Теперь и навсегда

В тот миг, как его тело падает наземь, теряя последние жизненные силы, второе тело где-то в темной пещере вновь начинает дышать. Слишком сильная любовь. Чистейшее чувство. Оно могло спасти их двоих, но брат и сестра вновь доверились не тем. Он жив — она мертва. Он мертв — она жива. Ванда глотает воздух, стараясь вобрать во вновь работающие легкие как можно больше, словно рыба, выброшенная на илистый берег во время отлива. Непонимание произошедшего и широко распахнутые глаза.

— Пьетро… — первое, что так ей необходимо. Где же сильная рука брата, бережно сжимающая ее собственную, и его тихий голос, заботливо шепчущий, что никогда ее не оставит? Здесь что-то не так и девушка ощущает это всем телом, содрогающимся от внезапного холода, когда она сползает с продолговатого камня и ступает в темноту. Алые всполохи загораются на кончиках пальцев, а сфера отделяется и зависает в воздухе подле нее, сопровождая Ванду на пути из темной пещеры, позволяя ей видеть землистого оттенка песок, в котором утопают необутые ступни. Ей необходим ее брат, ее близнец. Она готова кричать его имя до тех пор, пока он не услышит и не прибежит к ней, как это бывало обычно, когда она нуждалась в нем. Пьетро всегда оказывался рядом. Они чувствовали друг друга и никогда не оставляли. Никогда? Она озирается по сторонам, пламя гаснет, когда приходит осознание того, где она, но загорается с новой силой, разрывая пелену сумрака в темно-зеленой чаще леса. Дикие Земли…давно забытые, те, где когда-то они нашли свой новый дом, но вынуждены были сбежать. Тяжелое чувство вновь подступает к сердцу, болезненно сжимая его в груди. Что-то не так, что-то не так с ее братом. Багровое зарево огня не так далеко словно подтверждают ее догадки. Ванда бежит, сдирая голые ноги о ветки и колючие растения, встречающиеся на ее пути. Она не помнит, когда в последний раз бегала сама, ее всегда носил Пьетро и это было гораздо быстрее. Девушка не знала, сколько уже бежала, но остановилась лишь тогда, когда воочию увидела поле прошедшей битвы. Там уже никого не было, были лишь трупы и ошметки какой-то техники, но Пьетро там нет, в этом она была уверена. Инстинктивно, Ванда развернулась и побежала куда-то вбок. Цитадель Магнето. Высокая массивная дверь разлетается на куски, охваченная карминовым сиянием. Времени не оставалось, внутри Ванды будто тикали часы, она чувствовала это, но не понимала причины. Когда она очутилась в пределах цитадели и точно посередине главного зала увидела тело брата на каменном возвышении, тогда она все поняла. Она рванулась к нему, не замечая больше ничего вокруг, спотыкаясь на уставших ногах и пала ниц подле брата. — Пьетро! Пьетро, родной… — Ванда сжимала его руку и плакала, близнец не отвечал. — Пожалуйста, я прошу тебя, умоляю! Может кто и прекратил бы свои попытки, осознавая горькую правду жизни, но сестра никогда не оставит своего брата — свою кровь и семью. Голос сорвался на хрип, когда она в очередной раз его звала, но девушка уже не плакала, она была зла. Зла на весь мир, но в первую очередь на самого Пьетро, который столько раз обещал ей быть рядом и нарушил данное сестре слово. Она не помнила, что и сама была мертва еще несколько часов назад. Не знала она, так же, и того, что брата больше ничто не держало на этой земле по-настоящему, что он лишился сестры и единственной настоящей любви в своей жизни в один миг. Ее не волновали причины, ее волновало лишь то, что он должен был быть с ней. Ванда всегда заботилась о нем и оглядывалась во всем на него, но сейчас она позволила обыкновенному человеческому эгоизму взять над собой верх. — Очнись ты, черт возьми! Она вскочила на ноги и начала трясти брата за плечи. — Ты не имеешь право так со мной поступать! Ты мой, Пьетро! Ты мой, а я твоя! Ты помнишь?! Снова крик с порцией слез, но Ванда уже не могла остановиться. Близнецы много времени провели за разговорами о том, что никогда не смогут оказаться надолго порознь, просили руководство Щ.