — донеслось из глубин квартиры. — И тапочки обуй. Впрочем, Англия почему-то был уверен, что Россия квартире любого размера придаст глубины самим фактом своего присутствия. Он повернул верхний из ключей, вытер ноги, разулся – и в недоумении уставился на батарею обуви, выстроившуюся вдоль стены. В основном там были сапоги и ботинки, однако встречались кеды, кроссовки, мокасины, тапки разной степени «убитости» – теперь Англия осознал, что подобное может означать, когда дело касается обуви, – и разноцветные босоножки. И шлёпанцы. И всё это было разных размеров. А над ними висела целая гора одежды чуть ли не на любую погоду. Одиноко стоящая вешалка с грузом шляп, казалось, смотрела на этот стихийный шкаф с неодобрением. Англия сунул ноги в первые тапочки, что показались приличными, и прошёл в гостиную. — Ты что, искал там золото Колчака? — полюбопытствовал Россия, сидя в кресле-качалке. — Кофе будешь? Мне как раз с прошлой встречи БРИКС привезли пакет. — Нет, спасибо, — отказался Англия, усаживаясь на табурет. — Россия, что ещё за «Игги»? — Ну они это любя, ласково, я бы сказал, — на автомате ответили ему, помешивая чай в стакане. — Да и устная речь склонна к сокращениям слов. А что-то не так? — «Ласково»? «Любя»? Ты о чём говоришь вообще? — Как это о чём – о сленге фандома. Или ты этого не знал и впервые слышишь? — Не знал. У меня находятся более важные дела, чем наблюдение за сообществами поклонников, знаешь ли. — Но ради одного слова ты летел через всю Европу. Хотя было бы забавно, если бы ты прилетел, чтобы узнать про фрукеров и юсукеров. Или если бы вдруг Сербия тебе отправил что-нибудь вроде «Я передумал в Евросоюз, я буду един с братиком Россией». Хоть с Наташей к нему езди, надоел своими шуточками… — Шуточками? — Понимаешь, на английском «Россия» звучит ведь как «Раша». Ну, вот не знаю, кто из моих додумался до слова «Рашка». А может, и не из английского… Вроде бы явно хотят как-то ласково, а вместе с тем звучит оскорбительно и едко. Даже не знаю, как реагировать. Хотя «Рося» звучит больно инфантильно… — Сербия-то тут при чём? — А у него есть населённый пункт – не знаю, город, посёлок или что-то среднее, – с названием «Рашка». И всё, и началось. Сначала забавно, потом начинает раздражать, теперь думаю, что будет, оставь я его с Беларусью в одной комнате. Может, нейтрализуют свои собственнические инстинкты. — А кто такие юсукеры и фрукеры? И шипперы? — Англия с интересом смотрел на Россию. — Не мог бы ты разъяснить? Я далёк от всего этого. — Где твои колёсики, далек? Я сильно похож на Доктора, раз меня не уничтожаешь? — усмехнулся Россия. — Погряз ты в политике, вот что я скажу. А шипперы – это… гм, это люди, которые… короче, это любители искать возможности для отношений в произведении, считающемся каноном, а если не находят, то отрицают его. Между прочим, это серьёзно, я видел уже сотни войн из-за пейрингов. Особенно хорош был на тамблере, как мне рассказывали. В Интернете, — уточнил он. — Великая битва между Ю-Эс-Эй-Ю-Кей и Фра-а-анс-Ю-Кей. — Хватит так измываться, — поморщился Англия. — Хуже только ваш министр с его «фром хиз харт». Как у меня только уши не отвалились?.. То есть США и я против меня же, но с Францией? — Да-да. И в обоих случаях ты снизу. Допустим, с Францией ещё можно откупиться немного норманнским завоеванием, но, как говорят мои скверные учебники по истории – не смотри на меня так, они просто старые, а потому не в лучшем состоянии, – английской короне принадлежали немалые территории на континенте. Там, где сейчас Франция. А вот со Штатами никак не могу уловить момент. Разве что недавние времена более-менее подходят. — До чего только люди не додумаются, — пожал плечами Англия, старательно держа своё праведное негодование при себе. Он должен быть выше этого. У людей богатое воображение. — Это ещё