И.Т.а не отделять их на заданиях и их определили в одну команду. А что сейчас? Сейчас он решил оставить ее насовсем? — Родной… — Девушка упала на колени, уткнувшись лбом в холодный камень и не выпуская не менее холодную руку брата из своих ни на минуту. — Он тебя не услышит, Ванда. — Знакомый голос прогремел в тишине зала, как гром среди ясного неба. — Отец? — Ванда обернулась, чтобы увидеть фигуру отца, скрывающуюся в тени колонны. Как долго он тут стоял и сколько слышал ее призывы, девушка думать не желала. Голова раскалывалась и было ощущение того, что она вот-вот потеряет сознание, а желудок скрутило в один тугой узел. — Это ведь не ты? Ты не мог его убить. Скажи мне, что это не ты. — Не я, милая, ты знаешь это и сама. Магнето говорил со слишком непривычной для него нежностью, но удивления в его тоне не было. Того удивления, какое, как минимум, ожидалось после того, как отец теряет двух детей, а потом один из них появляется и оплакивает смерть другого. Он подходил ближе, а Ванда, неожиданно сама для себя, зашипела на него, точно кошка, отгоняющая людей от своих котят. — Не смей приближаться к нам. Когда-то, ты уже пытался убить Пьетро. Теперь кто-то сделал это за тебя. Иди к черту. Радуйся в другом месте. — Ванда, я не рад. Я поклялся отомстить за вас…за Пьетро. — Он исправился, но слишком поздно. Девушка уже услышала его. — Что это значит? Я была мертва? Потому я оказалась в той пещере? — Ответа не последовало, потому Ванда закричала, — Отвечай! — Теперь все по-другому, Ванда. Вы больше не можете существовать вместе. Жить должен лишь один. Прости меня, дочка, но я выбрал тебя. Осознание чего-то ужасного и непоправимого разлилось по телу. Слова Магнето эхом вторились у нее в голове, а остальные его речи она больше не слышала, вновь глядя лишь на бледное лицо брата. Они больше не могли быть вместе, их убили, а вернуть отец предпочел лишь дочь, которая по его оценкам была сильнее сына, а значит, важнее. Тошнотворные позывы волной подкатили к горлу. Ванда понимала все мерзость ситуации, в которую ее загнал отец. Сейчас они могли бы быть с Пьетро не здесь, так где-то там, но вместе, он бы нашел ее где угодно, она знала. Но Магнето вмешался и тем самым снова разрушил все, разделяя детей, разрывая их друг от друга. Он никогда не любил то, как они были близки. Наверное, он в глубине души знал правду, что с возрастом близнецы становились лишь ближе и ни в ком, кроме друг друга не нуждались, в том числе и в отце, у которого на них были большие планы, рухнувшие с их побегом из Братства Мутантов. Ванда медленно поднялась на ноги, спиной к Магнето. Когда она выпустила руку Пьетро, лишь на минуту, чтобы обернуться к отцу, глаза ее светились ярко-алым, подобно тому зареву на поле битвы. Она улыбалась. Это была улыбка боли, той, что испытывала она, той, что будет испытывать и их отец, и виновники их с братом смертей. — Скажи мне, кто убил нас. Это был не вопрос, но ответа она дождалась, а после позволила давно рвавшейся на волю силе выйти наружу. Руки широко раскинуты в стороны, а фонтан пунцового сияния, точно туман, окутал все кругом. Последнее, что увидела Ванда перед тем, как закрыла глаза: испуганное лицо Магнето и его руки, воздетые к потолку и стремящиеся сделать хоть что-то, но слишком поздно. Ей не нужно было брать брата за руку, чтобы знать, что он рядом. Вспышка силы прошла сквозь них всех, сквозь все Дикие Земли, переворачивая мир с ног на голову, но он был рядом. Теперь и навсегда.