полбеды, между прочим. В большинстве случаев молодёжь… — Ну, это я знаю. Немало пишется подростками, у которых гормоны бушуют, на чистой силе воображения. Самому полазить, что ли, посмотреть… Ты по каким тэгам ищешь обычно в тамблере? — Я лучше тебе потом пришлю, сейчас вспоминать не хочется. Лучше попроси Японию на пиксив проводить, там я красивые портреты находил. Или ещё девиарт – или девиантарт? Не помню, – тоже. Да даже просто в поисковик вбиваешь и не по ссылкам потом бродишь, а в картинках. — Ага. Ладно, — Англия поднялся, — не буду больше задерживаться. Прогуляюсь до своего рейса, что ли. — Смотри не заблудись. А то смотреть мне утром в новостях истории про ограбления иностранцев… Тебя до метро проводить? — Лучше на такси. — Ты будешь похож на дурака, если поедешь на такси до метро. Автобусы отсюда до центра не ходят, троллейбус только в час пик – разгрузить остановки, а трамваи тут сроду не ходили. — Далеко идти-то? — Минут пятнадцать. Пока Россия возился в коридоре, Англия обдумывал сказанное. Если уж его будут провожать, то лучше обдумать сейчас и спросить, чем потом рвать и метать в аэропорту, чтобы по прибытию домой стремительно набирать сообщения, потому что не успел, запамятовал… мало ли объяснений можно сочинить экспромтом? — Что ты имел в виду, говоря «снизу»? — Ну, что обычно имеют в виду, когда говорят о паре? Я мог бы использовать японские термины, всё-таки это веселье придумал японец, учащийся, если я правильно помню, в США. Пожалуй, возьму всё-таки зонтик. С этой дурацкой погодой никогда нельзя знать заранее… Выходи давай, ты запирал, значит, открыть сможешь. «Конечно, помню, куда я денусь. Как там? «В Советском Союзе телевизор смотрит вас»? Ладно, — Англия вздохнул, услышав щелчок, повернул ручку, открыл дверь и вышел на лестничную клетку, — не так уж это и смешно, в самом деле. Теперь надо шутить про «В США телефон слушает вас» из-за всех этих шпионских скандалов. Да и не только в США». — По-моему, это унизительно. — Ну, бывает и наоборот, просто я не слышал такого слова. И звучало бы странно. Хотя как матерился Пруссия, когда отыскал где-то такую вещь, как Рупру. Ну, Россия и Пруссия. Я хотел сказать ему про немцест, но передумал. Сам найдёт, сам выпадет… — Выпадет? — В осадок. Ну, поразится, обалдеет, опешит – синонимов полно. На днях вот Украина… — Ненадолго Россия замолчал. — …звонила. Спрашивала, как беженцы. И про славяноцест. — То есть между тобой и сёстрами? — Туда ещё Польшу включить можно. Или вот Словакию с Чехией. Македония тоже. В общем, можно поискать все славянские государства и… Да, Чехия недавно с воплями, что она совсем не брюнетка, звонила. Кошмар. Вот почему Япония всё это объяснить не может? Его же гражданин. — Ну, всё-таки у тебя определённая репутация, Иван. Да и говорить с тобой… привычнее, что ли. — То-то все на меня взъелись. Я даже шутку на этот счёт видел. Давно, но периодически вновь натыкаюсь. — Шутка? — Юмор помогает выдержать, знаешь ли. А шутка гласит, что у Европы традиция – раз в сто лет собираться всем вместе и получать от меня по шее. В семнадцатом веке я не вспомнил ни одного конфликта подобного рода. Да и раньше ни одного, верно? — На меня не смотри, я помню только сватовство твоего Ивана к моей Елизавете. И торговлю. — Посольство ваше у Кремля показать? — Уцелело, что ли? — А как же! Думаю, до самолёта успеем. Ну, в самом крайнем случае возьму тебе билет и попрошу передать мои наилучшие пожелания Стивену Фраю. Да налево, куда ты идёшь, вон в ту сторону, туда от центра едут! — А Грановитую палату посмотрим? — Санкции снимете, так и посмотрим. Внутри. Снаружи – если успеем доехать до Охотки… а нет, кассы уже закрыты вроде. Придётся тащить тебя безбилетником на территорию. — Ужас какой, — с сарказмом ответил Англия. — Пошли уж, у нас почти вся ночь… до рейса.